Англия и Крымская война
Оригинал взят у george_rooke в Англия и Крымская война
Да не покажется никому странным, а даже если покажется - сошлюсь на книгу Andrew C. Rath «The Global Dimensions of Britain and France’s Crimean War Naval Campaigns against Russia, 1854-1856.»
Для меня самой большой загадкой в Крымской войне был вопрос - а почему все-таки в него вступила Англия? По Франции тоже был вопрос отдельный, но об этом позже. Пока же процитирую письмо генерал-прокурора Тулузы Наполеону III сразу же после известия о разгроме турок при Синопе: «Огромное число военных, узнавших о разгорании Восточного конфликта, с оживлением обсуждают возможности его мирного урегулирования, общественное мнение против вмешательства в войну, если никаких новых экстраординарных событий не произойдет. Все слои населения уверены, что в случае военного конфликта данная война будет не морской, а континентальной, и все удивлены, видя наш союз с англичанами, которых они считают врагом почище русских. Нельзя сказать, что война популярна.»
Но это Франция, в Англии были свои тараканы. И началось все с Хлбеных Актов, точнее - с 1846 года. Что случилось? Англия кардинально снизила пошлины (можно считать - вообще отменила на ввоз сырья и продовольствия). То же чуть позже сделала и Франция. Таким образом, две передовые в техническом отношении державы перешли на фритрейд, но… Но требовали того же от других. В том числе и от России. Дабы сбывать свои промышленные товары в той же России в огромных количествах (понятно, что российская промышленность с ними конкурировать не сможет), а взамен получать сырье и зерно.
Естественно, царское правительство этому противилось, как Канкрин, так позже и Вронский, ибо пока у нас есть хоть и плохенькая, но своя промышленность, а так - не будет никакой, только чужая.
В Англии после отмены хлебных законов по сути к власти пришла промышленно-спекулятивная буржуазия, а земельная аристократия потеряла свои позиции почти полностью. Но… Опять но. Земельная аристократия правила бал в армии, и она хотела поднять свою значимость.
После смерти Пилля фракции старой и новой буржуазии оказались равновеликими, в результате Абердин и Пальмерстон были вынуждены сформировать коалицию. Получился вот такой кабинет:
Премьер-министр: лорд Абердин, спикер Палаты Лордов (земельная аристократия)
МВД: лорд Пальмерстон (новая буржуазия)
МИД: лорд Рассел, правда к июню 1854 года стал министром без портфеля.
МИД (с июня 1854): лорд Гладстон
Председатель совета министров: лорд Кларедон
МинФин: лорд Ньюкасл
Военный министр: Сидни Герберт
Военный секретарь (начальник службы тыла) и Первый Лорд Адмиралтейства: сэр Джеймс Грэхэм
Министр по делам в колониях: сэр Чарльз Вуд.
При этом за вступление в войну были Пальмерстон (хотя самое смешное в том, что МВД вроде как никакого отношения к внешней политике не имел), Герберт и Грэхэм. При этом Ньюкасл был резко против, и вообще хотел скинуть Грэхэма с поста Первого Лорда и заменить его Вудом. На флоте Грэхэма ненавидели - он вообще ни дня не провел на кораблях, море видел только с берега или на картинке. По сути это был финансист, которого поставили, чтобы «оптимизировать бюджет». При этом Грэхэм сначала был вигом, а в 1854-м перебежал к тори, что само по себе неиллюзорно намекает.
Грэхэм нашел себе союзника в лице Гладстона, которому нравились инновации Первого Лорда (ну там сократить количество стрельб до двух в год, или маневры флота проводить не раз в год, а раз в два года - истинный такой финансист), а в конце концов, после того, как Расела выкинули из кабинета, и заменили его Гладстоном тори получили в кабинете преимущество в один голос.
Тори требовали войны, в противном случае угрожая выразить недоверие Абердину и переформировать правительство по итогам слушаний в Парламенте.
И Абердин, скрепя сердце согласился. Грэхэм был вне себя от радости - «партия дала порулить». Однако холодным душем для него стало указание Пальмерстона согласовывать морскую стратегию с Наполеоном III. При этом оказалось, что Роял Неви проходит программу перевооружения, и готов будет по новым стандартам только к 1856 году, а на дворе 1854-й. И Грэхэм неожиданно начинает выступать… за мир. Не, ну а че?
Ну да, наши корабли уже плавают на Балтике и Черном море, Николашку, понимаишь, мы испугали, пора и домой.
Главным же заводилой войны с Россией оказался Пальмерстон. Он говорил, что «ограниченный конфликт с Россией заставит последнюю вести либеральную таможенную политику и присоединиться к принципам свободной торговли». То есть основание войны, как и в случае с Первой Опиумной в Китае - это получение экономических преференций.
Ну и кроме того - Пальмерстон говорил, что война отлично стимулирует промышленное развитие и производство, ибо возрастает госзаказ на промышленные изделия, соответственно появляется возможность расширения производства.
При этом Пальмерстон был мечтателем, фантазером, оторванным от реальности, его письма Парламенту и королеве - это нечто. «Цели войны - оторвать от России Финляндию, Польшу, Грузию». Самое смешное, что став премьером после Абердина он получил в своем кабинете устойчивое большинство против своей же политики, и был вынужден «удовольствоваться неудобным миром как нежеланным подарком».
