Историк Александр ЯНОВ: Ошибка либералов
Оригинал взят у loxovo в Историк Александр ЯНОВ: Ошибка либералов
Это лишь продолжение главы "Как бы не повторить старые ошибки". Она, как помнит читатель, о том, что изрядная доля вины за нынешний успех сил реванша лежит на ошибках Запада и отечественных либералов, допущенных во времена ельцинского "либерального окна". Обещал объяснить и то и другое. С ошибкой Запада мы, кажется, в предыдущей главе разобрались. На ошибку либералов не хватило места. Между тем она не менее существенна. И когда такое же "окно" откроется после Путина (а в том, что оно откроется, я не сомневаюсь, так, по крайней мере, обстояло дело в русской истории на протяжении столетий, исключений до сих пор не было: после каждой диктатуры оттепель в России неминуема), важно старые ошибки не повторить: слишком дорого они обошлись. Так что в этой главе просто исполняю обещание.
Начнем с того, что вернемся на минуту в год 92-й, в послеавгустовскую Россию, во времена всех этих Русских Соборов, Фронтов национального спасения и "маршей пустых кастрюль", с которыми мы подробно познакомились в предыдущих главах. Ведь все это не на пустом месте происходило. В России бушевала гиперинфляция, развязанная Центробанком и Верховным Советом, страна корчилась от боли, митинговала, стремительно нищала, проклинала свое прошлое, ужасалась настоящему - и не имела ни малейшего представления о будущем. Она была в глубокой депрессии, жила без надежды. "Сатанинское время, - писал кинорежиссер Говорухин, - скоро люди будут умирать только от одного страха перед будущим. Уже умирают. Столько отрицательных эмоций ежедневно - чье сердце выдержит? И это мы называем демократией?".
Все были согласны, что Россия на полпути - но куда? Конфигурация политической реальности менялась почти поминутно, как в детском калейдоскопе. Сегодня события двигались вроде бы в сторону демократизации, завтра в обратном направлении, а послезавтра вообще в никуда. Зыбкое, неверное время, словно нарочно созданное для рождения мифов. Во что угодно готовы были поверить люди.
У Ричарда Никсона не было сомнений, что "в августе 91-го в Москве совершилась великая мирная революция". В 1992-м Джордж Буш заверял свою страну, что "демократы в Кремле могут обеспечить нашу безопасность, как никогда не смогут ядерные ракеты". Но кто должен был обеспечить безопасность "демократам в Кремле"? И демократы ли они?
Вот в этом как раз были у российских либералов большие сомнения. Справедливости ради, скажем, что были у них для этого серьезные основания. Как всякую революцию, тем более такую, что случилась, по сути, внезапно (и в этом смысле в корне отличалась от большевистской, которую Ленин готовил 15 лет, тщательно отсеивая группу единомышленников, пришедших вместе с ним к власти), августовскую революцию с первых дней преследовала тяжелая "кадровая болезнь", если можно так выразиться. Непонятно было, кому можно доверять, а кому нет. Массовый переход депутатов-"перебежчиков", вчерашних демократов, на сторону сил реванша был тому неоспоримым свидетельством.
Ведь в сущности это было массовое предательство. И связано оно было, конечно, с происхождением революции. Эти люди вышли из купели позднего брежневизма, когда моральная деградация общества достигла крайних пределов. Верность ИДЕЕ, да что там, просто человеческая порядочность перестали быть ценностью. С той же легкостью, с какой эти люди изменили коммунизму, готовы они были изменить демократии. То было, если хотите, время измены.
Революционная смена правящих элит сделала появление "наверху" случайных, неверных людей из бывшей номенклатуры практически неизбежным. А откуда еще мог взять людей президент, способных возглавить Министерство внутренних дел, Министерство обороны, Службу государственной безопасности, Контрразведки, Прокуратуру, Конституционный суд, да и просто опытных управленцев? Из вчерашних диссидентов? Так не было среди них ни управленцев, ни генералов. Каждое назначение превращалось в мучительный процесс проб и ошибок.
Вот и оказались двурушниками и председатель Конституционного суда Зорькин, и Генеральный прокурор Степанков, и первый замминистра внутренних дел Дунаев, и глава ГБ Баранников. Этот и вовсе на следующий день после увольнения оказался, как мы помним, на той же должности у Руцкого. И, узнав об этом, Ельцин, по свидетельству Олега Попцова, воскликнул: "А я ведь верил ему, как себе!"
Добавьте к этому политическую неопытность избирателей, не привыкших еще к обращению с таким обоюдоострым инструментом, как альтернативные свободные выборы, что нередко делало их жертвами дешевой демагогии. Добавьте также известную "слабость" Ельцина и его почти невероятную психологическую глухоту, неспособность разбираться в людях, приведшую на вершины власти таких зловещих персонажей, как начальник службы охраны президента, бывший генерал КГБ Александр Коржаков, председатель ФСБ Михаил Барсуков или первый вице-премьер Олег Сосковец (об этой троице мы, впрочем, еще поговорим отдельно).
Сложите все это вместе и вы увидите, что основания для вопроса "за что боролись?" у либералов бесспорно были. И станет понятно, почему искреннейший из них - и самый прямолинейный тоже - Юрий Буртин, "Святой демократии", как назвал его Дмитрий Фурман, мог писать: "Демократическая революция добилась победы - но почти сразу же утратила ее плоды. Хуже того, она переродилась, тем самым опошлив само понятие "демократия", подорвав доверие к тому, что только и может нас спасти".
