The Road to Haditha / война в Ираке
The Road to Haditha
Дорога к Хадите
Bing West, October 2006
Как герои Фаллуджи пришли убивать мирных жителей в Хадите? Ветеран Вьетнама, который был свидетелем битвы при Фаллудже, говорит, что еще слишком рано судить о морских пехотинцах, но не о высшем командовании.
Ближе к концу жестокого сражения за Фаллуджу в декабре 2004 года я встретил 3-й взвод роты Кило на разрушенных южных остатках города. Лейтенант Джесси Грейпс по праву гордился своим взводом, который служил в составе 3/1 батальона. Несколькими неделями ранее полдюжины джихадистов, забаррикадировавшихся на втором этаже здания, получившего название «Дом из ада», обстреляли четырех раненых морских пехотинцев, застрявших в комнатах внизу. Вместо того, чтобы отступить, люди Грейпса бросились к дому, ломая двери и окна и ломая металлические решетки, чтобы спасти своих товарищей. Они ринулись в нишу, с порезов и пулевых ранений капала красная кровь. По бетонному полу текла кровь, скользкая, как лед. Онв прилипалв, как резинка, к их пальцам на спусковом крючке, сбивая прицел с цели, когда они уклонялись от гранат, шрапнель от которых рикошетила от стен.
Сержант Byron Norwood высунул голову из дверного косяка. Выстрел! Снаряд попал ему в голову, и он упал, смертельно раненный. Схватка продолжалась до тех пор, пока Грейпс не вылез в маленькое окошко и не открыл прикрывающий огонь, пока раненых вытаскивали. Капрал Richard Gonzalez, «безумный бомбардировщик» взвода, бросился вперед с двадцатифунтовой сумкой со взрывчаткой C4 - достаточной, чтобы снести 2 дома. Он положил его на грудь мертвому джихадисту и выбежал на улицу.
Дом взорвался в мгновение ока, за ним посыпались куски бетона. Розовый туман смешался с пылью и порохом в воздухе. Грейпс был счастлив это видеть. Он спешно эвакуировал 11 раненых морских пехотинцев и тело сержанта Норвуда, который был родом из техасского городка, м чей острый ум напоминал его полковнику нью-йоркский юмор.
Три месяца спустя президент Буш пригласил родителей Норвуда на обращение. Когда президент поблагодарил их за жертву, все встали и аплодировали. Вернувшись в Кэмп-Пендлтон, отважный взвод упивался славой. Двое морских пехотинцев, сражавшихся в Доме из ада, были награждены Военно-морским крестом - второй по величине медалью страны за отвагу. Фаллуджа была самым жестоким городским сражением, в котором американцы участвовали со времен Вьетнамской войны.
Осенью 2005 года батальон 3/1 вернулся в Ирак с ветеранами Дома из ада, а также с новыми командирами отделений и взводов. В ноябре 3-й взвод роты Кило, в том числе несколько человек Грейпса, участвовал в бою в Хадите, в котором погибли 24 иракских мирных жителя. Президент Буш, не подозревая, что это подразделение Норвуда, сказал: «Корпус морской пехоты полон благородных людей, которые понимают правила войны ... те, кто нарушили закон, если они это сделали, будут наказаны». Через год после того, как президент похвалил 3-й взвод, он осудил его.
Что случилось? Что, черт возьми, случилось? Президент, будь он мыслящим человеком, мог бы задать себе этот вопрос.
В марте 2003 года я сопровождал батальон морской пехоты и британских инженеров, которые захватили насосную станцию к северу от Басры, которая способствовала перекачке нефти стоимостью в несколько миллиардов долларов. Инженеры были потрясены, обнаружив, что открытые выгребные ямы, ржавые клапаны, разбрызгивающиеся турбины и другое жизненно важное оборудование превратились в хлам. У стен соседних домов валялись груды мусора. Тем не менее, внутри дворов крошечные участки травы были так же хорошо ухожены, как и лужайки для гольфа. Это определяло Ирак: поколение тиранической жадности научило иракцев заботиться о себе, обогащать свои семьи и избегать любой общественной деятельности, которая привлекает внимание.
Когда в апреле того же года пал Багдад, население трепетало перед американцами. Когда американские солдаты ничего не сделали, чтобы остановить грабежи, чувство страха исчезло.
Американцы ответили на атаки на низком уровне энергичными зачистками и рейдами. Это был неправильный подход, потому что наступательные мобильные бронетанковые войска не могли надеяться нейтрализовать повстанческий резерв из миллиона недовольных суннитских молодых людей. Американским дивизиям не хватало командира, который бы обуздал их инстинкт решающей битвы и разработал план борьбы с повстанцами. Вместо этого их неопытный командующий генерал-лейтенант Ricardo Sanchez выразил уверенность в успехе тактики наступательных операций.
В марте 2004 года Корпус морской пехоты взял на себя ответственность за провинцию Анбар, центр суннитского повстанческого движения. Командующий морской пехотой генерал-лейтенант Джеймс Конвей быстро сообщил, что условия безопасности ужасные, что противоречит оптимизму Санчеса. 9 батальонов морской пехоты - всего около 9000 человек - пытались контролировать 12 городов, простирающихся от окраин Багдада до сирийской границы, в 200 милях к западу. Когда морские пехотинцы двинулись в один город, повстанцы переместились в другой. Элементарная арифметика показала, что войск для этой задачи не хватило. Тем не менее, военное командование никогда не посылало официального запроса министру обороны Дональду Рамсфелду о дополнительных войсках.
Полевые командиры прекрасно понимали, что повторные наступления вызывают недовольство иракцев. «Мы должны быть скромными во всем», - сказал генерал Джон П. Абизаид, командовавший всеми силами в Центральном командовании. «Мы антитело в их культуре».
