Стихи ноября-декабря
* * *
Собаку продали щенки за то, что не кормила маслом.
Вопросов
масса.
Загорелой земле
В сердце застряла тяпка,
легкое подвзрыхлил,
тряпкой сметаю ил,
сметаною тропик Рака
от щиплющих плеч укрыл.
* * *
I.
Коты друг другом дерутся,
а день проходит,
звезды, невидимые,
трясутся
на холоде небосвода,
имя отчество припоминает
выведенный на свободу.
II.
Без имени, без отчества приду,
с пустым пакетом, в самом черном теле,
на абсолютном, стало быть, пруду
поговорить о деле.
* * *
Пусть это талия столба -
я лентой обвяжу,
и поцелую завязь лба
того, в кого гляжу...
Последним будет этот мир,
пойдем скорее в тир.
* * *
Ноты стучатся горохом о тонкие стены,
на подоконнике слушаю точку «Орфей».
О Гименей,
этот вечер темнее измены,
воздуха цепь
холодней.
(Эти мысли, по мне,
никогда и ни с кем не случатся).
* * *
В круглые пряди твои пропущу поезда.
«Ленты вплетаешь?» - ты спросишь,
«Учусь обзываться».
«Что там учиться?
П...., х.., б.... и е....ся»
* * *
Надень из самых легких тканей
простое платье,
и иди -
я буду тут же - позади -
угадывать, кто твой механик
и что за клапаны в груди.
* * *
Пусть. Все равно. Никто не смотрит -
займемся этим здесь -
давай скорей, скорей откроем,
хочу тебя
прочесть,
о книга
новая.
* * *
Не упрекай заранее за грусть
теперь, когда ты прочитал впервые
все то, что выучишь случайно наизусть
и повторишь в минуты роковые.
* * *
Собака плавает в печали голубой,
пока не встретится с тобой и не распустит
цветок-сочувствие, цветок-полуприбой...
* * *
Оставишь ли после себя
мыслей своих отпечаток?
Нет?
Ну хотя бы
потерянный шарф,
шапку и пару перчаток.
Эпиграмма
Я воровал из дерева смолу,
из долгой зимней ночи - жар поленьев,
но из тебя не знаю, что смогу,
а если бы и знал - все было б лень мне.
* * *
Умер Фидель, умер Кастро,
но не умерли ни погоны, ни ордена,
вот они - на открытке -
распишитесь, пожалуйста, старина
в том, что вас никто не обидел.
* * *
В этом году не встретимся.
Увидимся годом позже.
Несуществующий боже,
прости нам вот это все.
* * *
в маршрутке меня спросили
буду ли я выходить
мы ехали по России
буду ли я выходить
не буду ответил я
подумали и согласились
* * *
обнаружена журналистами
на окраине шанхая
рукописная
запятая
* * *
Эта площадь всегда вспенена -
фонтанами ли, снегами.
Терпеть не могу Ленина,
наготове держу камень.
* * *
девять персидских туманов
в кожаном кошельке,
один палестинский шекель
для покупки нового мира
(в израильском кулаке
фунт становится лирой)
* * *
У папы шнурок развязан,
у мамы с утра - коса,
я лазал в траве,
и слезы
развязывала роса.
* * *
Этот пахучий приз
получает, гордясь, собака
за вечный вопрос в глазах
и облаянные облака -
в гордиевых узлах
мусорного полубака.
* * *
Колол орехи ручной гранатой,
маме показывал страницу из букваря -
мама отговаривала:
это слово учить не надо
до января.
* * *
Любимая улица родила некрасивый дом...
и вот мы молчим-молчим-молчим,
проходя друг по другу,
мои прошлые чувства,
что называется,
особняком.
* * *
От тишины квартиры пучеглазой я прятался в эмалевой волне,
и друг неназванный не думал обо мне и не скрывался в бесконечной паузе.
Собаку продали щенки за то, что не кормила маслом.
Вопросов
масса.
Загорелой земле
В сердце застряла тяпка,
легкое подвзрыхлил,
тряпкой сметаю ил,
сметаною тропик Рака
от щиплющих плеч укрыл.
* * *
I.
Коты друг другом дерутся,
а день проходит,
звезды, невидимые,
трясутся
на холоде небосвода,
имя отчество припоминает
выведенный на свободу.
II.
Без имени, без отчества приду,
с пустым пакетом, в самом черном теле,
на абсолютном, стало быть, пруду
поговорить о деле.
* * *
Пусть это талия столба -
я лентой обвяжу,
и поцелую завязь лба
того, в кого гляжу...
Последним будет этот мир,
пойдем скорее в тир.
* * *
Ноты стучатся горохом о тонкие стены,
на подоконнике слушаю точку «Орфей».
О Гименей,
этот вечер темнее измены,
воздуха цепь
холодней.
(Эти мысли, по мне,
никогда и ни с кем не случатся).
* * *
В круглые пряди твои пропущу поезда.
«Ленты вплетаешь?» - ты спросишь,
«Учусь обзываться».
«Что там учиться?
П...., х.., б.... и е....ся»
* * *
Надень из самых легких тканей
простое платье,
и иди -
я буду тут же - позади -
угадывать, кто твой механик
и что за клапаны в груди.
* * *
Пусть. Все равно. Никто не смотрит -
займемся этим здесь -
давай скорей, скорей откроем,
хочу тебя
прочесть,
о книга
новая.
* * *
Не упрекай заранее за грусть
теперь, когда ты прочитал впервые
все то, что выучишь случайно наизусть
и повторишь в минуты роковые.
* * *
Собака плавает в печали голубой,
пока не встретится с тобой и не распустит
цветок-сочувствие, цветок-полуприбой...
* * *
Оставишь ли после себя
мыслей своих отпечаток?
Нет?
Ну хотя бы
потерянный шарф,
шапку и пару перчаток.
Эпиграмма
Я воровал из дерева смолу,
из долгой зимней ночи - жар поленьев,
но из тебя не знаю, что смогу,
а если бы и знал - все было б лень мне.
* * *
Умер Фидель, умер Кастро,
но не умерли ни погоны, ни ордена,
вот они - на открытке -
распишитесь, пожалуйста, старина
в том, что вас никто не обидел.
* * *
В этом году не встретимся.
Увидимся годом позже.
Несуществующий боже,
прости нам вот это все.
* * *
в маршрутке меня спросили
буду ли я выходить
мы ехали по России
буду ли я выходить
не буду ответил я
подумали и согласились
* * *
обнаружена журналистами
на окраине шанхая
рукописная
запятая
* * *
Эта площадь всегда вспенена -
фонтанами ли, снегами.
Терпеть не могу Ленина,
наготове держу камень.
* * *
девять персидских туманов
в кожаном кошельке,
один палестинский шекель
для покупки нового мира
(в израильском кулаке
фунт становится лирой)
* * *
У папы шнурок развязан,
у мамы с утра - коса,
я лазал в траве,
и слезы
развязывала роса.
* * *
Этот пахучий приз
получает, гордясь, собака
за вечный вопрос в глазах
и облаянные облака -
в гордиевых узлах
мусорного полубака.
* * *
Колол орехи ручной гранатой,
маме показывал страницу из букваря -
мама отговаривала:
это слово учить не надо
до января.
* * *
Любимая улица родила некрасивый дом...
и вот мы молчим-молчим-молчим,
проходя друг по другу,
мои прошлые чувства,
что называется,
особняком.
* * *
От тишины квартиры пучеглазой я прятался в эмалевой волне,
и друг неназванный не думал обо мне и не скрывался в бесконечной паузе.