Понятно и почему издали либералы свой знаменитый том "Год после Августа" и один из его авторов Леонид Баткин так объяснял замысел: "Мы присутствуем при тупике, исчерпании послеавгустовской ситуации, которая воплощена в посткоммунистической номенклатуре. Так оно и будет, пока у власти будут "демократы", те же хозяева жизни, что и раньше, необюрократический слой , поглощенный самосохранением и личным жизнеустройством". И пояснял в журнале Столица: "Да, это уже не проклятая партийная власть, не те, о ком мы говорили, чокаясь: "Пусть они сдохнут!" Не те. Но и не подлинно другие. Не тоталитаризм, но и не демократия".
ТАК В ЧЕМ ЖЕ ОШИБКА-ТО?
В том же, чего не понял Мэлиа [коллега по кафедре в Беркли и давний оппонент, профессор русской истории]: демократическая революция не одномоментное событие (избавились от коммунизма - остальное семечки), а ПРОЦЕСС, нескорый, мучительный, хаотический, опасный процесс, конечный результат которого еще долго, очень долго, будет неясен. Но Мэлиа был далеко, за океаном, ему простительно. Как, однако, могли не заметить того, что происходит вокруг них, все эти безупречно честные, рафинированные, искренне преданные демократии люди? Не заметить всех этих Конгрессов, Соборов и Фронтов, где реваншисты собирали силы для свержения президента, который, что ни говори, оставался символом демократической революции? Подготовки процедуры импичмента не заметить? Оголтелой враждебности Верховного Совета чреватой мятежом, по сравнению с которым сам августовский путч покажется фарсом?
Но не только этого не заметили либералы. Еще и того, что помощники президента - Юрий Батурин, Михаил Краснов, Георгий Сатаров, Александр Лившиц, Людмила Пихоя, - все, как один, были безукоризненными демократами. И из одиннадцати членов Президентского совета лишь четверо (Сергей Шахрай, Гавриил Попов, Андраник Мигранян и Сергей Караганов) оказались впоследствии двурушниками. Остальные - Сергей Ковалев, Егор Гайдар, Анатолий Собчак, Юрий Рыжов, Даниил Гранин, Юрий Карякин, Сергей Алексеев, Отто Лацис - отвечали самым строгим либеральным критериям. И колючая пресса была свободна в хвост и в гриву критиковать и президента, и его чиновников. Не так уж, выходит, безнадежно обстояло дело с этим "квази-демократическим" режимом.
Это правда, во времена чеченской войны, жесточайшей ошибки Ельцина, которая заслуживает отдельной главы (или, быть может, глав) нашей повести, большинство из этих людей выйдет из Президентского совета в знак протеста. Но это будет лишь в 95-начале 96-го, а либералы-то создали свою "Независимую гражданскую инициативу" (НГИ) и писали в кавычках само слово "демократ" - в 92-м!
СТРАННОЕ СОВПАДЕНИЕ
Я собственными ушами слышал, как один из лидеров Демократической партии России, член НГИ, просил на представительном собрании: "Пожалуйста, не называйте меня демократом, мне это неприятно". Каково? И Буртин писал в Независимой газете в резкой статье под названием "Чужая власть", что "с этой нынешней властью нам не по пути, ее нужно менять". Он, надо полагать, и не подозревал, что несколькими месяцами раньше в газете День того же требовал некий Юрий Липатников, фюрер очередного "коричневого" Русского союза, причем в статье с тем же названием "Чужая власть".
Конечно, Липатников аргументировал свое требование иначе: "Русские вымирают. Полтора миллиона человек в год - наш шаг в историческое небытие. Что же с нами? Нас загрызает чужая оккупационная власть!". Разумеется, цифры были взяты с потолка. Но ведь никто в либеральном лагере их не оспорил. Зато требование "эту власть нужно менять" и заголовок "Чужая власть" совпали буквально. Голубой воды либерал и "коричневый" вождь добивались ОДНОГО И ТОГО ЖЕ. Не странно ли? Как можно было не обратить на это внимание?
Тем более, что это было, отнюдь, не единственное совпадение. Вся пропаганда Дня сводилась, по сути, к этому - либеральному! - требованию: "власть надо менять". И либералы не попытался объяснить эту почти немыслимую загадку. Хотя ее объяснение и лежало на поверхности: либералы отрекались от президента, олицетворявшего демократическую революцию, в трудный и опасный для нее час. Во имя чего отрекались? Лидер НГИ Юрий Афанасьев не колебался: "Чтобы выбраться из ложной альтернативы "Ельцин или правые", создать возможность выбора в пользу подлинной демократии, не надеясь на квази-демократическую власть, нам необходимы серьезные интеллектуальные усилия. Правительство на них явно неспособно. На прорыв в цивилизацию должны найти в себе силы мы сами. Общество должно само избавиться от иллюзий в отношении послеавгустовских политиков, само отыскать путь своего становления. Мы обязаны сами найти в себе силы..." (выделено мной. А.Я.).
"Сами", "сами" - я будто слышу голос Мэлиа: "коммунизма больше нет, ничто не мешает прорываться к цивилизации". Проблема лишь в том, что на практике в бой-то идти пришлось бы на два фронта - против президента ("квази-демократическая власть") и против Верховного Совета (авторитаризм с сильным нацистским душком) . Другого выбора не было: в противоборстве именно двух этих сил решалась судьба страны. Импичмент ведь назревал, затем референдум, а затем и октябрьский вооруженный мятеж. Хочешь не хочешь, на практике приходилось выбирать между ними. Хотя бы потому, что не справились бы либералы "сами" с макашовскими боевиками, штурмовавшими Останкино, и с баркашовскими чернорубашечниками в Белом доме?
По свидетельству Олега Попцова, "Решение о штурме Белого дома принималось трудно. Коллегия Министерства обороны, Генеральный штаб заседали несколько часов. Грачев не решался брать ответственность на себя, требовал президентской защиты: с военным трибуналом не шутят". А что могли бы гарантировать всем этим генералам Афанасьев с Буртиным? "Прорыв в цивилизацию"?
