Подобное десертное блюдо - Crème de marrons - хорошо известно в классической французской кухне. Вариации возможны на любой вкус и сиюминутные предпочтения. Я уже показывала поистине изысканный - с хмельным инжиром, но и этот нам тоже очень понравился.
1. Натрите шоколад. 2. Подготовьте каштаны: на плоской стороне каждого сделайте крестообразные надрезы острым ножом, положите каштаны на противень и поставьте в разогретую до 230 С духовку на 5-10 минут, пока скорлупа не начнёт раскрываться. Остудите до терпимой для рук температуры и очистите от скорлупы и тонкой кожицы на ядрышках. 3. Заварной крем: взбейте яйца с сахаром, влейте постепенно молоко и при постоянном помешивании варите до загустения на водяной бане (я использую для этого молоковарку). В конце добавьте ваниль. 4. В кухонном процессоре (блендере) измельчите каштаны в пюре, постепенно добавляя в процессе горячий заварной яично-молочный крем до приятной вам густоты. Здесь нужно учесть только одно: крем не должен получиться жидким, чтобы не пришлось есть сладкий каштановый супчик ))) 5. ¾ натёртого шоколада добавьте в ещё горячий крем и размешайте, пока не растворится. Влейте кофейный ликёр, перемешайте и слегка остудите, чтобы крем чуть загустел и его удобнее было раскладывать по креманкам. Если у вас нет кофейного ликёра, можете заменить его очень крепким кофе и коньяком-ромом. 6. Взбейте сливки (если любите сладкое - то с сахарной пудрой), добавьте апельсиновый ликер Куантро. Именно апельсиновый углубит цитрусовую нотку кумкватов. Крем ведь недаром называется кофейно-апельсиновый. Если соединить слишком много вкусов-ароматов, получится не песня, а хаотическое вскрикивание…ИМХО 7. Разложите по креманкам слоями каштаново-кофейный крем и сливки, на каждый каштановый слой положите тонкие кружочки кумквата. Верхний слой украсьте по желанию, посыпьте оставшимся тертым шоколадом. Я использую одноразовые кондитерские мешки для более красивой и равномерной слоистости ))); а кумкватов у меня на каждый слой ушло по 1 шт.
Куантро (Cointreau) - французский 40% прозрачный ликёр, высококачественное виноградное бренди, настоянное на цедре испанских и бразильских апельсинов и гаитянских померанцев, двойной перегонки, подслащенное.
Имя ликёру дали его изобретатели-кондитеры Эдуард-Жан и Адольф Куантро. Некоторые знатоки утверждают, что его истинные качества проявляются только в соприкосновении со льдом, когда ое меняет свою кристальную прозрачность на опаловый цвет, обретает новый вкус, полный свежести, и усиливает аромат с нотами мяты, цитрона, эвкалипта, мускатного ореха и кардамона.
Другие же предпочитают «пламенный вариант», когда ликёр подают в рюмке, поставленной в маленькое деревянное сабо, поджигают на несколько секунд, накрывают белоснежной салфеткой - теперь вы сполна сможете насладиться ароматом согретого напитка, усиленного в десятки раз…
Кумкват, или кинкан - плод вечнозеленого дерева или кустарника семейства рутовых, широко распространенного в Восточной Азии - Китай, Япония, Малакка. Сегодня его культивируют во многих тропических странах. Обычно желто-оранжевые маленькие, овальные плоды кумквата, диаметром 3 см, имеют гладкую, очень душистую, сладкую съедобную кожуру и кислую, чуть сладковатую, довольно невнятного вкуса и консистенции, мякоть. Используется для салатов, варенья, цукатов… [Источник моего вдохновения в этом рецепте:]Думаю, Фриц Бреннер, личный повар детектива-гурмана, с десертами имеет бОльшую свободу творчества, чем с основными блюдами - стоит только вспомнить «Звонок в дверь»:
«…Вульф с Фрицем стояли у стола и спорили о том, сколько ягод можжевельника следует класть в маринад для отбивных котлет из оленины. Вульф: Очень хорошо… Я сказал три ягоды, но делай как хочешь. Если положишь пять, я даже пробовать не буду - по запаху всё пойму. Четыре - ещё куда ни шло…»
И надеюсь, что этот вариант каштанового десерта Фриц не раскритиковал бы в пух и прах :)
Цитата всё та же, что и в Каштановом креме с «хмельным инжиром»: Смерть содержанки (Death of a Doxy, 1966), Рекс Стаут
«…За всё воскресенье я встретился с Джулией лишь однажды, во время ужина, который разительно отличался от всех прочих трапез на моей памяти. Как правило, за ужином говорит только Вульф, изредка позволяя кому-то вставить слово-другое. На сей же раз, от буше Нептуна до каштанов со взбитыми сливками, Вульф не только позволял гостье вести беседу, но и всячески поощрял её…»