Thank You for My Service - военные мемуары - часть 8 (+21)
Chapter 12 / Глава 12
Снежинки в Лос-Анджелесе? (Snowflakes in Los Angeles?)
В день моего ухода из армии, 13 сентября 2008 года, я стоял и смотрел, как мой взвод отправляется на учения. В течение четырех лет я присоединялся к ним на таких упражнениях, как эти, в местах, точно так же, куда они собирались. Это было старомодно [Идиома «old hat» означает старомодно, устарело]. Ничего страшного. Они не делали ничего иначе, чем всегда; это я был другим. Эти люди готовились к следующему циклу развертывания как раз в тот момент, когда конфликт в Ираке превращался в настоящую бойню. Я же, с другой стороны, готовился сесть в такси и поехать в аэропорт, где я запрыгну в самолет и нажрусь в хлам, используя купоны на напитки Southwest [Southwest Airlines - авиакомпания].
Глотать эту пилюлю было непросто.
Тем не менее, после возвращения первые пару месяцев в Южной Калифорнии были отличными. В конце концов, я жил по этой ленте MySpace. Мы с друзьями веселились, ходили на пляж, пили и гонялись за девушками, как мы и говорили. Мне никто не говорил, что мне делать и где я должен быть. Я просыпался в 5 утра по привычке, смотрел в свой телефон, понимал, что могу проспать до 17:00, если захочу, а затем втыкал лицо обратно в подушку или в девушку, лежащую рядом со мной - в зависимости от того, что было мягче. Я был свободным человеком. Тотальный ебаный бродяга. Вы могли подумать о свежести и новизне всего, что освобождает, и какое-то время это было так, но в конце концов я пришел к выводу, что на самом деле в этом не было ничего свежего и нового. Приходить домой и аннигилироваться каждую ночь - вот что я делал после каждого развертывания. Единственное, что хоть как-то отличалось от того, что я делал в Лос-Анджелесе, - это тип людей, с которыми я этим занимался.
Стереотип о людях из Лос-Анджелеса состоит в том, что они все пластичные, поверхностные фальшивки. Эти люди, безусловно, существуют в Лос-Анджелесе, как и в любом большом космополитическом городе, но, судя по моему опыту, молодые люди из Лос-Анджелеса, которых я встретил в ресторанах и барах в те первые пару месяцев, были искренне, подлинно ... ужасными.
Я и мои приятели гуляли каждый вечер, мы в конечном итоге разговаривали с разными группами людей, а затем, когда они узнали, что я ветеран, только что вернувшийся из Ирака, это были коктейли Т-Минус, прежде чем один из них нашел способ оскорбить меня, даже не осознавая этого. Это была тема вокруг президентских выборов 2008 года, когда The Daily Show была самой популярной, так что теперь все стали экспертами по внешней политике.
«Тьфу, Джордж Буш, клянусь Гаудом».
«Да, но он не торопится ...»
«Эта ебаная нефтяная война… она ооочень отвратительна».
«Ну, это немного сложнее ...»
«И Халлибертон, верно? Дик Чейни выстрелил кому-то в лицо!»
Затем они все смеялись над своей забавной шуткой и в основном ждали, пока я объяснюсь. Я хотел объяснить, как легко будет убить их всех, прежде чем кто-либо из них дойдет до входной двери. Вместо этого я выбрал зрелый путь и включился в их идеи в той мере, в какой они были. Я рассказал им о своем опыте. Я рассказал о семье военного, в которой родился, и о братстве, благодаря которому вся тяжелая работа и жертвы того стоили. Я как можно меньше говорил о политике, потому что на самом деле, что я знал? Я был острием копья, а не тем, кто его целил. Большинство людей, надо отдать им должное, были восприимчивы к тому, что я сказал, и оценили мою точку зрения, но, поскольку они были невъебенно глупыми, путь выражения свой признательности проходил там, где происходили оскорбления.
«Это действительно интересно, я никогда не думал об этом так. Знаешь, когда ты впервые сказал, что был в Ираке ... тебе совершенно не промыли мозги, как я думал».
«Промытые мозги?»
Сука, я бы...
Глубокий вздох, Мат. Глубооооокий вздох.
Я не шел на то, чтобы меня судили и подвергали психоанализу такие люди, как они. Я вышел напиться и потрахаться… с такими же людьми, как они. Из-за этого мне захотелось пропустить все аспекты разговора и сразу перейти к пьяному сексу.
В конце концов, я не мог слишком сильно злиться на этих детей - и поверьте мне, они были детьми - потому что их глупости не были из тех, которым учились. Это было из тех, что запекались. Кто-то вырастил их в таких дерьмовых. Это было похоже на то, как если бы Зигфрид разозлился на тигра, когда он чуть не откусил Рою голову. Как он мог? Они трахались с тигром! Тем не менее, после большого количества путешествий по карусели невежества, я решил спрыгнуть и почаще оставаться дома. Jameson [виски] в любом случае дешевле, когда вы покупаете его в Costco, и играть в видеоигры намного веселее, чем слушать идиотов, тем более что вы можете выключить видеоигру, когда захотите. К тому же, через пару месяцев я переехал к девушке, что в значительной степени означало живое видео в жанре insta-porn, когда мы этого хотели.
Однако вскоре я понял, что у меня заканчиваются деньги. Проснувшись однажды утром, я подошел к банкомату, чтобы получить немного наличных, посмотрел на свой банковский счет и заметил, что у меня меньше того, что мне нужно для оплаты аренды за следующий месяц. В Лос-Анджелесе потребовалось всего 4 месяца пьянства, чтобы сжечь то немногое, что я смог сэкономить из моего маленького военного жалованья. Я должен был что-то сделать не только для своих сбережений, но и для моего рассудка. Итак, я пошел в колледж.
Это то, что вы должны делать, верно? Служите своей стране, а затем используйте законопроект о военнослужащих, чтобы получить бесплатное образование. Будьте тем, кем можете быть, а затем научитесь всему, чему вы можете научиться. Я чувствовал себя вполне способным пойти в школу и получить диплом. Хотя я бы не сказал, что на данном этапе своей жизни я был сознательно ориентированным на цель человеком (например, я понятия не имел, в чем мне следует специализироваться), я определенно был сосредоточен на миссии, поэтому, если бы я подошел к учебе и конечно, нагрузке с этой точки зрения, я знал, что все будет в порядке. Черт, половина твоей работы в армии - сидеть и слушать чью-то лекцию, так что я уже на 50 процентов готов был идти.
Я решил заглянуть в Калифорнийский государственный университет в Northridge («Калифорнийский штат Нортридж», для всех вас, несгибаемых калифорнийцев). Это было недалеко от дома, я учился в штате, а их талисманом был Матадор Matty. Как можно не пойти в дешевую школу, где талисман назван в честь тебя? Даже если он иноземец, уклоняющийся от быков, в дурацкой ебаной шляпе.
Мой первый день в кампусе был наполнен смесью эмоций. Это был типичный нервный приступ, который приходит с новым опытом и пребыванием в новом месте. Возможность для нового начала вызвала некоторое волнение. Но был также и здоровый страх, что я, как и люди, которых я встречал в барах в Лос-Анджелесе, возненавижу всех, и они возненавидели бы меня в ответ. Это был разумный страх. Я был старше всех, кто посещал эти классы. Я был весь в татуировках, что тогда не было нормой. И я только что закончил войну, которую почти все молодые люди вокруг меня ненавидели и называли одной из причин, по которой они проголосовали за только что избранного Барака Обаму.
Моей первой остановкой перед тем, как начать зачисление, был советник по делам ветеранов в офисе регистратора. Сегодня во многих крупных государственных школах есть такие люди. Это действительно отличный сервис. Они помогут вам разобраться с документами, касающимися GI Bill [программы оказания помощи ветеранам вооруженных сил США]. Они помогут вам перенести кредиты с любых соответствующих курсов, которые вы прошли, пока вас зачислили. И они помогают вам составить план выбора курса на основе того, что вы хотите изучать, даже если вы еще не определились, как и я,. Они также дают вам неформальную ориентацию.
«Мэт, мы так взволнованы, что ты подумываешь о получении ученой степени вместе с нами», - сказал мне консультант. «Мы очень стараемся, чтобы наши студенты-ветераны чувствовали себя комфортно в этой другой учебной среде, потому что мы знаем, насколько трудным может быть этот переход для некоторых людей».
Ты знаешь?
«Это забавно. У некоторых наших ветеранов и наших младших школьников много общего. Во многих случаях они одинаково борются с отсутствием структурированных дней».
Тоже самое? О, я в этом сомневаюсь.
Я понял, что пытался сказать консультант, но то, как он излагал вещи, заставило меня задуматься, были ли мои первоначальные опасения обоснованными. Неужели это место будет полно интеллектуальных противников? Когда наша встреча закончилась, я вышел и направился к своему автомобилю, который был припаркован на другой стороне кампуса, где мне не нужно было платить за парковку. Я был почти разорен, а я в любом случае прирожденный скряга, поэтому я не собирался отдавать этим людям свои деньги, если бы мне не пришлось. Я также подумал, что прогулка по большому городскому кампусу даст мне возможность оценить это место.
