Регулирование вслепую
Говорят, те, кто пишет законы "об Интернете", не учитывают его технических особенностей. Да и не знают их. Якобы поэтому законы получаются дурными.
А что, законы о других предметах сильно учитывают особенности этих предметов? О космосе, о футболе, об оружии, о прессе, о селекции... Конечно, учитывают - так кажется тем, кто в предмете не специалист. Но стоит поговорить с настоящим ракетчиком, тренером, оружейником, редактором или биологом - и выясняется обратное. Айтишники находятся в таком же положении - зрячий среди слепых, не могущий объяснить, что такое "цвет", вынужденный жить по общим правилам.
Вашему покорному слуге неоднократно приходилось выступать в качестве специалиста (это такой процессуальный статус, описанный в ст.58 УПК). Фактически я был переводчиком с русского айтишного на русский юридический, благо, знаю в совершенстве оба языка и могу переводить напрямую. А когда такого специалиста нет, то переводить приходится через промежуточный язык - русский бытовой. Очень смешной "испорченный телефон" получается. Почитаешь протоколы - обхохочешься, приговор - животик надорвёшь. Если, конечно, сам к делу не причастен. Причастным - обычно совсем не смешно.
Так вот, при подготовке нормативных актов "об Интернете" можно окружать себя экспертами в области ИТ. Это в чём-то полезно, но не решает проблему. Потому что эксперт и законодатель говорят на разных языках.
А что, законы о других предметах сильно учитывают особенности этих предметов? О космосе, о футболе, об оружии, о прессе, о селекции... Конечно, учитывают - так кажется тем, кто в предмете не специалист. Но стоит поговорить с настоящим ракетчиком, тренером, оружейником, редактором или биологом - и выясняется обратное. Айтишники находятся в таком же положении - зрячий среди слепых, не могущий объяснить, что такое "цвет", вынужденный жить по общим правилам.
Вашему покорному слуге неоднократно приходилось выступать в качестве специалиста (это такой процессуальный статус, описанный в ст.58 УПК). Фактически я был переводчиком с русского айтишного на русский юридический, благо, знаю в совершенстве оба языка и могу переводить напрямую. А когда такого специалиста нет, то переводить приходится через промежуточный язык - русский бытовой. Очень смешной "испорченный телефон" получается. Почитаешь протоколы - обхохочешься, приговор - животик надорвёшь. Если, конечно, сам к делу не причастен. Причастным - обычно совсем не смешно.
Так вот, при подготовке нормативных актов "об Интернете" можно окружать себя экспертами в области ИТ. Это в чём-то полезно, но не решает проблему. Потому что эксперт и законодатель говорят на разных языках.