Thank You for My Service - военные мемуары - часть 11 (+21)
Я был сбит с толку. О чем он хотел поговорить? Вы собираетесь поделиться видео или нет? Да или нет? На следующий день я набрал номер Джарреда, не совсем понимая, зачем я это делаю. Он сразу взял трубку. «Чувак, я давно искал кого-то вроде тебя», - сказал он практически без подсказки. «Мне нравятся твои видео, и я думаю, что ты действительно великолепен. Я могу помочь тебе».
«Как так?» - спросил я. Я не понимал, что означает «помощь» в контексте видео на YouTube. К тому же, разве не так начинающие модели оказываются мертвыми в реке? Какой-то хищник видит в них потенциал и использует камеру, чтобы заманить их в фургон, который запирается снаружи?
«Я владею видео- и графической компанией», - продолжил Джарред. «Последние 10 лет я занимался продюсированием самостоятельно. Всё, от музыкальных клипов и рекламы до скетчей, подобных вашим. Букет для людей в тактическом пространстве. Думаю, у меня есть контакты, которые могут нам помочь».
В чем нам помочь?
«Послушай, я бы хотел, чтобы ты приехал в Эль-Пасо, где я живу, чтобы мы могли снять кучу вещей. Нам нужно улучшить производство».
«Что ты имеешь в виду?». Я был настроен скептически, но взволнован.
«Я говорю о том, чтобы заставить людей думать, что ты уже успешная личность. Бренд. Приезжай в Техас, и мы поговорим ещё. Я всё сниму, когда ты будешь здесь».
«Дерьмо, я не могу. Я развертываюсь примерно через неделю».
«Хорошо, без проблем, просто заезжай, когда вернешься».
После того, как мы повесили трубки и я прокрутил этот разговор в своей голове, я обнаружил в этом одну особенность. Во всех своих предложениях Джарред использовал слово «мы», описывая то, что он хотел сделать. Как будто мы уже были партнерами по чему-то, чего ещё даже не существовало. Я не был личностью. Я был просто Мэтом. Я был парнем, который любил играть музыку и трепать всякую ерунду, и у которого было много свободного времени.
Мы начали разговаривать по телефону и обмениваться сообщениями каждый день после того, как я был отправлен в Ирак. Как будто мы были школьными возлюбленными, взволнованными тем, что вместе строим планы на будущее. Мы знали график работы и сна друг друга. Однажды он даже связался со мной по FaceTime из душа. Я слышал, как на него кричит жена.
«Ты действительно сидишь в душе по FaceTim с чуваком, которого никогда не встречал?!».
«Не волнуйтесь, миссис Тейлор!», - крикнул я через экран FaceTime. «В кадре нет члена и яиц!».
Через 2 дня после того, как я вернулся домой из Ирака, я прилетел в Эль-Пасо и пробыл у Джарреда 5 дней. Когда я приземлился, он забрал меня из аэропорта и даже вошел в зону выдачи багажа, чтобы поприветствовать меня, как леди. На обратном пути к своему дому он указал на рестораны, которые, по его мнению, мне бы понравились, и тренажерные залы, которые, по его мнению, подойдут для моих нужд.
«Многие из этих домов выставлены на продажу», - сказал он, указывая на разные дома в жилом районе. «Их тоже можно арендовать. Я знаю того чувака, который их сдает в аренду».
Он говорил, как агент по недвижимости, приветствующий новую семью по соседству, как будто я переезжал туда или что-то в этом роде. Я просто кивнул, когда мы свернули на его подъездную дорожку. Подождите, это был его район? Кто был этот сумасшедший ублюдок?
У Джарреда и его дома было много общего. Они были хорошего размера, выглядели красиво и в хорошем состоянии снаружи, но внутри они были чертовски сумасшедшими. В гостиной не было ни мебели, ни телевизора, только звуковое оборудование и усилители. Первая комната, которую он мне показал, была свободная спальня, в которой было больше монтажного оборудования, чем на местном телевидении.
«Довольно круто, да? Я сказал тебе, у меня здесь всё», - сказал он.
«Да, чувак, это круто. Где твои жена и дочь?».
«Они где-то есть, я не знаю. Наверное, достают нам еду или что-то в этом роде».
«И ей нравится, что у вас в гостиной есть небольшой концертный зал? У тебя даже дивана нет».
«Нет, есть. Он в гараже», - сказал он как бы сухо, как будто это было совершенно нормальным явлением.
«Почему он стоит в гараже?».
«Я провожу там большую часть времени». Это было наименее удивительным, что я узнал с тех пор, как приземлился в Эль-Пасо.
«Давай, я тебе покажу. Давай снимем какое-нибудь дерьмо».
«Подожди, где я сплю?».
«У меня есть для тебя комната».
Джарред проводил меня по коридору в запасную спальню, которая напоминала нечто из порно-съемок для Black Ops Back Door Bonanza. Она был полностью пуста, за исключением кровати размера «queen-size» и дюжины AR-15 на полу. Я посмотрел на лежащий там мини-арсенал и подумал: Эти дульные тормоза определенно находились не только в тактическом кейсе для переноски. Я уронил сумку, и Джарред отвел меня в гараж. В какую херню я влез?
Как только он зажег свет, я точно знал, чем занимаюсь: добычей золота. По сути, у него была профессиональная фотостудия. Я говорю о пятиконечных светильниках, 5D-камерах, реквизите и всевозможных фонах, которые вы только можете себе представить, от простых пастельных тонов до зеленых экранов. Этот мамкоёбырь не шутил, когда сказал, что у него есть все необходимое производственное оборудование. У него было всё. Это было невероятно. Он включил один из осветительных приборов и сфокусировал камеру на заднем плане.
«Хорошо», - сказал он, - «приступим».
В течение нескольких дней после отъезда из Эль-Пасо моя страница в Facebook и канал на YouTube начали экспоненциально расти в военном сообществе. Изначально моя вновь обретенная популярность не была проблемой, потому что я всё ещё мог оставаться незамеченным, когда меня отправляли в командировку. За исключением моих первых двух поездок в качестве подрядчика, я действительно не был рядом с военными. Я работал с той же небольшой группой подрядчиков. ****
Все там уже знали меня и видели мои предыдущие видео, так что все это не было для них новым. В нашем маленьком пузыре я всё ещё был тем парнем, который был начальником службы безопасности и сидел с ними у костра после работы, и как один из них, пил пиво и болтал о жизни. Единственная разница теперь заключалась в том, что я предлагал им возможные идеи для набросков и записывал смешную хрень, которую они говорили. В каком-то смысле они вкладывались в мои видео, поэтому не удивлялись каждый раз, когда их публиковали.
Причина, по которой мы с членами моей команды постоянно работали вместе почти 4 года подряд, заключалась в том, что мы всегда находились в одном и том же цикле развертывания. Но к началу 2014 года, когда всё действительно завертелось с видео, мне пришлось начать изменять свой график развертывания, чтобы воспользоваться возможностями снимать, продвигать и заниматься другими делами, связанными с бизнесом. В первый раз, когда я решил отложить одно из своих развертываний и взять дополнительный перерыв, я должен был пойти на выставку SHOT Show, организованную Национальным фондом стрелкового спорта в Лас-Вегасе, чтобы продвинуть мой канал MBest11x. Это подтолкнуло мое следующее развертывание к следующему слоту в ротации, что означало, что мое обычное назначение в Ирак больше не будет открытым и мне придется развернуться на другом театре военных действий. В данном случае Афганистан. В частности, мне подробно расскажут о «The Flagpole», где размещены гарнизоны НАТО, все военное начальство и уйма рядовых парней. Меня устраивает, ничего страшного. На мой взгляд, это означало, что будет легче слиться с ними. О, Мэт, ты великолепный идиот.
Первый день: «Эй, разве ты не тот чувак с YouTube?»
«Угу». Парень жестко хлопнул меня по плечу.
«Святое дерьмо! Я знал, что это ты! Твои видео невъебенно веселые, чел! Продолжай хорошую работу!».
«Благодарю, чел».
Он улыбнулся и ушел. С минуту я стоял ошеломленный. SHOT Show в сторону, меня никогда не узнавали, кроме тех случаев, что я делал, пока был в форме, или тогда, когда я засветился раздетым догола. Одно дело сидеть и смотреть, как количество подписчиков на YouTube и количество друзей в Facebook растут до тысяч, но совсем другое - взглянуть в лицо одной из этих цифр. Это было нереально.
С каждым последующим развертыванием я встречал все больше и больше людей, которые, казалось, уже знали, кто я, и думали, что то, что мы делаем, было круто. На одной базе даже новый переводчик, назначенный мне афганским правительством, знал, кто я такой. Я имею в виду, что этот чувак провел первые 2 часа нашей тренировки, трахая меня глазами так сильно, что я не знал, был ли он мятежником или влюбился в меня.
«Есть проблема, Спарки?» - наконец спросил я.
«Нет, сэр, но вы американец, который занимается оружием и бикини?».
«Как?»
«Ты знаешь. Американец, который умеет кадрить женщин на YouTube?».
Ох, ебические силы, он говорил о моем видео «How to Pick Up Chicks».
«Ха, я слышал, что похож на него».
«Я знал это! Пушки и сиськи, которые мне нравятся. Одеяло свободы! Это здорово!».