Да ведь иначе и не могло быть в стране с вековым имперским прошлым. Это Мэлии позволено было думать, что все зло в коммунизме. Людям, выросшим в России, следовало бы знать страну, в которой они живут. Знать мощь ее патерналистской традиции. Знать, что, в отличие от Америки, свобода для большинства ее населения есть нечто почти марсианское. И поэтому выкарабкиваться из депрессии они будут совсем не так, как Америка. У той имперского прошлого не было, векового патернализма тоже. И поэтому мощного реваншистского движения не могло быть там по определению.
Только длительная - и терпеливая - детоксикация большинства могла маргинализовать реваншистов. И "квази-демократическая власть", не возражавшая против практически неограниченной свободы слова, создала все условия для такой детоксикации. Для первого этапа демократической революции это много, очень много. Было бы только кому этим всерьез заняться.
Ну, допустим на минуту, что в октябре 93-го Ельцин потерпел поражение. Как обстояло бы в этом случае дело с "прорывом в цивилизацию" - с Руцким в качестве президента и с нацистами, которым он был бы обязан своей победой? И с резким ограничением свободы слова (Верховный Совет и до того перессорился практически со всей прессой). Я знаю, могут сказать, что в конечном счете десятилетие спустя Россия все равно обрела эквивалент Руцкого - Путина. Но Путин, по крайней мере, получил власть не из рук нацистов и ничем не был им обязан. И в результате мы все-таки имеем "гибридный" режим, при котором возможны и Новая газета, и Эхо Москвы, и невозможны Глазьев в качестве премьера и Дугин в качестве официального идеолога режима. Нет сомнения, некоторые читатели большой разницы в этом могут и не увидеть. Единственное, что я могу таким читателям порекомендовать, это посмотреть материалы Изборского клуба.
УПУЩЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
Мне кажется, что в эпоху "либерального окна", каким несомненно было ельцинское десятилетие, главной обязанностью, если хотите функцией, российской интеллигенции, оплота отечественного либерализма, должно было стать не стремление "менять власть", а ПРОСВЕЩЕНИЕ - как собственного населения, так и Запада в отношении России. И в первую очередь следовало использовать свое интеллектуальное превосходство для того, чтобы камня на камне не оставить от мифов, которыми кишела реваншистская оппозиция, раздавить их прежде, чем она внедрила их в массовое сознание, прежде чем стали они, говоря словами Маркса, материальной силой. А то, что такая оппозиция непременно появится после крушения империи (так же, как и то, что будет она непримиримой), должно было приниматься как данность: она просто не могла не возникнуть в России.
Сегодняшние события, в частности массовая поддержка вторжения в Украину, где против России якобы сражаются "американские легионы" и американский флот готов был с минуты на минуту завладеть базой в Крыму, и массы в эту абракадабру поверили, свидетельствуют, что во времена ельцинского "окна" либеральная интеллигенция свою функцию НЕ ВЫПОЛНИЛА.
Хотя тогда это было, как мы сейчас увидим, довольно несложно и, будь она меньше занята всепоглощающим стремлением "менять власть", а больше своим непосредственным просветительским делом, не исключено, что ничего подобного тому, что происходит сегодня, вполне могло и не быть. Во всяком случае, не накрыла бы эта туча страну.
Покажу это на примере. Нет нужды, я думаю, повторять, что движет реваншистами - ненависть. И главным ее объектом были тогда вовсе не Ельцин или демократы (эти изображались лишь мальчиками на побегушках у "мировой закулисы"). Врагом №1 с самого начала был Запад. Там написан был сценарий развала великой державы. Даже путчисты играли в нем, как мы помним, "заранее расписанные роли", что уж говорить о демократах? Поначалу, однако, общепринятая версия рождавшегося на глазах мифа состояла в том, что Запад торопился с развалом СССР потому, что вот-вот готов был рухнуть без природных богатств России.
Вот официальный политический документ, озаглавленный "Отвечает оппозиция", суммировавший ее точку зрения на ситуацию в мире в 1992 году: "Не все знают, что экономика США и крупнейших стран Запада переживает тяжелый кризис. Сейчас она держится на плаву лишь за счет энергетических и сырьевых ресурсов России, перекачиваемых на Запад по бросовым ценам. За период деятельности правительства Гайдара Россия через поставки дешевого сырья сделала вливание в экономику Запада в размере 40-50 миллионов долларов. Не Запад помогает России, а Россия спасает экономику Запада за счет обнищания собственного народа". И День уверенно уточнял: "Без наших природных ресурсов все нынешнее благосостояние Запада мгновенно рухнет".
Любой грамотный экономист при помощи нескольких цифр мгновенно обратил бы в пыль этот миф о злодее-Западе, спасающемся от краха за счет ограбления России (естественно, при содействии Гайдара). Хотя бы одним фактом, что мировой товарооборот исчислялся и в ту пору в триллионах (!) долларов, и даже подари Гайдар Западу русское сырье даром, это все равно было бы каплей в море.
И, подумайте, как легко могла бы либеральная пресса на всю страну высмеять этот смехотворный ляп реваншистов, похоронив миф при самом его зарождении! Увы, никому и в голову не пришло оспорить "Ответ оппозиции". Какой серьезный человек, рассуждали, станет спорить с очевидным вздором? Но для уралвагонзаводских масс это вовсе не было вздором. Им нужно было как-то объяснить самим себе, почему вдруг подломились колени у вчерашней грозной сверхдержавы. И реваншисты предложили им удобное и понятное простому человеку объяснение. А либералы не предложили: слишком заняты были доктринерской нуждой "менять власть". Вот и стало реваншистское объяснение первым камнем в фундамент массовой ненависти к Западу. Вот вам упущенная возможность изменить судьбу страны.
