Мюнхен.
Нет, я больше не надеюсь на то, что я могу куда-то попасть без приключений. В день отлёта до самого последнего момента я гадала на растворимом кофе улечу ли я вообще. Мюнхен был закрыт - опять облако, опять извержение, опять катаклизмы. В последний момент аэропорт открылся и стало понятно, что я таки окажусь в Мюнхене - и даже вовремя. Правда, попасть на самолёт оказалось задачей отнюдь не тривиальной. Поскольку все остальные рейсы тоже никуда не улетели, в аэропорту стояла милая очередь - человек на пятьсот, в ожидании проверки и регистрации. Моя надежда быстренько её пройти и купить в дьюти-фри что-нибудь алкогольное и табако-содержащее умирала прямо на моих глазах. Вернее перед ними - они-то прекрасно видели что быстренько ничего не получится. Посему за сигаретами я бежала, рискуя сломать шею, голову, ноги и руки. Но я успела - впрочем, как показало время, лучше бы я не успела. В Мюнхен я прилетела уставшая настолько, что я с трудом помнила кто я, где я и, собственно, зачем. Уже у выхода, когда я уже почти была на свободе, меня остановила приятная немецкая девушка:
- А что это у тебя тут такое? - издевательски поинтересовалась она у меня, пристально оглядывая мои сигареты.
- Это сигареты - я купила их в дьюти-фри - в Израиле - наивно ответила я, всё ещё не представляя что меня ждёт.
- Ай-ай-ай, - покачала головой девушка, показывая мне всем своим видом какая я нехорошая редиска, - А почему их так много? У нас так много нельзя... - она снова покачала головой.
- И что же мне делать? - я очень плохо и медленно соображала.
Девушка, молча, забрала мой паспорт и мои сигареты и удалилась. Чем дольше я живу на этом свете, тем больше я понимаю насколько у меня авторитето-фобия - я их всех боюсь - всех этих, которые в форме, фуражке и с выставленным указательным пальцем. Они с другой планеты - я плохо понимаю что они говорят, а они меня не понимают потому как всё равно не слушают. Девушка вернулась минут через двадцать:
- У тебя есть деньги или кредитка?
Видимо, мне надо было сказать нет. Но что-то мне подсказывает, что она бы мне всё равно не поверила. Посему я просто кивнула - молча. Девушка призывно махнула рукой и мы пошли. Гуськом. Девушка и, непонятно откуда взявшийся ещё один в фуражке и форме, и я. Хороший аэропорт - построен так, что в перебежках можно выкурить ровно одну сигарету. Мы зашли в здание и меня завели в маленькую комнату, где сидел ещё один такой же - в форме и фуражке. Отличало его от предыдущих наличие больших усов и такого же большого живота. Во взгляде его явственно читался тот же самый "ай-ай-ай", разбавленный "вот я бы мог пить пиво, а тут ты - на мою голову". Мне выдали сто тысяч разных бумажек и сообщили, что мне надо их прочитать и подписать. Я не помню половины из них, но одну помню - о ней через секунду. Главное, что во всех этих бумажках было написано, что я совершила преступление 142637849/53/74.2/5 и должна покаяться и быть наказана.
- А что значит это преступление? То, где много циферок? - наивно поинтересовалась я у усатого.
- Контрабанда! - он был суров, как и следует быть с истинными преступниками.
- Какая контрабанда? - я всё ещё хлопала глазами, думала о вулкане и пыталась вспомнить как меня зовут.
- Контрабандный ввоз сигарет на территорию Германии! - он назидательно выставил указательный палец и строго покачал головой.
Тот факт, что я самая тупая контрабандистка, провозящая контрабанду под мышкой, на глазах у изумлённых зрителей, никакого значения не имел. Все мои попытки произнести пламенную речь потерпели полное и бесповоротное фиаско:
- Читай бумажки - ничего не говори! - усатый был строг и, по собственному мнению, справедлив.
Та самая бумажка, о которой я обещала сказать, меня потрясла до глубины души. В ней было три пункта - отметить надо было один:
1) Я хочу сделать заявление
2) Я не хочу сделать заявление
3) Я хочу посоветоваться с адвокатом, прежде чем я делаю что бы то ни было.
Я совершенно не знала что я хочу.
- А если я отмечу, что я хочу посоветоваться с адвокатом? - пыталась я начать беседу с усатым.