Хадита, унылый город с населением 100 000 человек на реке Евфрат в 140 милях к северо-западу от Багдада, требовал постоянного присутствия для защиты своей массивной плотины гидроэлектростанции. 3-й батальон 4-го полка морской пехоты был отправлен в город в марте 2004 года. Батальон 3/4 пережил тяжелые бои во время вторжения в 2003 году и сбросил статую Саддама на площади Фирдос, изображение, которое видели во всем мире. Испытанный в боях батальон затопил Хадиту сотнями пеших патрулей из четырех человек. Повстанцы, которые ответили своей стандартной тактикой «стреляй и беги», преследовались отрядами морской пехоты. Хотя мэр города был убит прошлым летом, повстанцы были плохо организованы. Взводу было приказано объединить силы с местной полицией; Лейтенант Мэтт Даннер, командир взвода, отвел своих людей в полицейский участок. Совместное патрулирование стало нормой.
Совместное патрулирование, известное как взвод комбинированных действий, или CAP )Combined Action Platoon), было контрповстанческой тактикой из Вьетнама, где отряды из четырнадцати морских пехотинцев прожили год или более с местными ополченцами из примерно тридцати фермеров. В моем лагере к югу от Дананга в 1966 году первые несколько месяцев мы каждую ночь участвовали в перестрелках. Затем стрельба прекратилась, когда жители села, поверив нам, предали местных партизан и стали указывать на незнакомцев. В Хадите этот образец повторился. Когда прибыли первые морпехи, бои вспыхивали каждую третью ночь; шесть месяцев спустя их количество сократилось до двух раз в месяц. Даннер натолкнулся на элементарную аксиому партизанской войны: как только полиция в CAP была принята населением как сильнейшая боевая сила, информация хлынула к ним. Когда иракцы в полиции стали более самоуверенными, они стали более агрессивными и эффективными.
Вашингтон отверг возражения генерала Мэттиса, и морские пехотинцы вошли. Одновременно Бремер решил, что силы коалиции должны выступить против опасного шиитского демагога Муктады ас-Садра. Таким образом, американские войска сражались на двух фронтах - против суннитов к западу от Багдада и против шиитов в Багдаде и южнее. Призывы к джихаду прокатились по провинции Анбар, повстанцы осадили Багдад, за несколько дней сократив его запасы топлива и свежих продуктов.
Чтобы закончить бой в Фаллудже, Мэттис вызвал батальон 3/4 из Хадиты. «Некоторые из джунди в моем взводе совместных действий были готовы к бою», - вспоминал Даннер, имея в виду иракцев, которые объединили свои силы со своим взводом. «Я сказал им, что они должны охранять Хадиту, и что мы вернемся за ними. Они хотели поехать с нами. Мы вместе жили, вместе воевали». В то время как иракцы в CAP Даннера вызвались добровольцами в Фаллуджу, другие иракские солдаты по всей стране подняли мятеж, чтобы не идти туда.
Переданные по телевидению кадры боевых действий между домами в Фаллудже вызвали гнев в Ираке. После трех недель боев и запутанных переговоров, когда Мэттис загонял повстанцев в угол, Бремер, обеспокоенный ухудшающейся политической ситуацией, убедил Белый дом вывести морских пехотинцев из Фаллуджи. Когда пришел приказ, Даннер и его люди были сбиты с толку. «Фаллуджа и сунниты на западе - это второстепенная задача», - сказал мне тогда высокопоставленный чиновник Пентагона. «Мы должны добиться от шиитов согласия на временное правительство в обмен на досрочные выборы».
В течение месяца Абу Мусаб аз-Заркави и другие джихадисты взяли под свой контроль Фаллуджу. На юге Аль-Садр был загнан в угол, но американские власти в Багдаде решили не арестовывать его. Он ускользнул, чтобы позже стать лидером самого опасного шиитского ополчения в Ираке.
Даннер и его люди вернулись в Хадиту в начале мая и возобновили жизнь в центре города с полицией. «Большинство полицейских, с которыми мы жили, были местными суннитами, - сказал Даннер. «Некоторые из них были достаточно стойкими, чтобы стоять самостоятельно, но 80% должны были знать, что мы, американцы, с ними, и поддержим их».
В конце лета батальон Даннера переехал домой, а 1/8 батальона перебрался в район Хадиты. Только что прибывшие из Штатов и нетерпеливые, новые морпехи продолжали совместную работу полиции и энергично патрулировали. Слухи о том, как американцы воевали в Фаллудже, распространились, и повстанцы избегали новых морских пехотинцев, вместо этого нацеливаясь на иракских солдат.
«Хадита был зловещим», - сказал капрал Timothy Connors, командир отделения в батальоне 1/8. «В некоторых кварталах люди махали рукой. Но в основном они нас игнорировали, как будто нас там даже не было. Было видно, что что-то происходит, но никто не осмеливался стрелять в нас». Умы и сердца жителей-суннитов не были покорены, но повстанцы не бросили вызов превосходящим силам.
В октябре 2004 года, за месяц до выборов в США, батальон 1/8 был отозван из Хадиты для подготовки ко второму сражению за Фаллуджу. Белый дом совершил ужасную ошибку, не позволив морским пехотинцам финишировать в апреле. В то время Маттис процитировал цитату Наполеона своему фельдмаршалу: «Если вы собираетесь взять Вену, то, ей-богу, сэр, возьмите ее!» Промедление сыграло на руку защитникам, и теперь Фаллуджу удерживали 2000 стойких джихадистов. Чтобы взять город, американские войска были выведены из других городов провинции. После того, как большинство жителей уехали, 10 батальонов сражались блок за блоком в ожесточенной городской драке. Чем глубже в город проникали морские пехотинцы, тем с меньшим количеством мирных жителей они встречали и тем жестче становились бои. Джихадисты прятались среди 30000 зданий, ожидая, чтобы убить первого американца, который откроет дверь. Кровавые бои 3-го взвода из комнаты в комнату в «Доме из ада» были типичными для жестокости Фаллуджи II.
Многие джихадисты, в том числе такие лидеры, как аз-Заркави, бежали из Фаллуджи до начала боя и перегруппировались в городах, которые покинули американцы. В Хадите, через две недели после ухода батальона 1/8, повстанцы захватили полицейский участок и казнили 21 полицейского, включая начальника полиции. После того, как полиция была выведена из строя, повстанцы стали де-факто правительством. Заместитель начальника полиции собрал свою семью и бежал в Багдад.
