Моя война: Убивая время в Ираке - часть 10 (+21)
Когда мы вернулись на FOB и въехали в наш автопарк, мы заметили, что они затащили окровавленный внедорожник сюда и припарковали его по какой-то странной причине прямо в нашем автопарке, в паре парковочных мест от того места, где мы обычно паркуем наши Страйкеры. Этот белый внедорожник, весь в крови, простоял в нашем автопарке около недели. Каждый раз, когда я шел в автопарк, чтобы подготовиться к очередному заданию, мне приходилось смотреть на эту штуку, и мне приходилось вспоминать того парня, который упал, который все ещё был в темных очках, по его лицу капала свежая кровь, и думать о его письме об отставке, когда мы обнаружили его безжизненное тело, и сидели там и гадали, по каким причинам он хотел уйти. Он скучал по своей семье? Жена? Дети? Его работа была слишком опасной? Или его просто тошнило от этой войны и всего, что с ней связано, и он хотел, чтобы все это закончилось? Пару дней спустя я сидел на заднем пандусе нашего Страйкера, наслаждаясь ритуальной сигаретой перед миссией, когда пара солдат, которых я не узнал, потому что они были из другой роты, фотографировала белый внедорожник, который все еще было залит кровью, и я подслушал, как один из парней сказал своему другу, что ему не терпится показать всем своим друзьям домой эти фотографии и сказать им, что это была какая-то машина, которую он подстрелил из своего оружия на КПП. Я хотел что-то сказать, но держал рот на замке и смотрел в другую сторону. Я подумал, а зачем?
July 4. Independence Day. (День независимости)
Произошли только фейерверки, которые мы предоставили. Ближе к вечеру мы устроили взводное барбекю. Я не хотел идти на это, потому что было намного больше 110 градусов [43 по Цельсию], и вместо этого я хотел потусоваться и почитать в своей гостиной с кондиционером, но барбекю было «обязательным развлечением», как мы любили называть это в армии, поэтому явка моей задницы была обязательной. Пара турок открыла подставку для барбекю прямо у спортзала под названием Mujat’s. Здесь продают кебаб из говядины и курицы, а также сырный хлеб. Я решил, что буду жить рискуя, и закажу приготовленный на гриле кабоб из баранины, который представлял собой куски баранины, завернутые в лепешку из лаваша. 3 доллара. Это было довольно остро и неплохо. Мы все сидели за этими пластиковыми столами возле стойки для кебабов Муджата. Солнце вылезло полностью, ни облачка не было видно, и было очень жарко.
На холодильнике перед стойкой для барбекю стояла реклама пива из Европы, о котором я никогда не слышал. На нём было изображено ледяное пиво в ледяном стакане. Какое-то время я смотрел на него сквозь солнцезащитные очки, беззвучно выделяя слюну, когда я начал вспоминать прошлые 4 июля. Я задавался вопросом обо всех друзьях, с которыми я праздновал, с которыми я потерял связь и которых не видел годами, и о том, что они делали дома в этот день. Мне было интересно, интересовался ли кто-нибудь из них, чем я занимаюсь сегодня, или даже знал ли, что я был в Ираке. Возможно нет. Я, наверное, мало что пропустил, наверное, они делали то же самое старое дерьмо. Купите кучу старого доброго общеамериканского пива, такого как Miller, Budweiser и Coors, напейтесь, сходите в парк и посмотрите шоу фейерверков.
После взводного шашлыка мы все вернулись к своим конексам и собрали наши вещи, чтобы вернуться на очередную контрминометную операцию на Abrams, куда мы всегда отправляемся для контрминометных задач. Когда мы покинули FOB и добрались до OP Abrams, мы, как всегда, припарковали наши машины, и, как всегда, сели, подняв большие пальцы рук за задницы, и, как всегда, мы смотрели, как садится солнце Мосула, свидетелем которого является очень мирное место. Когда солнце, наконец, исчезло и начало темнеть, мы все сели обратно и переехали в район поблизости, который был многообещающим иракским пригородом, который всё ещё строился. Куча домов, построенных из цемента и шлакоблоков. Мы нашли красивый двухэтажный дом, подъехали к нему, и наше отделение спешилось, мы все поднялись на крышу и вытащили туда снаряжение контрминометной миссии. Затем, примерно в 22:00, мы решили устроить собственный фейерверк на 4 июля, я понятия не имею, что заставило нас это сделать, или как это началось, или чья это была идея, но мы все начали запускать осветительные в воздух и увеличивать освещенность. Наш командир отряда подошел к каждому из нас и вручил нам осветительный патрон. Он спросил меня, стрелял ли я когда-нибудь раньше, и я ответил, что никогда не стрелял. Spc. Каммингс, Док Хайби и я стояли вокруг него, пока он вкратце рассказал нам, как это сделать. Подсветка раунда заключена в серебряную трубку. Вы откручиваете колпачок и кладете его на противоположный конец трубки, и это действует как ударник, когда вы ударяете его о землю. Как только он воспламеняется, он запускает пулю прямо в воздух на пару сотен метров, и светящийся снаряд медленно парит обратно на землю на маленьком парашюте. Достаточно просто. Первым пойти показать нам, как это делается, вызвался командир нашего отряда. Он изо всех сил ударил осветительным зарядом по бетонной крыше, на которой мы были, но он не взорвался. Он снова ударил изо всех сил, и снова он не сработал. Озадаченный, он посмотрел на нижнюю часть люм-раунда, чтобы выяснить, что с ним не так, и тогда он указал этой чертовой штукой на нас. «Вау! Ты наставил на нас это дерьмо!» - закричал Док Хайби, выхватывая осветительный заряд из руки.
Док сам швырнул тварь на крышу, и она загорелась, и в воздух поднялся снаряд. Затем я отправил одного в полет и наблюдал, как он медленно спускается на землю. Это было круто; все стреляли десятками из них в небо, и ночь Мосула теперь была полностью освещена. На нас летели всевозможные осветительные снаряды. Зеленые, красные, белые. Бродячие собаки по соседству взбесились, лаяли и выли как в шторм. Я уверен, что все иракцы из окрестностей, которые наблюдали за происходящим, реагировали одинаково и гадали, какого хрена эти сумасшедшие американцы сейчас делают. С палящей летней жарой, барбекю и шоу фейерверков (комплименты трудолюбивому налогоплательщику США) это было похоже на Четвертое, но в то же время не было ничего похожего на Четвертое. В фильме «Апокалипсис сегодня» есть замечательная фраза: «Чем больше они пытались сделать его похожим на дом, тем больше они заставляли всех скучать по нему». Что ж, именно так я чувствовал себя сегодня.
Движение к контакту (Movement to Contact)
Однажды мы совершили конное патрулирование по одной из главных артерий города, маршруте Тампа. Конные патрули также известны как миссии «движение к контакту». В армии раньше называли их миссиями «поиск и уничтожение», но, поскольку мы более мягкая и доброжелательная армия, теперь мы называем их «движением к контакту». «Очищение» армии - вот как я называю всю эту чушь. Так же, как мы больше не можем называть врага врагом. Вместо этого мы называем их «антииракскими силами». Мы называли их «непокорными силами». Что это за дерьмо? Что дальше? Собираемся ли мы вместо этого называть войны «операциями»? «Движение к контакту» похоже на рыбалку, за исключением того, что вы не ловите радужную форель в реке Сакраменто, а ловите в Ираке несогласные силы, вооруженные РПГ и АК-47. И угадайте, что вы используете в качестве приманки? Правильно, ты - приманка. Движение к контакту - это когда мы будем троллить по улицам Мосула на наших машинах «Страйкер», чтобы посмотреть, сможем ли мы заманить террористов или повстанцев, чтобы они попались на удочку и напали на нас. Затем мы наматывали их на крючок, леску и грузило и выпотрошивали их острыми, как бритва, томагавками. Но так никогда и не получалось. Обычно происходило то, что мы бросали нашу приманку туда, а затем, когда мы наматывали ее, мы замечали, что получили только кусочек, может быть, РПГ или СВУ. А потом они бросали наживку и убегали. Таким образом, ловля повстанцев в Мосуле может стать чрезвычайно неприятным испытанием, потому что вы знаете, что они там, но просто не видите их. (Гораздо более эффективной тактикой была бы динамитная рыбалка, когда вы просто начинаете бросать динамитные шашки в воду и просто зачерпываете все, что плавает наверх.)
В любом случае, в этой поздней полуденной миссии движения к контакту было толпа протестующих, пара дюжин, прямо посреди Маршрута Тампа, все несли огромные транспаранты с арабскими буквами на них, и многие протестующие несли в больших рамках фотографии улыбающегося Саддама Хусейна, и все они аплодировали и пели что-то по-арабски. Я понятия не имею, что это было, черт возьми, поэтому я помахал им своей невооруженной рукой, пока мы проезжали мимо, и некоторые из них нервно махали в ответ. Пока я махал рукой, другой рукой я, конечно же, крепко держал рукоятку стрельбы моего полностью автоматического пулемета M240 Bravo с направленным прямо на них стволом. Тогда один подросток-оборванец решил проявить смелость, взял камень и швырнул его в меня. Он скучал. За неделю до этого, иракский ребенок сделал то же самое, он сердито бросил в меня камень, а когда я направил на него автомат и сделал вид, будто собираюсь оторвать ему задницу, он совершенно не испугался, он просто сердито махнул своими руками: «Давай, стреляй в меня! Попробуй!». Когда мы уезжали, я подумал: «Ну и дела, интересно, кем будет этот ребенок, когда вырастет?».