Оно оправдало все мои ожидания, и не лучшим образом. Случайные отрывки разговоров, которые я подслушал, выходя из административного здания, были полностью отключены от любой реальности, которую я узнал. Молодые мужчины и женщины, слова которых я записывал на ходу, определенно не были готовы к реальному миру, который, как я знал по опыту, готовился стучать в их дверь и взорваться им в лицо. Каждому нужно время, чтобы понять «это». Я понял. Но фундаментальное непонимание того, как устроен мир, незнание того, насколько они привилегированы, и отсутствие элементарного уважения к Америке, которое, как я слышал, исходило из уст этих детей, было похоже на прослушивание 60-минутной зацикленной записи царапания гвоздями по меловой доске. Если бы эти разговоры были репрезентативными для диалога, который мне пришлось бы вести во время зачисления сюда, они имели бы такую же вероятность выжить в реальном мире, как и я выжить в этом кампусе.
Я продолжал двигаться. Я прошел через эту небольшую парковую зону под названием Апельсиновая роща и мимо утиного пруда в кампусе и быстро понял, что непропорционально много моего внимания было занято беспокойством о некоторых из этих придурков, идущих слишком близко к кромке воды. Я искренне думал, что они могут упасть и утонуть, как ящик с камнями, которым они были. Мне было всего 23 года, столько же, сколько и многим старшеклассникам и первокурсникам школы, но я чувствовал себя их няней. Даже беглая оценка ориентации учеников на окружающую их среду выявила общее забвение, которое в реальном мире имело бы реальные последствия.
Но на этом все закончилось. Я не был в реальном мире. Я был в кампусе колледжа. Моя непосредственная забота об этих детях была совершенно необоснованной. Никто, чей путь я пересек в тот день, на самом деле не сделал ничего, что могло бы вызвать серьезное беспокойство. И с чего бы это? Все они жили в гигантском пузыре. Они не испытали ни опасности, ни риска, ни решений, связанных с жизнью или смертью. И вся система была настроена так, чтобы так продолжалось как можно дольше. Колледж не был их полигоном. Это была их игровая площадка, без острых углов и счётов. Эмоционально они были кусками пластилина, тонущими в Purell [американский брэнд санитайзеров]. Практически они были не очень полезны.
Я остановился в кафетерии, чтобы перекусить, прежде чем отправиться домой. Один из студентов, стоявший у стеллажа с подносами, заметил мои татуировки и отсутствие рюкзака, и спросил меня, могу ли я пойти и попросить кого-нибудь принести подносы, как например, если бы я был уборщиком или работником кафетерия или кем-то вроде этого. Я выгляжу как дворник, мамкоёбырь? Подожди, не отвечай на это.
Я съел свой обед в тишине и впитал в себя всё, что происходило вокруг меня. Это было похоже на то, как будто гигантский пакет красок, полный глупостей, только что взорвался внутри мешка с украденными деньгами (возможно, на их обучение) и покрыл меня остатками. Это было страшнее всего, что я слышал на открытом воздухе в кампусе. Как будто их безлимитный план питания каким-то образом сделал кафетерий своим безопасным местом: если я могу съесть любое количество этого нелепого дерьма, которое захочу, я тоже могу сказать любое количество нелепого дерьма, которое я хочу.
Наблюдая за всем этим, у меня был выбор: я мог злиться на них за то, что они такие легкомысленные, невежественные, беспечные, бесстрашные, испорченные мусорщики, или я мог встать, выбросить остаток своего обеда, тихо уйти и никогда не возвращаться сюда.
Правильный выбор очевиден, но это было нелегко. Во мне вспыхнула реальная, фактическая ярость. В последние недели это стало появляться все чаще и чаще в барах, в которые мы с друзьями ходили. Я пил агрессивно. Я тратил агрессивно. Безрассудно. Я заработал всю ебучую зарплату, пока был в армии, это правда, но настоящая причина, по которой я так быстро растратил свои сбережения, заключалась в том, что я пробухал большую часть из них, а остальное спустил на злость. Я просыпался очень злым - в основном на себя, но также и на людей вокруг меня. Людям нравятся эти дерьмовые ребята из колледжа. На самом деле нет, это не полностью их вина: люди любят своих родителей. Я так разозлился на их родителей, что хотел воткнуть их детей прямо им в уретру обратно и отменить их рождение.
Это нормально, правда?
Когда я ехал домой из Нортриджа, всё, что я думал, было: «Хорошо, Мэт, тебе нужно оставаться активным, если ты собираешься совершить этот переход. Ты должен продолжать двигаться». Это мало чем отличалось от моего времени на службе. Если вы хотите пройти через цель, вам нужно продолжать двигаться вперед. Если вы стоите на месте, вы сидячая утка. Если вы вернетесь назад, вы просто облегчите тому, что преследует вас, догнать вас. Но как продвигаться вперед в этом сценарии? К чему стремиться? Что там даже отдаленно стимулирует? Что я собирался делать, когда колледж пока что не за горами?
Следующим очевидным выбором было стать PMC (private military contractor - частный военный подрядчик). Для многих спецназовцев это следующий шаг, когда они уезжают. Двое моих приятелей-рейнджеров, Трей и Джош, которые ушли примерно в то же время, что и я, сразу же заключили контракт. Агентства любят получать таких парней, как они, как можно раньше, потому что их идеальный кандидат всё еще имеет допуски к системе безопасности и современное понимание области операций, в которой он, вероятно, будет работать. Плавность этого перехода от государственной или получастной работы очень соблазнительна для большинства тех, кто ею занимается, а для тех, кто менее увлечен, тот факт, что заключение контрактов приносит огромные деньги, помогает преодолеть разрыв энтузиазма. Как могло быть иначе - вы выполняете аналогичную работу в поддержку того же самого дела, но теперь вы можете носить гражданскую одежду, есть гораздо более качественную еду и зарабатывать в 3 раза больше денег, чем раньше. Это своего рода работа мечты.
Меня это не интересовало. То есть, как бы интересовало, но в то же время нет. Когда я ушел из армии, я был уверен, что смогу вернуться к гражданской жизни и быть нормальным 23-летним парнем. Я мог скользить прямо в поток нормальной повседневной жизни и идти по ней, как и все остальные, кто не прошел через то дерьмо, которое мои друзья и я испытали в бою. И я всё еще упорно считал, что это правда, даже если выпивка, траты и ярость утверждали обратное. Проблема была в Лос-Анджелесе, а не во мне. Он был главным колледжем детей с глупыми идеями, которые были проблемой. Я знал, какое сейчас время, если ты понимаешь, о чем я.
На следующий день я отправился в одно место, куда обращались все молодые, впечатлительные, всезнайки, бросившие колледж в середине 2000-х, когда они искали временное решение гораздо более долгосрочной проблемы: Craigslist [сайт электронных объявлений]. Я часами просматривал сайт в поисках любой работы, которая казалась интересной, и в процессе я извлек ценный урок: случайные встречи - это не то, где вы ищете легких одноразовых подработок, за которые платят из-под стола, что бы ни говорил вам ваш брат. Вы вполне можете устроиться на работу, но почти наверняка она будет работой руками, ногами, вышибалой или разнорабочим.
В конце концов, я наткнулся на что-то под названием «Исполнительная защита». Это было интересно, потому что хорошо платили. Это было захватывающе, потому что, хотя это предположительно основывалось на некоторых навыках, которые я годами оттачивал в армии, это определенно не было работой ЧВК. В этом смысле это было удобно и знакомо, и это позволяло мне постоянно повторять себе, что в моей борьбе с акклиматизацией был виноват климат, а не я.
Я прозондировал все частные охранные фирмы в Южной Калифорнии, которые смог найти, и в конце концов нашел одну в центре Лос-Анджелеса. Мне пришлось подписать соглашение о неразглашении, когда я был принят на работу, поэтому я не могу сказать вам точно, кто меня нанял, но я могу сказать вам, что возможность сообщить своим клиентам, что они посылают кого-то, кто ранее был сотрудником спецподразделений, была огромный бонус для этой конкретной фирмы, которая специализировалась на круглосуточной защите богатых семей и руководителей с высокими доходами, которые регулярно вели дела в странах, которые не любят играть по правилам.
Изначально я брал разовые подработки то тут, то там. Я бы охранял красные дорожки или сопровождал актрису на мероприятие после того, как её сталкера выписали из больницы. Ничего особенного, по крайней мере, по стандартам Лос-Анджелеса. В конце концов, меня направили в чрезвычайно богатую семью в Беверли-Хиллз в составе группы из 4 человек, которые сменялись по 12-18 часов в зависимости от того, что семья делала каждую неделю.
Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы создать лучшее впечатление о себе как о торшере, чтобы понять, почему работа так хорошо оплачивается. Это было не из-за рисков, который я должен был принять, а из-за того дерьма, которое мне приходилось есть. И позвольте вам сказать, его было много. Каждый день это была чашка Two Girls One Cup [2 Girls 1 Cup - неофициальное название короткометражного рекламного копрофажного видеоролика к порнографическому фильму «Hungry Bitches» от компании MFX-Media, ставшее интернет-мемом], и я был кубком. Не то чтобы я ненавидел эту семью - я не ненавидел, они были хорошими людьми - но я был в такой же степени декорацией, как и частью их жизни. Если бы у меня не было 9-миллиметрового пистолета и я был вырезан из цельного куска американского красавца, я подозреваю, что иногда возникали бы моменты, когда они просто пытались бы поднять и переместить меня, чтобы устранить любые неудобства, которые создавало мое присутствие.
Честно говоря, это звучит более бесчеловечно, чем было на самом деле. Охранная фирма подготовит вас к этому аспекту работы. Никто не хочет чувствовать себя так, будто делит свое личное жилище с 4 совершенно незнакомыми людьми. Вся цель этой работы - раствориться в атмосфере и заявить о себе, только когда все идет на спад. Это не был «Man on Fire» [фильм 2004 года, хотя есть одноименный фильм 1987 года]. Я не был Дензелом [Denzel Washington], пытающимся защитить маленькую девочку от кучки наркобаронов. Хотя это было бы круто. Убить в Штатах!
Работу усложняло то, что у меня никогда не было возможности показать кому-либо, на что я способен. Я был креативным парнем, был относительно умным, любил играть музыку. Но на этой работе этот парень чувствовал себя таким далеким-чужим. Не помогло то, что я не развивал ни одной из этих черт со школы, и никому, с кем я имел дело на работе, не было интересно копаться и вытаскивать их из меня.
Итак, Мэт, чем ты любишь заниматься в свободное время? У тебя есть хобби или интересы?
Я не знаю, что бы я сделал, если бы они заинтересовались, потому что в моем понимании, если бы я был честен с самим собой, я всё ещё был воином. Полная остановка. Но это всё, кем я был? Это будет то, что определяло меня на всю оставшуюся жизнь, эта ебаная война? Судя по моему общению с девочками из Лос-Анджелеса, учениками колледжа Нортриджа и моей охранной фирмой, казалось, что это была реальная возможность.
Я горжусь своей трудовой этикой. Независимо от того, что это за работа, я хочу сделать все возможное и сделать свою работу как можно лучше. В моей прежней работе это означало владение каждой системой вооружения, подготовку всей моей команды к каждой миссии и отличную физическую форму. В этой работе это означало протирать лобовое стекло семейного Bentley, чтобы они не могли сказать, что он только что проехал мимо разбрызгивателей по дороге на подъездную дорожку. Это означало, что, когда мой босс, который был главным руководителем студии, пригласил всех своих знаменитых друзей на «Monday Movie Night», я помог перенести диваны в театральный зал, не повредив ни одну из стен.
Вы не представляете, насколько все это дезориентировало. Я был 24-летним ветераном, совершившим 5 боевых командировок в зоны активных боевых действий. Несколько раз в неделю в течение нескольких месяцев я водил команды настоящих героев в перестрелки.
Я сотворил дерьмо.
Армия потратила месяцы, если не годы, превращая парней вроде меня в вечные двигатели уверенности, способностей и решимости. Однако после года, проведенного в Лос-Анджелесе, чувствительность и уверенность Рэмбо, которые поддерживали меня через годы борьбы, почти исчезли, оставив меня в наполненной яростью, пропитанной выпивкой яме неуверенности в себе.
Когда вы проводите годы в сплоченном сообществе, сражаясь бок о бок, и вы происходите из длинной череды ветеранов, прошедших службу, нередко можно услышать истории о парнях, которые борются с сомнениями и депрессией. Я знал, что то, с чем я имею дело, даже если я не мог понять это в то время, не было чем-то новым. Даже в том, как это произошло, не было ничего необычного. Это было скопление маленьких, неожиданных, незнакомых, неприятных событий, которые постепенно начали сказываться. И что делало это ещё более странным и худшим, так это то, что все это происходило в ебаном Лос-Анджелесе. Я сразу перешел от одной из самых настоящих, самых важных работ, которую только можно вообразить, к жизни в одном из самых фальшивых и суетных мест на планете.
Оглядываясь назад, я понимаю, как быстро этот город может вас сломить. Эгоизм, грубость и неуважение, которые исходили от стольких людей в Лос-Анджелесе, которые просто жили одним днем и ничего не делали со своей жизнью, приводили меня в ярость и депрессию. Я знал, что дерьмо, которое я лично пережил, не было преднамеренным или явным, но многие из этих придурков в своих кабриолетах Sweet Sixteen и Mercedes G могли как случайно наехать на меня, так и нарочно смотреть сквозь меня. Забудь о форте Rucker, армия должна переместить сюда школу SERE (Survival, Evasion, Resistance, Escape - выживание, уклонение, сопротивление, побег). Разместите штаб-квартиру в Urth Caffé на Melrose, где они овладели искусством притворяться, что вас даже не существует, и позвольте выжить только сильнейшим. Пусть остальные задаются вопросом, как и я, какого черта я здесь делал?
Chapter 13 / Глава 13
Патруль вечеринок (Party Patrol)
Мой последний день в частной охране фактически был ночью. У меня был выходной после моего обычного выступления, и меня порекомендовали на другую работу - охранять вечеринки в нерабочее время в доме на Hollywood Hills. Как обычно, хозяин дома хотел встретиться и взять у меня интервью. В электронном письме, которое я получил, со всеми подробностями говорилось, чтобы я пришел к дому, где я буду работать, около 11 часов вечера. Я позвонил ассистенту, чтобы узнать, не опечатка ли указанное время. Это не могло быть правдой.
«Привет, это Мэт Бест. Я звоню, чтобы подтвердить встречу в этот четверг. Говорится, что она будет в 11 вечера. Это ведь должно быть 11 утра, верно?».
«Нет. 11 вечера. Правильно. На самом деле, я удивлена, что это так рано», - сказала ассистент. Её голос звучал как дерьмо.
«Прошу прощения?».
«Да, Гуш обычно просыпается в 10 вечера, так что это необычно. Обычно это происходит позже. Он, должно быть, очень зол из-за инцидента с фламинго».
10 вечера? Гуш? Фламинго?
В «Рейнджерс» понимали, что некоторые комбатанты могут предоставить ценные сведения, которые могут помочь нам лучше выполнять нашу работу в продвижении вперед, поэтому не всегда имело смысл убивать всё, что мы видели. В этом случае ассистент показал, что у него есть ценная информация, которая значительно упростит выполнение этой работы, поэтому я не повесил трубку.
«Расскажи мне об инциденте с фламинго», - попросил я, стараясь не казаться нелепо встревоженным или забавляющимся эксцессами таких людей, как Гуш.
«Уххххх, охуенная драма. Гуш купил эту статую редкого южноафриканского фламинго на аукционе, и кто-то отломил ей голову и бросил в бассейн. Он был буквально уничтожен из-за этого. Он хочет безопасности как можно скорее».
«Понятно. Тогда я буду там в 11 вечера».
«Отлично», - сказала она.
«Пожалуйста, передайте мои самые искренние соболезнования о фламинго».
«Спасибо. Он это оценит».
Что за хуйня с людьми в этом городе? Кто покупает статую фламинго в Африке и везёт её через полмира, чтобы поставить рядом с бассейном? Эта вещь должна быть сделана из рога носорога и усов панды. Следующей ночью я проехал настолько далеко до Голливудских холмов, насколько это возможно, не упав с другой стороны. Я остановился перед длинным подъездом прямо в 23:00. У водительской двери меня встретил слуга, готовый забрать ключи.
«Привет, парень, я здесь на встречу. Я могу просто припарковаться на подъездной дорожке».
«Я бы не рекомендовал это», - сказал он.
«Почему нет?».
«Если ты припарковался на подъездной дорожке после начала вечеринки, тебе никогда не выбраться отсюда. Тебя заблокируют десятки машин на всю глубину».
«Есть вечеринка сегодня вечером?».
Все слуги засмеялись.
«Здесь каждую ночь вечеринка».
«Что делает Гуш?» - спросил я.
«Никто не знает», - сказал он. «Вот твой билет».
Я протянул ему ключи, взял билет и вышел из машины, немного сбитый с толку. Когда я шёл по подъездной дорожке, дом выглядел как нечто из Scarface. Это был самый большой дом, который я когда-либо видел. Холм, на котором он был установлен, был настолько крутым, что вы даже не могли оценить его размер и размах с нижней части подъездной дорожки.
Гуш был ебаным балеруном. Когда я подошел к входной двери и позвонил в дверь, меня встретила горячая блондинка лет 20 с небольшим в почти прозрачном нижнем белье без бюстгальтера. Поскольку это Лос-Анджелес, она была либо подругой, либо помощницей - это были единственные две разумные возможности - поэтому я немедленно отвел глаза и вежливо помахал рукой, чтобы подстраховаться.
«Эй, если сейчас неудачное время, я могу вернуться, если вы…».
«Вы Мэт?».
«Да, я Мэт».
Я протянул руку, чтобы пожать её руку.