А вот еще одна возможность высмеять на весь мир, на этот раз Запад, за глухоту, мистифицирующую всю его политику в отношении России. 1 августа 93-го "Нью Йорк Таймс" опубликовала редакционную статью "Новая русская империя?". В ней справедливо отмечалось, что "националистические оппоненты правительства президента Ельцина и отдельные фракции в армии мечтают о реставрации русской империи. И не только мечтают. Некоторые командиры в новых республиках начали действовать". Далее перечислялись соответствующие акции этих командиров в Таджикистане, в Азербайджане, в Грузии, в Прибалтике и на Украине. "Если националисты, - продолжала газета, - сумеют направить крупнейшее в Европе государство с самым большим на континенте военным ядерным потенциалом на курс экспансионизма, перспективы международной безопасности могут трансформироваться за одну ночь".
Верно. Опубликуй газета такую статью сейчас, когда "курс на экспансионизм" стал государственной политикой России, цены бы ей не было. Но той осенью, когда два месяца оставалось до вооруженного мятежа, которому предстояло решить вопрос о самом существовании "правительства президента Ельцина", действия "некоторых командиров", могли означать лишь одно: у президента, занятого центральным конфликтом 93-го, противоборством с Верховным Советом, руки не доходили до того, что происходило на окраинах страны. Так или иначе, проблема, поднятая редакцией "Нью Йорк Таймс", была совершенно очевидно маргинальной по сравнению с почти невыносимым напряжением, в котором жила в ту пору столица России.
Но самое интересное было дальше, когда редакция начала рассуждать о том, что же все-таки делать Западу перед лицом вроде бы намечавшегося курса России на реставрацию империи: "Вашингтон может использовать как пряник, так и кнут, чтобы помочь м-ру Ельцину отбить вызов националистов".
Бог с ним, с "пряником", мы уже знаем, что о действительно важном для будущего страны "вызове националистов" из Верховного Совета газета понятия не имеет. Но что имела она в виду под "кнутом"? Оказывается, вот что. "Нужно ясно предупредить националистов, что продолжающееся военное вмешательство в политику нерусских республик может привести к экономической изоляции России".
Но позвольте, мы ведь только что читали "Ответ оппозиции". И в газете, надо полагать, читали. Знают, стало быть, что реваншисты только и мечтают об "экономической изоляции России", которая, по их мнению, означала бы гибель Запада. Это ИХ угроза, ИХ кнут. Чтобы у туповатого Запада не осталось в этом никаких сомнений, День заказывет огромную, опубликованную в двух номерах статью "Эра России". И кому заказывает? Хорошо уже известному нам "наци" Баркашову. И тот подробно разжевывает для нью-йоркской газеты, словно для несмышленыша, очевидную для него истину.
"Россия-то, - разъясняет "наци", - экономический бойкот Запада запросто переживет. Наших собственных ресурсов вполне хватит для автономного развития в любом случае. А вот переживет ли Запад бойкот с нашей стороны? В результате прекращения поставок нашего сырья в США и на Западе наступит резкий спад производства. А если, следуя нашему примеру, захотят сами распоряжаться своими ресурсами и другие сырьедобывающие страны, выхода из кризиса для США не будет (выделено автором). Сотрясаемые расовыми и социальными волнениями они скорее всего развалятся на ряд небольших государств. Когда это произойдет, в мире останется только одно самое могучее во всех отношениях государство - и это будет наше государство. Впереди эра России - и она уже началась!"
Голубая мечта русского "наци", не имеющего даже отдаленного представления ни о политике, ни об экономике? Дичайший вздор? Все так. Но реваншисты-то, как видим, верили в него свято. И поэтому пытаться остановить их угрозой "экономической изоляции России" выглядело, согласитесь, очевидной бессмыслицей. И, тем не менее, ведущая американская газета именно ее предлагала в качестве "помощи м-ру Ельцину". Какой простор для российской либеральной прессы повоспитывать западное общественное мнение и заодно раздавить в зародыше реваншистский миф при самом его зачатии! Увы, сколько я знаю, едва ли кто-нибудь в России вообще заметил эту неувязку.
Кладбище упущенных возможностей - вот что открывается нам при взгляде на эту картину. Интеллигентское высокомерие: кому взбредет в голову читать эту мерзость День? Да и времени для этого не было: следовало срочно "менять власть". Я не говорю уже, что ни от Афанасьева, ни от какого бы то ни было иного лидера либеральной оппозиции никто никогда не слышал объяснения, как именно, с помощью каких социальных сил и опираясь на какие политические альянсы, могло бы "общество само прорваться в цивилизацию". Как показали первые же выборы в Думу 12 декабря 93-го, самое большее, на что могли рассчитывать в парламенте демократы, тем более расколотые на три партии - Гайдара, Явлинского и Шахрая, - это 30% голосов, по сути, та же треть, что в Верховном Совете. Не с Жириновским же в самом деле, не с коммунистами и аграриями было "прорываться в цивилизацию". Нет, похоже, "менять власть" не было тогда делом либералов. Просвещение было. Но им они, как мы видели, пренебрегли.
Говоря словами Талейрана, это было больше, чем преступление, это была ошибка. Постараемся не повторить ее после Путина?
Александр ЯНОВ - российский и американский историк, социолог, политолог и публицист, профессор Нью-Йоркского городского университета.
Изучает "европейскую" линию российской политической традиции.
Родился в 1930 г., окончил исторический факультет МГУ. В начале 70-х годов был лишен советского гражданства и выдворен из СССР. Эмигрировал в США, где с 1975 г. преподавал русскую историю и политические науки. Автор ряда исследований и статей по истории русского национализма, российской политической идеологии и русско-европейских отношений.