Однажды во время нашего конного патрулирования мы проехали через большое кладбище, которое, кажется, есть в каждом районе Мосула, и случайно наехали на пару могил. Когда мы наехали на них, они были слегка похожи на лежачего полицейского. Упс. Это плохо. Иракцы довольно хорошо справляются с многозадачностью в своей среде, например, они не только могут превратить пару раций в детонатор СВУ, но и превратили свои кладбища в общественные парки отдыха. Как-будто вы увидите иракские семьи, устраивающие пикники на кладбище, как это было в Центральном парке, и почти на каждом кладбище в Мосуле по какой-то причине есть футбольное поле в середине, на котором вы всегда увидите пару детей, играющих в футбол. Это всегда странное зрелище - видеть, как кучка маленьких детей гоняет футбольный мяч на импровизированном футбольном поле посреди какого-то кладбища, окруженного сотнями и сотнями надгробий. Многие бездомные собаки, куры и коровы тоже любят проводить время на кладбищах. Я также заметил, что иракский народ хоронит своих мертвецов иначе, чем мы в Америке. Мы выкапываем глубокую яму, затем бросаем тело, которое обычно находится в гробу, в яму, а затем заполняем яму землей. В Ираке не копают яму, а просто кладут тело на землю, а затем насыпают грязь поверх тела, пока не образуется красивый холмик. На этом кладбище были тысячи могилок из земляных курганов. Когда мы проезжали мимо, я увидел одну классно выглядящую могилу с гравировкой АК-47 на надгробной плите. На самом деле я видел пару из них с АК-47. Я сказал жене, что если меня когда-нибудь убьют в Ираке, и они привезут мое тело обратно в Штаты, я бы хотел, чтобы на моем надгробии были написаны слова «Я лучше буду здесь, чем в Ираке». Она не думала, что это было смешно.
Надпись на стене (The Writing on the Wall)
FUCK YOU AMERICANS! - Mohammed - тридцатифутовая вереница граффити, нарисованных аэрозольной краской на английском языке, на эстакаде автострады в Мосуле.
Не стреляйте (Don’t Shoot)
Всякий раз, когда у нас был патруль, скажем, в 14-00, это означало, что мы все физически должны были быть у автопарка ровно в 13:30. Для подотчетности, чтобы убедиться, что все были там, такая хрень. А потом, когда все были там, мы все выстроились в группу, и наш командир отряда проводил так называемую «практическую проверку», что означает, что он своими руками удостоверился, что у вас есть все ваше снаряжение и что это было на должном уровне. Он должен был убедиться, что у вас есть Camelbak, полный воды, оба наколенника, перчатки, свежие батарейки в ваших NOD, что у вас есть все ваши магазины и что они полны боеприпасов, и он также проверит ваше оружие, чтобы убедитесь, что оно чистое и болт смазан маслом. А затем, после того как он убедился, что у каждого из нас есть всё, что мы должны были иметь при себе, и мы прошли его проверку, мы все прыгаем в заднюю часть «Страйкера», поднимаем задний пандус, и мы в порядке.
Выезд на другую миссию по движению к контакту, а также на OP. Пока мы ехали по Мосулу, маленький иракский ребенок появился из ниоткуда на этой оживленной улице, по которой мы ехали, он направил на меня свой игрушечный пистолет и симулировал стрельбу по мне, как будто я был каким-то американским солдатом, оккупирующим его страну. Что это за дерьмо? Игрушечные пистолеты, которыми играют дети в Ираке, являются точными копиями моделей и выглядят в точности как настоящие. Я предполагаю, что их нужно научить знакомству с оружием в раннем возрасте или что-то в этом роде. Время от времени нам приходилось сбрасывать стопки этой пропагандистской газеты коалиции в полицейский участок Мосула, и я однажды пролистал один из выпусков, и там было небольшое объявление или объявление для общественных служб, в котором была фотография маленького иракца. Ребенок, держащий копию 9мм пушки и кучу арабских надписей вокруг, что-то вроде «Не направляйте игрушечные пистолеты на силы коалиции» Это был не первый раз, когда маленький ребенок наставлял на меня игрушечный пистолет. На самом деле это случалось со мной несколько раз, и каждый раз я просто думал и надеялся, что это просто игрушка, и он не нажимает на курок. Но каждый раз, когда это происходило в конном патруле, у меня сразу учащалось пульс, и мне хотелось крикнуть на маленького ребенка, хорошенько отшлепать его по заднице и объяснить ему, как близко он только что подошел к смерти и не делать этого. это снова, но ты не можешь. Вы просто едете и надеетесь, что следующий американский солдат, на которого он направит игрушечный пистолет, не зажжет ему задницу.
Мы немного проехали по Мосулу, а затем припарковали машины и остановились у OP Abrams [OP - Observation Post, наблюдательный пункт]. Мы с Pfc. Поинцем Pointz втащились в дом, который был наполовину построен, а другая группа стрелков поднялась на крышу. Нахуй это дерьмовое торчание на солнце. Мы зашли внутрь и заняли позицию в одной из комнат с окном, выходящим на сектор, который мы должны были наблюдать. У нас было какое-то покрытие над головой, поэтому у нас была тень. Поскольку командир нашего отделения был с другой стрелковой командой, мы по очереди дежурили. Один из нас снимал шлем K-pod [«K-pot» - слэнговое название шлема PASGT] и немного спал, а другой стоял на страже, следил за лидером нашего отряда и следил, чтобы он не застал нас за этим обманом. Затем к дому, который мы занимали, подъехала белая «Хонда», и из неё вышли 4 парня в традиционных белых костюмах и головных уборах, все держали четки в руках. Я снова надел K-pod на голову и встал, чтобы посмотреть, что происходит. Водитель заговорил со мной по-арабски. Я не понимал ни одного слова, которое он говорил, но, судя по тому, как он это говорил, мне показалось, что он говорил мне, что он был владельцем дома и что он хотел показать дом другим парням, потому что они были заинтересованы в его покупке. Это был его дом, а не мой, поэтому я сказал, конечно, и впустил их внутрь. Я наблюдал, как владелец ходил по дому с 3 другими мужчинами, показывая им каждую комнату и пытался продать им дом. Затем ко мне подошел один из потенциальных покупателей и дал мне сигарету. Я сказал: «Шукран». После этого они все сели в свою хонду, помахали нам на прощание и уехали. Вскоре после этого мы тоже уехали. Мы уехали и некоторое время ездили по Мосулу. Ехать по одним и тем же улицам, смотреть на одни и те же здания, махать одним и тем же людям снова и снова, снова и снова. Это никогда не кончится.
Когда я впервые попал в подразделение, мне вручили Справочник рейнджеров и сказали изучить его. Справочник учит вас: «Никогда не идите домой одним и тем же путем. Выберите другой маршрут, чтобы не попасть в засаду» (Постоянный приказ Rogers’ Rangers # 11). Оказалось, мы отправляемся на миссии каждый день в одно и то же время, делаем одни и те же вещи, ездили по одним и тем же маршрутам, каждый ебаный день. А потом удивляются, почему мы попали в засаду. После того, как мы немного проехали, чтобы посмотреть, хватит ли у кого-нибудь храбрости попытаться выстрелить в нас, мы вернулись на FOB и пошли прямо к заправочной станции, и прямо при заправке машины мы услышали, как миномет ударил по FOB. Вроде к нам тоже близко. Всегда приятно быть у точки заправки, когда начинают падать минометы.
Мир - опасное место не из-за тех, кто творит зло, а из-за тех, кто смотрит и ничего не делает - Альберт Эйнштейн.
Отрыв от реальности (Break from Reality)
До того, как мой сосед по комнате купил себе PlayStation, он просто сидел в своей комнате и смотрел контрафактные DVD, которые он купил в магазинах Хаджи, по телевизору, который он купил у уходящего солдата 101-й примерно за 60 долларов. Пока сержант Хоррокс не купил себе приставку PlayStation, было сложно получить хорошее чтение, потому что ему было скучно смотреть все свои фильмы снова и снова, и он постоянно тусил на моей стороне комнаты и пытался поговорить со мной, когда я пытался читать, что сводило меня с ума. Хоррокс из Айдахо, и я не знаю, связано ли это с этим, но он любил поговорить, на самом деле иногда мне приходилось ждать, пока он ложится спать, чтобы читать, чтобы меня не отвлекали, а поскольку он чутко спит и не любит свет, когда он спит, мне пришлось лечь на кровать и использовать свой армейский фонарик в качестве лампы для чтения. После того, как он купил свою PlayStation, он почти никогда не разговаривал со мной. Хотел бы я знать об этом в начале развертывания, я бы пошел и купил ему PlayStation и все видеоигры, которые я смог найти.
