Про инстинктивное поведение шахматистов
спасибо dgies
http://dgies.livejournal.com/245493.html
Оригинал взят у wolf_kitses в Про инстинктивное поведение шахматистов
Специальные эксперименты показывают, что память ведущих игроков «настроена» на перспективные шахматные позиции. В 13 исследованиях, проведённых с 1973 по 1996 год, шахматистам разного уровня вперемешку показывали перспективные шахматные позиции из реальных игр и псевдопозиции, полученные путём случайного размещения фигур. От испытуемых шахматистов требовалось рассмотреть расположение фигур не более 10 с, и затем воспроизвести его по памяти. Мастера с рейтингом Эло более 2200 и гроссмейстеры (рейтинг >2500) распознавали реальные позиции намного лучше слабых игроков. Чем выше рейтинг шахматиста, тем быстрей, точней и «автоматичней» он распознаёт игровые позиции по сравнению со случайными позициями, не являющимися для него значимыми. В запоминании случайных позиций мастера не имели никаких преимуществ.
Следовательно, перед нами эффект не памяти, а «автоматизмов» распознавания мастером перспективной позиции на доске (перспективной, то есть такой, которую он сам или противник могут свести к победному результату через определённую последовательность ходов - и эту возможность надо распознать быстрее противника и реализовать лучше). Там, где начинающий игрок увидит выигрышный ход только после длительного, напряжённого анализа позиций (и не всегда найдёт самый выигрышный), гроссмейстер распознаёт его быстро и сразу. Очевидно, более эффективные шахматисты полагаются преимущественно не на память и не на аналитический ум, а на структурированное знание, связанное с мгновенным выделением и распознаванием перспективных игровых позиций. То есть выбор хода для них это поиск по ключевым сигналам, а не «думанье» (Росс, 2006).
Более детальный анализ показывает, что память шахматиста настроена не вообще на игру, а именно на типичные шахматные ходы в типичных игровых ситуациях, набор которых (и точность настройки) различается у разных игроков.
Где для слабого игрока элементами анализа ситуации являются отдельные ходы противника, действующее как своего рода «стимулы к размышлению», для гроссмейстера элементы анализа - отдельные игровые позиции, где «осмысленная» расстановка фигур информирует об игровой ситуации, позволяет автоматически прогнозировать возможности развития ситуации и реализовывать их в собственных интересах. Очевиден изоморфизм этой дихотомии с противоположностью стимулов и сигналов в коммуникации животных.
Анализ активности мозга добровольцев, игравших в шахматы против компьютера показал, что с увеличением рейтинга игрока постоянно возрастал уровень активность в лобной и теменной коре на фоне падения уровня активности в медиальной височной коре (при решении одни и тех же задач).
Исследования психологии мышления шахматистов Н.Крогиус показывают, что гроссмейстер гарантированно выигрывает у перворазрядника, так как оперирует более крупными информационными блоками. Малоопытный игрок вынужден просчитывать массу деталей, ходов и ответов, а гроссмейстер «видит» ситуацию, причём и выбор, и объяснение решения часто проявляются через эстетические предпочтения. Гроссмейстер выигрывает не за счёт большей интеллектуальной активности или же за счёт лучших способностей, и перворазрядник со временем может превзойти мастера. Но динамический образ ситуации (позиционное мышление гроссмейстера) аккумулирует опыт поколений шахматных мастеров, пропущенный через собственную работу и собственный игровой опыт (Назаретян, 2001).
Благодаря этому весь массив информации о позиционных решениях в данной игровой ситуации, накопленный шахматной традицией, легкодоступен мастеру, но закрыт для новичка (или информация неизвлекаема им за приемлемый срок). Развитие образного видения ситуации и «автоматизмов» позиционного мышления есть способ, с помощью которого отдельные игроки получают доступ к «коллективному знанию».
Этот механизм «автоматического распознавания образов перспективных партий», выделения и отреагирования «значимых образов» из множества расстановок фигур, могущих складываться на доске, точно соответствует механизмам коммуникации животных. «Специфическая расстановка» сигналов во временной последовательности, также как и шахматных фигур на доске информирует партнёров о возможностях разрешения того «конфликта интересов», который вызвал данное взаимодействие, или к которому предшествующие «ходы» особей передвигали процесс.