- А где твой адвокат? - он не поддавался и продолжал быть сухим и безразличным.
- В Израиле....
- Хм... Тогда мы подождём пока он прилетит.
Я поняла - пока мой мифический адвокат не прилетит, покинуть такой замечательный мюнхенский аэропорт мне никто не даст.
- А перед кем я буду делать заявление? - не сдавалась я, несмотря на то, что никаких заявлений делать не собиралась - разве что заявить о том, как я уже хочу оттуда выйти и покурить.
- Перед судом! - это прозвучало настолько неожиданно грозно, что я опешила:
- Перед каким судом?
Усатый начал терять терпение - кажется, я и мои сигареты, уже сидели у него в печенках.
- Передо мной! Я - суд! Суд - я! Поняла? - это даже не было грозно. Скорее, как-то устало-обречённо. Ну, что поделаешь - иногда и такими идиотами, как я, приходится иметь дело.
- Угу... Ладно - я не хочу делать никакого заявления, - устало выдохнула я и протянула бумажку с собственной закорючкой.
Я заплатила налог, превышающий в полтора раза цену сигарет, и, решив, что хуже быть не может, засобиралась. Усатый был не согласен с таким положением:
- Куда это ты? А штраф?!
Кажется, в этот момент, несчастней меня не было никого на свете. Через несколько минут появился самый главный - босс - он и должен был решить какой с меня возьмут штраф. Усатый при его виде подтянулся и даже, кажется, улыбнулся. Я продолжала выглядеть самой несчастной. Босс посмотрел на меня, покачал головой и, кажется очень извиняясь, попросил меня заплатить пятьдесят евро в пользу бюджета его родной страны.
После этого я оказалась в Мюнхене. Здравствуй, Мюнхен - пусть и на три часа позже.
Мюнхен выглядит как ёлочная игрушка - чистый, блестящий, невероятно разноцветный. Каждое здание покрашено в свой цвет - зелёный, красный, жёлтый, голубой. При свете дня это слепит и создаёт ощущение невероятного праздника - чего-то такого детского, уютного и очень вкусно-пахнущего. Я давно хотела увидеть Мариенплац. Оказавшись там, я ошалело осматривала каждый камень. Вот это здание - кажется называемое "городская башня" - оно неимоверно похоже на собор святого Витта в Праге. Такая же филигранная работа по камню. Такой же серовато-беловато-черноватый оттенок. Сзади часы - они каждый час звонят и там что-то двигается. Толпа туристов, ожидающая наступления круглого часа.
За самой площадью рынок - аккуратный, вкусно-пахнущий, блестящий рынок. Под огромными каштанами - такими, которые я, кажется, когда-то давно видела в детстве - а может и не видела, но очень хотела. Чуть дальше длинные столы со скамейками. Совершенно незнакомые люди сидят рядом и пьют пиво - под каштанами. Это всё настолько невероятно, что хочется замереть и только смотреть - не спугнуть эту умиротворённость. Мы сели под каштан и взяли пиво - моя немецкая коллега любезно посоветовала мне какое пиво стоит попробовать. Мы сидели пили пиво и она мне рассказывала как она любит этот рынок, как здесь прекрасно по субботам - все приходят просто посидеть. Какой замечательный Мюнхен. И так было тепло и уютно, несмотря на относительную прохладу. Внезапно полил дождь - настоящий ливень. Люди вскочили и побежали под навесы. Мы тоже. Через полчаса ливень кончился и все вернулись на свои места - как будто и не было ничего. И снова только каштаны, деревянные желтые скамейки и много густого, ароматного, янтарного пива на столах.
Игрушка - рождественская сказка. В каждом городе, в котором я бываю, я невольно ловлю себя на мысли, что все эти люди, равнодушно сидящие под этими, к примеру, каштанами, давно привыкли и к каштанам, и к скамейкам. И кажется они не понимают, насколько это необыкновенно. И мне всегда хочется закричать - ну посмотрите же - какое оно всё разноцветное и прекрасное!
Вторая неожиданность оказалась, как ни странно, в самом институте. Прямо с третьего этажа вниз огромная труба, по которой можно скатиться. Я взяла коврик, набрала воздуха и поехала. Кажется, в этом институте никто не слышал такого визга. Я снимаю шляпу перед этим архитектором - карусель прямо в институте. Может стоит всем архитекторам дать эту идею? Впрочем, как мне рассказали, именно это является одной из знаменитых аттракций Мюнхена - так что, видимо, не получится.