Мы только что закончили совместную миссию спецназа, очистив огромную часть Мосула с помощью ING, и как только мы вернулись с миссии, он направился прямо к своей стороне комнаты, снял все свое снаряжение и сразу же запустил PlayStation и начал играть в SO-COM, так называемую реалистичную военную игру для спецназа. Я подумал, что это было немного странно, поэтому спросил его, типа, разве не достаточно этой войны в Ираке, как она есть? Например, зачем вам играть в глупую видеоигру о войне, когда вы на самом деле этим занимаетесь? Типа, разве это не перебор? В ответ он указал мне на некоторые военные книги, которые у меня были на книжной полке, и спросил меня почти о том же: почему я читаю книги о войне и Ираке, когда я участвую в войне в Ираке? Я вроде как понял, о чём он говорил. Сторона Хоррокса была украшена тем, что я называю «12 сентября». У него на стене висел огромный американский флаг, его складное кресло-газон было красно-бело-синим, а у окна висел миниатюрный американский флаг. В центре комнаты на стене висел календарь купальников Sports Illustrated. Каждый прошедший день мы перечеркивали большим крестиком. Некоторые месяцы проходили быстрее, чем другие. Месяцы, когда была действительно горячая модель, пролетали быстрее, чем месяцы, когда были просто хорошо выглядящие модели. Казалось, что эти месяцы длились вечно. Июнь длился 2 месяца, потому что модель нам слишком понравилась, чтобы отпустить её. У нас также была кофеварка, которую мы держали на моей стороне комнаты. К этому времени у нас уже было 3 кофемашины, потому что мы купили их в магазинах Хаджи, и они продолжали ломаться. Утром и ночью у нас всегда был свежий кофе, особенно когда у нас была ночная операция.
У меня на стене со стороны комнаты висел флаг, но это был флаг штата Калифорния. Я повесил трубку больше, чтобы разозлить Хоррокса, чем из-за гордости Западного побережья. Хоррокс очень низкого мнения о калифорнийцах. Он думал, что все они - кучка «фруктов» и «орехов», но его основная претензия к калифорнийцам заключалась в том, что они все перебрались в Айдахо со всеми своими калифорнийскими деньгами, скупили всю землю и вывесили знаки запрета вторжений вокруг неё. Как-то это подпортило его охоту, которую он любил. У меня также была приклеенная на стену фотография губернатора (Арнольда Шварценеггера) с автографом. Я написал ему письмо, в котором сказал, что он чертовски здорово работает с Калифорнией, и попросил у него фотографию с автографом, и он прислал мне одну. У меня также была большая книжная полка из фанеры на моей стороне комнаты, где я хранил все книги, которые я заказывал онлайн и читал. Я обнаружил, что порой у меня было больше свободного времени, которое я не знал чем занять, поэтому вместо того, чтобы тратить все это свободное время на просмотр низкоуровневых кинофильмов Хаджи или дерганий на игровой системе PlayStation, я решил пойти дальше и прочитать каждую книгу, которую я всегда хотел прочитать, но по какой-то причине никогда не читал.
Когда я впервые приехал в Ирак, я хотел узнать как можно больше об этом месте, поскольку почти ничего не знал о нем. Поэтому я зашел в Интернет и заказал как можно больше книг по этому предмету и изучил их так же, как я изучал свои TM и FM [системы менеджмента и логистики], когда я впервые пришел в отдел. В PX в то время не было никаких маркеров, поэтому мне пришлось взять его у одного из парней, которые работали со снабжением, и я всегда выделял предложение, часть или часть всего, что выделялось, по любой причине а затем, когда я закончил книгу, я возвращался и читал то, что я выделил, а затем переходил к следующей книге, а затем, когда я закончил и эту книгу, я возвращался к книге, которую я читал раньше, и заново перечитывал только выделенные части. Это помогло мне сохранить часть прочитанного. Я также использовал некоторые из этих материалов в качестве цитат в своем блоге, который я всегда приправлял литературными цитатами. Как та цитата фон Трейчке, которую я опубликовал, это был выделенный раздел в книге «Взлет и падение Третьего рейха». Вот список некоторых книг, которые я прочитал в Ираке: Книги по Ираку
Saddam Hussein: A Political Biography / Efraim Karsh and Inari Rautsi
The Modern History of Iraq / Phebe Marr
Saddam: King of Terror / Con Coughlin
Islam / Karen Armstrong
Taliban / Ahmed Rashid
A History of Iraq / Charles Tripp
Печально то, что, хотя я потратил кучу денег на покупку всех этих книг и прочитал каждую из них, некоторые из них дважды, я мало что сохранил из этих книг. Типа, я смутно знал, в чем разница между шиитом и суннитом. Книги о войне -
The Art of War / Sun Tzu
On War / Carl von Clausewitz
Guerrilla Warfare / Che Guevara
The Iraq War: Strategy, Tactics, and Military Lessons / Anthony H.Cordesman
Я подумал, что было бы уместно взглянуть на эти книги поближе. Хотя я почти уверен, что «Искусство войны» и «О войне» (возможно, самые цитируемые книги в армии) необходимо читать в военных колледжах и в Вест-Пойнте, я думаю, что некоторым нашим генералам в Ираке следовало бы перечитать эти книги один или два раза, прежде чем они попали туда. Книги, которые я всегда хотел прочитать -
Fear and Loathing in America
The Rum Diary
The Proud Highway
Better Than Sex: Confessions of a Political Junkie
Kingdom of Fear
All by Hunter S. Thompson
На самом деле мне никогда не доводилось читать что-нибудь ещё Хантера С. Томпсона, кроме «Ангелов ада» и «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». Так как мне очень понравились эти две, я решил продолжить и прочитать некоторые из других его книг. Мне нравились его письмо, его стиль, но, что самое главное, мне нравилось его отношение.
The Rise and Fall of the Third Reich / William L. Shirer
Slaughterhouse-Five / Kurt Vonnegut
Books I Read Just for the Hell of It
Notes of a Dirty Old Man / Charles Bukowski
Я начал читать только после школы, и именно Чарльз Буковски заставил меня читать. Я тусовался на Хейт-стрит в Сан-Франциско, покупал малоизвестные панк-пластинки, и от скуки я зашел в этот магазин подержанных книг, чтобы просто осмотреться, и богемный парень за прилавком спросил меня, нужна ли мне помощь с чем-нибудь, и было ли что-то конкретное, что я искал? Я сказал ему нет, и что я просто смотрю. И когда я сказал это, я стоял перед огромной секцией, где стояла тонна книг какого-то парня по имени Буковски, и я подумал: «Кто этот парень Буковски?» и парень за прилавком мгновенно засветился и сказал: «Вот дерьмо, чел!». Я сказал ему, что никогда не слышал об этом парне, и вместо того, чтобы он объяснил мне, что он собой представляет, он сказал мне просто взять одну из его книг и прочитать любой из его рассказов или стихов, и что я бы лично убедился, что он дерьмо. Что я и сделал, и меня сразу зацепило. Следующие 30 минут или около того я провел в этом книжном магазине, читая его статьи. И перед тем, как покинуть книжный магазин, я купил Hot Water Music, и с тех пор я читал и перечитывал бесчисленное количество раз каждую из его книг. Я купил «Notes of a Dirty Old Man», потому что хотел почитать что-нибудь, чтобы поднять себе настроение в Ираке, а также хотел, чтобы мой сосед по комнате Хоррокс получил представление о Буковски. Я помню, что одолжил ему, и иногда я читал со своей стороны комнаты, а он был со своей стороны комнаты, читая Буковски, и то и дело я слышал, как он взрывается от смеха и говорит: «Чувак, ни за что! Этот парень сумасшедший!». Когда он закончил читать книгу, я спросил его, что он думает об этом парне, и он улыбнулся и сказал, что с ним «все в порядке».
Dispatches / Michael Herr
How to Talk Dirty and Influence People / Lenny Bruce
The Red Pony / John Steinbeck
Do I Come Here Often? / Henry Rollins
The Savage Nation and The Enemy Within / Michael Savage
Baghdad by the Bay and One Man’s San Francisco / Herb Caen
Howl / Allen Ginsberg
Книги для солдата (Books for a Soldier)
Я жаловался в свой блог на библиотеку MWR и на то, что большая часть того, что у них было - дрянные любовные романы, поэтому люди начали писать мне электронные письма и предлагать прислать мне книги. Я получил коробки и коробки, так много, что в конце концов пожертвовал их библиотеке MWR. Это лишь некоторые из книг, которые мне прислали люди, которые я прочитал, когда был в Ираке.