«Хорошо, чувак, тише. И давай не будем рассказывать об этом охранникам, ладно?».
«Да сэр. Я играю спокойно. Нравится ваши видео».
Член моей команды просто сбросил перчатки и начал смеяться.
«Реально, Мэт? Ты наебываешь меня?» - усмехнулся он.
По мере того, как моя слава на этих военных объектах продолжала расти, стало совершенно очевидно, что мне нужно найти способ снизить свою узнаваемость, когда меня отправят на службу. В месте, где секретность и безопасность - это Адам и Ева стандартных рабочих процедур, я никому не помогал, привлекая к себе внимание, как общественный деятель. Я просто хотел быть незамеченным и делать свою работу.
Однажды я был в столовой, и ко мне подошел чувак, который хотел сфотографироваться. Конечно, это круто. Я всё ещё польщен тем, что люди хотят приложить усилия, чтобы запечатлеть свое взаимодействие со мной. Я встаю, чувак достает свой телефон, и мы делаем снимок. Ничего страшного. Встать, щелчок, рукопожатие, сесть.
Это как берпи [физическое упражнение «упал - отжался - подпрыгнул»] славы. Я больше ни о чем не думал до тех пор, пока поздно вечером не вернулся в свою комнату и не открыл свой компьютер. Прямо там, в Facebook, на вкладке «Уведомления» я увидел, что кто-то отметил меня на фотографии. Конечно, это был тот парень из прошлого. Я нажал на уведомление и прочитал подпись: В Кабуле тусуемся с Мэтом Бестом!
Теперь настала моя очередь выступать в роли руководителя моей группы. Я сразу же написал парню: Реально, брат? Ты злоебуче шутишь надо мной? У нас есть бороды, мы работаем на секретной работе, а ты только что сказал людям, где мы находимся. Ты не можешь пометить мое имя и наше местонахождение на ебаной фотографии в Facebook!
Невероятно. Это не награда Teen Choice Awards. Я понимаю, соревнование за «Choice Hissy Fit» - это всегда битва, но это не настоящая зона боевых действий, как то место, где мы жили и работали.
Если это и было каким-то индикатором, то это было лишь вопросом времени, когда невинные картинки, подобные этой, начали подвергать опасности OPSEC [Operations Security - операционная безопасность], PERSEC [Personnel Security], InfoSec [Информационная безопасность], triple sec [Апельсиновый крепкий ликер - Мэт шутит], и всякие другие «SEC», о которой вы могли подумать. С этого момента я принял исполнительное решение проводить меньше времени в столовой и начать запираться в своей комнате после работы. Это отстой, и я ненавидел думать, что все эти замечательные парни, которым нравится то, что мы делаем, могли чувствовать, что я их избегаю. Но чем меньше внимания я привлекаю, тем лучше будет всем нам.
Тем не менее, то, что действительно поставило меня на вершину топа, было мое предпоследнее развертывание в качестве подрядчика, когда я столкнулся с двумя высокопоставленными членами 2-го батальона рейнджеров - моего бывшего подразделения - в столовой на базе в Афганистане. Они общались с некоторыми из наших сотрудников, с которыми они тесно сотрудничали при выполнении различных операций. Когда я увидел, что все они закончили есть, я подошел, чтобы представиться. Я едва успел сказать пару слов, как один из них дал понять, что знает, кто я.
«Продолжай делать великие дела», - сказал он, пожимая мне руку. «Ты парень 2/75, верно?».
«Да, это верно, сержант-майор».
«Мой сын твой большой поклонник», - сказал один из офицеров. «Можно сфотографироваться?».
Можно сфотографироваться?
Вы - начальство 2/75. Можете забрать мою анальную девственность, если думаете, что это поможет. Очевидно, я не сказал ему об этом, поскольку он уже знал это, я просто встал рядом с ним и сделал свое лучшее «это не совсем потрясающе» лицо. Зная, что эти фотографии будут в руках жесткозадого рейнджера, мне не нужно было беспокоиться о том, что они в конечном итоге будут отмечены ебучими геотегами на Facebook, поэтому мы вытащили свои телефоны и сразу же сфотографировались в столовой.
Когда мы закончили, я побежал в свою комнату и сразу же написал Джарреду, чтобы сообщить ему, что произошло, потому что, не сомневайтесь, это было большим делом. На действительной службе вы никогда не увидите батальонное начальство, если только кто-то не проёбется или не случится что-то действительно плохое. За все время, что я был в 2/75, я не думаю, что когда-либо имел материальные отношения со своим командиром - сержант-майором или офицером батальона. А если и имел, то точно не как коллега, а как подрядчик.
Но что ещё более важно, слова командного сержант-майора дали мне понять, что то, что мы делали с этими видео, было не просто глупым и забавным. Это было важно и ценно для общества. Всегда приятно заставлять людей смеяться, но когда это доходило до людей в той среде, где не над чем смеяться, это давало всему, что мы делали, чувство более глубокой цели. Это также подтвердило для меня то, о чем я с трудом позволял себе думать и никогда не говорил другим: я действительно мог бы заниматься этим полный рабочий день, зарабатывая на жизнь. Это было одновременно и страшно, и раскрепощающе. До этого моя первоочередная задача состояла не в том, мог ли видео-материал быть успешным; Дело в том, что постепенно я проёбывал оба возможных пути карьеры - подрядчика и чего бы то ни было - разделяя свое время и внимание между ними.
Я собирался это выяснить.
Chapter 17 / Глава 17
Майки & Фото & Шоу & Служба (Shirts & Shots & Shows & Service)
Я буду первым, кто признает, что на протяжении большей части моей взрослой жизни, если это не касалось оружия, войны или женщин, я понятия не имел, что я делаю. Я просто притворялся, пока, скрестив пальцы, не делал это. Я кидал дерьмом в стену в надежде, что что-нибудь прилипнет. Теперь, когда эти видео оставались прилипшими, я начал думать немного шире о том, чего они могли бы достичь.
Мы с Джарредом уже начали придумывать всевозможные грандиозные планы относительно канала YouTube и страницы в Facebook, но было не только это. Речь шла о создании платформы для передачи более широкого сообщения. Единственное, к чему я все время возвращался - проблема, которая меня очень расстраивала - это то, как люди в нашем обществе говорят о ветеранах. Все, о чем вы когда-либо слышали в новостях или в телешоу - это такие вещи, как деструктивность посттравматического стрессового расстройства или разрушительный характер вины выжившего.
И некоторые ветераны действительно страдают от этих проблем, если «Закон и порядок» сняли эпизод, в котором солдат убил кого-то, то не потому, что он был злым придурком, который случайно оказался в армии (очевидно, в морской пехоте), а потому, что он совершил тур по Ираку, и он увидел, как его лучший друг погиб в результате взрыва СВУ, и это сломало ему мозг, а затем он вернулся домой, и все было по-другому, он не мог спать, и ему было трудно удержаться на работе а затем его выселили из квартиры, а затем его девушка трахнулась с его лучшим друга и забрала его собаку.
Бла-бла-бла-бла-бла. Каждая история ветерана была просто бесконечным парадом ужасов. То, что они не смогли показать снова и снова, это мой опыт, который был таким же, как опыт сотен ветеранов, которых я знал и с которыми служил, которые любили свое время в армии и по сей день считают это одним из самое главных, значимых, приятных периодов их жизни. Куда бы вы ни смотрели, нигде не было аппетита к нашим рассказам. Похоже, что силы, которые контролировали культуру, пытались сформировать наше отношение к войне и воинам, которые сражаются в ней, не внесли в систему достаточно терпимости или не сделали достаточной слабости для того, чтобы приспособиться к мощному представлению о том, что существуют мужчины и женщины, которые рискуют своей жизнью, чтобы бороться за других, бороться за идеал не потому, что они должны были, а потому, что они хотели, им было нужно это. Это были силы, которые убедили мирных жителей благодарить нас за нашу службу в аэропортах по всей Америке, торжественным, пронизанным чувством вины тоном, как будто нас, должно быть, неохотно заставили пожертвовать своей свободой, хотя на самом деле мы активно её использовали, завербовывались и занимались любимым делом.
Продолжая снимать видео, моей целью было поговорить с такими же людьми, как я. Людьми, которые ценили благодарность, но не нуждались в жалости; которые не нуждались в благодарности за свою службу, потому что были благодарны за неё больше, чем кто-либо мог себе представить. Они были благодарны за возможность служить. Я хотел отразить их реальность обратно к ним, чтобы они знали, что они не сумасшедшие из-за того, что не сумасшедшие. Я также хотел, чтобы все ветераны и действующие военные, которые, возможно, изо всех сил пытались понять, что можно смеяться перед лицом ужасов войны, что они могут гордиться тем, чего они достигли, и что есть хотя бы одно место онлайн, где их никто не осудит. Я хотел, чтобы мир знал, что такие ветераны, как я, которые любят мужское дерьмо, такое как бороды, виски, оружие и горячих цыпочек в бикини с американским флагом, и не являются бомбами замедленного действия в ожидании взрыва. Мы были нормальными людьми, у которых просто так случилось, что прошли через несколько необычных переживаний и вышли с другой стороны, гордые своими достижениями, благодарные за наших братьев и сестер и готовые применить весь этот опыт в следующей главе нашей жизни в гражданской жизни… и процветать.
