Мрн
Ни мужчина, ни женщина не обладают сами по себе значимым, автономным функциональным рельефом.
Люди слаборазличимы вне внимания к ним со стороны.
Женщина может заметить значимость своего рельефа для мужчины, продолжить его, ощутить себя частью мужского рельефа, увидеть себя витальной вещью.
Продолжать собой рельеф своего поклонника, воображать его выразительность лучше, чем начать кичиться своим ландшафтом, поверить в его отдельную превосходность.
Лучше вызывать напряжение и быть им, оказываясь одновременно и Эдисоном, и электриком - замкнутые системы экологичнее.
Когда женщина замечает внимание мужчины к себе, она начинает «играть» свой рельеф для него, суммирует свои отличия, управляет его вниманием.
Мужчина, как правило, не настроен видеть себя частью женского рельефа, тем более, что значимость его рельефа для женщины минимальна..
Ощутить себя частью чужого рельефа важно - почувствовать свою индивидуальность тактильно, увидеть свое функциональное разнообразие, приложимость своей пластики, не прерывая связи.
Ощутить себя частью чужого рельефа - ощутить доказательно свою действительность.
Действительность женщины нередко конфликтует с действительностью самой действительности.
Так конфликтуют две разножанровые картины, настаивая каждая на своем принципе визуальности.
Мера этого конфликта нередко зависит от накала чувств мужчины, от его вменяемости.
Ощутить себя частью чужого рельефа - вернуться в детство, в слепое существование, в доверительность проживания.
Но ощутить себя частью можно для кого-то одного - трудно видеть себя частями всех - теряется плотность ощущений.
Женщина может задать некий общий мужской тембр, который может совместить множество мужчин, угадывающих свое попадание в нее.
Однако, партитура много выражающей женщины смешна, как смешон цыганский табор, вообразивший себя симфоническим оркестром.
Женщина не только ощущает себя частью мужчины, она нуждается в его согласии с этим ощущением.
Так ли она выражает его чувства, как он их испытывает?
Ощущение рельефа женщины для мужчины - это совпадение далекого и близкого - трудоемкое, напряженное чувство.
Когда получается увидеть близкого человека издалека и обрадоваться его приближенности, тогда получается ощутить его рельеф.
Однако, «ходить» далеко, щуриться, отстраняться - утомляет, глаз расплывается - близкий перестает ощущаться рельефно, теряет свои границы.
Женщина быстро замечает, как она перестает топорщить взгляд мужчины, как она размывается для него.
Найти себе другого ценителя - признать заменяемость носителей своих очертаний.
Это противоречит переживанию остроты своего контура.
Понимание своей типичности скорбно.
Быть частью чужого рельефа, быть его выразителем это - почти быть вещью чужого имени.
Быть вещью чужого имени, быть заверителем чужой речи.
Изгибы чужой речи малоповторимы, заменять ее, выбирать еще одну речь - оказываться пустым футляром ее.
Как бы ни был наряден этот футляр - он гремит.
Как бы ни был блестящ подобный рельеф, он недостоверен, там ничего не звучит и не растет.
Люди слаборазличимы вне внимания к ним со стороны.
Женщина может заметить значимость своего рельефа для мужчины, продолжить его, ощутить себя частью мужского рельефа, увидеть себя витальной вещью.
Продолжать собой рельеф своего поклонника, воображать его выразительность лучше, чем начать кичиться своим ландшафтом, поверить в его отдельную превосходность.
Лучше вызывать напряжение и быть им, оказываясь одновременно и Эдисоном, и электриком - замкнутые системы экологичнее.
Когда женщина замечает внимание мужчины к себе, она начинает «играть» свой рельеф для него, суммирует свои отличия, управляет его вниманием.
Мужчина, как правило, не настроен видеть себя частью женского рельефа, тем более, что значимость его рельефа для женщины минимальна..
Ощутить себя частью чужого рельефа важно - почувствовать свою индивидуальность тактильно, увидеть свое функциональное разнообразие, приложимость своей пластики, не прерывая связи.
Ощутить себя частью чужого рельефа - ощутить доказательно свою действительность.
Действительность женщины нередко конфликтует с действительностью самой действительности.
Так конфликтуют две разножанровые картины, настаивая каждая на своем принципе визуальности.
Мера этого конфликта нередко зависит от накала чувств мужчины, от его вменяемости.
Ощутить себя частью чужого рельефа - вернуться в детство, в слепое существование, в доверительность проживания.
Но ощутить себя частью можно для кого-то одного - трудно видеть себя частями всех - теряется плотность ощущений.
Женщина может задать некий общий мужской тембр, который может совместить множество мужчин, угадывающих свое попадание в нее.
Однако, партитура много выражающей женщины смешна, как смешон цыганский табор, вообразивший себя симфоническим оркестром.
Женщина не только ощущает себя частью мужчины, она нуждается в его согласии с этим ощущением.
Так ли она выражает его чувства, как он их испытывает?
Ощущение рельефа женщины для мужчины - это совпадение далекого и близкого - трудоемкое, напряженное чувство.
Когда получается увидеть близкого человека издалека и обрадоваться его приближенности, тогда получается ощутить его рельеф.
Однако, «ходить» далеко, щуриться, отстраняться - утомляет, глаз расплывается - близкий перестает ощущаться рельефно, теряет свои границы.
Женщина быстро замечает, как она перестает топорщить взгляд мужчины, как она размывается для него.
Найти себе другого ценителя - признать заменяемость носителей своих очертаний.
Это противоречит переживанию остроты своего контура.
Понимание своей типичности скорбно.
Быть частью чужого рельефа, быть его выразителем это - почти быть вещью чужого имени.
Быть вещью чужого имени, быть заверителем чужой речи.
Изгибы чужой речи малоповторимы, заменять ее, выбирать еще одну речь - оказываться пустым футляром ее.
Как бы ни был наряден этот футляр - он гремит.
Как бы ни был блестящ подобный рельеф, он недостоверен, там ничего не звучит и не растет.