Soldier / Anthony B. Herbert
Berkeley at War: The 1960s / W. J. Rorabaugh
The Sun Also Rises / Ernest Hemingway
The Town and the City / Jack Kerouac
Nine Stories / J. D. Salinger
Catch-22 / Joseph Heller
Less Than Zero / Bret Easton Ellis
The Thin Red Line / James Jones
Невзорвавшийся минометный снаряд (Unexploded Mortar Round)
Я шел в интернет-кафе в центре MWR с Доком Хайби, и мы разговаривали, и я смотрел вниз на землю, как я обычно делаю, когда иду, когда я чуть не наступил на неразорвавшийся минометный снаряд. Я остановился, посмотрел на него, посмотрел на Дока и спросил: «Я так думаю?». Он сказал: «Да, это нормально». Док Хайби подошел к соседней куче мешков с песком и схватил пару из них, чтобы обозначить местность. Поскольку он был занят этим, я подошел к соседнему зданию и сказал там унтер-офицеру, что в 30 метрах от их двери есть неразорвавшийся минометный заряд, может быть, им следует вызвать EOD (explosive ordnance disposal - обезвреживание взрывоопасных предметов), чтобы они могли подойти и взорвать это. Он поблагодарил, и мы с Доком Хайби продолжили нашу миссию в интернет-кафе, продолжив обсуждение с того места, где мы остановились. Док Хайби в то время был единственным человеком, который знал, что у меня ведется блог. Он то и дело спрашивал меня об этом, и я рассказывал ему о нескольких комментариях и электронных письмах, которые я получал от людей, но кроме этого, я почти не говорил с ним об этом. Мой блог неуклонно становился все более популярным. Не с пугающей скоростью, а медленно. Вместо того, чтобы получать пару комментариев и электронные письма в день, как сначала, теперь я получал пару десятков. Все комментарии и электронные письма, которые я получал от людей, были исключительно положительными. Что меня немного удивило, потому что я этого не ожидал. И я думаю, что это сделало меня намного увереннее в написании и публикации материалов. И я подумал: что такое искусство, если его никто не видит? И я зашел на несколько досок объявлений и веб-сайтов и разместил небольшие объявления, рассказывающие людям, что я был солдатом в Ираке, который писал об этом в блоге, вместе с URL-адресом моего веб-сайта. Я также решил разместить на своем веб-сайте счетчик посещений (чтобы я мог видеть, насколько я крут). В первый день, когда я поместил счетчик посещений в свой блог, я получил всего пару десятков просмотров, но на следующий день я пошел и проверил, и он был удвоен, а затем на следующий день это число было удвоено, и казалось, что каждый за день количество посетителей моего блога увеличилось вдвое, иногда втрое. Но Док Хайби был единственным человеком, который знал об этом. Теперь.
Дорогая мама, взрыв в Ираке (Dear Mom, Having a Blast in Iraq)
Однажды вечером я пошел в бесплатное интернет-кафе в центре MWR, чтобы проверить свою электронную почту и всё такое. Сел за компьютер и заметил, что интернет не работает. Я спросил у PFC, сидящим за компьютером рядом со мной, сколько времени он не работает, и он сказал мне (с сильным южным акцентом): «Он не работает больше часа. Меня это тоже начинает бесить. Я болтал с мамой, вот уже 2 недели не разговариваю, и это просто исчезло. Всякий раз, когда это происходит, моя мама пугается [смеется]. Она думает, что меня шарахнуло минометом или чем-то ещё [смеется]». Этот парень был приятным парнем, немного болтливым, вроде это было гораздо больше информации, чем мне нужно, но он был хорошим парнем, это сразу видно. Но в нем было что-то странное. Я не мог точно сказать, что это было. Все время, пока он говорил, я думал, что если когда-нибудь будет прослушивание на «Of Mice and Men», и им понадобится кто-то, чтобы сыграть Ленни, это был бы ваш лучший помощник.
Пока мы ждали, когда снова включится Интернет, мы немного поболтали в стиле армейской светской беседы: в каком подразделении вы находитесь? Откуда вы? Какой у вас MOS (military occupational skill - военный профессиональный навык)? А потом сказал: «Ой, я сапер! Так далеко здесь, в Ираке, меня взрывали примерно 8 раз! [Смеется]. Ага [смеется]. Вот что мы делаем. Мы выходим и находим их eye-E-deez [смеется]. На самом деле у нас есть один парень в моем взводе, у которого пять Purple Hearts [Пурпурное сердце - награда за ранение]! Ты можешь в это поверить? И это тоже не хреново. Я здесь, в Ираке, уже 2 или 3 месяца. Меня отправили прямо сюда с базового AIT [advanced individual training - индивидуального повышения квалификации]. Ты можешь в это поверить!? Мне пока очень везёт [смеется]. Это был адский ездок, позволь тебе сказать. Кажется, что каждый раз, когда мы выходим, нас взрывают! [Смеется.] Моей маме не нравится, когда я рассказываю ей об этом [грустное лицо], но я просто говорю ей, что мне 18, и она должна верить в меня и верить в мое подразделение».
Все получают удар (Everybody Gets Hit)
Один мой товарищ по взводу однажды объяснил мне, что у вас больше шансов погибнуть на автостраде у себя дома в Штатах, чем погибнуть в бою в Ираке. Ну, сначала это казалось правдоподобным, и я согласился с ним, но потом я задумался. Вернувшись домой, в Штаты, я никогда не видел, чтобы кто-то пытался стрелять в меня из гранатомета или ракетой на автостраде, и у меня никогда не было, чтобы кто-нибудь нацелил на меня свой АК-47 и всадил в меня магазин 7,62, пока я ехал домой с работы. И то, и другое случилось со мной в Мосуле. В Ираке вопрос был не в том, попадут ли в вас, а в том, когда. Каждая машина «Страйкер» в моем взводе, все четверо, хотя бы раз подвергалась атаке со стороны антииракских сил, поэтому мне пришлось не соглашаться с ним по этому поводу - дороги дома не более опасны, чем улицы здесь, в Ираке.
Bravo Victor 21
Мы возвращались с контрминометной операции на OP Abrams, когда Виктор 21 (машина 1-го отделения) был подбит двумя 155-ми самодельными взрывными устройствами. Когда их подбили, они были ведущей машиной. Я сидел на заднем сиденье нашей машины, которая была трейлером, и Horrocks и Spc. Бенитес находился в люках воздушной охраны. Взрыв был настолько громким, что я подумал, что это наша машина. Затем мы помчались на аэродром, потому что было несколько раненых, и нам пришлось высадить их в CSH (combat support hospital - госпиталь боевой поддержки) на аэродроме. Сержант Уильямс получил осколочные ранения в шею, сержант Томпсон, который торчал в люке, получил осколки в руку, а Spc. Скроггинс получил тяжелые травмы. Добравшись до CSH, мы сели и ждали более 2 часов, пока им окажут медицинскую помощь. В ожидании я подошел и проверил Victor 21, чтобы увидеть, какой ущерб нанесли эти 2 СВУ. Удивительно, но повреждение было очень минимальным, на самом деле я почти ничего не видел, всего 3 спущенных колеса и пара мелких вмятин на броне, вот и всё. Водитель Victor 21, Spc. Кэннон находился возле машины и постоянно курил в шлеме CVC (combat vehicle crewman - член экипажа боевой машины). Я подошел к нему, чтобы посмотреть, как у него дела, и он был немного потрясен, и он сказал мне, что впервые столкнулся с тем, что кто-то пытается его убить, и это было немного странно. Он сказал мне, что увернулся от пули, потому что держал люк закрытым. У некоторых водителей была дурная привычка оставлять люк открытым во время езды из-за жары. Он указал мне, что пара его перископов треснула от шрапнели.
Какая-то ирония заключается в том, что накануне вечером мы с Хорроксом сидели, курили и шутили возле нашей комнаты с сержантом Уильямсом. Сержант Уильямс сложен как футболист НФЛ, а также является одним из моих любимых унтер-офицеров во взводе, типа я хотел бы, чтобы он был командиром отряда, и были времена, когда я был очень близок к тому, чтобы спросить его, могу ли я переехать. в его отряд. Он всегда заботился о Джо, и был просто классным парнем, с которым можно было поговорить и подстрелить дерьмо, и он оставлял нас в покое и позволял заниматься своими делами, пока вы были в квадрате и держали свое дерьмо вместе. Мы все шутили, и Sgt Уильямс сказал, что, если его машина когда-либо взяла бы на себя СВУ, он схватил бы штык и поцарапал бы себя, чтобы получить Пурпурное сердце. Мы все смеялись и думали, что это забавно, но парень наверху, должно быть, тоже слушал, и я не думаю, что он считал это слишком смешным, потому что Уильямс получил свое Пурпурное сердце прямо на следующий день, и там было не нужно подделывать это. Осколок на его шее был серьезной травмой и мог убить его. После пары часов тусовки в CSH мы поехали обратно на FOB, а Victor 21 поехал в отсек механиков, чтобы пройти обслуживание и получить пару новых шин. Автомобиль был исправен и был готов к выкату в считанные часы.
Bravo Victor 22
Мы осуществляли конное патрулирование в нашем секторе в Мосуле, и по какой-то причине кто-то дал командованию решение разделить все 4 машины во взводе, и каждая машина должна патрулировать отдельную улицу. Наша машина отъехала от других машин и въехала в пригород. Мы остановили «Страйкер», опустили задний пандус и спешились. Сержанты Хоррокс и Уоррен перешли на одну сторону улицы, а я и сержант Blough взяли другую. Это был первый раз, когда мы проводили пешее патрулирование в составе отряда, и я помню, как подумал: зачем мы это делаем? Это идет вразрез со всем, чему нас учили с первого дня, что всегда было держаться вместе, поэтому, когда у вас проблемы, остальная часть взвода будет рядом, чтобы помочь вам. Когда мы совершали пеший патруль по этой жилой улице, я взглянул на сержанта Хоррокса с таким выражением: «Это чертовски глупо», и он посмотрел в ответ. Затем я посмотрел на сержанта Blough и сказал: «Почему мы это делаем? Разве мы не должны быть вместе, когда патрулируем улицы?». Он сказал мне, что я был прав, и он не знал, что происходит. Затем мы услышали громкий взрыв, который никого из нас не особо удивил. И вскоре после этого нам всем сказали: «Садитесь!». Что мы и сделали. Мы слышали сержанта Кастро, сообщавшего по радио, что в 22-й попали из гранатомета. Мы поехали туда, где был 22-й, спешились на соседней улице и взяли охрану. С того места, где мы припарковали наш «Страйкер», мы не могли видеть 22-й, но мы определенно могли видеть густое облако черного дыма, исходящее от него, и мы могли слышать взрывы от боеприпасов и взрывчатых веществ, которые мы привязали к машине. Затем командир нашего отделения умчался, чтобы узнать, что происходит.