Это был образ мышления, который мы с Джарредом разделили, когда решили превратить популярность наших видео в реальный бизнес. И мы сделали это, главным образом, прислушиваясь к голосам тех самых людей, которым мы пытались служить. Это было несложно. Поскольку фанатская база состоит в основном из мужчин в возрасте от 18 до 35 лет из военного сообщества, поверьте мне, когда я скажу вам, что у этих парней было ебучее мнение. Обо всем: чего они хотели, что считали смешным, что, по их мнению, мы делаем правильно или неправильно, чего они хотели более или менее. Что еще более важно, у них были идеи, которые в общем и целом были более безумными и ебанутыми, чем всё, что мы с Джарредом могли придумать самостоятельно, то есть я хочу сказать, они были потрясающими.
Поэтому мы начали собирать и сортировать все их отзывы, ища шаблоны, которые мы могли бы использовать, чтобы придумывать концепции эскизов, песни для пародирования и бизнес-идеи для изучения.
Первое, что мы запустили - это производство футболок. Военные имеют тенденцию носить классные футболки, чтобы тренироваться в них, носить их под своим снаряжением. Если бы мы делали рубашки с таким же отношением и приверженностью к качеству, как при создании видеороликов, и использовали бы некоторые из наиболее популярных видеороликов и то, что мы сегодня назвали бы «достойным мемом» содержанием в качестве вдохновения для дизайна, а затем использовали бы видеоролики для продвижения футболок, мы могли бы обратить часть этого внимания на реальный бизнес.
Мы назвали компанию Article 15 Clothing, типа как в Едином кодексе военной юстиции говорится о неприятностях, но не о больших проблемах [Статья 15 Единого кодекса военной юстиции позволяет командиру определять невиновность или виновность и назначать наказание правонарушителю, если это необходимо, когда военнослужащий попадает в беду из-за незначительного правонарушения, не требующего судебного слушания]. Не «Вы заказывали красный код?» заседание военно-полевого суда; это больше похоже на ёблю с подрядчиком CIA, переодевание в Джессику Симпсон, возвращение головы и куска руки чувака в сумке радости. В качестве действующего ВВС, Джарред не очень тонким способом говорил «Пошел нахуй, плати мне» командирам, чьи глупые правила всегда усложняли его работу - я имею в виду, до такой степени, что все в ВВС на самом деле сложно.
Согласно любым разумным предпринимательским стандартам, Article 15 Clothing достигла успеха сразу же - объем продаж в первый год выражался семизначными цифрами - и с этим успехом пришли ожидания, которые вы не сможете не оправдать, если намерены сохранить своих клиентов и выжить. не говоря уже о росте. В конце концов, мы были не просто торговцами футболками, мы также были бизнесом, основанным на миссии - как TOMS [Toms Shoes (TOMS) - американская организация по разработке и продаже обуви, дизайн которой базируется на аргентинских альпаргатах, а также очков. С момента открытия TOMS придерживается правила: после каждой продажи пары обуви такая же пара жертвуется страдающим заболеваниями ног детям из бедных семей], за исключением того, что вместо «Продай туфлю, отдай туфлю» было «Продай рубашку - дай свободу». Да, с одной стороны, люди просто хотели большего. Еще футболок, ещё видео, ещё прочего. Но на более глубоком уровне то, что мы слышали, было желанием более глубокой связи.
Я получал сообщения на Facebook и электронные письма в свой почтовый ящик от самых разных людей, но особенно от ветеранов. Женатые парни с группой детей, которые какое-то время не служили, которые скучали по товариществу военной жизни и видели своих старых армейских приятелей раз в год, если им повезло. И они были бы такими, бро! Я люблю твои вещи! Чувак, сколько я бы отдал за возможность потусоваться и побухать с вами, парни, хотя одну ночь! Так держать!
Мы с Джарредом и каждый член команды, которую мы начали собирать при разработке Article 15, получали подобные сообщения почти ежедневно. (Я все еще получаю по крайней мере один раз в неделю, и теперь мне невъебенно скучно). Это было лестно и было еще одним признаком того, что мы сделали что-то во имя добра, но более того, это была искра. Еще две идеи: если все эти люди хотят, чтобы они могли выпить и пообщаться с нами, почему бы нам не открыть компанию по производству виски и не сделать подкаст? Так что в конце концов мы это сделали.
Компанию по производству виски мы назвали Leadslingers Spirits. Подкаст мы назвали Drinkin’ Bros. Оба великолепны, но только один был действительно хорошей идеей. Не скажу какой, но посоветую мудрым: если вы ненавидите веселую, прибыльную и относительно спокойную профессиональную жизнь, то жестко регулируемая торговля виски - идеальный бизнес для вас. Коричневый ликер великолепен, потому что он въёбывает тебя на отлично и хорошо. Виски-бизнес ужасен, потому что ебёт вашу задницу без всякой смазки и обвиняет вас в том, что вы истекаете кровью на его простынях. Для контраста, в сотом эпизоде Drinkin’ Bros перед нами 2 человека занимались сексом, и мы комментировали это как бой UFC. Я предоставляю вам выбирать, частью какого из этих опытов вы бы предпочли стать.
Посреди всего этого роста и предпринимательских экспериментов у нас возникла самая безумная идея. Когда я был за границей, у нас был групповой чат в Facebook Messenger, который мы назвали «Kinetic Kill», где мы занимались чушью и проводили мозговой штурм, как это может сделать любая компания с распределенной рабочей силой. Однажды вечером мы обсуждали идеи скетчей, когда Джарред выдвинул нечто более радикальное, чем концепция скетчей: «Чувак, мы должны снять невъебенный фильм».
Ладно, бро, да, мы просто снимем фильм. О какой херне ты толкуешь? Фильмы - это не скетчи. У них есть сюжет и актеры. Тебе нужны ручки и дерьмо. Фильмы стоят больших денег, даже малобюджетные. Но чем больше Джарред говорил и чем больше в чате вмешивались другие парни, тем более вероятной казалась эта идея. Более чем несколько фанатов просили нас сделать что-то более длинное в видеопространстве. Спрос был определенно. И мы могли профинансировать его, просто чтобы быть вдвойне уверенным, что спрос достаточно велик. Если бы только наши мамы делали пожертвования на кампанию, мы бы знали, что это ненастоящее. Если бы мы достаточно быстро приблизились к нашей первоначальной цели, тогда мы бы знали, что на самом деле успех - это всего лишь вопрос распространения информации.
Довольно быстро мы пришли к консенсусу по поводу идеи: это будет отчасти комедия, отчасти военная эпопея, отчасти зомби. Общая суть заключалась в том, что группа армейских приятелей спасла мир от зомби-апокалипсиса, применив всю свою военную подготовку. По сути, это была бы мечта любого военного - убивать тушки во имя выживания (не то чтобы ISIS и зомби слишком далеки друг от друга в своих взглядах).
Я поделился этой идеей с примерно 20 американцами, с которыми я работал за границей в то время, кто знал, что я делал на стороне. Они потеряли рассудок. Как будто Санта пришел 4 июля с сумкой, полной оружия, и командой эльфов Victoria’s Secret [легендарный брэнд женского белья], намеревающихся раскрыть свой секрет. Очевидно, для Америки. Поддержка была недвусмысленной, и их отзывы следовали той же общей схеме, как и военные Mad Libs: Бро, это так невъебенно [удивительно / потрясающе / смешно / круто]. Вы знаете, что вам абсолютно НЕОБХОДИМО сделать? [ВСТАВЬТЕ - гротескную последовательность убийств или некрофилий]. Чувак, можно я буду в твоем фильме? Так же, как массовка или что-то в этом роде. Вы не обязаны мне платить. Я принесу свой [ВСТАВЬТЕ - пугающе большой личный склад с оружием].
Ладно, это определенно была самая безумная идея, которая у нас когда-либо возникала, но теперь я, по крайней мере, был убежден, что это не самая глупая идея. Если мы сотворим это, они придут. Кроме того, они будут смотреть это.
Все остальное произошло так же быстро, как и идея. Мы сотрудничали с другой компанией по производству одежды военной тематики, Ranger Up, чтобы снять фильм и создать кампанию на Indiegogo. Мы наняли Росса Паттерсона в качестве сценариста-режиссера и работали с ним над сценарием, обыгрывая самые оскорбительные шутки и самые сложные последовательности убийств, которые, как мы знали, мы могли осуществить, часто через Messenger за тысячи миль, пока я работал. Эта безумная ветка чата, которая всё ещё существует где-то в архиве, принадлежит Библиотеке Конгресса, выгравирована на стене какого-то памятника или приложена к петиции в Гааге. Я до сих пор не знаю, какой именно.