Опубликовал 22 книги - в США, Англии, Италии, Японии, России. Одна из них - "После Ельцина. Веймарская Россия" (1995) дала название целому направлению исторической науки на Западе.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Янов,_Александр_Львович
http://snob.ru/profile/11778
Сноб, 04.03.2015
http://snob.ru/profile/11778/blog/88935
Это лишь продолжение главы "Как бы не повторить старые ошибки". Она, как помнит читатель, о том, что изрядная доля вины за нынешний успех сил реванша лежит на ошибках Запада и отечественных либералов, допущенных во времена ельцинского "либерального окна". Обещал объяснить и то и другое. С ошибкой Запада мы, кажется, в предыдущей главе разобрались. На ошибку либералов не хватило места. Между тем она не менее существенна. И когда такое же "окно" откроется после Путина (а в том, что оно откроется, я не сомневаюсь, так, по крайней мере, обстояло дело в русской истории на протяжении столетий, исключений до сих пор не было: после каждой диктатуры оттепель в России неминуема), важно старые ошибки не повторить: слишком дорого они обошлись. Так что в этой главе просто исполняю обещание.
Начнем с того, что вернемся на минуту в год 92-й, в послеавгустовскую Россию, во времена всех этих Русских Соборов, Фронтов национального спасения и "маршей пустых кастрюль", с которыми мы подробно познакомились в предыдущих главах. Ведь все это не на пустом месте происходило. В России бушевала гиперинфляция, развязанная Центробанком и Верховным Советом, страна корчилась от боли, митинговала, стремительно нищала, проклинала свое прошлое, ужасалась настоящему - и не имела ни малейшего представления о будущем. Она была в глубокой депрессии, жила без надежды. "Сатанинское время, - писал кинорежиссер Говорухин, - скоро люди будут умирать только от одного страха перед будущим. Уже умирают. Столько отрицательных эмоций ежедневно - чье сердце выдержит? И это мы называем демократией?".
Все были согласны, что Россия на полпути - но куда? Конфигурация политической реальности менялась почти поминутно, как в детском калейдоскопе. Сегодня события двигались вроде бы в сторону демократизации, завтра в обратном направлении, а послезавтра вообще в никуда. Зыбкое, неверное время, словно нарочно созданное для рождения мифов. Во что угодно готовы были поверить люди.
У Ричарда Никсона не было сомнений, что "в августе 91-го в Москве совершилась великая мирная революция". В 1992-м Джордж Буш заверял свою страну, что "демократы в Кремле могут обеспечить нашу безопасность, как никогда не смогут ядерные ракеты". Но кто должен был обеспечить безопасность "демократам в Кремле"? И демократы ли они?
Вот в этом как раз были у российских либералов большие сомнения. Справедливости ради, скажем, что были у них для этого серьезные основания. Как всякую революцию, тем более такую, что случилась, по сути, внезапно (и в этом смысле в корне отличалась от большевистской, которую Ленин готовил 15 лет, тщательно отсеивая группу единомышленников, пришедших вместе с ним к власти), августовскую революцию с первых дней преследовала тяжелая "кадровая болезнь", если можно так выразиться. Непонятно было, кому можно доверять, а кому нет. Массовый переход депутатов-"перебежчиков", вчерашних демократов, на сторону сил реванша был тому неоспоримым свидетельством.
Ведь в сущности это было массовое предательство. И связано оно было, конечно, с происхождением революции. Эти люди вышли из купели позднего брежневизма, когда моральная деградация общества достигла крайних пределов. Верность ИДЕЕ, да что там, просто человеческая порядочность перестали быть ценностью. С той же легкостью, с какой эти люди изменили коммунизму, готовы они были изменить демократии. То было, если хотите, время измены.
Революционная смена правящих элит сделала появление "наверху" случайных, неверных людей из бывшей номенклатуры практически неизбежным. А откуда еще мог взять людей президент, способных возглавить Министерство внутренних дел, Министерство обороны, Службу государственной безопасности, Контрразведки, Прокуратуру, Конституционный суд, да и просто опытных управленцев? Из вчерашних диссидентов? Так не было среди них ни управленцев, ни генералов. Каждое назначение превращалось в мучительный процесс проб и ошибок.
Вот и оказались двурушниками и председатель Конституционного суда Зорькин, и Генеральный прокурор Степанков, и первый замминистра внутренних дел Дунаев, и глава ГБ Баранников. Этот и вовсе на следующий день после увольнения оказался, как мы помним, на той же должности у Руцкого. И, узнав об этом, Ельцин, по свидетельству Олега Попцова, воскликнул: "А я ведь верил ему, как себе!"
Добавьте к этому политическую неопытность избирателей, не привыкших еще к обращению с таким обоюдоострым инструментом, как альтернативные свободные выборы, что нередко делало их жертвами дешевой демагогии. Добавьте также известную "слабость" Ельцина и его почти невероятную психологическую глухоту, неспособность разбираться в людях, приведшую на вершины власти таких зловещих персонажей, как начальник службы охраны президента, бывший генерал КГБ Александр Коржаков, председатель ФСБ Михаил Барсуков или первый вице-премьер Олег Сосковец (об этой троице мы, впрочем, еще поговорим отдельно).
Сложите все это вместе и вы увидите, что основания для вопроса "за что боролись?" у либералов бесспорно были. И станет понятно, почему искреннейший из них - и самый прямолинейный тоже - Юрий Буртин, "Святой демократии", как назвал его Дмитрий Фурман, мог писать: "Демократическая революция добилась победы - но почти сразу же утратила ее плоды. Хуже того, она переродилась, тем самым опошлив само понятие "демократия", подорвав доверие к тому, что только и может нас спасти".
Понятно и почему издали либералы свой знаменитый том "Год после Августа" и один из его авторов Леонид Баткин так объяснял замысел: "Мы присутствуем при тупике, исчерпании послеавгустовской ситуации, которая воплощена в посткоммунистической номенклатуре. Так оно и будет, пока у власти будут "демократы", те же хозяева жизни, что и раньше, необюрократический слой , поглощенный самосохранением и личным жизнеустройством". И пояснял в журнале Столица: "Да, это уже не проклятая партийная власть, не те, о ком мы говорили, чокаясь: "Пусть они сдохнут!" Не те. Но и не подлинно другие. Не тоталитаризм, но и не демократия".