«Он был хорошим человеком, - сказал Даннер. «Ноябрьское сражение в Фаллудже вырвало у полиции почву под ногами. Мы оставили их сами по себе. Без моральной поддержки они рухнули».
Лишь в конце 2004 года генерал Джордж У. Кейси-младший, который тем летом принял на себя командование силами коалиции в Ираке, опубликовал план кампании, в котором основное внимание уделялось противоповстанческой деятельности, подчеркивая необходимость подлинного партнерства с иракскими силами. Он унаследовал военную неразбериху. Суннитские джихадисты набирали силу, апеллируя к племенной религиозности. Они проповедовали, что американцы - неверные, выступающие против мусульман и собирающие шиитскую армию, которая будет притеснять суннитов. Это сильно усложняло задачу по борьбе с повстанцами, потому что суннитов нужно было убедить, что новая иракская армия была светской, а не сектантской.
В начале 2005 года морские пехотинцы начали расширенную кампанию в провинции Анбар, чтобы освободить от мятежников долину реки Евфрат, протянувшейся на 200 миль от Сирии до Багдада. Намерение состояло в том, чтобы перерезать «линию крыс», которая позволяла иностранным боевикам проскользнуть из Сирии. Некоторые недоброжелательно сравнивали эти усилия с карнавальной игрой Whac-a-Mole: до тех пор, пока иракские силы не набрали достаточно сил для оккупации суннитских городов, американцы могли только колоть и бить, чтобы вывести повстанцев из равновесия.
В марте в рамках этой операции морские пехотинцы пронеслись по Хадите, обыскивая дверь от дома к дому. Повстанцы ускользнули. Когда морские пехотинцы ушли, повстанцы вернулись, собрали 19 оставшихся иракских полицейских, провели их на футбольный стадион и публично казнили. Несколькими днями ранее они убили нового начальника полиции и трех членов его семьи.
Морские пехотинцы ответили, снова разместив полный батальон в этом районе, батальон 3/25, резервное подразделение из Огайо. Цикл надежды, за которым следовало оставление, за которым следовали казни и расправы, истощили население. На этот раз горсовет отказался от встречи с американцами. Вместо этого одна делегация попросила, чтобы местная радиостанция не транслировала проправительственные послания. Выжившие суннитские полицейские скрылись. Associated Press процитировало американского полковника, ответственного за район Хадиты, который сказал: «Что мне сейчас нужно больше всего, так это кто-то, кто может сказать: «Это хороший парень, а это плохой парень»».
В августе английская газета The Guardian тайно ввела иракского журналиста в Хадиту. Он ускользнул, чтобы сообщить, что город жестко контролируется двумя террористическими группировками, одна аз-Заркави, а другая - местного радикала. Казни подозреваемых в шпионаже превратились в развлечение толпы. Когда американцы проезжали с патрулированием, на повстанцев никто не указывал.
Батальон 3/25 пробыл в Хадите 7 месяцев и понес ужасающие потери. Самодельное взрывное устройство убило 14 морских пехотинцев в результате единственного взрыва в августе, что стало самым сильным подобным взрывом за всю войну. Попытки нанять еще одну местную полицию ни к чему не привели. Американцы патрулировали угрюмые улицы в одиночку.
Это была среда, которую батальон 3/1 унаследовал осенью 2005 года. Годом ранее люди Грейпса пробивались через Фаллуджу, часто разрушая дома в городе, в котором почти не было гражданского населения. С тех пор «Хадита» стала их первой передислокацией, после нескольких месяцев переподготовки в Кэмп-Пендлтоне в Штатах. Грейпс и несколько офицеров, которые сражались на его стороне в Фаллудже, вернулись к гражданской жизни; у взвода появились новые командиры, некоторые из которых не участвовали в боях.
После Фаллуджи ветераны Дома из ада, как и другие раненые в боях пехотинцы, по-своему смотрели на дома на улице. «Я не люблю это говорить, но через некоторое время, когда у вас будет винтовка, и вы увидите, как иракцы смотрят на вас и как они живут», - сказал капрал Коннорс, - «некоторые из наших парней почувствуют себя высокомерно - например, люди в Хадите или Фаллудже не совсем люди, как мы. Вы не относитесь к ним одинаково. Это неправильно, но такое случается».
Утром 19 ноября 2005 года отряд из 13 человек на 4 «Хамви» свернул за угол и - бум! - четвертый «Хаммер» в колонне исчез в красной вспышке и в густом облаке дыма и пыли. Популярный младший капрал Мигель «T.J.» Терразас был убит - разорван на части - и двое других морских пехотинцев получили серьезные ожоги.
Вернувшись в штаб батальона, потоковое видео с беспилотного летательного аппарата, кружащего над головой, показало запутанную ситуацию с морскими пехотинцами в разных местах, маневрирующими на фоне болтовни по радио, указывающих на приближающийся огонь. Остальные 10 человек в отряде Терразаса подошли к машине, которая остановилась поблизости. Когда 5 человек внутри начали бежать, морпехи застрелили их. Позже командир взвода сообщил, что его люди обстреляли соседний дом. Они напали сначала на один дом, потом на второй. Когда битва закончилась, были убиты 14 иракских мужчин, 4 женщины и 6 детей.
За трагедией последовало 8 месяцев расследования. Иракцы утверждают, что разъяренные морские пехотинцы казнили мирных жителей. Адвокаты защиты утверждают, что смерть наступила в результате несчастных случаев, произошедших во время того, как мужчины соблюдали Правила ведения боевых действий - Rules of Engagement, при расчистке помещений под обстрелом. В ROE оговариваются обстоятельства, при которых солдат может применить смертоносную силу. В битве за Фаллуджу батальон 3/1 сражался так ожесточенно, что репортеры называли ROE «Входите в каждую комнату со взрывом». Но в Хадите, в отличие от Фаллуджи, в комнатах были мирные жители.