July 4. Independence Day. (День независимости)
Произошли только фейерверки, которые мы предоставили. Ближе к вечеру мы устроили взводное барбекю. Я не хотел идти на это, потому что было намного больше 110 градусов [43 по Цельсию], и вместо этого я хотел потусоваться и почитать в своей гостиной с кондиционером, но барбекю было «обязательным развлечением», как мы любили называть это в армии, поэтому явка моей задницы была обязательной. Пара турок открыла подставку для барбекю прямо у спортзала под названием Mujat’s. Здесь продают кебаб из говядины и курицы, а также сырный хлеб. Я решил, что буду жить рискуя, и закажу приготовленный на гриле кабоб из баранины, который представлял собой куски баранины, завернутые в лепешку из лаваша. 3 доллара. Это было довольно остро и неплохо. Мы все сидели за этими пластиковыми столами возле стойки для кебабов Муджата. Солнце вылезло полностью, ни облачка не было видно, и было очень жарко.
На холодильнике перед стойкой для барбекю стояла реклама пива из Европы, о котором я никогда не слышал. На нём было изображено ледяное пиво в ледяном стакане. Какое-то время я смотрел на него сквозь солнцезащитные очки, беззвучно выделяя слюну, когда я начал вспоминать прошлые 4 июля. Я задавался вопросом обо всех друзьях, с которыми я праздновал, с которыми я потерял связь и которых не видел годами, и о том, что они делали дома в этот день. Мне было интересно, интересовался ли кто-нибудь из них, чем я занимаюсь сегодня, или даже знал ли, что я был в Ираке. Возможно нет. Я, наверное, мало что пропустил, наверное, они делали то же самое старое дерьмо. Купите кучу старого доброго общеамериканского пива, такого как Miller, Budweiser и Coors, напейтесь, сходите в парк и посмотрите шоу фейерверков.
После взводного шашлыка мы все вернулись к своим конексам и собрали наши вещи, чтобы вернуться на очередную контрминометную операцию на Abrams, куда мы всегда отправляемся для контрминометных задач. Когда мы покинули FOB и добрались до OP Abrams, мы, как всегда, припарковали наши машины, и, как всегда, сели, подняв большие пальцы рук за задницы, и, как всегда, мы смотрели, как садится солнце Мосула, свидетелем которого является очень мирное место. Когда солнце, наконец, исчезло и начало темнеть, мы все сели обратно и переехали в район поблизости, который был многообещающим иракским пригородом, который всё ещё строился. Куча домов, построенных из цемента и шлакоблоков. Мы нашли красивый двухэтажный дом, подъехали к нему, и наше отделение спешилось, мы все поднялись на крышу и вытащили туда снаряжение контрминометной миссии. Затем, примерно в 22:00, мы решили устроить собственный фейерверк на 4 июля, я понятия не имею, что заставило нас это сделать, или как это началось, или чья это была идея, но мы все начали запускать осветительные в воздух и увеличивать освещенность. Наш командир отряда подошел к каждому из нас и вручил нам осветительный патрон. Он спросил меня, стрелял ли я когда-нибудь раньше, и я ответил, что никогда не стрелял. Spc. Каммингс, Док Хайби и я стояли вокруг него, пока он вкратце рассказал нам, как это сделать. Подсветка раунда заключена в серебряную трубку. Вы откручиваете колпачок и кладете его на противоположный конец трубки, и это действует как ударник, когда вы ударяете его о землю. Как только он воспламеняется, он запускает пулю прямо в воздух на пару сотен метров, и светящийся снаряд медленно парит обратно на землю на маленьком парашюте. Достаточно просто. Первым пойти показать нам, как это делается, вызвался командир нашего отряда. Он изо всех сил ударил осветительным зарядом по бетонной крыше, на которой мы были, но он не взорвался. Он снова ударил изо всех сил, и снова он не сработал. Озадаченный, он посмотрел на нижнюю часть люм-раунда, чтобы выяснить, что с ним не так, и тогда он указал этой чертовой штукой на нас. «Вау! Ты наставил на нас это дерьмо!» - закричал Док Хайби, выхватывая осветительный заряд из руки.
Док сам швырнул тварь на крышу, и она загорелась, и в воздух поднялся снаряд. Затем я отправил одного в полет и наблюдал, как он медленно спускается на землю. Это было круто; все стреляли десятками из них в небо, и ночь Мосула теперь была полностью освещена. На нас летели всевозможные осветительные снаряды. Зеленые, красные, белые. Бродячие собаки по соседству взбесились, лаяли и выли как в шторм. Я уверен, что все иракцы из окрестностей, которые наблюдали за происходящим, реагировали одинаково и гадали, какого хрена эти сумасшедшие американцы сейчас делают. С палящей летней жарой, барбекю и шоу фейерверков (комплименты трудолюбивому налогоплательщику США) это было похоже на Четвертое, но в то же время не было ничего похожего на Четвертое. В фильме «Апокалипсис сегодня» есть замечательная фраза: «Чем больше они пытались сделать его похожим на дом, тем больше они заставляли всех скучать по нему». Что ж, именно так я чувствовал себя сегодня.
Движение к контакту (Movement to Contact)
Однажды мы совершили конное патрулирование по одной из главных артерий города, маршруте Тампа. Конные патрули также известны как миссии «движение к контакту». В армии раньше называли их миссиями «поиск и уничтожение», но, поскольку мы более мягкая и доброжелательная армия, теперь мы называем их «движением к контакту». «Очищение» армии - вот как я называю всю эту чушь. Так же, как мы больше не можем называть врага врагом. Вместо этого мы называем их «антииракскими силами». Мы называли их «непокорными силами». Что это за дерьмо? Что дальше? Собираемся ли мы вместо этого называть войны «операциями»? «Движение к контакту» похоже на рыбалку, за исключением того, что вы не ловите радужную форель в реке Сакраменто, а ловите в Ираке несогласные силы, вооруженные РПГ и АК-47. И угадайте, что вы используете в качестве приманки? Правильно, ты - приманка. Движение к контакту - это когда мы будем троллить по улицам Мосула на наших машинах «Страйкер», чтобы посмотреть, сможем ли мы заманить террористов или повстанцев, чтобы они попались на удочку и напали на нас. Затем мы наматывали их на крючок, леску и грузило и выпотрошивали их острыми, как бритва, томагавками. Но так никогда и не получалось. Обычно происходило то, что мы бросали нашу приманку туда, а затем, когда мы наматывали ее, мы замечали, что получили только кусочек, может быть, РПГ или СВУ. А потом они бросали наживку и убегали. Таким образом, ловля повстанцев в Мосуле может стать чрезвычайно неприятным испытанием, потому что вы знаете, что они там, но просто не видите их. (Гораздо более эффективной тактикой была бы динамитная рыбалка, когда вы просто начинаете бросать динамитные шашки в воду и просто зачерпываете все, что плавает наверх.)
В любом случае, в этой поздней полуденной миссии движения к контакту было толпа протестующих, пара дюжин, прямо посреди Маршрута Тампа, все несли огромные транспаранты с арабскими буквами на них, и многие протестующие несли в больших рамках фотографии улыбающегося Саддама Хусейна, и все они аплодировали и пели что-то по-арабски. Я понятия не имею, что это было, черт возьми, поэтому я помахал им своей невооруженной рукой, пока мы проезжали мимо, и некоторые из них нервно махали в ответ. Пока я махал рукой, другой рукой я, конечно же, крепко держал рукоятку стрельбы моего полностью автоматического пулемета M240 Bravo с направленным прямо на них стволом. Тогда один подросток-оборванец решил проявить смелость, взял камень и швырнул его в меня. Он скучал. За неделю до этого, иракский ребенок сделал то же самое, он сердито бросил в меня камень, а когда я направил на него автомат и сделал вид, будто собираюсь оторвать ему задницу, он совершенно не испугался, он просто сердито махнул своими руками: «Давай, стреляй в меня! Попробуй!». Когда мы уезжали, я подумал: «Ну и дела, интересно, кем будет этот ребенок, когда вырастет?».