«Приятно познакомиться», - сказала она, крепко обнявшись. «Я Серена. Мы вчера говорили по телефону».
Ассистент. Слава богам. Глаза вверх и вперед.
«Спасибо за вашу службу», - сказала она. «Мой дед служил в береговой охране, поэтому я знаю, чем вы жертвуете. Вы случайно не служили в береговой охране?».
«Нет, я был рейнджером, но это очень похоже», - сказал я, просто пытаясь пройти через этот разговор и перейти к собеседованию о компетенциях.
«Рейнджер, да? Ебучий Texas - сумасшедший штат. Бьюсь об заклад, вы видели некоторое дерьмо».
«Да-а. Гуш здесь?».
«Да, прости. Видели бы меня, как я подлизываюсь к герою войны из Техаса. Прошу прощения. Мы не наблюдаем слишком много военных парней в этом городе».
«И не говори».
«Нет. Камуфляж в этом сезоне в моде, но эти парни не похожи на тебя. Гуш спустился в домик у бассейна. Просто пройди насквозь и выйди сзади».
«Благодарю».
Серена снова обняла меня, когда я уходил, а затем поклонилась, сложив руки вместе, как каждый житель Лос-Анджелеса делает ветеранам, с которыми они встречаются впервые. Они думают, что мы мистическая порода людей или что-то в этом роде. Когда они видят кого-то вблизи, все моторные навыки полностью отключаются, и они превращаются в инструкторов по йоге.
Намасте.
Прогуливаясь по дому Гуша, мимо бесконечных картин художников, которых я не знал (и он, вероятно, тоже), я услышал слабые звуки техно, доносящиеся из задней части его нескончаемого дома. Если когда-нибудь случится апокалипсис, узнайте, где живет Гуш, и отправляйтесь туда. Всё будет готово.
Когда я наконец выбрался, меня встретил пейзажный бассейн и самый потрясающий вид на Лос-Анджелес, который я когда-либо видел. Огни города были настолько впечатляющими, что казались фальшивыми. Это напомнило мне те большие кадры Лос-Анджелеса, которые вы видите в телешоу и фильмах, таких как «Heat», «Collateral» или «Blade Runner». Я не удивлюсь, если Гуш сдал это место студиям только для того, чтобы они могли сделать эти снимки. Это было красиво и в то же время горько-сладко.
Я проработал в частной службе безопасности почти 2 года, и в семье, в которой я работал полный рабочий день, ничего не изменилось. Не было ни хуже, ни лучше, и не было места для продвижения по служебной лестнице. Кем я собирался стать, продавцом мебели для руководителей? Открывальщиком дверей лимузинов?
В то же время мои отношения подходили к концу. Скажем так, её имя рифмуется со словом «Ужасная персона», раз уж она была такой. «Ужасная персона» была из Южной Калифорнии (как и многие другие ужасные люди, с которыми мне пришлось столкнуться). Мы встретились во время моего последнего отпуска, как раз перед тем, как я уволился из армии, и сразу после того, как она разорвала длительные отношения. Она была красивой девушкой, и мы сразу нашли общий язык. Она такая: «Нахуй детей, нахуй брак», а я такой: «Отлично, давай просто поебёмся тогда?». Мы начали встречаться почти сразу, и примерно через полгода она переехала ко мне в Северный Голливуд, потому что я глупый человек, и она решила запихнуть все свои ужасы в ящик, который она спрятала глубоко в своем туалете, полном скелетов. Ты только что закончил с армией и не знаешь, что будет дальше, поэтому ты не можешь завязать отношения и таким образом их ускорить. Ты слишком сильно на это давишь. Ты ожидаешь, что это опечатает все трещины, которые начинают появляться в твоей жизни, когда у тебя больше нет такой цели, ради которой нужно вставать.
Также не помогло отношениям то, что она много раз ебла своего бывшего парня, пока мы были вместе. Примечание: я считаю, что они поженились, и он пошел в армию. Поздравляю! (О, и спасибо, что прочитали мою книгу. Надеюсь, она продвинет вас так же сильно, как двигается ваш рот, когда вы читаете это #RLTW.) [RLTW - Rangers Lead the Way - рейнджеры прокладывают путь]
Мне нужно было разорвать договор об аренде нашей дерьмовой квартиры в Северном Голливуде и переехать к себе домой. К сожалению, я так много работал, что у меня не было времени на домашнюю охоту, а это означало, что я застрял - в квартире, в отношениях, в работе.
Как бы то ни было, я погрузился в эти жалкие мысли, глядя на прекрасный вид, когда диджей сбросил бит, и взрыв дерьмового техно вернул меня к реальности. Как и в случае с избыточным давлением из-за огня автоматического оружия, мне потребовалась секунда, чтобы сориентироваться в источнике музыки, которая теперь подавляла мои чувства. Она исходила из гостевого дома справа от бассейна. Я осторожно постучал в слегка приоткрытую дверь, чтобы объявить о своем присутствии. Если полуобнаженная ассистент - это то, что я получил у входной двери, я понятия не имел, чего ожидать, когда добрался до задней двери.
«Хэлло? Мистер Гуш?»
«Заходи!» - закричал кто-то сквозь музыку. Я открыл дверь и, вошел, увидев вспотевшего белого человека, диджеящего за вертушками. Он кивнул, не останавливая музыку.
«Вы мистер Гуш?».
«Как?» - сказал он, снимая наушники.
«Я сказал: вы мистер Гуш?».
«Ебать, нет. Я его личный ди-джей».
«Я извиняюсь, но я не знал, кто это был на самом деле».
«Гуш в ванной. Он скоро выйдет».
«ПОЧЕМУ ЕБАНАЯ МУЗЫКА ОСТАНОВИЛАСЬ?» - кто-то крикнул из ванной.
Несколько мгновений спустя из ванной вышел невысокий мужчина с Ближнего Востока в халате, тапочках и одной крошечной золотой цепочке. Он широко раскрыл глаза от ярости, хотя я почти уверен, что на гигантские блюдца в его глазницах больше всего повлияли лекарства в аптеке.
Это был Гуш.
«Вы американский герой?» - сказал он с тем неразборчивым ближневосточным акцентом, который стал очень распространенным в Лос-Анджелесе. Это иранский? Это персидский? Армянский? Ливанский? Кто знает! В данном случае имело значение только то, что он был привязан к волосатому маленькому человечку, который хотел заплатить мне за патрулирование его вечеринок.
«Я не герой, просто служил в армии, сэр».
«Не наёбывай меня, чел! Я видел вас, солдат Джо, в самолете, когда возвращался за границу. Ты герой потому, что имеешь дело с этими животными».
«Эм, благодарствую?».
«Нет, спасибо тебе! Спасибо, что пришёл, чел! Дерьмо, ты слишком красивенький для охранника. Посмотри на это», - сказал он ди-джею. «Они отправляют Гушу модель Abercrombie [американский бренд модной одежды] в службу безопасности, ты в это веришь?».
«Это безумие, Гуш», - сказал он монотонным голосом.
«Никогда больше не переставай играть эту ебаную музыку, ты понял? В противном случае я заплачу кому-нибудь ещё, чтобы он нажимал на свой лэптоп за 5000 в неделю. Герой, пойдем со мной». Гуш явно был полным сумасшедшим, но, по крайней мере, он был забавным. Он вывел меня к пейзажному бассейну и указал на воду. Некоторое время мы стояли молча. Я мог сказать, что он был обеспокоен.
«Ты видишь это?»
«Что?» - ответил я.
«Там, внизу, в воде. Голова». Я прищурился и наклонился ближе к воде. При ближайшем рассмотрении я увидел голову и длинную шею статуи фламинго. Зачем мы были здесь? Он хотел, чтобы я нырнул туда и получил это? Он хотел, чтобы я восхвалял эту ебаную штуку? Я не знал, что мне делать.
«Я сожалею о твоей потере», - наконец сказал я. «Пусть он или она упокоятся с миром».
«Кимберли. Так я ее назвал. В Южной Африке так называется город, где они размножаются. Красивые фламинго, лучшие, что я видел на планете. Ты был там?».
«Нет. У меня не было шанса».
«У меня есть. Я люблю фламинго. Я заплатил целое состояние за этот предмет, но его уничтожили двое парней в драке. Эти ебаньки, чел. Ты видел, как ссорятся геи?».
«К сожалению, сэр, это всё ещё в моем списке желаний». Мы посмеялись. Потом он стал серьезным.
«Как ты думаешь, ты мог бы остановить геев в драке?».
«Ух, конечно. Это не будет проблемой. Они просто парни».
«Они ебануто сумасшедшие. Осторожно. Вот почему мне нужен сильный человек. Настоящий мужчина. Не чушок».
«Ты хочешь сказать, что хочешь нанять меня, чтобы останавливать ссоры геев?».
«Да! Именно этого я и хочу, герой. Они бегают по городу и сосут друг другу члены, а потом завидуют этому и повсюду ссорятся. Они такие во всем: дерутся, ебутся, дресскодятся, дерьмово общаются. У них нет правил!». Очевидно, мистер Гуш был социологом-любителем. «Но они приводят самых горячих девушек, так что ты собираешься делать?». И философ тоже.