Журнал Time опубликовал статью о Хадите в марте и представил сбалансированный отчет. Затем, 17 мая, представитель Джон П. Мурта провел пресс-конференцию и заявил, что войска «хладнокровно убили ни в чем не повинных мирных жителей». Как ведущий сторонник немедленного вывода войск из Ирака, Мурта продвигал свою собственную программу, выступая в качестве судьи и присяжных.
После зажигательных слов Мурты Хадита привлекла внимание всего мира. Многие комментаторы поспешили с выводами. Европейская пресса злорадно связала Хадиту с резней в Май Лай во Вьетнаме, но Май Лай имела гораздо больший размах, из-за чего высшее командование смотрело в другую сторону. Если в ближайшие месяцы пресса превратит убийства в Хадите в метафору войны - как это случилось с Май Лай - последствия будут огромными и вводящими в заблуждение.
Центральным вопросом трагедии в Хадите является то, стреляли ли морпехи умышленно в мирных жителей или они сначала бросали в комнату гранаты, создавая облака пыли, скрывающие присутствие мирных жителей. В последнем случае возникает еще один вопрос, разрешают ли правила ведения боевых действий такое действие. 40 следователей месяцами работали над выяснением того, что произошло. Системе военной юстиции остается разобраться в хаосе битв и прийти к выводу об индивидуальной вине или невиновности.
Гораздо больше, чем горстка молодых морских пехотинцев предстанет перед судом, когда будут вынесены приговоры по делу об убийствах в Хадите. Еще слишком рано судить об этих людях, но еще не рано судить о высшем командовании и политике, лежащей в основе ведения войны. Как американцы, мы неправильно вели войну. Хадита деградировала из-за нехватки сил безопасности, как американских, так и иракских. У нас не было достаточного количества войск в провинции Анбар, а те, которые у нас были, были переброшены на битву, спровоцированную беспомощным высшим руководством. Закаленных ветеранов Фаллуджи отправили в Хадиту, чтобы они действовали изолированно от иракцев, а не объединенными подразделениями, как того требует доктрина борьбы с повстанцами. Мы оставили наши отряды, чтобы слишком долго сражаться в одиночестве на коварном поле боя.
Спустя три года после того, как президент объявил о своей победе, наши вооруженные силы изо всех сил пытаются поддерживать видимость порядка, имея ограниченные возможности влиять на решения в Вашингтоне или Багдаде. Генерал Кейси направляет здоровую кампанию по улучшению иракской армии, но пришло время для более радикальных перемен. Когда в 1969 году генерал армии США Крейтон Абрамс руководил кампанией по укреплению армии Южного Вьетнама, военные навыки не помогли преодолеть политические потрясения. Учитывая упорство массовых убийств суннитов и шиитов, военная логика призывает к введению военного положения и передаче ненадежной полиции под контроль иракской армии. Но иракские политики предпочитают держать полицию под контролем на местах, совместно с суннитскими повстанцами и шиитскими ополченцами, и президент Буш предпочел хвалить, а не оказывать давление на премьер-министра Нури аль-Малики.
Независимо от того, как началась война, сейчас мы ведем смертельную борьбу с фанатичными убийцами. Мы еще можем победить в Ираке благодаря настойчивости и весу ресурсов. Но наши военные, которые на удивление лишены воображения в разработке правильной тактики для подавления мятежа, которую они отказывались признать более года, серьезно думают о том, как вести долгую войну с исламскими экстремистами.
По мере завершения судебного разбирательства мы должны сочувствовать тем молодым морпехам, которые были вовлечены. Сочувствие не должно омрачить суждение или оправдание проступка. Сознательное убийство ребенка или, в ярости, казнь безоружных мужчин и женщин было бы преступлением, заслуживающим наказания и бесчестия. Но мир пехотинца не похож ни на один другой, и о мотивации солдата в бою трудно судить со стороны.
Президент Буш инициировал войну, санкционировав массированный авиаудар по Дора Фармс за пределами Багдада, потому что один агент ЦРУ сказал, что там был Саддам. Мирные жители, находившиеся в Доре, были ранены и убиты; Саддама там не было. В июле израильские самолеты бомбили жилой комплекс в Ливане, поскольку считалось, что там находятся ракеты "Хезболлы". 37 детей погибли в результате этого взрыва.
Жертвы среди гражданского населения считаются неизбежными в высокотехнологичной войне противостояния. Пехотинец не остается в стороне. Он открывает дверь, входит в дом и, как и сержант Норвуд, часто получает похвалу посмертно. В пылу битвы боец должен сделать мгновенный трудный выбор. Он должен хранить свою честь в чистоте и противостоять греху гнева, сражаясь с врагом, который прячется среди послушных мирных жителей. Те, кто имеет более высокий ранг, должны противостоять греху гордыни, чтобы не действовать импульсивно из-за того, что они удалены от горя битвы. И мы также должны быть осторожны, чтобы не превратить Хадиту в более крупный символ, унижающий жертвы тех очень, очень немногих, кто добровольно соглашается стать стрелками.
В своей определяющей новой книге War Made New военный историк Макс Бут написал, что «самой важной военной единицей в возникновении современных государств был скромный пехотинец». В течение двух десятилетий Пентагон игнорировал пехоту, считая, что высокие технологии выиграют войны. Сегодня в американских вооруженных силах больше боевых самолетов, чем пехотных отделений, и больше боевых пилотов, чем командиров отделений. Полностью 75 процентов нашей армии и морской пехоты покидают армию после четырехлетнего пребывания в армии. Они не получают пенсии, крошечной стипендии на образование и не получают навыков, которые можно сразу передать.
Из всех тех, кто служит нашей стране, простые пехотинцы больше всего жертвуют ради всех нас. Конечно, они так не видят. Они имеют друг друга; они их собственное племя. Генерал Кейси сказал мне, что он разговаривал с десятками ворчунов о Хадите. «В целом, - сказал он, - мне говорят: «Мы надеемся, что наши братья получат хорошую дрожь».