Однажды во время нашего конного патрулирования мы проехали через большое кладбище, которое, кажется, есть в каждом районе Мосула, и случайно наехали на пару могил. Когда мы наехали на них, они были слегка похожи на лежачего полицейского. Упс. Это плохо. Иракцы довольно хорошо справляются с многозадачностью в своей среде, например, они не только могут превратить пару раций в детонатор СВУ, но и превратили свои кладбища в общественные парки отдыха. Как-будто вы увидите иракские семьи, устраивающие пикники на кладбище, как это было в Центральном парке, и почти на каждом кладбище в Мосуле по какой-то причине есть футбольное поле в середине, на котором вы всегда увидите пару детей, играющих в футбол. Это всегда странное зрелище - видеть, как кучка маленьких детей гоняет футбольный мяч на импровизированном футбольном поле посреди какого-то кладбища, окруженного сотнями и сотнями надгробий. Многие бездомные собаки, куры и коровы тоже любят проводить время на кладбищах. Я также заметил, что иракский народ хоронит своих мертвецов иначе, чем мы в Америке. Мы выкапываем глубокую яму, затем бросаем тело, которое обычно находится в гробу, в яму, а затем заполняем яму землей. В Ираке не копают яму, а просто кладут тело на землю, а затем насыпают грязь поверх тела, пока не образуется красивый холмик. На этом кладбище были тысячи могилок из земляных курганов. Когда мы проезжали мимо, я увидел одну классно выглядящую могилу с гравировкой АК-47 на надгробной плите. На самом деле я видел пару из них с АК-47. Я сказал жене, что если меня когда-нибудь убьют в Ираке, и они привезут мое тело обратно в Штаты, я бы хотел, чтобы на моем надгробии были написаны слова «Я лучше буду здесь, чем в Ираке». Она не думала, что это было смешно.
Надпись на стене (The Writing on the Wall)
FUCK YOU AMERICANS! - Mohammed - тридцатифутовая вереница граффити, нарисованных аэрозольной краской на английском языке, на эстакаде автострады в Мосуле.
Не стреляйте (Don’t Shoot)
Всякий раз, когда у нас был патруль, скажем, в 14-00, это означало, что мы все физически должны были быть у автопарка ровно в 13:30. Для подотчетности, чтобы убедиться, что все были там, такая хрень. А потом, когда все были там, мы все выстроились в группу, и наш командир отряда проводил так называемую «практическую проверку», что означает, что он своими руками удостоверился, что у вас есть все ваше снаряжение и что это было на должном уровне. Он должен был убедиться, что у вас есть Camelbak, полный воды, оба наколенника, перчатки, свежие батарейки в ваших NOD, что у вас есть все ваши магазины и что они полны боеприпасов, и он также проверит ваше оружие, чтобы убедитесь, что оно чистое и болт смазан маслом. А затем, после того как он убедился, что у каждого из нас есть всё, что мы должны были иметь при себе, и мы прошли его проверку, мы все прыгаем в заднюю часть «Страйкера», поднимаем задний пандус, и мы в порядке.
Выезд на другую миссию по движению к контакту, а также на OP. Пока мы ехали по Мосулу, маленький иракский ребенок появился из ниоткуда на этой оживленной улице, по которой мы ехали, он направил на меня свой игрушечный пистолет и симулировал стрельбу по мне, как будто я был каким-то американским солдатом, оккупирующим его страну. Что это за дерьмо? Игрушечные пистолеты, которыми играют дети в Ираке, являются точными копиями моделей и выглядят в точности как настоящие. Я предполагаю, что их нужно научить знакомству с оружием в раннем возрасте или что-то в этом роде. Время от времени нам приходилось сбрасывать стопки этой пропагандистской газеты коалиции в полицейский участок Мосула, и я однажды пролистал один из выпусков, и там было небольшое объявление или объявление для общественных служб, в котором была фотография маленького иракца. Ребенок, держащий копию 9мм пушки и кучу арабских надписей вокруг, что-то вроде «Не направляйте игрушечные пистолеты на силы коалиции» Это был не первый раз, когда маленький ребенок наставлял на меня игрушечный пистолет. На самом деле это случалось со мной несколько раз, и каждый раз я просто думал и надеялся, что это просто игрушка, и он не нажимает на курок. Но каждый раз, когда это происходило в конном патруле, у меня сразу учащалось пульс, и мне хотелось крикнуть на маленького ребенка, хорошенько отшлепать его по заднице и объяснить ему, как близко он только что подошел к смерти и не делать этого. это снова, но ты не можешь. Вы просто едете и надеетесь, что следующий американский солдат, на которого он направит игрушечный пистолет, не зажжет ему задницу.
Мы немного проехали по Мосулу, а затем припарковали машины и остановились у OP Abrams [OP - Observation Post, наблюдательный пункт]. Мы с Pfc. Поинцем Pointz втащились в дом, который был наполовину построен, а другая группа стрелков поднялась на крышу. Нахуй это дерьмовое торчание на солнце. Мы зашли внутрь и заняли позицию в одной из комнат с окном, выходящим на сектор, который мы должны были наблюдать. У нас было какое-то покрытие над головой, поэтому у нас была тень. Поскольку командир нашего отделения был с другой стрелковой командой, мы по очереди дежурили. Один из нас снимал шлем K-pod [«K-pot» - слэнговое название шлема PASGT] и немного спал, а другой стоял на страже, следил за лидером нашего отряда и следил, чтобы он не застал нас за этим обманом. Затем к дому, который мы занимали, подъехала белая «Хонда», и из неё вышли 4 парня в традиционных белых костюмах и головных уборах, все держали четки в руках. Я снова надел K-pod на голову и встал, чтобы посмотреть, что происходит. Водитель заговорил со мной по-арабски. Я не понимал ни одного слова, которое он говорил, но, судя по тому, как он это говорил, мне показалось, что он говорил мне, что он был владельцем дома и что он хотел показать дом другим парням, потому что они были заинтересованы в его покупке. Это был его дом, а не мой, поэтому я сказал, конечно, и впустил их внутрь. Я наблюдал, как владелец ходил по дому с 3 другими мужчинами, показывая им каждую комнату и пытался продать им дом. Затем ко мне подошел один из потенциальных покупателей и дал мне сигарету. Я сказал: «Шукран». После этого они все сели в свою хонду, помахали нам на прощание и уехали. Вскоре после этого мы тоже уехали. Мы уехали и некоторое время ездили по Мосулу. Ехать по одним и тем же улицам, смотреть на одни и те же здания, махать одним и тем же людям снова и снова, снова и снова. Это никогда не кончится.
Когда я впервые попал в подразделение, мне вручили Справочник рейнджеров и сказали изучить его. Справочник учит вас: «Никогда не идите домой одним и тем же путем. Выберите другой маршрут, чтобы не попасть в засаду» (Постоянный приказ Rogers’ Rangers # 11). Оказалось, мы отправляемся на миссии каждый день в одно и то же время, делаем одни и те же вещи, ездили по одним и тем же маршрутам, каждый ебаный день. А потом удивляются, почему мы попали в засаду. После того, как мы немного проехали, чтобы посмотреть, хватит ли у кого-нибудь храбрости попытаться выстрелить в нас, мы вернулись на FOB и пошли прямо к заправочной станции, и прямо при заправке машины мы услышали, как миномет ударил по FOB. Вроде к нам тоже близко. Всегда приятно быть у точки заправки, когда начинают падать минометы.
Мир - опасное место не из-за тех, кто творит зло, а из-за тех, кто смотрит и ничего не делает - Альберт Эйнштейн.
Отрыв от реальности (Break from Reality)
До того, как мой сосед по комнате купил себе PlayStation, он просто сидел в своей комнате и смотрел контрафактные DVD, которые он купил в магазинах Хаджи, по телевизору, который он купил у уходящего солдата 101-й примерно за 60 долларов. Пока сержант Хоррокс не купил себе приставку PlayStation, было сложно получить хорошее чтение, потому что ему было скучно смотреть все свои фильмы снова и снова, и он постоянно тусил на моей стороне комнаты и пытался поговорить со мной, когда я пытался читать, что сводило меня с ума. Хоррокс из Айдахо, и я не знаю, связано ли это с этим, но он любил поговорить, на самом деле иногда мне приходилось ждать, пока он ложится спать, чтобы читать, чтобы меня не отвлекали, а поскольку он чутко спит и не любит свет, когда он спит, мне пришлось лечь на кровать и использовать свой армейский фонарик в качестве лампы для чтения. После того, как он купил свою PlayStation, он почти никогда не разговаривал со мной. Хотел бы я знать об этом в начале развертывания, я бы пошел и купил ему PlayStation и все видеоигры, которые я смог найти.
Мы только что закончили совместную миссию спецназа, очистив огромную часть Мосула с помощью ING, и как только мы вернулись с миссии, он направился прямо к своей стороне комнаты, снял все свое снаряжение и сразу же запустил PlayStation и начал играть в SO-COM, так называемую реалистичную военную игру для спецназа. Я подумал, что это было немного странно, поэтому спросил его, типа, разве не достаточно этой войны в Ираке, как она есть? Например, зачем вам играть в глупую видеоигру о войне, когда вы на самом деле этим занимаетесь? Типа, разве это не перебор? В ответ он указал мне на некоторые военные книги, которые у меня были на книжной полке, и спросил меня почти о том же: почему я читаю книги о войне и Ираке, когда я участвую в войне в Ираке? Я вроде как понял, о чём он говорил. Сторона Хоррокса была украшена тем, что я называю «12 сентября». У него на стене висел огромный американский флаг, его складное кресло-газон было красно-бело-синим, а у окна висел миниатюрный американский флаг. В центре комнаты на стене висел календарь купальников Sports Illustrated. Каждый прошедший день мы перечеркивали большим крестиком. Некоторые месяцы проходили быстрее, чем другие. Месяцы, когда была действительно горячая модель, пролетали быстрее, чем месяцы, когда были просто хорошо выглядящие модели. Казалось, что эти месяцы длились вечно. Июнь длился 2 месяца, потому что модель нам слишком понравилась, чтобы отпустить её. У нас также была кофеварка, которую мы держали на моей стороне комнаты. К этому времени у нас уже было 3 кофемашины, потому что мы купили их в магазинах Хаджи, и они продолжали ломаться. Утром и ночью у нас всегда был свежий кофе, особенно когда у нас была ночная операция.