ТАК В ЧЕМ ЖЕ ОШИБКА-ТО?
В том же, чего не понял Мэлиа [коллега по кафедре в Беркли и давний оппонент, профессор русской истории]: демократическая революция не одномоментное событие (избавились от коммунизма - остальное семечки), а ПРОЦЕСС, нескорый, мучительный, хаотический, опасный процесс, конечный результат которого еще долго, очень долго, будет неясен. Но Мэлиа был далеко, за океаном, ему простительно. Как, однако, могли не заметить того, что происходит вокруг них, все эти безупречно честные, рафинированные, искренне преданные демократии люди? Не заметить всех этих Конгрессов, Соборов и Фронтов, где реваншисты собирали силы для свержения президента, который, что ни говори, оставался символом демократической революции? Подготовки процедуры импичмента не заметить? Оголтелой враждебности Верховного Совета чреватой мятежом, по сравнению с которым сам августовский путч покажется фарсом?
Но не только этого не заметили либералы. Еще и того, что помощники президента - Юрий Батурин, Михаил Краснов, Георгий Сатаров, Александр Лившиц, Людмила Пихоя, - все, как один, были безукоризненными демократами. И из одиннадцати членов Президентского совета лишь четверо (Сергей Шахрай, Гавриил Попов, Андраник Мигранян и Сергей Караганов) оказались впоследствии двурушниками. Остальные - Сергей Ковалев, Егор Гайдар, Анатолий Собчак, Юрий Рыжов, Даниил Гранин, Юрий Карякин, Сергей Алексеев, Отто Лацис - отвечали самым строгим либеральным критериям. И колючая пресса была свободна в хвост и в гриву критиковать и президента, и его чиновников. Не так уж, выходит, безнадежно обстояло дело с этим "квази-демократическим" режимом.
Это правда, во времена чеченской войны, жесточайшей ошибки Ельцина, которая заслуживает отдельной главы (или, быть может, глав) нашей повести, большинство из этих людей выйдет из Президентского совета в знак протеста. Но это будет лишь в 95-начале 96-го, а либералы-то создали свою "Независимую гражданскую инициативу" (НГИ) и писали в кавычках само слово "демократ" - в 92-м!
СТРАННОЕ СОВПАДЕНИЕ
Я собственными ушами слышал, как один из лидеров Демократической партии России, член НГИ, просил на представительном собрании: "Пожалуйста, не называйте меня демократом, мне это неприятно". Каково? И Буртин писал в Независимой газете в резкой статье под названием "Чужая власть", что "с этой нынешней властью нам не по пути, ее нужно менять". Он, надо полагать, и не подозревал, что несколькими месяцами раньше в газете День того же требовал некий Юрий Липатников, фюрер очередного "коричневого" Русского союза, причем в статье с тем же названием "Чужая власть".
Конечно, Липатников аргументировал свое требование иначе: "Русские вымирают. Полтора миллиона человек в год - наш шаг в историческое небытие. Что же с нами? Нас загрызает чужая оккупационная власть!". Разумеется, цифры были взяты с потолка. Но ведь никто в либеральном лагере их не оспорил. Зато требование "эту власть нужно менять" и заголовок "Чужая власть" совпали буквально. Голубой воды либерал и "коричневый" вождь добивались ОДНОГО И ТОГО ЖЕ. Не странно ли? Как можно было не обратить на это внимание?
Тем более, что это было, отнюдь, не единственное совпадение. Вся пропаганда Дня сводилась, по сути, к этому - либеральному! - требованию: "власть надо менять". И либералы не попытался объяснить эту почти немыслимую загадку. Хотя ее объяснение и лежало на поверхности: либералы отрекались от президента, олицетворявшего демократическую революцию, в трудный и опасный для нее час. Во имя чего отрекались? Лидер НГИ Юрий Афанасьев не колебался: "Чтобы выбраться из ложной альтернативы "Ельцин или правые", создать возможность выбора в пользу подлинной демократии, не надеясь на квази-демократическую власть, нам необходимы серьезные интеллектуальные усилия. Правительство на них явно неспособно. На прорыв в цивилизацию должны найти в себе силы мы сами. Общество должно само избавиться от иллюзий в отношении послеавгустовских политиков, само отыскать путь своего становления. Мы обязаны сами найти в себе силы..." (выделено мной. А.Я.).
"Сами", "сами" - я будто слышу голос Мэлиа: "коммунизма больше нет, ничто не мешает прорываться к цивилизации". Проблема лишь в том, что на практике в бой-то идти пришлось бы на два фронта - против президента ("квази-демократическая власть") и против Верховного Совета (авторитаризм с сильным нацистским душком) . Другого выбора не было: в противоборстве именно двух этих сил решалась судьба страны. Импичмент ведь назревал, затем референдум, а затем и октябрьский вооруженный мятеж. Хочешь не хочешь, на практике приходилось выбирать между ними. Хотя бы потому, что не справились бы либералы "сами" с макашовскими боевиками, штурмовавшими Останкино, и с баркашовскими чернорубашечниками в Белом доме?
По свидетельству Олега Попцова, "Решение о штурме Белого дома принималось трудно. Коллегия Министерства обороны, Генеральный штаб заседали несколько часов. Грачев не решался брать ответственность на себя, требовал президентской защиты: с военным трибуналом не шутят". А что могли бы гарантировать всем этим генералам Афанасьев с Буртиным? "Прорыв в цивилизацию"?