Дорога к Хадите
Bing West, October 2006
Как герои Фаллуджи пришли убивать мирных жителей в Хадите? Ветеран Вьетнама, который был свидетелем битвы при Фаллудже, говорит, что еще слишком рано судить о морских пехотинцах, но не о высшем командовании.
Ближе к концу жестокого сражения за Фаллуджу в декабре 2004 года я встретил 3-й взвод роты Кило на разрушенных южных остатках города. Лейтенант Джесси Грейпс по праву гордился своим взводом, который служил в составе 3/1 батальона. Несколькими неделями ранее полдюжины джихадистов, забаррикадировавшихся на втором этаже здания, получившего название «Дом из ада», обстреляли четырех раненых морских пехотинцев, застрявших в комнатах внизу. Вместо того, чтобы отступить, люди Грейпса бросились к дому, ломая двери и окна и ломая металлические решетки, чтобы спасти своих товарищей. Они ринулись в нишу, с порезов и пулевых ранений капала красная кровь. По бетонному полу текла кровь, скользкая, как лед. Онв прилипалв, как резинка, к их пальцам на спусковом крючке, сбивая прицел с цели, когда они уклонялись от гранат, шрапнель от которых рикошетила от стен.
Сержант Byron Norwood высунул голову из дверного косяка. Выстрел! Снаряд попал ему в голову, и он упал, смертельно раненный. Схватка продолжалась до тех пор, пока Грейпс не вылез в маленькое окошко и не открыл прикрывающий огонь, пока раненых вытаскивали. Капрал Richard Gonzalez, «безумный бомбардировщик» взвода, бросился вперед с двадцатифунтовой сумкой со взрывчаткой C4 - достаточной, чтобы снести 2 дома. Он положил его на грудь мертвому джихадисту и выбежал на улицу.
Дом взорвался в мгновение ока, за ним посыпались куски бетона. Розовый туман смешался с пылью и порохом в воздухе. Грейпс был счастлив это видеть. Он спешно эвакуировал 11 раненых морских пехотинцев и тело сержанта Норвуда, который был родом из техасского городка, м чей острый ум напоминал его полковнику нью-йоркский юмор.
Три месяца спустя президент Буш пригласил родителей Норвуда на обращение. Когда президент поблагодарил их за жертву, все встали и аплодировали. Вернувшись в Кэмп-Пендлтон, отважный взвод упивался славой. Двое морских пехотинцев, сражавшихся в Доме из ада, были награждены Военно-морским крестом - второй по величине медалью страны за отвагу. Фаллуджа была самым жестоким городским сражением, в котором американцы участвовали со времен Вьетнамской войны.
Осенью 2005 года батальон 3/1 вернулся в Ирак с ветеранами Дома из ада, а также с новыми командирами отделений и взводов. В ноябре 3-й взвод роты Кило, в том числе несколько человек Грейпса, участвовал в бою в Хадите, в котором погибли 24 иракских мирных жителя. Президент Буш, не подозревая, что это подразделение Норвуда, сказал: «Корпус морской пехоты полон благородных людей, которые понимают правила войны ... те, кто нарушили закон, если они это сделали, будут наказаны». Через год после того, как президент похвалил 3-й взвод, он осудил его.
Что случилось? Что, черт возьми, случилось? Президент, будь он мыслящим человеком, мог бы задать себе этот вопрос.
В марте 2003 года я сопровождал батальон морской пехоты и британских инженеров, которые захватили насосную станцию к северу от Басры, которая способствовала перекачке нефти стоимостью в несколько миллиардов долларов. Инженеры были потрясены, обнаружив, что открытые выгребные ямы, ржавые клапаны, разбрызгивающиеся турбины и другое жизненно важное оборудование превратились в хлам. У стен соседних домов валялись груды мусора. Тем не менее, внутри дворов крошечные участки травы были так же хорошо ухожены, как и лужайки для гольфа. Это определяло Ирак: поколение тиранической жадности научило иракцев заботиться о себе, обогащать свои семьи и избегать любой общественной деятельности, которая привлекает внимание.
Когда в апреле того же года пал Багдад, население трепетало перед американцами. Когда американские солдаты ничего не сделали, чтобы остановить грабежи, чувство страха исчезло.
Американцы ответили на атаки на низком уровне энергичными зачистками и рейдами. Это был неправильный подход, потому что наступательные мобильные бронетанковые войска не могли надеяться нейтрализовать повстанческий резерв из миллиона недовольных суннитских молодых людей. Американским дивизиям не хватало командира, который бы обуздал их инстинкт решающей битвы и разработал план борьбы с повстанцами. Вместо этого их неопытный командующий генерал-лейтенант Ricardo Sanchez выразил уверенность в успехе тактики наступательных операций.
В марте 2004 года Корпус морской пехоты взял на себя ответственность за провинцию Анбар, центр суннитского повстанческого движения. Командующий морской пехотой генерал-лейтенант Джеймс Конвей быстро сообщил, что условия безопасности ужасные, что противоречит оптимизму Санчеса. 9 батальонов морской пехоты - всего около 9000 человек - пытались контролировать 12 городов, простирающихся от окраин Багдада до сирийской границы, в 200 милях к западу. Когда морские пехотинцы двинулись в один город, повстанцы переместились в другой. Элементарная арифметика показала, что войск для этой задачи не хватило. Тем не менее, военное командование никогда не посылало официального запроса министру обороны Дональду Рамсфелду о дополнительных войсках.
Полевые командиры прекрасно понимали, что повторные наступления вызывают недовольство иракцев. «Мы должны быть скромными во всем», - сказал генерал Джон П. Абизаид, командовавший всеми силами в Центральном командовании. «Мы антитело в их культуре».