Да не покажется никому странным, а даже если покажется - сошлюсь на книгу Andrew C. Rath «The Global Dimensions of Britain and France’s Crimean War Naval Campaigns against Russia, 1854-1856.»
Для меня самой большой загадкой в Крымской войне был вопрос - а почему все-таки в него вступила Англия? По Франции тоже был вопрос отдельный, но об этом позже. Пока же процитирую письмо генерал-прокурора Тулузы Наполеону III сразу же после известия о разгроме турок при Синопе: «Огромное число военных, узнавших о разгорании Восточного конфликта, с оживлением обсуждают возможности его мирного урегулирования, общественное мнение против вмешательства в войну, если никаких новых экстраординарных событий не произойдет. Все слои населения уверены, что в случае военного конфликта данная война будет не морской, а континентальной, и все удивлены, видя наш союз с англичанами, которых они считают врагом почище русских. Нельзя сказать, что война популярна.»
Но это Франция, в Англии были свои тараканы. И началось все с Хлбеных Актов, точнее - с 1846 года. Что случилось? Англия кардинально снизила пошлины (можно считать - вообще отменила на ввоз сырья и продовольствия). То же чуть позже сделала и Франция. Таким образом, две передовые в техническом отношении державы перешли на фритрейд, но… Но требовали того же от других. В том числе и от России. Дабы сбывать свои промышленные товары в той же России в огромных количествах (понятно, что российская промышленность с ними конкурировать не сможет), а взамен получать сырье и зерно.
Естественно, царское правительство этому противилось, как Канкрин, так позже и Вронский, ибо пока у нас есть хоть и плохенькая, но своя промышленность, а так - не будет никакой, только чужая.
В Англии после отмены хлебных законов по сути к власти пришла промышленно-спекулятивная буржуазия, а земельная аристократия потеряла свои позиции почти полностью. Но… Опять но. Земельная аристократия правила бал в армии, и она хотела поднять свою значимость.
После смерти Пилля фракции старой и новой буржуазии оказались равновеликими, в результате Абердин и Пальмерстон были вынуждены сформировать коалицию. Получился вот такой кабинет:
Премьер-министр: лорд Абердин, спикер Палаты Лордов (земельная аристократия)
МВД: лорд Пальмерстон (новая буржуазия)
МИД: лорд Рассел, правда к июню 1854 года стал министром без портфеля.
МИД (с июня 1854): лорд Гладстон
Председатель совета министров: лорд Кларедон
МинФин: лорд Ньюкасл
Военный министр: Сидни Герберт
Военный секретарь (начальник службы тыла) и Первый Лорд Адмиралтейства: сэр Джеймс Грэхэм
Министр по делам в колониях: сэр Чарльз Вуд.
При этом за вступление в войну были Пальмерстон (хотя самое смешное в том, что МВД вроде как никакого отношения к внешней политике не имел), Герберт и Грэхэм. При этом Ньюкасл был резко против, и вообще хотел скинуть Грэхэма с поста Первого Лорда и заменить его Вудом. На флоте Грэхэма ненавидели - он вообще ни дня не провел на кораблях, море видел только с берега или на картинке. По сути это был финансист, которого поставили, чтобы «оптимизировать бюджет». При этом Грэхэм сначала был вигом, а в 1854-м перебежал к тори, что само по себе неиллюзорно намекает.
Грэхэм нашел себе союзника в лице Гладстона, которому нравились инновации Первого Лорда (ну там сократить количество стрельб до двух в год, или маневры флота проводить не раз в год, а раз в два года - истинный такой финансист), а в конце концов, после того, как Расела выкинули из кабинета, и заменили его Гладстоном тори получили в кабинете преимущество в один голос.
Тори требовали войны, в противном случае угрожая выразить недоверие Абердину и переформировать правительство по итогам слушаний в Парламенте.
И Абердин, скрепя сердце согласился. Грэхэм был вне себя от радости - «партия дала порулить». Однако холодным душем для него стало указание Пальмерстона согласовывать морскую стратегию с Наполеоном III. При этом оказалось, что Роял Неви проходит программу перевооружения, и готов будет по новым стандартам только к 1856 году, а на дворе 1854-й. И Грэхэм неожиданно начинает выступать… за мир. Не, ну а че?
Ну да, наши корабли уже плавают на Балтике и Черном море, Николашку, понимаишь, мы испугали, пора и домой.
Главным же заводилой войны с Россией оказался Пальмерстон. Он говорил, что «ограниченный конфликт с Россией заставит последнюю вести либеральную таможенную политику и присоединиться к принципам свободной торговли». То есть основание войны, как и в случае с Первой Опиумной в Китае - это получение экономических преференций.
Ну и кроме того - Пальмерстон говорил, что война отлично стимулирует промышленное развитие и производство, ибо возрастает госзаказ на промышленные изделия, соответственно появляется возможность расширения производства.
При этом Пальмерстон был мечтателем, фантазером, оторванным от реальности, его письма Парламенту и королеве - это нечто. «Цели войны - оторвать от России Финляндию, Польшу, Грузию». Самое смешное, что став премьером после Абердина он получил в своем кабинете устойчивое большинство против своей же политики, и был вынужден «удовольствоваться неудобным миром как нежеланным подарком».