Я избавлю вас от подробностей - никто не хочет читать о том, как делается фильм, это невъебенно скучно - но фильм, названный Range 15 в честь названий двух компаний, оказался очень успешным в том, что касается самофинансирования независимых фильмов. Это была одна из крупнейших кампаний Indiegogo [сайт финансирования творческих проектов по схеме общественного финансирования, основанный в 2008 году] за все время. Он поднялся на 1-е и 2-е места соответственно в чартах Amazon и iTunes по всем фильмам за неделю с момента выхода. В нем участвовали William Shatner [канадский актёр и писатель], Sean Astin, Keith David, Danny Trejo, Marcus Luttrell [отставной морской котик US Navy SEAL, получивший Морской крест и Пурпурное сердце за свои действия в июне 2005 г. против боевиков Талибана во время операции «Red Wings» и написавший мемуары «Lone Survivor: The Eyewitness Account of Operation Redwing and the Lost Heroes of Seal Team 10»], Randy Couture [американский спортсмен, выступавший в греко-римской борьбе и ММА, пятикратный чемпион UFC в тяжёлой и полутяжёлой весовых категориях, актёр и шоумен. Является членом Зала Славы UFC] и это был самый украшенный военный состав, который когда-либо появлялся в кино. [Фильм идет 1 час 29 минут, режиссер Ross Patterson, сценарий - Billy Jay, Nick Palmisciano [бывший офицер пехоты армии США и основатель Ranger Up], Ross Patterson, композитор Питер Бейтман, создание фильма обошлось в 1,8 миллиона долларов, из которых 1,1 миллиона долларов были собраны с помощью краудфандинга на Indiegogo, сборы в в США и Канаде составили $621 738. Премьера Range 15 состоялась на кинофестивале GI Film в Вашингтоне, округ Колумбия, где он получил награду GI Choice Film Award]
Благодарю, Клинт [Clinton LaVor "Clint" Romesha - солдат армии США , получивший Почетную медаль за свои действия во время битвы при Камдеше в 2009 году во время войны в Афганистане, когда 300 талибов напали на 85 солдат коалиции (среди которых были латыши), причем 35 солдат были афганцами, которые храбро сбежали после начала боя. За 12 часов боя были убиты 8 американцев, и более 30 талибов], Дакота [Dakota Louis Meyer - морской пехотинец США, ветеран войны в Афганистане, был награжден Почетной медалью за свои действия во время битвы при Ганджгале 8 сентября 2009 года в провинции Кунар, Афганистан. Под огнем противника Мейер вошел в район, кишевший повстанцами, и обнаружил 4 пропавших без вести военнослужащих мертвыми и без оружия, бронежилетов и радиоприемников. Там он увидел, как боец Талибана пытался обыскать тела. Боец атаковал Мейера, и после короткой драки Мейер схватил камень размером с бейсбольный мяч и забил бойца до смерти. Написал мемуары «Into the Fire: A Firsthand Account of the Most Extraordinary Battle in the Afghan War»] и Лерой ... [Leroy Arthur Petry - ветеран армии США, воевал в Ираке и Афганистане, сейчас на пенсии. Он получил Почетную медаль за свои действия в Афганистане в 2008 году во время операции «Несокрушимая свобода». 26 мая 2008 г. во время своего седьмого развертывания Петри был членом группы, выполнявшей задание по захвату цели талибов в провинции Пактия. Несмотря на огнестрельное ранение в обе ноги, Петри продолжал сражаться и отдавать приказы. Когда граната упала между ним и двумя другими солдатами, Петри схватил ее и попытался отбросить от них. Он спас жизни солдат, но граната взорвалась, оторвав ему правую руку. Дакота и Лерой снялись в презентационном видеоролике] Я всё ещё должен тебе пива! Это также привело к полному туру AFE (Armed Forces Entertainment) по американским военным объектам летом 2016 года, который, в сущности, изменил мою жизнь, потому что, несмотря на внешний успех Article 15, Leadslingers и Drinkin' Bros, а теперь и фильма, внутренне всё было неважно.
Вот что касается масштабирования бизнеса: вы должны нанимать людей, которым вы можете доверять или, по крайней мере, научиться доверять, потому что именно они будут теми, кому вы делегируете управление целыми сегментами бизнеса. Проведя практически всю свою сознательную жизнь в армии, единственными людьми, которым я действительно доверял, были другие военные. Мы заботимся о себе. Какая бы цель ни стояла перед нами, наша цель - победить её. Все вместе. С кем бы мы с Джарредом ни собирались сотрудничать в те первые дни, я знал, что хочу, чтобы они служили. Мне было все равно, какая ветвь, я просто знал, что они мне нужны, чтобы поделиться нашими убеждениями о служении, самопожертвовании и братстве. Мне не нужно, чтобы они дрались рядом со мной в окопах или что-то в этом роде, но они, черт побери, лучше знают, каково это - спать в яме или сидеть в ледяной болотной воде в 04:00.
Я знал, как выглядят эти ветераны, когда видел их - я работал и жил с сотнями из них - но я понятия не имел, где их найти в гражданском мире, в основном потому, что я всё ещё работал подрядчиком, когда мы запускали бизнес, а это означало, что меня не было в стране несколько месяцев. К счастью, у нас был Джарред, который знал почти всех. Он по-прежнему делает всё. Я помню, как однажды мы случайно придумали пародию, и нам понадобились девушки для съемок в последнюю минуту, поэтому Джарред вошел в мексиканский ресторан в 13:00. во вторник и вытащил двух официанток, которые были в середине обеденной смены, чтобы они пришли к нему домой и надели бикини на видео. Бесплатно. У каждого парня в жизни есть друг или родственник, у которого хватит смелости творить такое дерьмо. Джарред был моим.
Он знал бывшего парня из ВВС, который стал графическим дизайнером, и нанял его, чтобы он сделал для нас логотип. Он нашел другого ветерана, который променял 3 месяца бухгалтерской работы для нас на AR-15 с полными модами, потому что свобода. Он нанял своего бывшего начальника ВВС, чтобы он руководил нашим сайтом. Мы наняли близкого друга и бывшего рейнджера Vincent Vargas, чтобы он помогал во всех вопросах, связанных с маркетингом. Вероятно, он осуществил сотню других подобных вещей, о которых я даже не знал, пока я ходил туда-сюда между Эль-Пасо и Эль-Сэндбоксом. Я тоже рад, что он сделал это, потому что, почти не осознавая этого, мы реализовали бизнес-модель, принадлежащую ветеранам, управляемую ветеранами и поддерживаемую ветеранами.
Эта схема работала отлично в течение первых нескольких лет. Сделано видео. Футболки отправлены. Выпито виски. Подкасты записаны. Но по мере того, как наши успехи становились все более самоувековечивающими - когда нам не приходилось так же тяжело суетиться, чтобы продать тысячу новейших футболок, как это было у нас раньше, или футболку до этого - я заметил, что определенные члены команды не несли свой вес. Пропускали мелочи. Вещи, которые делают бизнес более эффективным и, следовательно, более прибыльным. Вещи, которые в армии могут быть разницей между жизнью и смертью.
Что еще больше усугубляло ситуацию, потому что меня постоянно отправляли в командировки и я бывал за пределами страны более половины времени, в результате в команде были люди, которые думали, что либо мне было все равно, как им, либо я делаю меньше работы, чем они. В лучшем случае, тем более что компания действительно начала расти, я просто был вне поля зрения, вне ума. В худшем случае я был просто социальн-сетевой медийной обезьяной на фронте бизнеса, а не одним из неотъемлемых игроков за кулисами, которые также помогали бизнесу развиваться. Я мог бы выдержать удар в виде разного рода шепотков за спиной; я злился, когда это сочеталось с лицемерным отсутствием усилий.
Вещи на этом фронте действительно начали приобретать особую актуальность, когда в мае 2015 года я уволился, и фильм начал старт к горячему финалу. Я вернулся в США на постоянной основе. Я был там, во плоти, каждый день, участвовал в заседаниях совета директоров и сессиях мозгового штурма, вел сеансы написания фильма с Россом, проводил конференц-звонки с ребятами из Ranger Up, снимал с Джарредом и развивал наш бренд как для компании, так и для страницы фильма на Indiegogo. Все эти сквернословящие болтуны получили хорошее представление о том, сколько работы я делал и сколько энергии вложил в наш бизнес. А я, напротив, получил место в первом ряду за их жалкую херню.
Тем не менее, я дал им преимущества сомнения и отложил свои опасения на второй план, потому что за месяц между тем, когда я отказался от контракта, и закрытием нашей кампании на Indiegogo, мы собрали почти 1,5 миллиона долларов. Это были настоящие охуенные деньги, и мы должны были их реализовать. Это дерьмо только что стало серьезным и потребовало от нас максимальных усилий и полной сосредоточенности. Мы потратили все лето на написание текстов, кастинг и поиск локаций в дополнение к нашей обычной деловой нагрузке.
В октябре мы две безумно беспокойные недели снимали за пределами Лос-Анджелеса. В июне следующего года фильм стал популярным после его выхода, и вскоре после этого я оказался за границей с Джарредом, показывающим его тысячам американских военнослужащих и женщин.
Тур был одним из самых унизительных событий в моей жизни. Куда бы мы ни пошли, сотни, а иногда и тысячи солдат выстраивались в очередь, чтобы прийти посмотреть наш фильм, а потом снова выстраивались в очередь, чтобы поздороваться, сфотографироваться и поделиться моментом. Не прошло и года с тех пор, как я был более или менее там, где они были - развернутым, вооруженным, готовым к бою, в окружении братьев и сестер. Сейчас я стоял там в шортах и футболке и шлепанцах, эгоистично переживая за лояльность некоторых из моей собственной команды дома, но также был готов болтать о пустяках с этими парнями, как я был готов идти и вышибать дерьмо из плохих парней.