Снежинки в Лос-Анджелесе? (Snowflakes in Los Angeles?)
В день моего ухода из армии, 13 сентября 2008 года, я стоял и смотрел, как мой взвод отправляется на учения. В течение четырех лет я присоединялся к ним на таких упражнениях, как эти, в местах, точно так же, куда они собирались. Это было старомодно [Идиома «old hat» означает старомодно, устарело]. Ничего страшного. Они не делали ничего иначе, чем всегда; это я был другим. Эти люди готовились к следующему циклу развертывания как раз в тот момент, когда конфликт в Ираке превращался в настоящую бойню. Я же, с другой стороны, готовился сесть в такси и поехать в аэропорт, где я запрыгну в самолет и нажрусь в хлам, используя купоны на напитки Southwest [Southwest Airlines - авиакомпания].
Глотать эту пилюлю было непросто.
Тем не менее, после возвращения первые пару месяцев в Южной Калифорнии были отличными. В конце концов, я жил по этой ленте MySpace. Мы с друзьями веселились, ходили на пляж, пили и гонялись за девушками, как мы и говорили. Мне никто не говорил, что мне делать и где я должен быть. Я просыпался в 5 утра по привычке, смотрел в свой телефон, понимал, что могу проспать до 17:00, если захочу, а затем втыкал лицо обратно в подушку или в девушку, лежащую рядом со мной - в зависимости от того, что было мягче. Я был свободным человеком. Тотальный ебаный бродяга. Вы могли подумать о свежести и новизне всего, что освобождает, и какое-то время это было так, но в конце концов я пришел к выводу, что на самом деле в этом не было ничего свежего и нового. Приходить домой и аннигилироваться каждую ночь - вот что я делал после каждого развертывания. Единственное, что хоть как-то отличалось от того, что я делал в Лос-Анджелесе, - это тип людей, с которыми я этим занимался.
Стереотип о людях из Лос-Анджелеса состоит в том, что они все пластичные, поверхностные фальшивки. Эти люди, безусловно, существуют в Лос-Анджелесе, как и в любом большом космополитическом городе, но, судя по моему опыту, молодые люди из Лос-Анджелеса, которых я встретил в ресторанах и барах в те первые пару месяцев, были искренне, подлинно ... ужасными.
Я и мои приятели гуляли каждый вечер, мы в конечном итоге разговаривали с разными группами людей, а затем, когда они узнали, что я ветеран, только что вернувшийся из Ирака, это были коктейли Т-Минус, прежде чем один из них нашел способ оскорбить меня, даже не осознавая этого. Это была тема вокруг президентских выборов 2008 года, когда The Daily Show была самой популярной, так что теперь все стали экспертами по внешней политике.
«Тьфу, Джордж Буш, клянусь Гаудом».
«Да, но он не торопится ...»
«Эта ебаная нефтяная война… она ооочень отвратительна».
«Ну, это немного сложнее ...»
«И Халлибертон, верно? Дик Чейни выстрелил кому-то в лицо!»
Затем они все смеялись над своей забавной шуткой и в основном ждали, пока я объяснюсь. Я хотел объяснить, как легко будет убить их всех, прежде чем кто-либо из них дойдет до входной двери. Вместо этого я выбрал зрелый путь и включился в их идеи в той мере, в какой они были. Я рассказал им о своем опыте. Я рассказал о семье военного, в которой родился, и о братстве, благодаря которому вся тяжелая работа и жертвы того стоили. Я как можно меньше говорил о политике, потому что на самом деле, что я знал? Я был острием копья, а не тем, кто его целил. Большинство людей, надо отдать им должное, были восприимчивы к тому, что я сказал, и оценили мою точку зрения, но, поскольку они были невъебенно глупыми, путь выражения свой признательности проходил там, где происходили оскорбления.
«Это действительно интересно, я никогда не думал об этом так. Знаешь, когда ты впервые сказал, что был в Ираке ... тебе совершенно не промыли мозги, как я думал».
«Промытые мозги?»
Сука, я бы...
Глубокий вздох, Мат. Глубооооокий вздох.
Я не шел на то, чтобы меня судили и подвергали психоанализу такие люди, как они. Я вышел напиться и потрахаться… с такими же людьми, как они. Из-за этого мне захотелось пропустить все аспекты разговора и сразу перейти к пьяному сексу.
В конце концов, я не мог слишком сильно злиться на этих детей - и поверьте мне, они были детьми - потому что их глупости не были из тех, которым учились. Это было из тех, что запекались. Кто-то вырастил их в таких дерьмовых. Это было похоже на то, как если бы Зигфрид разозлился на тигра, когда он чуть не откусил Рою голову. Как он мог? Они трахались с тигром! Тем не менее, после большого количества путешествий по карусели невежества, я решил спрыгнуть и почаще оставаться дома. Jameson [виски] в любом случае дешевле, когда вы покупаете его в Costco, и играть в видеоигры намного веселее, чем слушать идиотов, тем более что вы можете выключить видеоигру, когда захотите. К тому же, через пару месяцев я переехал к девушке, что в значительной степени означало живое видео в жанре insta-porn, когда мы этого хотели.
Однако вскоре я понял, что у меня заканчиваются деньги. Проснувшись однажды утром, я подошел к банкомату, чтобы получить немного наличных, посмотрел на свой банковский счет и заметил, что у меня меньше того, что мне нужно для оплаты аренды за следующий месяц. В Лос-Анджелесе потребовалось всего 4 месяца пьянства, чтобы сжечь то немногое, что я смог сэкономить из моего маленького военного жалованья. Я должен был что-то сделать не только для своих сбережений, но и для моего рассудка. Итак, я пошел в колледж.
Это то, что вы должны делать, верно? Служите своей стране, а затем используйте законопроект о военнослужащих, чтобы получить бесплатное образование. Будьте тем, кем можете быть, а затем научитесь всему, чему вы можете научиться. Я чувствовал себя вполне способным пойти в школу и получить диплом. Хотя я бы не сказал, что на данном этапе своей жизни я был сознательно ориентированным на цель человеком (например, я понятия не имел, в чем мне следует специализироваться), я определенно был сосредоточен на миссии, поэтому, если бы я подошел к учебе и конечно, нагрузке с этой точки зрения, я знал, что все будет в порядке. Черт, половина твоей работы в армии - сидеть и слушать чью-то лекцию, так что я уже на 50 процентов готов был идти.
Я решил заглянуть в Калифорнийский государственный университет в Northridge («Калифорнийский штат Нортридж», для всех вас, несгибаемых калифорнийцев). Это было недалеко от дома, я учился в штате, а их талисманом был Матадор Matty. Как можно не пойти в дешевую школу, где талисман назван в честь тебя? Даже если он иноземец, уклоняющийся от быков, в дурацкой ебаной шляпе.
Мой первый день в кампусе был наполнен смесью эмоций. Это был типичный нервный приступ, который приходит с новым опытом и пребыванием в новом месте. Возможность для нового начала вызвала некоторое волнение. Но был также и здоровый страх, что я, как и люди, которых я встречал в барах в Лос-Анджелесе, возненавижу всех, и они возненавидели бы меня в ответ. Это был разумный страх. Я был старше всех, кто посещал эти классы. Я был весь в татуировках, что тогда не было нормой. И я только что закончил войну, которую почти все молодые люди вокруг меня ненавидели и называли одной из причин, по которой они проголосовали за только что избранного Барака Обаму.
Моей первой остановкой перед тем, как начать зачисление, был советник по делам ветеранов в офисе регистратора. Сегодня во многих крупных государственных школах есть такие люди. Это действительно отличный сервис. Они помогут вам разобраться с документами, касающимися GI Bill [программы оказания помощи ветеранам вооруженных сил США]. Они помогут вам перенести кредиты с любых соответствующих курсов, которые вы прошли, пока вас зачислили. И они помогают вам составить план выбора курса на основе того, что вы хотите изучать, даже если вы еще не определились, как и я,. Они также дают вам неформальную ориентацию.
«Мэт, мы так взволнованы, что ты подумываешь о получении ученой степени вместе с нами», - сказал мне консультант. «Мы очень стараемся, чтобы наши студенты-ветераны чувствовали себя комфортно в этой другой учебной среде, потому что мы знаем, насколько трудным может быть этот переход для некоторых людей».
Ты знаешь?
«Это забавно. У некоторых наших ветеранов и наших младших школьников много общего. Во многих случаях они одинаково борются с отсутствием структурированных дней».
Тоже самое? О, я в этом сомневаюсь.
Я понял, что пытался сказать консультант, но то, как он излагал вещи, заставило меня задуматься, были ли мои первоначальные опасения обоснованными. Неужели это место будет полно интеллектуальных противников? Когда наша встреча закончилась, я вышел и направился к своему автомобилю, который был припаркован на другой стороне кампуса, где мне не нужно было платить за парковку. Я был почти разорен, а я в любом случае прирожденный скряга, поэтому я не собирался отдавать этим людям свои деньги, если бы мне не пришлось. Я также подумал, что прогулка по большому городскому кампусу даст мне возможность оценить это место.