Хадита, унылый город с населением 100 000 человек на реке Евфрат в 140 милях к северо-западу от Багдада, требовал постоянного присутствия для защиты своей массивной плотины гидроэлектростанции. 3-й батальон 4-го полка морской пехоты был отправлен в город в марте 2004 года. Батальон 3/4 пережил тяжелые бои во время вторжения в 2003 году и сбросил статую Саддама на площади Фирдос, изображение, которое видели во всем мире. Испытанный в боях батальон затопил Хадиту сотнями пеших патрулей из четырех человек. Повстанцы, которые ответили своей стандартной тактикой «стреляй и беги», преследовались отрядами морской пехоты. Хотя мэр города был убит прошлым летом, повстанцы были плохо организованы. Взводу было приказано объединить силы с местной полицией; Лейтенант Мэтт Даннер, командир взвода, отвел своих людей в полицейский участок. Совместное патрулирование стало нормой.
Совместное патрулирование, известное как взвод комбинированных действий, или CAP )Combined Action Platoon), было контрповстанческой тактикой из Вьетнама, где отряды из четырнадцати морских пехотинцев прожили год или более с местными ополченцами из примерно тридцати фермеров. В моем лагере к югу от Дананга в 1966 году первые несколько месяцев мы каждую ночь участвовали в перестрелках. Затем стрельба прекратилась, когда жители села, поверив нам, предали местных партизан и стали указывать на незнакомцев. В Хадите этот образец повторился. Когда прибыли первые морпехи, бои вспыхивали каждую третью ночь; шесть месяцев спустя их количество сократилось до двух раз в месяц. Даннер натолкнулся на элементарную аксиому партизанской войны: как только полиция в CAP была принята населением как сильнейшая боевая сила, информация хлынула к ним. Когда иракцы в полиции стали более самоуверенными, они стали более агрессивными и эффективными.
Вашингтон отверг возражения генерала Мэттиса, и морские пехотинцы вошли. Одновременно Бремер решил, что силы коалиции должны выступить против опасного шиитского демагога Муктады ас-Садра. Таким образом, американские войска сражались на двух фронтах - против суннитов к западу от Багдада и против шиитов в Багдаде и южнее. Призывы к джихаду прокатились по провинции Анбар, повстанцы осадили Багдад, за несколько дней сократив его запасы топлива и свежих продуктов.
Чтобы закончить бой в Фаллудже, Мэттис вызвал батальон 3/4 из Хадиты. «Некоторые из джунди в моем взводе совместных действий были готовы к бою», - вспоминал Даннер, имея в виду иракцев, которые объединили свои силы со своим взводом. «Я сказал им, что они должны охранять Хадиту, и что мы вернемся за ними. Они хотели поехать с нами. Мы вместе жили, вместе воевали». В то время как иракцы в CAP Даннера вызвались добровольцами в Фаллуджу, другие иракские солдаты по всей стране подняли мятеж, чтобы не идти туда.
Переданные по телевидению кадры боевых действий между домами в Фаллудже вызвали гнев в Ираке. После трех недель боев и запутанных переговоров, когда Мэттис загонял повстанцев в угол, Бремер, обеспокоенный ухудшающейся политической ситуацией, убедил Белый дом вывести морских пехотинцев из Фаллуджи. Когда пришел приказ, Даннер и его люди были сбиты с толку. «Фаллуджа и сунниты на западе - это второстепенная задача», - сказал мне тогда высокопоставленный чиновник Пентагона. «Мы должны добиться от шиитов согласия на временное правительство в обмен на досрочные выборы».
В течение месяца Абу Мусаб аз-Заркави и другие джихадисты взяли под свой контроль Фаллуджу. На юге Аль-Садр был загнан в угол, но американские власти в Багдаде решили не арестовывать его. Он ускользнул, чтобы позже стать лидером самого опасного шиитского ополчения в Ираке.
Даннер и его люди вернулись в Хадиту в начале мая и возобновили жизнь в центре города с полицией. «Большинство полицейских, с которыми мы жили, были местными суннитами, - сказал Даннер. «Некоторые из них были достаточно стойкими, чтобы стоять самостоятельно, но 80% должны были знать, что мы, американцы, с ними, и поддержим их».
В конце лета батальон Даннера переехал домой, а 1/8 батальона перебрался в район Хадиты. Только что прибывшие из Штатов и нетерпеливые, новые морпехи продолжали совместную работу полиции и энергично патрулировали. Слухи о том, как американцы воевали в Фаллудже, распространились, и повстанцы избегали новых морских пехотинцев, вместо этого нацеливаясь на иракских солдат.
«Хадита был зловещим», - сказал капрал Timothy Connors, командир отделения в батальоне 1/8. «В некоторых кварталах люди махали рукой. Но в основном они нас игнорировали, как будто нас там даже не было. Было видно, что что-то происходит, но никто не осмеливался стрелять в нас». Умы и сердца жителей-суннитов не были покорены, но повстанцы не бросили вызов превосходящим силам.
В октябре 2004 года, за месяц до выборов в США, батальон 1/8 был отозван из Хадиты для подготовки ко второму сражению за Фаллуджу. Белый дом совершил ужасную ошибку, не позволив морским пехотинцам финишировать в апреле. В то время Маттис процитировал цитату Наполеона своему фельдмаршалу: «Если вы собираетесь взять Вену, то, ей-богу, сэр, возьмите ее!» Промедление сыграло на руку защитникам, и теперь Фаллуджу удерживали 2000 стойких джихадистов. Чтобы взять город, американские войска были выведены из других городов провинции. После того, как большинство жителей уехали, 10 батальонов сражались блок за блоком в ожесточенной городской драке. Чем глубже в город проникали морские пехотинцы, тем с меньшим количеством мирных жителей они встречали и тем жестче становились бои. Джихадисты прятались среди 30000 зданий, ожидая, чтобы убить первого американца, который откроет дверь. Кровавые бои 3-го взвода из комнаты в комнату в «Доме из ада» были типичными для жестокости Фаллуджи II.
Многие джихадисты, в том числе такие лидеры, как аз-Заркави, бежали из Фаллуджи до начала боя и перегруппировались в городах, которые покинули американцы. В Хадите, через две недели после ухода батальона 1/8, повстанцы захватили полицейский участок и казнили 21 полицейского, включая начальника полиции. После того, как полиция была выведена из строя, повстанцы стали де-факто правительством. Заместитель начальника полиции собрал свою семью и бежал в Багдад.