Это была полная мозгоебля. Были дни, когда я испытывал более широкий спектр эмоций, чем участник биполярного бакалавриата. Я испытывал гордость, зависть, печаль, волнение, ностальгию, надежду и целый ряд других чувств, которые традиционно запрещены человеческим кодексом или полевым уставом армии.
«Как так?» - спросил я. Я не понимал, что означает «помощь» в контексте видео на YouTube. К тому же, разве не так начинающие модели оказываются мертвыми в реке? Какой-то хищник видит в них потенциал и использует камеру, чтобы заманить их в фургон, который запирается снаружи?
«Я владею видео- и графической компанией», - продолжил Джарред. «Последние 10 лет я занимался продюсированием самостоятельно. Всё, от музыкальных клипов и рекламы до скетчей, подобных вашим. Букет для людей в тактическом пространстве. Думаю, у меня есть контакты, которые могут нам помочь».
В чем нам помочь?
«Послушай, я бы хотел, чтобы ты приехал в Эль-Пасо, где я живу, чтобы мы могли снять кучу вещей. Нам нужно улучшить производство».
«Что ты имеешь в виду?». Я был настроен скептически, но взволнован.
«Я говорю о том, чтобы заставить людей думать, что ты уже успешная личность. Бренд. Приезжай в Техас, и мы поговорим ещё. Я всё сниму, когда ты будешь здесь».
«Дерьмо, я не могу. Я развертываюсь примерно через неделю».
«Хорошо, без проблем, просто заезжай, когда вернешься».
После того, как мы повесили трубки и я прокрутил этот разговор в своей голове, я обнаружил в этом одну особенность. Во всех своих предложениях Джарред использовал слово «мы», описывая то, что он хотел сделать. Как будто мы уже были партнерами по чему-то, чего ещё даже не существовало. Я не был личностью. Я был просто Мэтом. Я был парнем, который любил играть музыку и трепать всякую ерунду, и у которого было много свободного времени.
Мы начали разговаривать по телефону и обмениваться сообщениями каждый день после того, как я был отправлен в Ирак. Как будто мы были школьными возлюбленными, взволнованными тем, что вместе строим планы на будущее. Мы знали график работы и сна друг друга. Однажды он даже связался со мной по FaceTime из душа. Я слышал, как на него кричит жена.
«Ты действительно сидишь в душе по FaceTim с чуваком, которого никогда не встречал?!».
«Не волнуйтесь, миссис Тейлор!», - крикнул я через экран FaceTime. «В кадре нет члена и яиц!».
Через 2 дня после того, как я вернулся домой из Ирака, я прилетел в Эль-Пасо и пробыл у Джарреда 5 дней. Когда я приземлился, он забрал меня из аэропорта и даже вошел в зону выдачи багажа, чтобы поприветствовать меня, как леди. На обратном пути к своему дому он указал на рестораны, которые, по его мнению, мне бы понравились, и тренажерные залы, которые, по его мнению, подойдут для моих нужд.
«Многие из этих домов выставлены на продажу», - сказал он, указывая на разные дома в жилом районе. «Их тоже можно арендовать. Я знаю того чувака, который их сдает в аренду».
Он говорил, как агент по недвижимости, приветствующий новую семью по соседству, как будто я переезжал туда или что-то в этом роде. Я просто кивнул, когда мы свернули на его подъездную дорожку. Подождите, это был его район? Кто был этот сумасшедший ублюдок?
У Джарреда и его дома было много общего. Они были хорошего размера, выглядели красиво и в хорошем состоянии снаружи, но внутри они были чертовски сумасшедшими. В гостиной не было ни мебели, ни телевизора, только звуковое оборудование и усилители. Первая комната, которую он мне показал, была свободная спальня, в которой было больше монтажного оборудования, чем на местном телевидении.
«Довольно круто, да? Я сказал тебе, у меня здесь всё», - сказал он.
«Да, чувак, это круто. Где твои жена и дочь?».
«Они где-то есть, я не знаю. Наверное, достают нам еду или что-то в этом роде».
«И ей нравится, что у вас в гостиной есть небольшой концертный зал? У тебя даже дивана нет».
«Нет, есть. Он в гараже», - сказал он как бы сухо, как будто это было совершенно нормальным явлением.
«Почему он стоит в гараже?».
«Я провожу там большую часть времени». Это было наименее удивительным, что я узнал с тех пор, как приземлился в Эль-Пасо.
«Давай, я тебе покажу. Давай снимем какое-нибудь дерьмо».
«Подожди, где я сплю?».
«У меня есть для тебя комната».
Джарред проводил меня по коридору в запасную спальню, которая напоминала нечто из порно-съемок для Black Ops Back Door Bonanza. Она был полностью пуста, за исключением кровати размера «queen-size» и дюжины AR-15 на полу. Я посмотрел на лежащий там мини-арсенал и подумал: Эти дульные тормоза определенно находились не только в тактическом кейсе для переноски. Я уронил сумку, и Джарред отвел меня в гараж. В какую херню я влез?
Как только он зажег свет, я точно знал, чем занимаюсь: добычей золота. По сути, у него была профессиональная фотостудия. Я говорю о пятиконечных светильниках, 5D-камерах, реквизите и всевозможных фонах, которые вы только можете себе представить, от простых пастельных тонов до зеленых экранов. Этот мамкоёбырь не шутил, когда сказал, что у него есть все необходимое производственное оборудование. У него было всё. Это было невероятно. Он включил один из осветительных приборов и сфокусировал камеру на заднем плане.
«Хорошо», - сказал он, - «приступим».
В течение нескольких дней после отъезда из Эль-Пасо моя страница в Facebook и канал на YouTube начали экспоненциально расти в военном сообществе. Изначально моя вновь обретенная популярность не была проблемой, потому что я всё ещё мог оставаться незамеченным, когда меня отправляли в командировку. За исключением моих первых двух поездок в качестве подрядчика, я действительно не был рядом с военными. Я работал с той же небольшой группой подрядчиков. ****
Все там уже знали меня и видели мои предыдущие видео, так что все это не было для них новым. В нашем маленьком пузыре я всё ещё был тем парнем, который был начальником службы безопасности и сидел с ними у костра после работы, и как один из них, пил пиво и болтал о жизни. Единственная разница теперь заключалась в том, что я предлагал им возможные идеи для набросков и записывал смешную хрень, которую они говорили. В каком-то смысле они вкладывались в мои видео, поэтому не удивлялись каждый раз, когда их публиковали.
Причина, по которой мы с членами моей команды постоянно работали вместе почти 4 года подряд, заключалась в том, что мы всегда находились в одном и том же цикле развертывания. Но к началу 2014 года, когда всё действительно завертелось с видео, мне пришлось начать изменять свой график развертывания, чтобы воспользоваться возможностями снимать, продвигать и заниматься другими делами, связанными с бизнесом. В первый раз, когда я решил отложить одно из своих развертываний и взять дополнительный перерыв, я должен был пойти на выставку SHOT Show, организованную Национальным фондом стрелкового спорта в Лас-Вегасе, чтобы продвинуть мой канал MBest11x. Это подтолкнуло мое следующее развертывание к следующему слоту в ротации, что означало, что мое обычное назначение в Ирак больше не будет открытым и мне придется развернуться на другом театре военных действий. В данном случае Афганистан. В частности, мне подробно расскажут о «The Flagpole», где размещены гарнизоны НАТО, все военное начальство и уйма рядовых парней. Меня устраивает, ничего страшного. На мой взгляд, это означало, что будет легче слиться с ними. О, Мэт, ты великолепный идиот.
Первый день: «Эй, разве ты не тот чувак с YouTube?»
«Угу». Парень жестко хлопнул меня по плечу.
«Святое дерьмо! Я знал, что это ты! Твои видео невъебенно веселые, чел! Продолжай хорошую работу!».
«Благодарю, чел».
Он улыбнулся и ушел. С минуту я стоял ошеломленный. SHOT Show в сторону, меня никогда не узнавали, кроме тех случаев, что я делал, пока был в форме, или тогда, когда я засветился раздетым догола. Одно дело сидеть и смотреть, как количество подписчиков на YouTube и количество друзей в Facebook растут до тысяч, но совсем другое - взглянуть в лицо одной из этих цифр. Это было нереально.
С каждым последующим развертыванием я встречал все больше и больше людей, которые, казалось, уже знали, кто я, и думали, что то, что мы делаем, было круто. На одной базе даже новый переводчик, назначенный мне афганским правительством, знал, кто я такой. Я имею в виду, что этот чувак провел первые 2 часа нашей тренировки, трахая меня глазами так сильно, что я не знал, был ли он мятежником или влюбился в меня.
«Есть проблема, Спарки?» - наконец спросил я.
«Нет, сэр, но вы американец, который занимается оружием и бикини?».
«Как?»
«Ты знаешь. Американец, который умеет кадрить женщин на YouTube?».
Ох, ебические силы, он говорил о моем видео «How to Pick Up Chicks».
«Ха, я слышал, что похож на него».
«Я знал это! Пушки и сиськи, которые мне нравятся. Одеяло свободы! Это здорово!».
«Хорошо, чувак, тише. И давай не будем рассказывать об этом охранникам, ладно?».
«Да сэр. Я играю спокойно. Нравится ваши видео».
Член моей команды просто сбросил перчатки и начал смеяться.