Оно оправдало все мои ожидания, и не лучшим образом. Случайные отрывки разговоров, которые я подслушал, выходя из административного здания, были полностью отключены от любой реальности, которую я узнал. Молодые мужчины и женщины, слова которых я записывал на ходу, определенно не были готовы к реальному миру, который, как я знал по опыту, готовился стучать в их дверь и взорваться им в лицо. Каждому нужно время, чтобы понять «это». Я понял. Но фундаментальное непонимание того, как устроен мир, незнание того, насколько они привилегированы, и отсутствие элементарного уважения к Америке, которое, как я слышал, исходило из уст этих детей, было похоже на прослушивание 60-минутной зацикленной записи царапания гвоздями по меловой доске. Если бы эти разговоры были репрезентативными для диалога, который мне пришлось бы вести во время зачисления сюда, они имели бы такую же вероятность выжить в реальном мире, как и я выжить в этом кампусе.
Я продолжал двигаться. Я прошел через эту небольшую парковую зону под названием Апельсиновая роща и мимо утиного пруда в кампусе и быстро понял, что непропорционально много моего внимания было занято беспокойством о некоторых из этих придурков, идущих слишком близко к кромке воды. Я искренне думал, что они могут упасть и утонуть, как ящик с камнями, которым они были. Мне было всего 23 года, столько же, сколько и многим старшеклассникам и первокурсникам школы, но я чувствовал себя их няней. Даже беглая оценка ориентации учеников на окружающую их среду выявила общее забвение, которое в реальном мире имело бы реальные последствия.
Но на этом все закончилось. Я не был в реальном мире. Я был в кампусе колледжа. Моя непосредственная забота об этих детях была совершенно необоснованной. Никто, чей путь я пересек в тот день, на самом деле не сделал ничего, что могло бы вызвать серьезное беспокойство. И с чего бы это? Все они жили в гигантском пузыре. Они не испытали ни опасности, ни риска, ни решений, связанных с жизнью или смертью. И вся система была настроена так, чтобы так продолжалось как можно дольше. Колледж не был их полигоном. Это была их игровая площадка, без острых углов и счётов. Эмоционально они были кусками пластилина, тонущими в Purell [американский брэнд санитайзеров]. Практически они были не очень полезны.
Я остановился в кафетерии, чтобы перекусить, прежде чем отправиться домой. Один из студентов, стоявший у стеллажа с подносами, заметил мои татуировки и отсутствие рюкзака, и спросил меня, могу ли я пойти и попросить кого-нибудь принести подносы, как например, если бы я был уборщиком или работником кафетерия или кем-то вроде этого. Я выгляжу как дворник, мамкоёбырь? Подожди, не отвечай на это.
Я съел свой обед в тишине и впитал в себя всё, что происходило вокруг меня. Это было похоже на то, как будто гигантский пакет красок, полный глупостей, только что взорвался внутри мешка с украденными деньгами (возможно, на их обучение) и покрыл меня остатками. Это было страшнее всего, что я слышал на открытом воздухе в кампусе. Как будто их безлимитный план питания каким-то образом сделал кафетерий своим безопасным местом: если я могу съесть любое количество этого нелепого дерьма, которое захочу, я тоже могу сказать любое количество нелепого дерьма, которое я хочу.
Наблюдая за всем этим, у меня был выбор: я мог злиться на них за то, что они такие легкомысленные, невежественные, беспечные, бесстрашные, испорченные мусорщики, или я мог встать, выбросить остаток своего обеда, тихо уйти и никогда не возвращаться сюда.
Правильный выбор очевиден, но это было нелегко. Во мне вспыхнула реальная, фактическая ярость. В последние недели это стало появляться все чаще и чаще в барах, в которые мы с друзьями ходили. Я пил агрессивно. Я тратил агрессивно. Безрассудно. Я заработал всю ебучую зарплату, пока был в армии, это правда, но настоящая причина, по которой я так быстро растратил свои сбережения, заключалась в том, что я пробухал большую часть из них, а остальное спустил на злость. Я просыпался очень злым - в основном на себя, но также и на людей вокруг меня. Людям нравятся эти дерьмовые ребята из колледжа. На самом деле нет, это не полностью их вина: люди любят своих родителей. Я так разозлился на их родителей, что хотел воткнуть их детей прямо им в уретру обратно и отменить их рождение.
Это нормально, правда?
Когда я ехал домой из Нортриджа, всё, что я думал, было: «Хорошо, Мэт, тебе нужно оставаться активным, если ты собираешься совершить этот переход. Ты должен продолжать двигаться». Это мало чем отличалось от моего времени на службе. Если вы хотите пройти через цель, вам нужно продолжать двигаться вперед. Если вы стоите на месте, вы сидячая утка. Если вы вернетесь назад, вы просто облегчите тому, что преследует вас, догнать вас. Но как продвигаться вперед в этом сценарии? К чему стремиться? Что там даже отдаленно стимулирует? Что я собирался делать, когда колледж пока что не за горами?
Следующим очевидным выбором было стать PMC (private military contractor - частный военный подрядчик). Для многих спецназовцев это следующий шаг, когда они уезжают. Двое моих приятелей-рейнджеров, Трей и Джош, которые ушли примерно в то же время, что и я, сразу же заключили контракт. Агентства любят получать таких парней, как они, как можно раньше, потому что их идеальный кандидат всё еще имеет допуски к системе безопасности и современное понимание области операций, в которой он, вероятно, будет работать. Плавность этого перехода от государственной или получастной работы очень соблазнительна для большинства тех, кто ею занимается, а для тех, кто менее увлечен, тот факт, что заключение контрактов приносит огромные деньги, помогает преодолеть разрыв энтузиазма. Как могло быть иначе - вы выполняете аналогичную работу в поддержку того же самого дела, но теперь вы можете носить гражданскую одежду, есть гораздо более качественную еду и зарабатывать в 3 раза больше денег, чем раньше. Это своего рода работа мечты.
Меня это не интересовало. То есть, как бы интересовало, но в то же время нет. Когда я ушел из армии, я был уверен, что смогу вернуться к гражданской жизни и быть нормальным 23-летним парнем. Я мог скользить прямо в поток нормальной повседневной жизни и идти по ней, как и все остальные, кто не прошел через то дерьмо, которое мои друзья и я испытали в бою. И я всё еще упорно считал, что это правда, даже если выпивка, траты и ярость утверждали обратное. Проблема была в Лос-Анджелесе, а не во мне. Он был главным колледжем детей с глупыми идеями, которые были проблемой. Я знал, какое сейчас время, если ты понимаешь, о чем я.
На следующий день я отправился в одно место, куда обращались все молодые, впечатлительные, всезнайки, бросившие колледж в середине 2000-х, когда они искали временное решение гораздо более долгосрочной проблемы: Craigslist [сайт электронных объявлений]. Я часами просматривал сайт в поисках любой работы, которая казалась интересной, и в процессе я извлек ценный урок: случайные встречи - это не то, где вы ищете легких одноразовых подработок, за которые платят из-под стола, что бы ни говорил вам ваш брат. Вы вполне можете устроиться на работу, но почти наверняка она будет работой руками, ногами, вышибалой или разнорабочим.
В конце концов, я наткнулся на что-то под названием «Исполнительная защита». Это было интересно, потому что хорошо платили. Это было захватывающе, потому что, хотя это предположительно основывалось на некоторых навыках, которые я годами оттачивал в армии, это определенно не было работой ЧВК. В этом смысле это было удобно и знакомо, и это позволяло мне постоянно повторять себе, что в моей борьбе с акклиматизацией был виноват климат, а не я.
Я прозондировал все частные охранные фирмы в Южной Калифорнии, которые смог найти, и в конце концов нашел одну в центре Лос-Анджелеса. Мне пришлось подписать соглашение о неразглашении, когда я был принят на работу, поэтому я не могу сказать вам точно, кто меня нанял, но я могу сказать вам, что возможность сообщить своим клиентам, что они посылают кого-то, кто ранее был сотрудником спецподразделений, была огромный бонус для этой конкретной фирмы, которая специализировалась на круглосуточной защите богатых семей и руководителей с высокими доходами, которые регулярно вели дела в странах, которые не любят играть по правилам.
Изначально я брал разовые подработки то тут, то там. Я бы охранял красные дорожки или сопровождал актрису на мероприятие после того, как её сталкера выписали из больницы. Ничего особенного, по крайней мере, по стандартам Лос-Анджелеса. В конце концов, меня направили в чрезвычайно богатую семью в Беверли-Хиллз в составе группы из 4 человек, которые сменялись по 12-18 часов в зависимости от того, что семья делала каждую неделю.
Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы создать лучшее впечатление о себе как о торшере, чтобы понять, почему работа так хорошо оплачивается. Это было не из-за рисков, который я должен был принять, а из-за того дерьма, которое мне приходилось есть. И позвольте вам сказать, его было много. Каждый день это была чашка Two Girls One Cup [2 Girls 1 Cup - неофициальное название короткометражного рекламного копрофажного видеоролика к порнографическому фильму «Hungry Bitches» от компании MFX-Media, ставшее интернет-мемом], и я был кубком. Не то чтобы я ненавидел эту семью - я не ненавидел, они были хорошими людьми - но я был в такой же степени декорацией, как и частью их жизни. Если бы у меня не было 9-миллиметрового пистолета и я был вырезан из цельного куска американского красавца, я подозреваю, что иногда возникали бы моменты, когда они просто пытались бы поднять и переместить меня, чтобы устранить любые неудобства, которые создавало мое присутствие.
Честно говоря, это звучит более бесчеловечно, чем было на самом деле. Охранная фирма подготовит вас к этому аспекту работы. Никто не хочет чувствовать себя так, будто делит свое личное жилище с 4 совершенно незнакомыми людьми. Вся цель этой работы - раствориться в атмосфере и заявить о себе, только когда все идет на спад. Это не был «Man on Fire» [фильм 2004 года, хотя есть одноименный фильм 1987 года]. Я не был Дензелом [Denzel Washington], пытающимся защитить маленькую девочку от кучки наркобаронов. Хотя это было бы круто. Убить в Штатах!
Работу усложняло то, что у меня никогда не было возможности показать кому-либо, на что я способен. Я был креативным парнем, был относительно умным, любил играть музыку. Но на этой работе этот парень чувствовал себя таким далеким-чужим. Не помогло то, что я не развивал ни одной из этих черт со школы, и никому, с кем я имел дело на работе, не было интересно копаться и вытаскивать их из меня.
Итак, Мэт, чем ты любишь заниматься в свободное время? У тебя есть хобби или интересы?
Я не знаю, что бы я сделал, если бы они заинтересовались, потому что в моем понимании, если бы я был честен с самим собой, я всё ещё был воином. Полная остановка. Но это всё, кем я был? Это будет то, что определяло меня на всю оставшуюся жизнь, эта ебаная война? Судя по моему общению с девочками из Лос-Анджелеса, учениками колледжа Нортриджа и моей охранной фирмой, казалось, что это была реальная возможность.
Я горжусь своей трудовой этикой. Независимо от того, что это за работа, я хочу сделать все возможное и сделать свою работу как можно лучше. В моей прежней работе это означало владение каждой системой вооружения, подготовку всей моей команды к каждой миссии и отличную физическую форму. В этой работе это означало протирать лобовое стекло семейного Bentley, чтобы они не могли сказать, что он только что проехал мимо разбрызгивателей по дороге на подъездную дорожку. Это означало, что, когда мой босс, который был главным руководителем студии, пригласил всех своих знаменитых друзей на «Monday Movie Night», я помог перенести диваны в театральный зал, не повредив ни одну из стен.
Вы не представляете, насколько все это дезориентировало. Я был 24-летним ветераном, совершившим 5 боевых командировок в зоны активных боевых действий. Несколько раз в неделю в течение нескольких месяцев я водил команды настоящих героев в перестрелки.
Я сотворил дерьмо.
Армия потратила месяцы, если не годы, превращая парней вроде меня в вечные двигатели уверенности, способностей и решимости. Однако после года, проведенного в Лос-Анджелесе, чувствительность и уверенность Рэмбо, которые поддерживали меня через годы борьбы, почти исчезли, оставив меня в наполненной яростью, пропитанной выпивкой яме неуверенности в себе.
Когда вы проводите годы в сплоченном сообществе, сражаясь бок о бок, и вы происходите из длинной череды ветеранов, прошедших службу, нередко можно услышать истории о парнях, которые борются с сомнениями и депрессией. Я знал, что то, с чем я имею дело, даже если я не мог понять это в то время, не было чем-то новым. Даже в том, как это произошло, не было ничего необычного. Это было скопление маленьких, неожиданных, незнакомых, неприятных событий, которые постепенно начали сказываться. И что делало это ещё более странным и худшим, так это то, что все это происходило в ебаном Лос-Анджелесе. Я сразу перешел от одной из самых настоящих, самых важных работ, которую только можно вообразить, к жизни в одном из самых фальшивых и суетных мест на планете.
Оглядываясь назад, я понимаю, как быстро этот город может вас сломить. Эгоизм, грубость и неуважение, которые исходили от стольких людей в Лос-Анджелесе, которые просто жили одним днем и ничего не делали со своей жизнью, приводили меня в ярость и депрессию. Я знал, что дерьмо, которое я лично пережил, не было преднамеренным или явным, но многие из этих придурков в своих кабриолетах Sweet Sixteen и Mercedes G могли как случайно наехать на меня, так и нарочно смотреть сквозь меня. Забудь о форте Rucker, армия должна переместить сюда школу SERE (Survival, Evasion, Resistance, Escape - выживание, уклонение, сопротивление, побег). Разместите штаб-квартиру в Urth Caffé на Melrose, где они овладели искусством притворяться, что вас даже не существует, и позвольте выжить только сильнейшим. Пусть остальные задаются вопросом, как и я, какого черта я здесь делал?
Chapter 13 / Глава 13
Патруль вечеринок (Party Patrol)
Мой последний день в частной охране фактически был ночью. У меня был выходной после моего обычного выступления, и меня порекомендовали на другую работу - охранять вечеринки в нерабочее время в доме на Hollywood Hills. Как обычно, хозяин дома хотел встретиться и взять у меня интервью. В электронном письме, которое я получил, со всеми подробностями говорилось, чтобы я пришел к дому, где я буду работать, около 11 часов вечера. Я позвонил ассистенту, чтобы узнать, не опечатка ли указанное время. Это не могло быть правдой.
«Привет, это Мэт Бест. Я звоню, чтобы подтвердить встречу в этот четверг. Говорится, что она будет в 11 вечера. Это ведь должно быть 11 утра, верно?».
«Нет. 11 вечера. Правильно. На самом деле, я удивлена, что это так рано», - сказала ассистент. Её голос звучал как дерьмо.
«Прошу прощения?».
«Да, Гуш обычно просыпается в 10 вечера, так что это необычно. Обычно это происходит позже. Он, должно быть, очень зол из-за инцидента с фламинго».
10 вечера? Гуш? Фламинго?
В «Рейнджерс» понимали, что некоторые комбатанты могут предоставить ценные сведения, которые могут помочь нам лучше выполнять нашу работу в продвижении вперед, поэтому не всегда имело смысл убивать всё, что мы видели. В этом случае ассистент показал, что у него есть ценная информация, которая значительно упростит выполнение этой работы, поэтому я не повесил трубку.
«Расскажи мне об инциденте с фламинго», - попросил я, стараясь не казаться нелепо встревоженным или забавляющимся эксцессами таких людей, как Гуш.
«Уххххх, охуенная драма. Гуш купил эту статую редкого южноафриканского фламинго на аукционе, и кто-то отломил ей голову и бросил в бассейн. Он был буквально уничтожен из-за этого. Он хочет безопасности как можно скорее».
«Понятно. Тогда я буду там в 11 вечера».
«Отлично», - сказала она.
«Пожалуйста, передайте мои самые искренние соболезнования о фламинго».
«Спасибо. Он это оценит».
Что за хуйня с людьми в этом городе? Кто покупает статую фламинго в Африке и везёт её через полмира, чтобы поставить рядом с бассейном? Эта вещь должна быть сделана из рога носорога и усов панды. Следующей ночью я проехал настолько далеко до Голливудских холмов, насколько это возможно, не упав с другой стороны. Я остановился перед длинным подъездом прямо в 23:00. У водительской двери меня встретил слуга, готовый забрать ключи.
«Привет, парень, я здесь на встречу. Я могу просто припарковаться на подъездной дорожке».
«Я бы не рекомендовал это», - сказал он.
«Почему нет?».
«Если ты припарковался на подъездной дорожке после начала вечеринки, тебе никогда не выбраться отсюда. Тебя заблокируют десятки машин на всю глубину».
«Есть вечеринка сегодня вечером?».
Все слуги засмеялись.
«Здесь каждую ночь вечеринка».
«Что делает Гуш?» - спросил я.
«Никто не знает», - сказал он. «Вот твой билет».
Я протянул ему ключи, взял билет и вышел из машины, немного сбитый с толку. Когда я шёл по подъездной дорожке, дом выглядел как нечто из Scarface. Это был самый большой дом, который я когда-либо видел. Холм, на котором он был установлен, был настолько крутым, что вы даже не могли оценить его размер и размах с нижней части подъездной дорожки.
Гуш был ебаным балеруном. Когда я подошел к входной двери и позвонил в дверь, меня встретила горячая блондинка лет 20 с небольшим в почти прозрачном нижнем белье без бюстгальтера. Поскольку это Лос-Анджелес, она была либо подругой, либо помощницей - это были единственные две разумные возможности - поэтому я немедленно отвел глаза и вежливо помахал рукой, чтобы подстраховаться.
«Эй, если сейчас неудачное время, я могу вернуться, если вы…».
«Вы Мэт?».
«Да, я Мэт».
Я протянул руку, чтобы пожать её руку.
«Приятно познакомиться», - сказала она, крепко обнявшись. «Я Серена. Мы вчера говорили по телефону».