Вечером накрапывал дождик. Я сидела в небольшом кафе на улице, смотрела на дождь, пила пиво и думала только о том, насколько жалко оттуда уезжать - из этой красно-сине-зелёно-жёлтой рождественской открытки. Но всё хорошее заканчивается - и на следующий день я уже сидела в поезде и ехала в небольшой городок в восточной Германии - с необыкновенным названием Ена....
Прекрасного всем дня! Разноцветного и сказочного! Ваша Я.
- А что это у тебя тут такое? - издевательски поинтересовалась она у меня, пристально оглядывая мои сигареты.
- Это сигареты - я купила их в дьюти-фри - в Израиле - наивно ответила я, всё ещё не представляя что меня ждёт.
- Ай-ай-ай, - покачала головой девушка, показывая мне всем своим видом какая я нехорошая редиска, - А почему их так много? У нас так много нельзя... - она снова покачала головой.
- И что же мне делать? - я очень плохо и медленно соображала.
Девушка, молча, забрала мой паспорт и мои сигареты и удалилась. Чем дольше я живу на этом свете, тем больше я понимаю насколько у меня авторитето-фобия - я их всех боюсь - всех этих, которые в форме, фуражке и с выставленным указательным пальцем. Они с другой планеты - я плохо понимаю что они говорят, а они меня не понимают потому как всё равно не слушают. Девушка вернулась минут через двадцать:
- У тебя есть деньги или кредитка?
Видимо, мне надо было сказать нет. Но что-то мне подсказывает, что она бы мне всё равно не поверила. Посему я просто кивнула - молча. Девушка призывно махнула рукой и мы пошли. Гуськом. Девушка и, непонятно откуда взявшийся ещё один в фуражке и форме, и я. Хороший аэропорт - построен так, что в перебежках можно выкурить ровно одну сигарету. Мы зашли в здание и меня завели в маленькую комнату, где сидел ещё один такой же - в форме и фуражке. Отличало его от предыдущих наличие больших усов и такого же большого живота. Во взгляде его явственно читался тот же самый "ай-ай-ай", разбавленный "вот я бы мог пить пиво, а тут ты - на мою голову". Мне выдали сто тысяч разных бумажек и сообщили, что мне надо их прочитать и подписать. Я не помню половины из них, но одну помню - о ней через секунду. Главное, что во всех этих бумажках было написано, что я совершила преступление 142637849/53/74.2/5 и должна покаяться и быть наказана.
- А что значит это преступление? То, где много циферок? - наивно поинтересовалась я у усатого.
- Контрабанда! - он был суров, как и следует быть с истинными преступниками.
- Какая контрабанда? - я всё ещё хлопала глазами, думала о вулкане и пыталась вспомнить как меня зовут.
- Контрабандный ввоз сигарет на территорию Германии! - он назидательно выставил указательный палец и строго покачал головой.
Тот факт, что я самая тупая контрабандистка, провозящая контрабанду под мышкой, на глазах у изумлённых зрителей, никакого значения не имел. Все мои попытки произнести пламенную речь потерпели полное и бесповоротное фиаско:
- Читай бумажки - ничего не говори! - усатый был строг и, по собственному мнению, справедлив.
Та самая бумажка, о которой я обещала сказать, меня потрясла до глубины души. В ней было три пункта - отметить надо было один:
1) Я хочу сделать заявление
2) Я не хочу сделать заявление
3) Я хочу посоветоваться с адвокатом, прежде чем я делаю что бы то ни было.
Я совершенно не знала что я хочу.
- А если я отмечу, что я хочу посоветоваться с адвокатом? - пыталась я начать беседу с усатым.
- А где твой адвокат? - он не поддавался и продолжал быть сухим и безразличным.
- В Израиле....
- Хм... Тогда мы подождём пока он прилетит.
Я поняла - пока мой мифический адвокат не прилетит, покинуть такой замечательный мюнхенский аэропорт мне никто не даст.
- А перед кем я буду делать заявление? - не сдавалась я, несмотря на то, что никаких заявлений делать не собиралась - разве что заявить о том, как я уже хочу оттуда выйти и покурить.
- Перед судом! - это прозвучало настолько неожиданно грозно, что я опешила:
- Перед каким судом?