Так, в исследовании механизмов распознавания песен краснокрылых трупиалов и воловьих птиц показано, что песни соответствующих видов люди распознают тем же способом, что и сами птицы - реагируя на заключительные элементы. Однако люди, в отличие от птиц люди, не могут уже по начальным фразам сразу распознавать заранее песни с атипичным звуковым строем в конце последовательности, и не тратить на них внимания. Не будучи включёнными в систему коммуникации вида, они не обладают способностью к «автоматическому прогнозу» последовательностей, которым обладают все конспецифики (Sinnoff,1987).
Вот это поведение шахматистов при распознавании игровых позиций ничем не отличается от инстинктивного распознавания животными знаков-символов, заключённых в форме демонстрации и изображаемой ею. Такой же "автоматизм" распознавания и отреагирования общих знаков, проходящий мимо сознания. Единственное отличие в том, что знак, на который срабатывает механизм, запускающий оптимальные программы поведения для разрешения "указанных" им проблемных (или игровых) ситуаций, не врождённый и видоспецифический, а искусственно созданный культурой и может заменяться любым другим, или указывать на что-то ещё, как договоришься.
И вообще говоря, подобный автоматизм распознавания и отреагирования может создаваться под очень разные знаки культуры и использовать разные психофизиологические механизмы для осуществления этих реакций. Следовательно, между "животным" состоянием с врождёнными знаками ситуаций взаимодействия, на которые поведение "срабатывает" инстинктивно, и человеческой ситуацией такого срабатывания на знаки культуры должно лежать промежуточное состояние, когда знака нет вовсе, а есть эмоциональные экспрессии, ужимки, гримасы, выражающие возбуждение животного и ничего более.
А уж особенности ситуации, суть проблемы, что делать и пр. каждый индивид (обративший внимание на эту пантомиму) должен достраивать сам в меру своего разумения и подражания типизированным действиям других особей, уже действовавших в данной ситуации. Именно это состояние, когда старая семиосфера уже разрушена, а новая, языковая, но создана, мы находим у антропоидов. Видимо она и стимулирует развитие интеллекта до почти (детского) человеческого уровня.
Источники
Росс Ф., 2006. Как воспитать гения?// В мире науки. №11. С.54-62.
Sinnoff J., 1987. Models of perceiving and processing information in bird song (Agelaius phoeniceus, Molothrus ater) and Homo sapiens// J. Comp. Psychol. Vol.101. №4. Р.355-366.
http://dgies.livejournal.com/245493.html
Оригинал взят у wolf_kitses в Про инстинктивное поведение шахматистов
Специальные эксперименты показывают, что память ведущих игроков «настроена» на перспективные шахматные позиции. В 13 исследованиях, проведённых с 1973 по 1996 год, шахматистам разного уровня вперемешку показывали перспективные шахматные позиции из реальных игр и псевдопозиции, полученные путём случайного размещения фигур. От испытуемых шахматистов требовалось рассмотреть расположение фигур не более 10 с, и затем воспроизвести его по памяти. Мастера с рейтингом Эло более 2200 и гроссмейстеры (рейтинг >2500) распознавали реальные позиции намного лучше слабых игроков. Чем выше рейтинг шахматиста, тем быстрей, точней и «автоматичней» он распознаёт игровые позиции по сравнению со случайными позициями, не являющимися для него значимыми. В запоминании случайных позиций мастера не имели никаких преимуществ.
Следовательно, перед нами эффект не памяти, а «автоматизмов» распознавания мастером перспективной позиции на доске (перспективной, то есть такой, которую он сам или противник могут свести к победному результату через определённую последовательность ходов - и эту возможность надо распознать быстрее противника и реализовать лучше). Там, где начинающий игрок увидит выигрышный ход только после длительного, напряжённого анализа позиций (и не всегда найдёт самый выигрышный), гроссмейстер распознаёт его быстро и сразу. Очевидно, более эффективные шахматисты полагаются преимущественно не на память и не на аналитический ум, а на структурированное знание, связанное с мгновенным выделением и распознаванием перспективных игровых позиций. То есть выбор хода для них это поиск по ключевым сигналам, а не «думанье» (Росс, 2006).
Более детальный анализ показывает, что память шахматиста настроена не вообще на игру, а именно на типичные шахматные ходы в типичных игровых ситуациях, набор которых (и точность настройки) различается у разных игроков.
Где для слабого игрока элементами анализа ситуации являются отдельные ходы противника, действующее как своего рода «стимулы к размышлению», для гроссмейстера элементы анализа - отдельные игровые позиции, где «осмысленная» расстановка фигур информирует об игровой ситуации, позволяет автоматически прогнозировать возможности развития ситуации и реализовывать их в собственных интересах. Очевиден изоморфизм этой дихотомии с противоположностью стимулов и сигналов в коммуникации животных.