Да ведь иначе и не могло быть в стране с вековым имперским прошлым. Это Мэлии позволено было думать, что все зло в коммунизме. Людям, выросшим в России, следовало бы знать страну, в которой они живут. Знать мощь ее патерналистской традиции. Знать, что, в отличие от Америки, свобода для большинства ее населения есть нечто почти марсианское. И поэтому выкарабкиваться из депрессии они будут совсем не так, как Америка. У той имперского прошлого не было, векового патернализма тоже. И поэтому мощного реваншистского движения не могло быть там по определению.
Только длительная - и терпеливая - детоксикация большинства могла маргинализовать реваншистов. И "квази-демократическая власть", не возражавшая против практически неограниченной свободы слова, создала все условия для такой детоксикации. Для первого этапа демократической революции это много, очень много. Было бы только кому этим всерьез заняться.
Ну, допустим на минуту, что в октябре 93-го Ельцин потерпел поражение. Как обстояло бы в этом случае дело с "прорывом в цивилизацию" - с Руцким в качестве президента и с нацистами, которым он был бы обязан своей победой? И с резким ограничением свободы слова (Верховный Совет и до того перессорился практически со всей прессой). Я знаю, могут сказать, что в конечном счете десятилетие спустя Россия все равно обрела эквивалент Руцкого - Путина. Но Путин, по крайней мере, получил власть не из рук нацистов и ничем не был им обязан. И в результате мы все-таки имеем "гибридный" режим, при котором возможны и Новая газета, и Эхо Москвы, и невозможны Глазьев в качестве премьера и Дугин в качестве официального идеолога режима. Нет сомнения, некоторые читатели большой разницы в этом могут и не увидеть. Единственное, что я могу таким читателям порекомендовать, это посмотреть материалы Изборского клуба.
УПУЩЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
Мне кажется, что в эпоху "либерального окна", каким несомненно было ельцинское десятилетие, главной обязанностью, если хотите функцией, российской интеллигенции, оплота отечественного либерализма, должно было стать не стремление "менять власть", а ПРОСВЕЩЕНИЕ - как собственного населения, так и Запада в отношении России. И в первую очередь следовало использовать свое интеллектуальное превосходство для того, чтобы камня на камне не оставить от мифов, которыми кишела реваншистская оппозиция, раздавить их прежде, чем она внедрила их в массовое сознание, прежде чем стали они, говоря словами Маркса, материальной силой. А то, что такая оппозиция непременно появится после крушения империи (так же, как и то, что будет она непримиримой), должно было приниматься как данность: она просто не могла не возникнуть в России.
Сегодняшние события, в частности массовая поддержка вторжения в Украину, где против России якобы сражаются "американские легионы" и американский флот готов был с минуты на минуту завладеть базой в Крыму, и массы в эту абракадабру поверили, свидетельствуют, что во времена ельцинского "окна" либеральная интеллигенция свою функцию НЕ ВЫПОЛНИЛА.
Хотя тогда это было, как мы сейчас увидим, довольно несложно и, будь она меньше занята всепоглощающим стремлением "менять власть", а больше своим непосредственным просветительским делом, не исключено, что ничего подобного тому, что происходит сегодня, вполне могло и не быть. Во всяком случае, не накрыла бы эта туча страну.
Покажу это на примере. Нет нужды, я думаю, повторять, что движет реваншистами - ненависть. И главным ее объектом были тогда вовсе не Ельцин или демократы (эти изображались лишь мальчиками на побегушках у "мировой закулисы"). Врагом №1 с самого начала был Запад. Там написан был сценарий развала великой державы. Даже путчисты играли в нем, как мы помним, "заранее расписанные роли", что уж говорить о демократах? Поначалу, однако, общепринятая версия рождавшегося на глазах мифа состояла в том, что Запад торопился с развалом СССР потому, что вот-вот готов был рухнуть без природных богатств России.
Вот официальный политический документ, озаглавленный "Отвечает оппозиция", суммировавший ее точку зрения на ситуацию в мире в 1992 году: "Не все знают, что экономика США и крупнейших стран Запада переживает тяжелый кризис. Сейчас она держится на плаву лишь за счет энергетических и сырьевых ресурсов России, перекачиваемых на Запад по бросовым ценам. За период деятельности правительства Гайдара Россия через поставки дешевого сырья сделала вливание в экономику Запада в размере 40-50 миллионов долларов. Не Запад помогает России, а Россия спасает экономику Запада за счет обнищания собственного народа". И День уверенно уточнял: "Без наших природных ресурсов все нынешнее благосостояние Запада мгновенно рухнет".
Любой грамотный экономист при помощи нескольких цифр мгновенно обратил бы в пыль этот миф о злодее-Западе, спасающемся от краха за счет ограбления России (естественно, при содействии Гайдара). Хотя бы одним фактом, что мировой товарооборот исчислялся и в ту пору в триллионах (!) долларов, и даже подари Гайдар Западу русское сырье даром, это все равно было бы каплей в море.
И, подумайте, как легко могла бы либеральная пресса на всю страну высмеять этот смехотворный ляп реваншистов, похоронив миф при самом его зарождении! Увы, никому и в голову не пришло оспорить "Ответ оппозиции". Какой серьезный человек, рассуждали, станет спорить с очевидным вздором? Но для уралвагонзаводских масс это вовсе не было вздором. Им нужно было как-то объяснить самим себе, почему вдруг подломились колени у вчерашней грозной сверхдержавы. И реваншисты предложили им удобное и понятное простому человеку объяснение. А либералы не предложили: слишком заняты были доктринерской нуждой "менять власть". Вот и стало реваншистское объяснение первым камнем в фундамент массовой ненависти к Западу. Вот вам упущенная возможность изменить судьбу страны.
