"Уверена, что на меня повлиял Гоголь..." (К юбилею Фланнери О'Коннор)
“Фланнери О’ Коннор любила пить кофе с кока-колой. Она обожала домашнюю птицу и в детстве вязала свитера курицам.
На ферме ее матери, в Джорджии, Фланнери выращивала павлинов и вкладывала их перья почти в каждое письмо (а она рассылала их сотнями). Своему кумиру, поэту Роберту Лоуэллу Фланнери, после его очередного запоя, послала перо в 1,5 метра длиной; Лоуэлл посмотрел на него и мрачно сказал: “Это как раз то, чего мне не хватало в жизни”.
Когда Фланнери, юной студенткой, появилась в литературном кружке Университета Айовы, она, по ее собственным словам, “не могла отличить короткий рассказ от объявления в газете”. Тем не менее, очень скоро она стала там звездой, хотя своим сарказмом распугала всех молодых людей. Ее ближайшая подруга Бетти Хестен сказала как-то, что, несмотря на мудрость, Фланнери во многих вещах была невинна до странности. Точно неизвестно, что именно Бетти имела в виду, но одного рода невинность была очевидна: похоже, что в жизни Фланнери О’ Коннор (несмотря на ее миловидность и прекрасные голубые глаза) был лишь один любовный поцелуй - с молодым продавцом школьных учебников - поцелуй, попавший в гениальный рассказ “Соль земли”. Но зато ее отношения с матерью легли в основу целой серии рассказов (один из лучших - “На вершине все тропы сходятся”). Однажды подруга спросила ее, как реагирует ее мать на свои нелестные портреты, и Фланнери сказала: “Да не беспокойся, она не читала ни одного моего рассказа!”
Фланнери О’ Коннор - автор, может быть, самых пронзительных, кровоточащих рассказов в американской литературе: “Соль земли” “Герань”, “Хорошего человека найти нелегко”, “Перемещенное лицо”, “На вершине все тропы сходятся”, “Береги чужую жизнь, спасешь свою”, “Река”. Но при этом она совершенно не ценила писателей с дарованиями, близкими по качествам к ее собственному. Она не замечала Карсон МакКаллерс, говорила, что ее тошнит от Теннесси Уильямса и от Трумэна Капоте. Она не любила Франца Кафку и страдала, когда её произведения сравнивали с его. Ее кумирами были даже не писатели, а энциклопедически образованные эссеисты, переводчики и редакторы: переводчик с древнегреческого Роберт Фитцджеральд, знаменитый редактор Роберт Жиру. Одно из немногих исключений составлял поэт Роберт Лоуэлл. Свое творчество она считала продолжением линии Натаниеля Готторна. А вообще говорила про себя, что она родом из 13-го века.
Фланнери О’ Коннор - исключительно духовный писатель - в том смысле, что в ее вещах нет ни малейшей примеси ни гражданственности, ни морализирования. Главная пора ее творчества пришлась на два десятилетия 50-х-60-х годов 20-го века (она умерла в 1964 году), и при этом ее совершенно не интересовала и не трогала борьба за гражданские права, которая раздирала в эти годы Америку. Когда ей сообщили, что один из ее рассказов собираются инсценировать, Фланнери сказала: “Единственное, чего я боюсь, - это как бы из моих красочных идиотов не сделали героев”.
Фланнери О’ Коннор часто упрекали в жестокости ее рассказов. “Я думаю, - отвечала она, - что в моих рассказах жестокость возвращает героев к реальности. У них такие твердые головы, что никаких других средств не остается. А реальность - эта та вещь, к которой необходимо вернуться - пусть даже самой высокой ценой"
Текст - из "Книжного обозрения Марины Ефимовой на Радио Свобода (полный вариант здесь):
http://www.svoboda.org/content/transcript/1511417.html
Фотографии из книги:
Gooch, Brad. Flannery : A life of Flannery O'Connor / Brad Gooch. - New York; Boston; London : Little, Brown, 2009. - 448 p., [8] l. ill., portr. - Указ. с.437-448.)