«Реально, Мэт? Ты наебываешь меня?» - усмехнулся он.
По мере того, как моя слава на этих военных объектах продолжала расти, стало совершенно очевидно, что мне нужно найти способ снизить свою узнаваемость, когда меня отправят на службу. В месте, где секретность и безопасность - это Адам и Ева стандартных рабочих процедур, я никому не помогал, привлекая к себе внимание, как общественный деятель. Я просто хотел быть незамеченным и делать свою работу.
Однажды я был в столовой, и ко мне подошел чувак, который хотел сфотографироваться. Конечно, это круто. Я всё ещё польщен тем, что люди хотят приложить усилия, чтобы запечатлеть свое взаимодействие со мной. Я встаю, чувак достает свой телефон, и мы делаем снимок. Ничего страшного. Встать, щелчок, рукопожатие, сесть.
Это как берпи [физическое упражнение «упал - отжался - подпрыгнул»] славы. Я больше ни о чем не думал до тех пор, пока поздно вечером не вернулся в свою комнату и не открыл свой компьютер. Прямо там, в Facebook, на вкладке «Уведомления» я увидел, что кто-то отметил меня на фотографии. Конечно, это был тот парень из прошлого. Я нажал на уведомление и прочитал подпись: В Кабуле тусуемся с Мэтом Бестом!
Теперь настала моя очередь выступать в роли руководителя моей группы. Я сразу же написал парню: Реально, брат? Ты злоебуче шутишь надо мной? У нас есть бороды, мы работаем на секретной работе, а ты только что сказал людям, где мы находимся. Ты не можешь пометить мое имя и наше местонахождение на ебаной фотографии в Facebook!
Невероятно. Это не награда Teen Choice Awards. Я понимаю, соревнование за «Choice Hissy Fit» - это всегда битва, но это не настоящая зона боевых действий, как то место, где мы жили и работали.
Если это и было каким-то индикатором, то это было лишь вопросом времени, когда невинные картинки, подобные этой, начали подвергать опасности OPSEC [Operations Security - операционная безопасность], PERSEC [Personnel Security], InfoSec [Информационная безопасность], triple sec [Апельсиновый крепкий ликер - Мэт шутит], и всякие другие «SEC», о которой вы могли подумать. С этого момента я принял исполнительное решение проводить меньше времени в столовой и начать запираться в своей комнате после работы. Это отстой, и я ненавидел думать, что все эти замечательные парни, которым нравится то, что мы делаем, могли чувствовать, что я их избегаю. Но чем меньше внимания я привлекаю, тем лучше будет всем нам.
Тем не менее, то, что действительно поставило меня на вершину топа, было мое предпоследнее развертывание в качестве подрядчика, когда я столкнулся с двумя высокопоставленными членами 2-го батальона рейнджеров - моего бывшего подразделения - в столовой на базе в Афганистане. Они общались с некоторыми из наших сотрудников, с которыми они тесно сотрудничали при выполнении различных операций. Когда я увидел, что все они закончили есть, я подошел, чтобы представиться. Я едва успел сказать пару слов, как один из них дал понять, что знает, кто я.
«Продолжай делать великие дела», - сказал он, пожимая мне руку. «Ты парень 2/75, верно?».
«Да, это верно, сержант-майор».
«Мой сын твой большой поклонник», - сказал один из офицеров. «Можно сфотографироваться?».
Можно сфотографироваться?
Вы - начальство 2/75. Можете забрать мою анальную девственность, если думаете, что это поможет. Очевидно, я не сказал ему об этом, поскольку он уже знал это, я просто встал рядом с ним и сделал свое лучшее «это не совсем потрясающе» лицо. Зная, что эти фотографии будут в руках жесткозадого рейнджера, мне не нужно было беспокоиться о том, что они в конечном итоге будут отмечены ебучими геотегами на Facebook, поэтому мы вытащили свои телефоны и сразу же сфотографировались в столовой.
Когда мы закончили, я побежал в свою комнату и сразу же написал Джарреду, чтобы сообщить ему, что произошло, потому что, не сомневайтесь, это было большим делом. На действительной службе вы никогда не увидите батальонное начальство, если только кто-то не проёбется или не случится что-то действительно плохое. За все время, что я был в 2/75, я не думаю, что когда-либо имел материальные отношения со своим командиром - сержант-майором или офицером батальона. А если и имел, то точно не как коллега, а как подрядчик.
Но что ещё более важно, слова командного сержант-майора дали мне понять, что то, что мы делали с этими видео, было не просто глупым и забавным. Это было важно и ценно для общества. Всегда приятно заставлять людей смеяться, но когда это доходило до людей в той среде, где не над чем смеяться, это давало всему, что мы делали, чувство более глубокой цели. Это также подтвердило для меня то, о чем я с трудом позволял себе думать и никогда не говорил другим: я действительно мог бы заниматься этим полный рабочий день, зарабатывая на жизнь. Это было одновременно и страшно, и раскрепощающе. До этого моя первоочередная задача состояла не в том, мог ли видео-материал быть успешным; Дело в том, что постепенно я проёбывал оба возможных пути карьеры - подрядчика и чего бы то ни было - разделяя свое время и внимание между ними.
Я собирался это выяснить.
Chapter 17 / Глава 17
Майки & Фото & Шоу & Служба (Shirts & Shots & Shows & Service)
Я буду первым, кто признает, что на протяжении большей части моей взрослой жизни, если это не касалось оружия, войны или женщин, я понятия не имел, что я делаю. Я просто притворялся, пока, скрестив пальцы, не делал это. Я кидал дерьмом в стену в надежде, что что-нибудь прилипнет. Теперь, когда эти видео оставались прилипшими, я начал думать немного шире о том, чего они могли бы достичь.
Мы с Джарредом уже начали придумывать всевозможные грандиозные планы относительно канала YouTube и страницы в Facebook, но было не только это. Речь шла о создании платформы для передачи более широкого сообщения. Единственное, к чему я все время возвращался - проблема, которая меня очень расстраивала - это то, как люди в нашем обществе говорят о ветеранах. Все, о чем вы когда-либо слышали в новостях или в телешоу - это такие вещи, как деструктивность посттравматического стрессового расстройства или разрушительный характер вины выжившего.
И некоторые ветераны действительно страдают от этих проблем, если «Закон и порядок» сняли эпизод, в котором солдат убил кого-то, то не потому, что он был злым придурком, который случайно оказался в армии (очевидно, в морской пехоте), а потому, что он совершил тур по Ираку, и он увидел, как его лучший друг погиб в результате взрыва СВУ, и это сломало ему мозг, а затем он вернулся домой, и все было по-другому, он не мог спать, и ему было трудно удержаться на работе а затем его выселили из квартиры, а затем его девушка трахнулась с его лучшим друга и забрала его собаку.
Бла-бла-бла-бла-бла. Каждая история ветерана была просто бесконечным парадом ужасов. То, что они не смогли показать снова и снова, это мой опыт, который был таким же, как опыт сотен ветеранов, которых я знал и с которыми служил, которые любили свое время в армии и по сей день считают это одним из самое главных, значимых, приятных периодов их жизни. Куда бы вы ни смотрели, нигде не было аппетита к нашим рассказам. Похоже, что силы, которые контролировали культуру, пытались сформировать наше отношение к войне и воинам, которые сражаются в ней, не внесли в систему достаточно терпимости или не сделали достаточной слабости для того, чтобы приспособиться к мощному представлению о том, что существуют мужчины и женщины, которые рискуют своей жизнью, чтобы бороться за других, бороться за идеал не потому, что они должны были, а потому, что они хотели, им было нужно это. Это были силы, которые убедили мирных жителей благодарить нас за нашу службу в аэропортах по всей Америке, торжественным, пронизанным чувством вины тоном, как будто нас, должно быть, неохотно заставили пожертвовать своей свободой, хотя на самом деле мы активно её использовали, завербовывались и занимались любимым делом.
Продолжая снимать видео, моей целью было поговорить с такими же людьми, как я. Людьми, которые ценили благодарность, но не нуждались в жалости; которые не нуждались в благодарности за свою службу, потому что были благодарны за неё больше, чем кто-либо мог себе представить. Они были благодарны за возможность служить. Я хотел отразить их реальность обратно к ним, чтобы они знали, что они не сумасшедшие из-за того, что не сумасшедшие. Я также хотел, чтобы все ветераны и действующие военные, которые, возможно, изо всех сил пытались понять, что можно смеяться перед лицом ужасов войны, что они могут гордиться тем, чего они достигли, и что есть хотя бы одно место онлайн, где их никто не осудит. Я хотел, чтобы мир знал, что такие ветераны, как я, которые любят мужское дерьмо, такое как бороды, виски, оружие и горячих цыпочек в бикини с американским флагом, и не являются бомбами замедленного действия в ожидании взрыва. Мы были нормальными людьми, у которых просто так случилось, что прошли через несколько необычных переживаний и вышли с другой стороны, гордые своими достижениями, благодарные за наших братьев и сестер и готовые применить весь этот опыт в следующей главе нашей жизни в гражданской жизни… и процветать.