А вот еще одна возможность высмеять на весь мир, на этот раз Запад, за глухоту, мистифицирующую всю его политику в отношении России. 1 августа 93-го "Нью Йорк Таймс" опубликовала редакционную статью "Новая русская империя?". В ней справедливо отмечалось, что "националистические оппоненты правительства президента Ельцина и отдельные фракции в армии мечтают о реставрации русской империи. И не только мечтают. Некоторые командиры в новых республиках начали действовать". Далее перечислялись соответствующие акции этих командиров в Таджикистане, в Азербайджане, в Грузии, в Прибалтике и на Украине. "Если националисты, - продолжала газета, - сумеют направить крупнейшее в Европе государство с самым большим на континенте военным ядерным потенциалом на курс экспансионизма, перспективы международной безопасности могут трансформироваться за одну ночь".
Верно. Опубликуй газета такую статью сейчас, когда "курс на экспансионизм" стал государственной политикой России, цены бы ей не было. Но той осенью, когда два месяца оставалось до вооруженного мятежа, которому предстояло решить вопрос о самом существовании "правительства президента Ельцина", действия "некоторых командиров", могли означать лишь одно: у президента, занятого центральным конфликтом 93-го, противоборством с Верховным Советом, руки не доходили до того, что происходило на окраинах страны. Так или иначе, проблема, поднятая редакцией "Нью Йорк Таймс", была совершенно очевидно маргинальной по сравнению с почти невыносимым напряжением, в котором жила в ту пору столица России.
Но самое интересное было дальше, когда редакция начала рассуждать о том, что же все-таки делать Западу перед лицом вроде бы намечавшегося курса России на реставрацию империи: "Вашингтон может использовать как пряник, так и кнут, чтобы помочь м-ру Ельцину отбить вызов националистов".
Бог с ним, с "пряником", мы уже знаем, что о действительно важном для будущего страны "вызове националистов" из Верховного Совета газета понятия не имеет. Но что имела она в виду под "кнутом"? Оказывается, вот что. "Нужно ясно предупредить националистов, что продолжающееся военное вмешательство в политику нерусских республик может привести к экономической изоляции России".
Но позвольте, мы ведь только что читали "Ответ оппозиции". И в газете, надо полагать, читали. Знают, стало быть, что реваншисты только и мечтают об "экономической изоляции России", которая, по их мнению, означала бы гибель Запада. Это ИХ угроза, ИХ кнут. Чтобы у туповатого Запада не осталось в этом никаких сомнений, День заказывет огромную, опубликованную в двух номерах статью "Эра России". И кому заказывает? Хорошо уже известному нам "наци" Баркашову. И тот подробно разжевывает для нью-йоркской газеты, словно для несмышленыша, очевидную для него истину.
"Россия-то, - разъясняет "наци", - экономический бойкот Запада запросто переживет. Наших собственных ресурсов вполне хватит для автономного развития в любом случае. А вот переживет ли Запад бойкот с нашей стороны? В результате прекращения поставок нашего сырья в США и на Западе наступит резкий спад производства. А если, следуя нашему примеру, захотят сами распоряжаться своими ресурсами и другие сырьедобывающие страны, выхода из кризиса для США не будет (выделено автором). Сотрясаемые расовыми и социальными волнениями они скорее всего развалятся на ряд небольших государств. Когда это произойдет, в мире останется только одно самое могучее во всех отношениях государство - и это будет наше государство. Впереди эра России - и она уже началась!"
Голубая мечта русского "наци", не имеющего даже отдаленного представления ни о политике, ни об экономике? Дичайший вздор? Все так. Но реваншисты-то, как видим, верили в него свято. И поэтому пытаться остановить их угрозой "экономической изоляции России" выглядело, согласитесь, очевидной бессмыслицей. И, тем не менее, ведущая американская газета именно ее предлагала в качестве "помощи м-ру Ельцину". Какой простор для российской либеральной прессы повоспитывать западное общественное мнение и заодно раздавить в зародыше реваншистский миф при самом его зачатии! Увы, сколько я знаю, едва ли кто-нибудь в России вообще заметил эту неувязку.
Кладбище упущенных возможностей - вот что открывается нам при взгляде на эту картину. Интеллигентское высокомерие: кому взбредет в голову читать эту мерзость День? Да и времени для этого не было: следовало срочно "менять власть". Я не говорю уже, что ни от Афанасьева, ни от какого бы то ни было иного лидера либеральной оппозиции никто никогда не слышал объяснения, как именно, с помощью каких социальных сил и опираясь на какие политические альянсы, могло бы "общество само прорваться в цивилизацию". Как показали первые же выборы в Думу 12 декабря 93-го, самое большее, на что могли рассчитывать в парламенте демократы, тем более расколотые на три партии - Гайдара, Явлинского и Шахрая, - это 30% голосов, по сути, та же треть, что в Верховном Совете. Не с Жириновским же в самом деле, не с коммунистами и аграриями было "прорываться в цивилизацию". Нет, похоже, "менять власть" не было тогда делом либералов. Просвещение было. Но им они, как мы видели, пренебрегли.
Говоря словами Талейрана, это было больше, чем преступление, это была ошибка. Постараемся не повторить ее после Путина?
Александр ЯНОВ - российский и американский историк, социолог, политолог и публицист, профессор Нью-Йоркского городского университета.
Изучает "европейскую" линию российской политической традиции.
Родился в 1930 г., окончил исторический факультет МГУ. В начале 70-х годов был лишен советского гражданства и выдворен из СССР. Эмигрировал в США, где с 1975 г. преподавал русскую историю и политические науки. Автор ряда исследований и статей по истории русского национализма, российской политической идеологии и русско-европейских отношений.
Опубликовал 22 книги - в США, Англии, Италии, Японии, России. Одна из них - "После Ельцина. Веймарская Россия" (1995) дала название целому направлению исторической науки на Западе.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Янов,_Александр_Львович
http://snob.ru/profile/11778
Сноб, 04.03.2015
http://snob.ru/profile/11778/blog/88935