Ассистент. Слава богам. Глаза вверх и вперед.
«Спасибо за вашу службу», - сказала она. «Мой дед служил в береговой охране, поэтому я знаю, чем вы жертвуете. Вы случайно не служили в береговой охране?».
«Нет, я был рейнджером, но это очень похоже», - сказал я, просто пытаясь пройти через этот разговор и перейти к собеседованию о компетенциях.
«Рейнджер, да? Ебучий Texas - сумасшедший штат. Бьюсь об заклад, вы видели некоторое дерьмо».
«Да-а. Гуш здесь?».
«Да, прости. Видели бы меня, как я подлизываюсь к герою войны из Техаса. Прошу прощения. Мы не наблюдаем слишком много военных парней в этом городе».
«И не говори».
«Нет. Камуфляж в этом сезоне в моде, но эти парни не похожи на тебя. Гуш спустился в домик у бассейна. Просто пройди насквозь и выйди сзади».
«Благодарю».
Серена снова обняла меня, когда я уходил, а затем поклонилась, сложив руки вместе, как каждый житель Лос-Анджелеса делает ветеранам, с которыми они встречаются впервые. Они думают, что мы мистическая порода людей или что-то в этом роде. Когда они видят кого-то вблизи, все моторные навыки полностью отключаются, и они превращаются в инструкторов по йоге.
Намасте.
Прогуливаясь по дому Гуша, мимо бесконечных картин художников, которых я не знал (и он, вероятно, тоже), я услышал слабые звуки техно, доносящиеся из задней части его нескончаемого дома. Если когда-нибудь случится апокалипсис, узнайте, где живет Гуш, и отправляйтесь туда. Всё будет готово.
Когда я наконец выбрался, меня встретил пейзажный бассейн и самый потрясающий вид на Лос-Анджелес, который я когда-либо видел. Огни города были настолько впечатляющими, что казались фальшивыми. Это напомнило мне те большие кадры Лос-Анджелеса, которые вы видите в телешоу и фильмах, таких как «Heat», «Collateral» или «Blade Runner». Я не удивлюсь, если Гуш сдал это место студиям только для того, чтобы они могли сделать эти снимки. Это было красиво и в то же время горько-сладко.
Я проработал в частной службе безопасности почти 2 года, и в семье, в которой я работал полный рабочий день, ничего не изменилось. Не было ни хуже, ни лучше, и не было места для продвижения по служебной лестнице. Кем я собирался стать, продавцом мебели для руководителей? Открывальщиком дверей лимузинов?
В то же время мои отношения подходили к концу. Скажем так, её имя рифмуется со словом «Ужасная персона», раз уж она была такой. «Ужасная персона» была из Южной Калифорнии (как и многие другие ужасные люди, с которыми мне пришлось столкнуться). Мы встретились во время моего последнего отпуска, как раз перед тем, как я уволился из армии, и сразу после того, как она разорвала длительные отношения. Она была красивой девушкой, и мы сразу нашли общий язык. Она такая: «Нахуй детей, нахуй брак», а я такой: «Отлично, давай просто поебёмся тогда?». Мы начали встречаться почти сразу, и примерно через полгода она переехала ко мне в Северный Голливуд, потому что я глупый человек, и она решила запихнуть все свои ужасы в ящик, который она спрятала глубоко в своем туалете, полном скелетов. Ты только что закончил с армией и не знаешь, что будет дальше, поэтому ты не можешь завязать отношения и таким образом их ускорить. Ты слишком сильно на это давишь. Ты ожидаешь, что это опечатает все трещины, которые начинают появляться в твоей жизни, когда у тебя больше нет такой цели, ради которой нужно вставать.
Также не помогло отношениям то, что она много раз ебла своего бывшего парня, пока мы были вместе. Примечание: я считаю, что они поженились, и он пошел в армию. Поздравляю! (О, и спасибо, что прочитали мою книгу. Надеюсь, она продвинет вас так же сильно, как двигается ваш рот, когда вы читаете это #RLTW.) [RLTW - Rangers Lead the Way - рейнджеры прокладывают путь]
Мне нужно было разорвать договор об аренде нашей дерьмовой квартиры в Северном Голливуде и переехать к себе домой. К сожалению, я так много работал, что у меня не было времени на домашнюю охоту, а это означало, что я застрял - в квартире, в отношениях, в работе.
Как бы то ни было, я погрузился в эти жалкие мысли, глядя на прекрасный вид, когда диджей сбросил бит, и взрыв дерьмового техно вернул меня к реальности. Как и в случае с избыточным давлением из-за огня автоматического оружия, мне потребовалась секунда, чтобы сориентироваться в источнике музыки, которая теперь подавляла мои чувства. Она исходила из гостевого дома справа от бассейна. Я осторожно постучал в слегка приоткрытую дверь, чтобы объявить о своем присутствии. Если полуобнаженная ассистент - это то, что я получил у входной двери, я понятия не имел, чего ожидать, когда добрался до задней двери.
«Хэлло? Мистер Гуш?»
«Заходи!» - закричал кто-то сквозь музыку. Я открыл дверь и, вошел, увидев вспотевшего белого человека, диджеящего за вертушками. Он кивнул, не останавливая музыку.
«Вы мистер Гуш?».
«Как?» - сказал он, снимая наушники.
«Я сказал: вы мистер Гуш?».
«Ебать, нет. Я его личный ди-джей».
«Я извиняюсь, но я не знал, кто это был на самом деле».
«Гуш в ванной. Он скоро выйдет».
«ПОЧЕМУ ЕБАНАЯ МУЗЫКА ОСТАНОВИЛАСЬ?» - кто-то крикнул из ванной.
Несколько мгновений спустя из ванной вышел невысокий мужчина с Ближнего Востока в халате, тапочках и одной крошечной золотой цепочке. Он широко раскрыл глаза от ярости, хотя я почти уверен, что на гигантские блюдца в его глазницах больше всего повлияли лекарства в аптеке.
Это был Гуш.
«Вы американский герой?» - сказал он с тем неразборчивым ближневосточным акцентом, который стал очень распространенным в Лос-Анджелесе. Это иранский? Это персидский? Армянский? Ливанский? Кто знает! В данном случае имело значение только то, что он был привязан к волосатому маленькому человечку, который хотел заплатить мне за патрулирование его вечеринок.
«Я не герой, просто служил в армии, сэр».
«Не наёбывай меня, чел! Я видел вас, солдат Джо, в самолете, когда возвращался за границу. Ты герой потому, что имеешь дело с этими животными».
«Эм, благодарствую?».
«Нет, спасибо тебе! Спасибо, что пришёл, чел! Дерьмо, ты слишком красивенький для охранника. Посмотри на это», - сказал он ди-джею. «Они отправляют Гушу модель Abercrombie [американский бренд модной одежды] в службу безопасности, ты в это веришь?».
«Это безумие, Гуш», - сказал он монотонным голосом.
«Никогда больше не переставай играть эту ебаную музыку, ты понял? В противном случае я заплачу кому-нибудь ещё, чтобы он нажимал на свой лэптоп за 5000 в неделю. Герой, пойдем со мной». Гуш явно был полным сумасшедшим, но, по крайней мере, он был забавным. Он вывел меня к пейзажному бассейну и указал на воду. Некоторое время мы стояли молча. Я мог сказать, что он был обеспокоен.
«Ты видишь это?»
«Что?» - ответил я.
«Там, внизу, в воде. Голова». Я прищурился и наклонился ближе к воде. При ближайшем рассмотрении я увидел голову и длинную шею статуи фламинго. Зачем мы были здесь? Он хотел, чтобы я нырнул туда и получил это? Он хотел, чтобы я восхвалял эту ебаную штуку? Я не знал, что мне делать.
«Я сожалею о твоей потере», - наконец сказал я. «Пусть он или она упокоятся с миром».
«Кимберли. Так я ее назвал. В Южной Африке так называется город, где они размножаются. Красивые фламинго, лучшие, что я видел на планете. Ты был там?».
«Нет. У меня не было шанса».
«У меня есть. Я люблю фламинго. Я заплатил целое состояние за этот предмет, но его уничтожили двое парней в драке. Эти ебаньки, чел. Ты видел, как ссорятся геи?».
«К сожалению, сэр, это всё ещё в моем списке желаний». Мы посмеялись. Потом он стал серьезным.
«Как ты думаешь, ты мог бы остановить геев в драке?».
«Ух, конечно. Это не будет проблемой. Они просто парни».
«Они ебануто сумасшедшие. Осторожно. Вот почему мне нужен сильный человек. Настоящий мужчина. Не чушок».
«Ты хочешь сказать, что хочешь нанять меня, чтобы останавливать ссоры геев?».
«Да! Именно этого я и хочу, герой. Они бегают по городу и сосут друг другу члены, а потом завидуют этому и повсюду ссорятся. Они такие во всем: дерутся, ебутся, дресскодятся, дерьмово общаются. У них нет правил!». Очевидно, мистер Гуш был социологом-любителем. «Но они приводят самых горячих девушек, так что ты собираешься делать?». И философ тоже.