У меня на стене со стороны комнаты висел флаг, но это был флаг штата Калифорния. Я повесил трубку больше, чтобы разозлить Хоррокса, чем из-за гордости Западного побережья. Хоррокс очень низкого мнения о калифорнийцах. Он думал, что все они - кучка «фруктов» и «орехов», но его основная претензия к калифорнийцам заключалась в том, что они все перебрались в Айдахо со всеми своими калифорнийскими деньгами, скупили всю землю и вывесили знаки запрета вторжений вокруг неё. Как-то это подпортило его охоту, которую он любил. У меня также была приклеенная на стену фотография губернатора (Арнольда Шварценеггера) с автографом. Я написал ему письмо, в котором сказал, что он чертовски здорово работает с Калифорнией, и попросил у него фотографию с автографом, и он прислал мне одну. У меня также была большая книжная полка из фанеры на моей стороне комнаты, где я хранил все книги, которые я заказывал онлайн и читал. Я обнаружил, что порой у меня было больше свободного времени, которое я не знал чем занять, поэтому вместо того, чтобы тратить все это свободное время на просмотр низкоуровневых кинофильмов Хаджи или дерганий на игровой системе PlayStation, я решил пойти дальше и прочитать каждую книгу, которую я всегда хотел прочитать, но по какой-то причине никогда не читал.
Когда я впервые приехал в Ирак, я хотел узнать как можно больше об этом месте, поскольку почти ничего не знал о нем. Поэтому я зашел в Интернет и заказал как можно больше книг по этому предмету и изучил их так же, как я изучал свои TM и FM [системы менеджмента и логистики], когда я впервые пришел в отдел. В PX в то время не было никаких маркеров, поэтому мне пришлось взять его у одного из парней, которые работали со снабжением, и я всегда выделял предложение, часть или часть всего, что выделялось, по любой причине а затем, когда я закончил книгу, я возвращался и читал то, что я выделил, а затем переходил к следующей книге, а затем, когда я закончил и эту книгу, я возвращался к книге, которую я читал раньше, и заново перечитывал только выделенные части. Это помогло мне сохранить часть прочитанного. Я также использовал некоторые из этих материалов в качестве цитат в своем блоге, который я всегда приправлял литературными цитатами. Как та цитата фон Трейчке, которую я опубликовал, это был выделенный раздел в книге «Взлет и падение Третьего рейха». Вот список некоторых книг, которые я прочитал в Ираке: Книги по Ираку
Saddam Hussein: A Political Biography / Efraim Karsh and Inari Rautsi
The Modern History of Iraq / Phebe Marr
Saddam: King of Terror / Con Coughlin
Islam / Karen Armstrong
Taliban / Ahmed Rashid
A History of Iraq / Charles Tripp
Печально то, что, хотя я потратил кучу денег на покупку всех этих книг и прочитал каждую из них, некоторые из них дважды, я мало что сохранил из этих книг. Типа, я смутно знал, в чем разница между шиитом и суннитом. Книги о войне -
The Art of War / Sun Tzu
On War / Carl von Clausewitz
Guerrilla Warfare / Che Guevara
The Iraq War: Strategy, Tactics, and Military Lessons / Anthony H.Cordesman
Я подумал, что было бы уместно взглянуть на эти книги поближе. Хотя я почти уверен, что «Искусство войны» и «О войне» (возможно, самые цитируемые книги в армии) необходимо читать в военных колледжах и в Вест-Пойнте, я думаю, что некоторым нашим генералам в Ираке следовало бы перечитать эти книги один или два раза, прежде чем они попали туда. Книги, которые я всегда хотел прочитать -
Fear and Loathing in America
The Rum Diary
The Proud Highway
Better Than Sex: Confessions of a Political Junkie
Kingdom of Fear
All by Hunter S. Thompson
На самом деле мне никогда не доводилось читать что-нибудь ещё Хантера С. Томпсона, кроме «Ангелов ада» и «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». Так как мне очень понравились эти две, я решил продолжить и прочитать некоторые из других его книг. Мне нравились его письмо, его стиль, но, что самое главное, мне нравилось его отношение.
The Rise and Fall of the Third Reich / William L. Shirer
Slaughterhouse-Five / Kurt Vonnegut
Books I Read Just for the Hell of It
Notes of a Dirty Old Man / Charles Bukowski
Я начал читать только после школы, и именно Чарльз Буковски заставил меня читать. Я тусовался на Хейт-стрит в Сан-Франциско, покупал малоизвестные панк-пластинки, и от скуки я зашел в этот магазин подержанных книг, чтобы просто осмотреться, и богемный парень за прилавком спросил меня, нужна ли мне помощь с чем-нибудь, и было ли что-то конкретное, что я искал? Я сказал ему нет, и что я просто смотрю. И когда я сказал это, я стоял перед огромной секцией, где стояла тонна книг какого-то парня по имени Буковски, и я подумал: «Кто этот парень Буковски?» и парень за прилавком мгновенно засветился и сказал: «Вот дерьмо, чел!». Я сказал ему, что никогда не слышал об этом парне, и вместо того, чтобы он объяснил мне, что он собой представляет, он сказал мне просто взять одну из его книг и прочитать любой из его рассказов или стихов, и что я бы лично убедился, что он дерьмо. Что я и сделал, и меня сразу зацепило. Следующие 30 минут или около того я провел в этом книжном магазине, читая его статьи. И перед тем, как покинуть книжный магазин, я купил Hot Water Music, и с тех пор я читал и перечитывал бесчисленное количество раз каждую из его книг. Я купил «Notes of a Dirty Old Man», потому что хотел почитать что-нибудь, чтобы поднять себе настроение в Ираке, а также хотел, чтобы мой сосед по комнате Хоррокс получил представление о Буковски. Я помню, что одолжил ему, и иногда я читал со своей стороны комнаты, а он был со своей стороны комнаты, читая Буковски, и то и дело я слышал, как он взрывается от смеха и говорит: «Чувак, ни за что! Этот парень сумасшедший!». Когда он закончил читать книгу, я спросил его, что он думает об этом парне, и он улыбнулся и сказал, что с ним «все в порядке».
Dispatches / Michael Herr
How to Talk Dirty and Influence People / Lenny Bruce
The Red Pony / John Steinbeck
Do I Come Here Often? / Henry Rollins
The Savage Nation and The Enemy Within / Michael Savage
Baghdad by the Bay and One Man’s San Francisco / Herb Caen
Howl / Allen Ginsberg
Книги для солдата (Books for a Soldier)
Я жаловался в свой блог на библиотеку MWR и на то, что большая часть того, что у них было - дрянные любовные романы, поэтому люди начали писать мне электронные письма и предлагать прислать мне книги. Я получил коробки и коробки, так много, что в конце концов пожертвовал их библиотеке MWR. Это лишь некоторые из книг, которые мне прислали люди, которые я прочитал, когда был в Ираке.
Soldier / Anthony B. Herbert
Berkeley at War: The 1960s / W. J. Rorabaugh
The Sun Also Rises / Ernest Hemingway
The Town and the City / Jack Kerouac
Nine Stories / J. D. Salinger
Catch-22 / Joseph Heller
Less Than Zero / Bret Easton Ellis
The Thin Red Line / James Jones
Невзорвавшийся минометный снаряд (Unexploded Mortar Round)
Я шел в интернет-кафе в центре MWR с Доком Хайби, и мы разговаривали, и я смотрел вниз на землю, как я обычно делаю, когда иду, когда я чуть не наступил на неразорвавшийся минометный снаряд. Я остановился, посмотрел на него, посмотрел на Дока и спросил: «Я так думаю?». Он сказал: «Да, это нормально». Док Хайби подошел к соседней куче мешков с песком и схватил пару из них, чтобы обозначить местность. Поскольку он был занят этим, я подошел к соседнему зданию и сказал там унтер-офицеру, что в 30 метрах от их двери есть неразорвавшийся минометный заряд, может быть, им следует вызвать EOD (explosive ordnance disposal - обезвреживание взрывоопасных предметов), чтобы они могли подойти и взорвать это. Он поблагодарил, и мы с Доком Хайби продолжили нашу миссию в интернет-кафе, продолжив обсуждение с того места, где мы остановились. Док Хайби в то время был единственным человеком, который знал, что у меня ведется блог. Он то и дело спрашивал меня об этом, и я рассказывал ему о нескольких комментариях и электронных письмах, которые я получал от людей, но кроме этого, я почти не говорил с ним об этом. Мой блог неуклонно становился все более популярным. Не с пугающей скоростью, а медленно. Вместо того, чтобы получать пару комментариев и электронные письма в день, как сначала, теперь я получал пару десятков. Все комментарии и электронные письма, которые я получал от людей, были исключительно положительными. Что меня немного удивило, потому что я этого не ожидал. И я думаю, что это сделало меня намного увереннее в написании и публикации материалов. И я подумал: что такое искусство, если его никто не видит? И я зашел на несколько досок объявлений и веб-сайтов и разместил небольшие объявления, рассказывающие людям, что я был солдатом в Ираке, который писал об этом в блоге, вместе с URL-адресом моего веб-сайта. Я также решил разместить на своем веб-сайте счетчик посещений (чтобы я мог видеть, насколько я крут). В первый день, когда я поместил счетчик посещений в свой блог, я получил всего пару десятков просмотров, но на следующий день я пошел и проверил, и он был удвоен, а затем на следующий день это число было удвоено, и казалось, что каждый за день количество посетителей моего блога увеличилось вдвое, иногда втрое. Но Док Хайби был единственным человеком, который знал об этом. Теперь.