На ферме ее матери, в Джорджии, Фланнери выращивала павлинов и вкладывала их перья почти в каждое письмо (а она рассылала их сотнями). Своему кумиру, поэту Роберту Лоуэллу Фланнери, после его очередного запоя, послала перо в 1,5 метра длиной; Лоуэлл посмотрел на него и мрачно сказал: “Это как раз то, чего мне не хватало в жизни”.
Когда Фланнери, юной студенткой, появилась в литературном кружке Университета Айовы, она, по ее собственным словам, “не могла отличить короткий рассказ от объявления в газете”. Тем не менее, очень скоро она стала там звездой, хотя своим сарказмом распугала всех молодых людей. Ее ближайшая подруга Бетти Хестен сказала как-то, что, несмотря на мудрость, Фланнери во многих вещах была невинна до странности. Точно неизвестно, что именно Бетти имела в виду, но одного рода невинность была очевидна: похоже, что в жизни Фланнери О’ Коннор (несмотря на ее миловидность и прекрасные голубые глаза) был лишь один любовный поцелуй - с молодым продавцом школьных учебников - поцелуй, попавший в гениальный рассказ “Соль земли”. Но зато ее отношения с матерью легли в основу целой серии рассказов (один из лучших - “На вершине все тропы сходятся”). Однажды подруга спросила ее, как реагирует ее мать на свои нелестные портреты, и Фланнери сказала: “Да не беспокойся, она не читала ни одного моего рассказа!”
Фланнери О’ Коннор - автор, может быть, самых пронзительных, кровоточащих рассказов в американской литературе: “Соль земли” “Герань”, “Хорошего человека найти нелегко”, “Перемещенное лицо”, “На вершине все тропы сходятся”, “Береги чужую жизнь, спасешь свою”, “Река”. Но при этом она совершенно не ценила писателей с дарованиями, близкими по качествам к ее собственному. Она не замечала Карсон МакКаллерс, говорила, что ее тошнит от Теннесси Уильямса и от Трумэна Капоте. Она не любила Франца Кафку и страдала, когда её произведения сравнивали с его. Ее кумирами были даже не писатели, а энциклопедически образованные эссеисты, переводчики и редакторы: переводчик с древнегреческого Роберт Фитцджеральд, знаменитый редактор Роберт Жиру. Одно из немногих исключений составлял поэт Роберт Лоуэлл. Свое творчество она считала продолжением линии Натаниеля Готторна. А вообще говорила про себя, что она родом из 13-го века.
Фланнери О’ Коннор - исключительно духовный писатель - в том смысле, что в ее вещах нет ни малейшей примеси ни гражданственности, ни морализирования. Главная пора ее творчества пришлась на два десятилетия 50-х-60-х годов 20-го века (она умерла в 1964 году), и при этом ее совершенно не интересовала и не трогала борьба за гражданские права, которая раздирала в эти годы Америку. Когда ей сообщили, что один из ее рассказов собираются инсценировать, Фланнери сказала: “Единственное, чего я боюсь, - это как бы из моих красочных идиотов не сделали героев”.
Фланнери О’ Коннор часто упрекали в жестокости ее рассказов. “Я думаю, - отвечала она, - что в моих рассказах жестокость возвращает героев к реальности. У них такие твердые головы, что никаких других средств не остается. А реальность - эта та вещь, к которой необходимо вернуться - пусть даже самой высокой ценой"
Текст - из "Книжного обозрения Марины Ефимовой на Радио Свобода (полный вариант здесь):
http://www.svoboda.org/content/transcript/1511417.html
Фотографии из книги:
Gooch, Brad. Flannery : A life of Flannery O'Connor / Brad Gooch. - New York; Boston; London : Little, Brown, 2009. - 448 p., [8] l. ill., portr. - Указ. с.437-448.)