Анализ активности мозга добровольцев, игравших в шахматы против компьютера показал, что с увеличением рейтинга игрока постоянно возрастал уровень активность в лобной и теменной коре на фоне падения уровня активности в медиальной височной коре (при решении одни и тех же задач).
Исследования психологии мышления шахматистов Н.Крогиус показывают, что гроссмейстер гарантированно выигрывает у перворазрядника, так как оперирует более крупными информационными блоками. Малоопытный игрок вынужден просчитывать массу деталей, ходов и ответов, а гроссмейстер «видит» ситуацию, причём и выбор, и объяснение решения часто проявляются через эстетические предпочтения. Гроссмейстер выигрывает не за счёт большей интеллектуальной активности или же за счёт лучших способностей, и перворазрядник со временем может превзойти мастера. Но динамический образ ситуации (позиционное мышление гроссмейстера) аккумулирует опыт поколений шахматных мастеров, пропущенный через собственную работу и собственный игровой опыт (Назаретян, 2001).
Благодаря этому весь массив информации о позиционных решениях в данной игровой ситуации, накопленный шахматной традицией, легкодоступен мастеру, но закрыт для новичка (или информация неизвлекаема им за приемлемый срок). Развитие образного видения ситуации и «автоматизмов» позиционного мышления есть способ, с помощью которого отдельные игроки получают доступ к «коллективному знанию».
Этот механизм «автоматического распознавания образов перспективных партий», выделения и отреагирования «значимых образов» из множества расстановок фигур, могущих складываться на доске, точно соответствует механизмам коммуникации животных. «Специфическая расстановка» сигналов во временной последовательности, также как и шахматных фигур на доске информирует партнёров о возможностях разрешения того «конфликта интересов», который вызвал данное взаимодействие, или к которому предшествующие «ходы» особей передвигали процесс.
Так, в исследовании механизмов распознавания песен краснокрылых трупиалов и воловьих птиц показано, что песни соответствующих видов люди распознают тем же способом, что и сами птицы - реагируя на заключительные элементы. Однако люди, в отличие от птиц люди, не могут уже по начальным фразам сразу распознавать заранее песни с атипичным звуковым строем в конце последовательности, и не тратить на них внимания. Не будучи включёнными в систему коммуникации вида, они не обладают способностью к «автоматическому прогнозу» последовательностей, которым обладают все конспецифики (Sinnoff,1987).
Вот это поведение шахматистов при распознавании игровых позиций ничем не отличается от инстинктивного распознавания животными знаков-символов, заключённых в форме демонстрации и изображаемой ею. Такой же "автоматизм" распознавания и отреагирования общих знаков, проходящий мимо сознания. Единственное отличие в том, что знак, на который срабатывает механизм, запускающий оптимальные программы поведения для разрешения "указанных" им проблемных (или игровых) ситуаций, не врождённый и видоспецифический, а искусственно созданный культурой и может заменяться любым другим, или указывать на что-то ещё, как договоришься.
И вообще говоря, подобный автоматизм распознавания и отреагирования может создаваться под очень разные знаки культуры и использовать разные психофизиологические механизмы для осуществления этих реакций. Следовательно, между "животным" состоянием с врождёнными знаками ситуаций взаимодействия, на которые поведение "срабатывает" инстинктивно, и человеческой ситуацией такого срабатывания на знаки культуры должно лежать промежуточное состояние, когда знака нет вовсе, а есть эмоциональные экспрессии, ужимки, гримасы, выражающие возбуждение животного и ничего более.
А уж особенности ситуации, суть проблемы, что делать и пр. каждый индивид (обративший внимание на эту пантомиму) должен достраивать сам в меру своего разумения и подражания типизированным действиям других особей, уже действовавших в данной ситуации. Именно это состояние, когда старая семиосфера уже разрушена, а новая, языковая, но создана, мы находим у антропоидов. Видимо она и стимулирует развитие интеллекта до почти (детского) человеческого уровня.
Источники
Росс Ф., 2006. Как воспитать гения?// В мире науки. №11. С.54-62.
Sinnoff J., 1987. Models of perceiving and processing information in bird song (Agelaius phoeniceus, Molothrus ater) and Homo sapiens// J. Comp. Psychol. Vol.101. №4. Р.355-366.