Дорогая мама, взрыв в Ираке (Dear Mom, Having a Blast in Iraq)
Однажды вечером я пошел в бесплатное интернет-кафе в центре MWR, чтобы проверить свою электронную почту и всё такое. Сел за компьютер и заметил, что интернет не работает. Я спросил у PFC, сидящим за компьютером рядом со мной, сколько времени он не работает, и он сказал мне (с сильным южным акцентом): «Он не работает больше часа. Меня это тоже начинает бесить. Я болтал с мамой, вот уже 2 недели не разговариваю, и это просто исчезло. Всякий раз, когда это происходит, моя мама пугается [смеется]. Она думает, что меня шарахнуло минометом или чем-то ещё [смеется]». Этот парень был приятным парнем, немного болтливым, вроде это было гораздо больше информации, чем мне нужно, но он был хорошим парнем, это сразу видно. Но в нем было что-то странное. Я не мог точно сказать, что это было. Все время, пока он говорил, я думал, что если когда-нибудь будет прослушивание на «Of Mice and Men», и им понадобится кто-то, чтобы сыграть Ленни, это был бы ваш лучший помощник.
Пока мы ждали, когда снова включится Интернет, мы немного поболтали в стиле армейской светской беседы: в каком подразделении вы находитесь? Откуда вы? Какой у вас MOS (military occupational skill - военный профессиональный навык)? А потом сказал: «Ой, я сапер! Так далеко здесь, в Ираке, меня взрывали примерно 8 раз! [Смеется]. Ага [смеется]. Вот что мы делаем. Мы выходим и находим их eye-E-deez [смеется]. На самом деле у нас есть один парень в моем взводе, у которого пять Purple Hearts [Пурпурное сердце - награда за ранение]! Ты можешь в это поверить? И это тоже не хреново. Я здесь, в Ираке, уже 2 или 3 месяца. Меня отправили прямо сюда с базового AIT [advanced individual training - индивидуального повышения квалификации]. Ты можешь в это поверить!? Мне пока очень везёт [смеется]. Это был адский ездок, позволь тебе сказать. Кажется, что каждый раз, когда мы выходим, нас взрывают! [Смеется.] Моей маме не нравится, когда я рассказываю ей об этом [грустное лицо], но я просто говорю ей, что мне 18, и она должна верить в меня и верить в мое подразделение».
Все получают удар (Everybody Gets Hit)
Один мой товарищ по взводу однажды объяснил мне, что у вас больше шансов погибнуть на автостраде у себя дома в Штатах, чем погибнуть в бою в Ираке. Ну, сначала это казалось правдоподобным, и я согласился с ним, но потом я задумался. Вернувшись домой, в Штаты, я никогда не видел, чтобы кто-то пытался стрелять в меня из гранатомета или ракетой на автостраде, и у меня никогда не было, чтобы кто-нибудь нацелил на меня свой АК-47 и всадил в меня магазин 7,62, пока я ехал домой с работы. И то, и другое случилось со мной в Мосуле. В Ираке вопрос был не в том, попадут ли в вас, а в том, когда. Каждая машина «Страйкер» в моем взводе, все четверо, хотя бы раз подвергалась атаке со стороны антииракских сил, поэтому мне пришлось не соглашаться с ним по этому поводу - дороги дома не более опасны, чем улицы здесь, в Ираке.
Bravo Victor 21
Мы возвращались с контрминометной операции на OP Abrams, когда Виктор 21 (машина 1-го отделения) был подбит двумя 155-ми самодельными взрывными устройствами. Когда их подбили, они были ведущей машиной. Я сидел на заднем сиденье нашей машины, которая была трейлером, и Horrocks и Spc. Бенитес находился в люках воздушной охраны. Взрыв был настолько громким, что я подумал, что это наша машина. Затем мы помчались на аэродром, потому что было несколько раненых, и нам пришлось высадить их в CSH (combat support hospital - госпиталь боевой поддержки) на аэродроме. Сержант Уильямс получил осколочные ранения в шею, сержант Томпсон, который торчал в люке, получил осколки в руку, а Spc. Скроггинс получил тяжелые травмы. Добравшись до CSH, мы сели и ждали более 2 часов, пока им окажут медицинскую помощь. В ожидании я подошел и проверил Victor 21, чтобы увидеть, какой ущерб нанесли эти 2 СВУ. Удивительно, но повреждение было очень минимальным, на самом деле я почти ничего не видел, всего 3 спущенных колеса и пара мелких вмятин на броне, вот и всё. Водитель Victor 21, Spc. Кэннон находился возле машины и постоянно курил в шлеме CVC (combat vehicle crewman - член экипажа боевой машины). Я подошел к нему, чтобы посмотреть, как у него дела, и он был немного потрясен, и он сказал мне, что впервые столкнулся с тем, что кто-то пытается его убить, и это было немного странно. Он сказал мне, что увернулся от пули, потому что держал люк закрытым. У некоторых водителей была дурная привычка оставлять люк открытым во время езды из-за жары. Он указал мне, что пара его перископов треснула от шрапнели.
Какая-то ирония заключается в том, что накануне вечером мы с Хорроксом сидели, курили и шутили возле нашей комнаты с сержантом Уильямсом. Сержант Уильямс сложен как футболист НФЛ, а также является одним из моих любимых унтер-офицеров во взводе, типа я хотел бы, чтобы он был командиром отряда, и были времена, когда я был очень близок к тому, чтобы спросить его, могу ли я переехать. в его отряд. Он всегда заботился о Джо, и был просто классным парнем, с которым можно было поговорить и подстрелить дерьмо, и он оставлял нас в покое и позволял заниматься своими делами, пока вы были в квадрате и держали свое дерьмо вместе. Мы все шутили, и Sgt Уильямс сказал, что, если его машина когда-либо взяла бы на себя СВУ, он схватил бы штык и поцарапал бы себя, чтобы получить Пурпурное сердце. Мы все смеялись и думали, что это забавно, но парень наверху, должно быть, тоже слушал, и я не думаю, что он считал это слишком смешным, потому что Уильямс получил свое Пурпурное сердце прямо на следующий день, и там было не нужно подделывать это. Осколок на его шее был серьезной травмой и мог убить его. После пары часов тусовки в CSH мы поехали обратно на FOB, а Victor 21 поехал в отсек механиков, чтобы пройти обслуживание и получить пару новых шин. Автомобиль был исправен и был готов к выкату в считанные часы.
Bravo Victor 22
Мы осуществляли конное патрулирование в нашем секторе в Мосуле, и по какой-то причине кто-то дал командованию решение разделить все 4 машины во взводе, и каждая машина должна патрулировать отдельную улицу. Наша машина отъехала от других машин и въехала в пригород. Мы остановили «Страйкер», опустили задний пандус и спешились. Сержанты Хоррокс и Уоррен перешли на одну сторону улицы, а я и сержант Blough взяли другую. Это был первый раз, когда мы проводили пешее патрулирование в составе отряда, и я помню, как подумал: зачем мы это делаем? Это идет вразрез со всем, чему нас учили с первого дня, что всегда было держаться вместе, поэтому, когда у вас проблемы, остальная часть взвода будет рядом, чтобы помочь вам. Когда мы совершали пеший патруль по этой жилой улице, я взглянул на сержанта Хоррокса с таким выражением: «Это чертовски глупо», и он посмотрел в ответ. Затем я посмотрел на сержанта Blough и сказал: «Почему мы это делаем? Разве мы не должны быть вместе, когда патрулируем улицы?». Он сказал мне, что я был прав, и он не знал, что происходит. Затем мы услышали громкий взрыв, который никого из нас не особо удивил. И вскоре после этого нам всем сказали: «Садитесь!». Что мы и сделали. Мы слышали сержанта Кастро, сообщавшего по радио, что в 22-й попали из гранатомета. Мы поехали туда, где был 22-й, спешились на соседней улице и взяли охрану. С того места, где мы припарковали наш «Страйкер», мы не могли видеть 22-й, но мы определенно могли видеть густое облако черного дыма, исходящее от него, и мы могли слышать взрывы от боеприпасов и взрывчатых веществ, которые мы привязали к машине. Затем командир нашего отделения умчался, чтобы узнать, что происходит.