«Он был хорошим человеком, - сказал Даннер. «Ноябрьское сражение в Фаллудже вырвало у полиции почву под ногами. Мы оставили их сами по себе. Без моральной поддержки они рухнули».
Лишь в конце 2004 года генерал Джордж У. Кейси-младший, который тем летом принял на себя командование силами коалиции в Ираке, опубликовал план кампании, в котором основное внимание уделялось противоповстанческой деятельности, подчеркивая необходимость подлинного партнерства с иракскими силами. Он унаследовал военную неразбериху. Суннитские джихадисты набирали силу, апеллируя к племенной религиозности. Они проповедовали, что американцы - неверные, выступающие против мусульман и собирающие шиитскую армию, которая будет притеснять суннитов. Это сильно усложняло задачу по борьбе с повстанцами, потому что суннитов нужно было убедить, что новая иракская армия была светской, а не сектантской.
В начале 2005 года морские пехотинцы начали расширенную кампанию в провинции Анбар, чтобы освободить от мятежников долину реки Евфрат, протянувшейся на 200 миль от Сирии до Багдада. Намерение состояло в том, чтобы перерезать «линию крыс», которая позволяла иностранным боевикам проскользнуть из Сирии. Некоторые недоброжелательно сравнивали эти усилия с карнавальной игрой Whac-a-Mole: до тех пор, пока иракские силы не набрали достаточно сил для оккупации суннитских городов, американцы могли только колоть и бить, чтобы вывести повстанцев из равновесия.
В марте в рамках этой операции морские пехотинцы пронеслись по Хадите, обыскивая дверь от дома к дому. Повстанцы ускользнули. Когда морские пехотинцы ушли, повстанцы вернулись, собрали 19 оставшихся иракских полицейских, провели их на футбольный стадион и публично казнили. Несколькими днями ранее они убили нового начальника полиции и трех членов его семьи.
Морские пехотинцы ответили, снова разместив полный батальон в этом районе, батальон 3/25, резервное подразделение из Огайо. Цикл надежды, за которым следовало оставление, за которым следовали казни и расправы, истощили население. На этот раз горсовет отказался от встречи с американцами. Вместо этого одна делегация попросила, чтобы местная радиостанция не транслировала проправительственные послания. Выжившие суннитские полицейские скрылись. Associated Press процитировало американского полковника, ответственного за район Хадиты, который сказал: «Что мне сейчас нужно больше всего, так это кто-то, кто может сказать: «Это хороший парень, а это плохой парень»».
В августе английская газета The Guardian тайно ввела иракского журналиста в Хадиту. Он ускользнул, чтобы сообщить, что город жестко контролируется двумя террористическими группировками, одна аз-Заркави, а другая - местного радикала. Казни подозреваемых в шпионаже превратились в развлечение толпы. Когда американцы проезжали с патрулированием, на повстанцев никто не указывал.
Батальон 3/25 пробыл в Хадите 7 месяцев и понес ужасающие потери. Самодельное взрывное устройство убило 14 морских пехотинцев в результате единственного взрыва в августе, что стало самым сильным подобным взрывом за всю войну. Попытки нанять еще одну местную полицию ни к чему не привели. Американцы патрулировали угрюмые улицы в одиночку.
Это была среда, которую батальон 3/1 унаследовал осенью 2005 года. Годом ранее люди Грейпса пробивались через Фаллуджу, часто разрушая дома в городе, в котором почти не было гражданского населения. С тех пор «Хадита» стала их первой передислокацией, после нескольких месяцев переподготовки в Кэмп-Пендлтоне в Штатах. Грейпс и несколько офицеров, которые сражались на его стороне в Фаллудже, вернулись к гражданской жизни; у взвода появились новые командиры, некоторые из которых не участвовали в боях.
После Фаллуджи ветераны Дома из ада, как и другие раненые в боях пехотинцы, по-своему смотрели на дома на улице. «Я не люблю это говорить, но через некоторое время, когда у вас будет винтовка, и вы увидите, как иракцы смотрят на вас и как они живут», - сказал капрал Коннорс, - «некоторые из наших парней почувствуют себя высокомерно - например, люди в Хадите или Фаллудже не совсем люди, как мы. Вы не относитесь к ним одинаково. Это неправильно, но такое случается».
Утром 19 ноября 2005 года отряд из 13 человек на 4 «Хамви» свернул за угол и - бум! - четвертый «Хаммер» в колонне исчез в красной вспышке и в густом облаке дыма и пыли. Популярный младший капрал Мигель «T.J.» Терразас был убит - разорван на части - и двое других морских пехотинцев получили серьезные ожоги.
Вернувшись в штаб батальона, потоковое видео с беспилотного летательного аппарата, кружащего над головой, показало запутанную ситуацию с морскими пехотинцами в разных местах, маневрирующими на фоне болтовни по радио, указывающих на приближающийся огонь. Остальные 10 человек в отряде Терразаса подошли к машине, которая остановилась поблизости. Когда 5 человек внутри начали бежать, морпехи застрелили их. Позже командир взвода сообщил, что его люди обстреляли соседний дом. Они напали сначала на один дом, потом на второй. Когда битва закончилась, были убиты 14 иракских мужчин, 4 женщины и 6 детей.
За трагедией последовало 8 месяцев расследования. Иракцы утверждают, что разъяренные морские пехотинцы казнили мирных жителей. Адвокаты защиты утверждают, что смерть наступила в результате несчастных случаев, произошедших во время того, как мужчины соблюдали Правила ведения боевых действий - Rules of Engagement, при расчистке помещений под обстрелом. В ROE оговариваются обстоятельства, при которых солдат может применить смертоносную силу. В битве за Фаллуджу батальон 3/1 сражался так ожесточенно, что репортеры называли ROE «Входите в каждую комнату со взрывом». Но в Хадите, в отличие от Фаллуджи, в комнатах были мирные жители.