Усатый начал терять терпение - кажется, я и мои сигареты, уже сидели у него в печенках.
- Передо мной! Я - суд! Суд - я! Поняла? - это даже не было грозно. Скорее, как-то устало-обречённо. Ну, что поделаешь - иногда и такими идиотами, как я, приходится иметь дело.
- Угу... Ладно - я не хочу делать никакого заявления, - устало выдохнула я и протянула бумажку с собственной закорючкой.
Я заплатила налог, превышающий в полтора раза цену сигарет, и, решив, что хуже быть не может, засобиралась. Усатый был не согласен с таким положением:
- Куда это ты? А штраф?!
Кажется, в этот момент, несчастней меня не было никого на свете. Через несколько минут появился самый главный - босс - он и должен был решить какой с меня возьмут штраф. Усатый при его виде подтянулся и даже, кажется, улыбнулся. Я продолжала выглядеть самой несчастной. Босс посмотрел на меня, покачал головой и, кажется очень извиняясь, попросил меня заплатить пятьдесят евро в пользу бюджета его родной страны.
После этого я оказалась в Мюнхене. Здравствуй, Мюнхен - пусть и на три часа позже.
Мюнхен выглядит как ёлочная игрушка - чистый, блестящий, невероятно разноцветный. Каждое здание покрашено в свой цвет - зелёный, красный, жёлтый, голубой. При свете дня это слепит и создаёт ощущение невероятного праздника - чего-то такого детского, уютного и очень вкусно-пахнущего. Я давно хотела увидеть Мариенплац. Оказавшись там, я ошалело осматривала каждый камень. Вот это здание - кажется называемое "городская башня" - оно неимоверно похоже на собор святого Витта в Праге. Такая же филигранная работа по камню. Такой же серовато-беловато-черноватый оттенок. Сзади часы - они каждый час звонят и там что-то двигается. Толпа туристов, ожидающая наступления круглого часа.
За самой площадью рынок - аккуратный, вкусно-пахнущий, блестящий рынок. Под огромными каштанами - такими, которые я, кажется, когда-то давно видела в детстве - а может и не видела, но очень хотела. Чуть дальше длинные столы со скамейками. Совершенно незнакомые люди сидят рядом и пьют пиво - под каштанами. Это всё настолько невероятно, что хочется замереть и только смотреть - не спугнуть эту умиротворённость. Мы сели под каштан и взяли пиво - моя немецкая коллега любезно посоветовала мне какое пиво стоит попробовать. Мы сидели пили пиво и она мне рассказывала как она любит этот рынок, как здесь прекрасно по субботам - все приходят просто посидеть. Какой замечательный Мюнхен. И так было тепло и уютно, несмотря на относительную прохладу. Внезапно полил дождь - настоящий ливень. Люди вскочили и побежали под навесы. Мы тоже. Через полчаса ливень кончился и все вернулись на свои места - как будто и не было ничего. И снова только каштаны, деревянные желтые скамейки и много густого, ароматного, янтарного пива на столах.
Игрушка - рождественская сказка. В каждом городе, в котором я бываю, я невольно ловлю себя на мысли, что все эти люди, равнодушно сидящие под этими, к примеру, каштанами, давно привыкли и к каштанам, и к скамейкам. И кажется они не понимают, насколько это необыкновенно. И мне всегда хочется закричать - ну посмотрите же - какое оно всё разноцветное и прекрасное!
Вторая неожиданность оказалась, как ни странно, в самом институте. Прямо с третьего этажа вниз огромная труба, по которой можно скатиться. Я взяла коврик, набрала воздуха и поехала. Кажется, в этом институте никто не слышал такого визга. Я снимаю шляпу перед этим архитектором - карусель прямо в институте. Может стоит всем архитекторам дать эту идею? Впрочем, как мне рассказали, именно это является одной из знаменитых аттракций Мюнхена - так что, видимо, не получится.
Вечером накрапывал дождик. Я сидела в небольшом кафе на улице, смотрела на дождь, пила пиво и думала только о том, насколько жалко оттуда уезжать - из этой красно-сине-зелёно-жёлтой рождественской открытки. Но всё хорошее заканчивается - и на следующий день я уже сидела в поезде и ехала в небольшой городок в восточной Германии - с необыкновенным названием Ена....
Прекрасного всем дня! Разноцветного и сказочного! Ваша Я.