Это был образ мышления, который мы с Джарредом разделили, когда решили превратить популярность наших видео в реальный бизнес. И мы сделали это, главным образом, прислушиваясь к голосам тех самых людей, которым мы пытались служить. Это было несложно. Поскольку фанатская база состоит в основном из мужчин в возрасте от 18 до 35 лет из военного сообщества, поверьте мне, когда я скажу вам, что у этих парней было ебучее мнение. Обо всем: чего они хотели, что считали смешным, что, по их мнению, мы делаем правильно или неправильно, чего они хотели более или менее. Что еще более важно, у них были идеи, которые в общем и целом были более безумными и ебанутыми, чем всё, что мы с Джарредом могли придумать самостоятельно, то есть я хочу сказать, они были потрясающими.
Поэтому мы начали собирать и сортировать все их отзывы, ища шаблоны, которые мы могли бы использовать, чтобы придумывать концепции эскизов, песни для пародирования и бизнес-идеи для изучения.
Первое, что мы запустили - это производство футболок. Военные имеют тенденцию носить классные футболки, чтобы тренироваться в них, носить их под своим снаряжением. Если бы мы делали рубашки с таким же отношением и приверженностью к качеству, как при создании видеороликов, и использовали бы некоторые из наиболее популярных видеороликов и то, что мы сегодня назвали бы «достойным мемом» содержанием в качестве вдохновения для дизайна, а затем использовали бы видеоролики для продвижения футболок, мы могли бы обратить часть этого внимания на реальный бизнес.
Мы назвали компанию Article 15 Clothing, типа как в Едином кодексе военной юстиции говорится о неприятностях, но не о больших проблемах [Статья 15 Единого кодекса военной юстиции позволяет командиру определять невиновность или виновность и назначать наказание правонарушителю, если это необходимо, когда военнослужащий попадает в беду из-за незначительного правонарушения, не требующего судебного слушания]. Не «Вы заказывали красный код?» заседание военно-полевого суда; это больше похоже на ёблю с подрядчиком CIA, переодевание в Джессику Симпсон, возвращение головы и куска руки чувака в сумке радости. В качестве действующего ВВС, Джарред не очень тонким способом говорил «Пошел нахуй, плати мне» командирам, чьи глупые правила всегда усложняли его работу - я имею в виду, до такой степени, что все в ВВС на самом деле сложно.
Согласно любым разумным предпринимательским стандартам, Article 15 Clothing достигла успеха сразу же - объем продаж в первый год выражался семизначными цифрами - и с этим успехом пришли ожидания, которые вы не сможете не оправдать, если намерены сохранить своих клиентов и выжить. не говоря уже о росте. В конце концов, мы были не просто торговцами футболками, мы также были бизнесом, основанным на миссии - как TOMS [Toms Shoes (TOMS) - американская организация по разработке и продаже обуви, дизайн которой базируется на аргентинских альпаргатах, а также очков. С момента открытия TOMS придерживается правила: после каждой продажи пары обуви такая же пара жертвуется страдающим заболеваниями ног детям из бедных семей], за исключением того, что вместо «Продай туфлю, отдай туфлю» было «Продай рубашку - дай свободу». Да, с одной стороны, люди просто хотели большего. Еще футболок, ещё видео, ещё прочего. Но на более глубоком уровне то, что мы слышали, было желанием более глубокой связи.
Я получал сообщения на Facebook и электронные письма в свой почтовый ящик от самых разных людей, но особенно от ветеранов. Женатые парни с группой детей, которые какое-то время не служили, которые скучали по товариществу военной жизни и видели своих старых армейских приятелей раз в год, если им повезло. И они были бы такими, бро! Я люблю твои вещи! Чувак, сколько я бы отдал за возможность потусоваться и побухать с вами, парни, хотя одну ночь! Так держать!
Мы с Джарредом и каждый член команды, которую мы начали собирать при разработке Article 15, получали подобные сообщения почти ежедневно. (Я все еще получаю по крайней мере один раз в неделю, и теперь мне невъебенно скучно). Это было лестно и было еще одним признаком того, что мы сделали что-то во имя добра, но более того, это была искра. Еще две идеи: если все эти люди хотят, чтобы они могли выпить и пообщаться с нами, почему бы нам не открыть компанию по производству виски и не сделать подкаст? Так что в конце концов мы это сделали.
Компанию по производству виски мы назвали Leadslingers Spirits. Подкаст мы назвали Drinkin’ Bros. Оба великолепны, но только один был действительно хорошей идеей. Не скажу какой, но посоветую мудрым: если вы ненавидите веселую, прибыльную и относительно спокойную профессиональную жизнь, то жестко регулируемая торговля виски - идеальный бизнес для вас. Коричневый ликер великолепен, потому что он въёбывает тебя на отлично и хорошо. Виски-бизнес ужасен, потому что ебёт вашу задницу без всякой смазки и обвиняет вас в том, что вы истекаете кровью на его простынях. Для контраста, в сотом эпизоде Drinkin’ Bros перед нами 2 человека занимались сексом, и мы комментировали это как бой UFC. Я предоставляю вам выбирать, частью какого из этих опытов вы бы предпочли стать.
Посреди всего этого роста и предпринимательских экспериментов у нас возникла самая безумная идея. Когда я был за границей, у нас был групповой чат в Facebook Messenger, который мы назвали «Kinetic Kill», где мы занимались чушью и проводили мозговой штурм, как это может сделать любая компания с распределенной рабочей силой. Однажды вечером мы обсуждали идеи скетчей, когда Джарред выдвинул нечто более радикальное, чем концепция скетчей: «Чувак, мы должны снять невъебенный фильм».
Ладно, бро, да, мы просто снимем фильм. О какой херне ты толкуешь? Фильмы - это не скетчи. У них есть сюжет и актеры. Тебе нужны ручки и дерьмо. Фильмы стоят больших денег, даже малобюджетные. Но чем больше Джарред говорил и чем больше в чате вмешивались другие парни, тем более вероятной казалась эта идея. Более чем несколько фанатов просили нас сделать что-то более длинное в видеопространстве. Спрос был определенно. И мы могли профинансировать его, просто чтобы быть вдвойне уверенным, что спрос достаточно велик. Если бы только наши мамы делали пожертвования на кампанию, мы бы знали, что это ненастоящее. Если бы мы достаточно быстро приблизились к нашей первоначальной цели, тогда мы бы знали, что на самом деле успех - это всего лишь вопрос распространения информации.
Довольно быстро мы пришли к консенсусу по поводу идеи: это будет отчасти комедия, отчасти военная эпопея, отчасти зомби. Общая суть заключалась в том, что группа армейских приятелей спасла мир от зомби-апокалипсиса, применив всю свою военную подготовку. По сути, это была бы мечта любого военного - убивать тушки во имя выживания (не то чтобы ISIS и зомби слишком далеки друг от друга в своих взглядах).
Я поделился этой идеей с примерно 20 американцами, с которыми я работал за границей в то время, кто знал, что я делал на стороне. Они потеряли рассудок. Как будто Санта пришел 4 июля с сумкой, полной оружия, и командой эльфов Victoria’s Secret [легендарный брэнд женского белья], намеревающихся раскрыть свой секрет. Очевидно, для Америки. Поддержка была недвусмысленной, и их отзывы следовали той же общей схеме, как и военные Mad Libs: Бро, это так невъебенно [удивительно / потрясающе / смешно / круто]. Вы знаете, что вам абсолютно НЕОБХОДИМО сделать? [ВСТАВЬТЕ - гротескную последовательность убийств или некрофилий]. Чувак, можно я буду в твоем фильме? Так же, как массовка или что-то в этом роде. Вы не обязаны мне платить. Я принесу свой [ВСТАВЬТЕ - пугающе большой личный склад с оружием].
Ладно, это определенно была самая безумная идея, которая у нас когда-либо возникала, но теперь я, по крайней мере, был убежден, что это не самая глупая идея. Если мы сотворим это, они придут. Кроме того, они будут смотреть это.
Все остальное произошло так же быстро, как и идея. Мы сотрудничали с другой компанией по производству одежды военной тематики, Ranger Up, чтобы снять фильм и создать кампанию на Indiegogo. Мы наняли Росса Паттерсона в качестве сценариста-режиссера и работали с ним над сценарием, обыгрывая самые оскорбительные шутки и самые сложные последовательности убийств, которые, как мы знали, мы могли осуществить, часто через Messenger за тысячи миль, пока я работал. Эта безумная ветка чата, которая всё ещё существует где-то в архиве, принадлежит Библиотеке Конгресса, выгравирована на стене какого-то памятника или приложена к петиции в Гааге. Я до сих пор не знаю, какой именно.