Журнал Time опубликовал статью о Хадите в марте и представил сбалансированный отчет. Затем, 17 мая, представитель Джон П. Мурта провел пресс-конференцию и заявил, что войска «хладнокровно убили ни в чем не повинных мирных жителей». Как ведущий сторонник немедленного вывода войск из Ирака, Мурта продвигал свою собственную программу, выступая в качестве судьи и присяжных.
После зажигательных слов Мурты Хадита привлекла внимание всего мира. Многие комментаторы поспешили с выводами. Европейская пресса злорадно связала Хадиту с резней в Май Лай во Вьетнаме, но Май Лай имела гораздо больший размах, из-за чего высшее командование смотрело в другую сторону. Если в ближайшие месяцы пресса превратит убийства в Хадите в метафору войны - как это случилось с Май Лай - последствия будут огромными и вводящими в заблуждение.
Центральным вопросом трагедии в Хадите является то, стреляли ли морпехи умышленно в мирных жителей или они сначала бросали в комнату гранаты, создавая облака пыли, скрывающие присутствие мирных жителей. В последнем случае возникает еще один вопрос, разрешают ли правила ведения боевых действий такое действие. 40 следователей месяцами работали над выяснением того, что произошло. Системе военной юстиции остается разобраться в хаосе битв и прийти к выводу об индивидуальной вине или невиновности.
Гораздо больше, чем горстка молодых морских пехотинцев предстанет перед судом, когда будут вынесены приговоры по делу об убийствах в Хадите. Еще слишком рано судить об этих людях, но еще не рано судить о высшем командовании и политике, лежащей в основе ведения войны. Как американцы, мы неправильно вели войну. Хадита деградировала из-за нехватки сил безопасности, как американских, так и иракских. У нас не было достаточного количества войск в провинции Анбар, а те, которые у нас были, были переброшены на битву, спровоцированную беспомощным высшим руководством. Закаленных ветеранов Фаллуджи отправили в Хадиту, чтобы они действовали изолированно от иракцев, а не объединенными подразделениями, как того требует доктрина борьбы с повстанцами. Мы оставили наши отряды, чтобы слишком долго сражаться в одиночестве на коварном поле боя.
Спустя три года после того, как президент объявил о своей победе, наши вооруженные силы изо всех сил пытаются поддерживать видимость порядка, имея ограниченные возможности влиять на решения в Вашингтоне или Багдаде. Генерал Кейси направляет здоровую кампанию по улучшению иракской армии, но пришло время для более радикальных перемен. Когда в 1969 году генерал армии США Крейтон Абрамс руководил кампанией по укреплению армии Южного Вьетнама, военные навыки не помогли преодолеть политические потрясения. Учитывая упорство массовых убийств суннитов и шиитов, военная логика призывает к введению военного положения и передаче ненадежной полиции под контроль иракской армии. Но иракские политики предпочитают держать полицию под контролем на местах, совместно с суннитскими повстанцами и шиитскими ополченцами, и президент Буш предпочел хвалить, а не оказывать давление на премьер-министра Нури аль-Малики.
Независимо от того, как началась война, сейчас мы ведем смертельную борьбу с фанатичными убийцами. Мы еще можем победить в Ираке благодаря настойчивости и весу ресурсов. Но наши военные, которые на удивление лишены воображения в разработке правильной тактики для подавления мятежа, которую они отказывались признать более года, серьезно думают о том, как вести долгую войну с исламскими экстремистами.
По мере завершения судебного разбирательства мы должны сочувствовать тем молодым морпехам, которые были вовлечены. Сочувствие не должно омрачить суждение или оправдание проступка. Сознательное убийство ребенка или, в ярости, казнь безоружных мужчин и женщин было бы преступлением, заслуживающим наказания и бесчестия. Но мир пехотинца не похож ни на один другой, и о мотивации солдата в бою трудно судить со стороны.
Президент Буш инициировал войну, санкционировав массированный авиаудар по Дора Фармс за пределами Багдада, потому что один агент ЦРУ сказал, что там был Саддам. Мирные жители, находившиеся в Доре, были ранены и убиты; Саддама там не было. В июле израильские самолеты бомбили жилой комплекс в Ливане, поскольку считалось, что там находятся ракеты "Хезболлы". 37 детей погибли в результате этого взрыва.
Жертвы среди гражданского населения считаются неизбежными в высокотехнологичной войне противостояния. Пехотинец не остается в стороне. Он открывает дверь, входит в дом и, как и сержант Норвуд, часто получает похвалу посмертно. В пылу битвы боец должен сделать мгновенный трудный выбор. Он должен хранить свою честь в чистоте и противостоять греху гнева, сражаясь с врагом, который прячется среди послушных мирных жителей. Те, кто имеет более высокий ранг, должны противостоять греху гордыни, чтобы не действовать импульсивно из-за того, что они удалены от горя битвы. И мы также должны быть осторожны, чтобы не превратить Хадиту в более крупный символ, унижающий жертвы тех очень, очень немногих, кто добровольно соглашается стать стрелками.
В своей определяющей новой книге War Made New военный историк Макс Бут написал, что «самой важной военной единицей в возникновении современных государств был скромный пехотинец». В течение двух десятилетий Пентагон игнорировал пехоту, считая, что высокие технологии выиграют войны. Сегодня в американских вооруженных силах больше боевых самолетов, чем пехотных отделений, и больше боевых пилотов, чем командиров отделений. Полностью 75 процентов нашей армии и морской пехоты покидают армию после четырехлетнего пребывания в армии. Они не получают пенсии, крошечной стипендии на образование и не получают навыков, которые можно сразу передать.
Из всех тех, кто служит нашей стране, простые пехотинцы больше всего жертвуют ради всех нас. Конечно, они так не видят. Они имеют друг друга; они их собственное племя. Генерал Кейси сказал мне, что он разговаривал с десятками ворчунов о Хадите. «В целом, - сказал он, - мне говорят: «Мы надеемся, что наши братья получат хорошую дрожь».