Я избавлю вас от подробностей - никто не хочет читать о том, как делается фильм, это невъебенно скучно - но фильм, названный Range 15 в честь названий двух компаний, оказался очень успешным в том, что касается самофинансирования независимых фильмов. Это была одна из крупнейших кампаний Indiegogo [сайт финансирования творческих проектов по схеме общественного финансирования, основанный в 2008 году] за все время. Он поднялся на 1-е и 2-е места соответственно в чартах Amazon и iTunes по всем фильмам за неделю с момента выхода. В нем участвовали William Shatner [канадский актёр и писатель], Sean Astin, Keith David, Danny Trejo, Marcus Luttrell [отставной морской котик US Navy SEAL, получивший Морской крест и Пурпурное сердце за свои действия в июне 2005 г. против боевиков Талибана во время операции «Red Wings» и написавший мемуары «Lone Survivor: The Eyewitness Account of Operation Redwing and the Lost Heroes of Seal Team 10»], Randy Couture [американский спортсмен, выступавший в греко-римской борьбе и ММА, пятикратный чемпион UFC в тяжёлой и полутяжёлой весовых категориях, актёр и шоумен. Является членом Зала Славы UFC] и это был самый украшенный военный состав, который когда-либо появлялся в кино. [Фильм идет 1 час 29 минут, режиссер Ross Patterson, сценарий - Billy Jay, Nick Palmisciano [бывший офицер пехоты армии США и основатель Ranger Up], Ross Patterson, композитор Питер Бейтман, создание фильма обошлось в 1,8 миллиона долларов, из которых 1,1 миллиона долларов были собраны с помощью краудфандинга на Indiegogo, сборы в в США и Канаде составили $621 738. Премьера Range 15 состоялась на кинофестивале GI Film в Вашингтоне, округ Колумбия, где он получил награду GI Choice Film Award]
Благодарю, Клинт [Clinton LaVor "Clint" Romesha - солдат армии США , получивший Почетную медаль за свои действия во время битвы при Камдеше в 2009 году во время войны в Афганистане, когда 300 талибов напали на 85 солдат коалиции (среди которых были латыши), причем 35 солдат были афганцами, которые храбро сбежали после начала боя. За 12 часов боя были убиты 8 американцев, и более 30 талибов], Дакота [Dakota Louis Meyer - морской пехотинец США, ветеран войны в Афганистане, был награжден Почетной медалью за свои действия во время битвы при Ганджгале 8 сентября 2009 года в провинции Кунар, Афганистан. Под огнем противника Мейер вошел в район, кишевший повстанцами, и обнаружил 4 пропавших без вести военнослужащих мертвыми и без оружия, бронежилетов и радиоприемников. Там он увидел, как боец Талибана пытался обыскать тела. Боец атаковал Мейера, и после короткой драки Мейер схватил камень размером с бейсбольный мяч и забил бойца до смерти. Написал мемуары «Into the Fire: A Firsthand Account of the Most Extraordinary Battle in the Afghan War»] и Лерой ... [Leroy Arthur Petry - ветеран армии США, воевал в Ираке и Афганистане, сейчас на пенсии. Он получил Почетную медаль за свои действия в Афганистане в 2008 году во время операции «Несокрушимая свобода». 26 мая 2008 г. во время своего седьмого развертывания Петри был членом группы, выполнявшей задание по захвату цели талибов в провинции Пактия. Несмотря на огнестрельное ранение в обе ноги, Петри продолжал сражаться и отдавать приказы. Когда граната упала между ним и двумя другими солдатами, Петри схватил ее и попытался отбросить от них. Он спас жизни солдат, но граната взорвалась, оторвав ему правую руку. Дакота и Лерой снялись в презентационном видеоролике] Я всё ещё должен тебе пива! Это также привело к полному туру AFE (Armed Forces Entertainment) по американским военным объектам летом 2016 года, который, в сущности, изменил мою жизнь, потому что, несмотря на внешний успех Article 15, Leadslingers и Drinkin' Bros, а теперь и фильма, внутренне всё было неважно.
Вот что касается масштабирования бизнеса: вы должны нанимать людей, которым вы можете доверять или, по крайней мере, научиться доверять, потому что именно они будут теми, кому вы делегируете управление целыми сегментами бизнеса. Проведя практически всю свою сознательную жизнь в армии, единственными людьми, которым я действительно доверял, были другие военные. Мы заботимся о себе. Какая бы цель ни стояла перед нами, наша цель - победить её. Все вместе. С кем бы мы с Джарредом ни собирались сотрудничать в те первые дни, я знал, что хочу, чтобы они служили. Мне было все равно, какая ветвь, я просто знал, что они мне нужны, чтобы поделиться нашими убеждениями о служении, самопожертвовании и братстве. Мне не нужно, чтобы они дрались рядом со мной в окопах или что-то в этом роде, но они, черт побери, лучше знают, каково это - спать в яме или сидеть в ледяной болотной воде в 04:00.
Я знал, как выглядят эти ветераны, когда видел их - я работал и жил с сотнями из них - но я понятия не имел, где их найти в гражданском мире, в основном потому, что я всё ещё работал подрядчиком, когда мы запускали бизнес, а это означало, что меня не было в стране несколько месяцев. К счастью, у нас был Джарред, который знал почти всех. Он по-прежнему делает всё. Я помню, как однажды мы случайно придумали пародию, и нам понадобились девушки для съемок в последнюю минуту, поэтому Джарред вошел в мексиканский ресторан в 13:00. во вторник и вытащил двух официанток, которые были в середине обеденной смены, чтобы они пришли к нему домой и надели бикини на видео. Бесплатно. У каждого парня в жизни есть друг или родственник, у которого хватит смелости творить такое дерьмо. Джарред был моим.
Он знал бывшего парня из ВВС, который стал графическим дизайнером, и нанял его, чтобы он сделал для нас логотип. Он нашел другого ветерана, который променял 3 месяца бухгалтерской работы для нас на AR-15 с полными модами, потому что свобода. Он нанял своего бывшего начальника ВВС, чтобы он руководил нашим сайтом. Мы наняли близкого друга и бывшего рейнджера Vincent Vargas, чтобы он помогал во всех вопросах, связанных с маркетингом. Вероятно, он осуществил сотню других подобных вещей, о которых я даже не знал, пока я ходил туда-сюда между Эль-Пасо и Эль-Сэндбоксом. Я тоже рад, что он сделал это, потому что, почти не осознавая этого, мы реализовали бизнес-модель, принадлежащую ветеранам, управляемую ветеранами и поддерживаемую ветеранами.
Эта схема работала отлично в течение первых нескольких лет. Сделано видео. Футболки отправлены. Выпито виски. Подкасты записаны. Но по мере того, как наши успехи становились все более самоувековечивающими - когда нам не приходилось так же тяжело суетиться, чтобы продать тысячу новейших футболок, как это было у нас раньше, или футболку до этого - я заметил, что определенные члены команды не несли свой вес. Пропускали мелочи. Вещи, которые делают бизнес более эффективным и, следовательно, более прибыльным. Вещи, которые в армии могут быть разницей между жизнью и смертью.
Что еще больше усугубляло ситуацию, потому что меня постоянно отправляли в командировки и я бывал за пределами страны более половины времени, в результате в команде были люди, которые думали, что либо мне было все равно, как им, либо я делаю меньше работы, чем они. В лучшем случае, тем более что компания действительно начала расти, я просто был вне поля зрения, вне ума. В худшем случае я был просто социальн-сетевой медийной обезьяной на фронте бизнеса, а не одним из неотъемлемых игроков за кулисами, которые также помогали бизнесу развиваться. Я мог бы выдержать удар в виде разного рода шепотков за спиной; я злился, когда это сочеталось с лицемерным отсутствием усилий.
Вещи на этом фронте действительно начали приобретать особую актуальность, когда в мае 2015 года я уволился, и фильм начал старт к горячему финалу. Я вернулся в США на постоянной основе. Я был там, во плоти, каждый день, участвовал в заседаниях совета директоров и сессиях мозгового штурма, вел сеансы написания фильма с Россом, проводил конференц-звонки с ребятами из Ranger Up, снимал с Джарредом и развивал наш бренд как для компании, так и для страницы фильма на Indiegogo. Все эти сквернословящие болтуны получили хорошее представление о том, сколько работы я делал и сколько энергии вложил в наш бизнес. А я, напротив, получил место в первом ряду за их жалкую херню.
Тем не менее, я дал им преимущества сомнения и отложил свои опасения на второй план, потому что за месяц между тем, когда я отказался от контракта, и закрытием нашей кампании на Indiegogo, мы собрали почти 1,5 миллиона долларов. Это были настоящие охуенные деньги, и мы должны были их реализовать. Это дерьмо только что стало серьезным и потребовало от нас максимальных усилий и полной сосредоточенности. Мы потратили все лето на написание текстов, кастинг и поиск локаций в дополнение к нашей обычной деловой нагрузке.
В октябре мы две безумно беспокойные недели снимали за пределами Лос-Анджелеса. В июне следующего года фильм стал популярным после его выхода, и вскоре после этого я оказался за границей с Джарредом, показывающим его тысячам американских военнослужащих и женщин.
Тур был одним из самых унизительных событий в моей жизни. Куда бы мы ни пошли, сотни, а иногда и тысячи солдат выстраивались в очередь, чтобы прийти посмотреть наш фильм, а потом снова выстраивались в очередь, чтобы поздороваться, сфотографироваться и поделиться моментом. Не прошло и года с тех пор, как я был более или менее там, где они были - развернутым, вооруженным, готовым к бою, в окружении братьев и сестер. Сейчас я стоял там в шортах и футболке и шлепанцах, эгоистично переживая за лояльность некоторых из моей собственной команды дома, но также был готов болтать о пустяках с этими парнями, как я был готов идти и вышибать дерьмо из плохих парней.
Это была полная мозгоебля. Были дни, когда я испытывал более широкий спектр эмоций, чем участник биполярного бакалавриата. Я испытывал гордость, зависть, печаль, волнение, ностальгию, надежду и целый ряд других чувств, которые традиционно запрещены человеческим кодексом или полевым уставом армии.