Стихи августа, сентября, октября
* * *
Сильный пошел дождь.
И не хочется возвращаться.
Ни туда, где теперь живешь,
ни в иное какое царство.
И сидишь, и до ночи пьешь.
* * *
Все реже сажусь за стол - все чаще под или на,
есть еще способов сто узнать какова длина
несчастной разумной жизни.
* * *
Собака из пледа совьет гнездо,
и скоро уснет, предварительно повздыхая,
будто она потерянное звено
ожерелья великой стаи.
* * *
На дне перевернутой лодки
неперевернутый ты.
Рыбак для редких молитв
перламутровые выбрал четки.
* * *
Зевс потерял ключи от горы Олимп,
Гера в неудомении: "Сколько можно!"
Отмычкой сверкает молния, брошен скипетр...
Новые боги займут старое ложе.
* * *
Лес не рубил, и с бумагой не ладил.
Поглощенный бурным потоком денег,
мальчик исчез.
С сигарой в зубах,
покачивая бутылкой,
где-то в Неваде.
* * *
На неприложенном снимке вид из окна.
Березы укрыли станцию водоочистки.
Бетонный ворот стены,
ожерелье колючей проволоки.
Звенящая мистика.
* * *
Я открыл книженцию - там строка,
и за ней другая, и дальше - куча,
а читаю, знаете, абы как...
Лучше буду писать,
лучше буду,
лучше...
* * *
Рабочие сделали дело, занавесили мебель пленкой.
Комната словно тело утопленного ребенка.
Ветер сквозит меж комнат, шевеля прозрачное легкое.
* * *
Ледовитый стакан воды
расщепляет свежо лучи.
Мой, оттаивая, конвоир
оброняет во сне ключи.
Цепь молчит
и расширен мир.
* * *
Угощали друг друга мыслями
и развинчивали болты,
было приятно.
Переходили быстро
от «вы» на «ты»
и тут же обратно.
* * *
Дождь собирается
на работу.
Полицейские сдерживают
икоту.
Время вышло
из-за угла.
* * *
Закавычен еловый лес,
в заколоченный дом залез.
* * *
На свидание со Вселенной
я надел деловой костюм.
Разливал по бокалам пену,
в океанской тоске тонул.
* * *
Родня богатой старушки
шепчет: "когда умрешь".
Парк закрыт на просушку,
и не кончается дождь.
* * *
В толще кембрийских глин,
в свете прожекторов -
как трилобит, один,
еду в пустом метро.
Под перестук времен
вижу пространный сон.
* * *
Улыбаюсь как рассматриваешь банкноту -
будто я ее напечатал (но так и есть),
что же, гляди на меня и какой я весь
да вышвыривай из анекдота.
* * *
Отводом в сторону взгрустнувших глаз
не опрокидывай звенящий таз.
Закаплет часто - подставлю сам -
сосуд набраться твоим слезам.
* * *
Я думала что рассказать
тебе о придуманном мире...
Но я получила "пять",
а ты получил "четыре".
* * *
По паркету за птичьем морем,
из подушки рассыпав перья,
мне, подслушивая деревья,
в складках шторы менять обличья,
словно нищему в разговоре.
* * *
Вкруг островов вода, но острова не тонут.
Люди в постелях помнят тихую гладь пруда.
* * *
Человек становится чудовищно откровенен,
все его останавливают - сгоришь! -
а потом, когда он на кухню уйдет на время,
наступает глухая тишь.
* * *
Аэронавта-офицера воздухоплавательной части
разглядываешь ты несмело,
и это правильно - несчастна
ты будешь с ним - пустое дело.
* * *
Стану
бархатный,
мудрый,
будто тот
торт,
присыпанный
сахарной
пудрой.
* * *
Чувствую: мир утончается,
стало быть, - я умру.
Если теперь случается,
я попрошу - к утру.
Утром в начале осени
лес в благородной проседи.
* * *
Кусты цепляли за платье,
как сын, узнавая птицу -
заклятьем взывай такси,
петляющее в больницу:
мальчик-то и негромкий,
зубы сжал о поломке.
Стихи для дворничихи
I
Ножом срезая объявленья
с коробок серых и скамей,
ты украшаешь шорох пеньем,
как шею шепотом камей.
О дворничиха!
II
О дворничиха! Нежные стихи,
предположу, тебе услышать внове -
не я чихал,
и не мои «апчхи»
благословляешь ты теперь здоровьем,
сметая мусор.
* * *
Надломил себе руку в детстве -
узнать из чего состою.
Объясняя маме последствия:
- Я узнал, что сделан из боли,
- Хорошо еще не из любви.
* * *
Уверенность злится огнем,
разочарование настороже:
скорей бы пенистой ванне
отразиться в твоем ноже.
Незнакомым людям, что гладят и похлопывают по спине
Пожалуйста, перестаньте
Искренне,
L
* * *
Фотоаппаратом из прямоугольника пальцев
снял как ты улыбаешься
вылетающей птице-ладони.
Глядя на снимок, шепчу:
как наивна тогда ты была.
* * *
Не на острове этом крохотном
и не в памяти китобоя -
не укрыться теперь от грохота
обрушающегося прибоя.
* * *
В аптеке брали ихтиол, намазывали шубы,
и залезали на прикол помиловаться в губы.
А дома с голубых икон на нас дымили трубы.
* * *
Мы любили понюхать камни -
из реки, из травы, из бочки,
из земли, от костра, из торфа.
Промывая, во рту сосали:
тот соленый, а этот горький.
Начало резюме
«Я родился и вырос...»
А дальше не получилось.
* * *
Художник приоткрыл нам дверь,
и мы рассматриваем стражу,
и - нас - рассматривает стража,
и гонится за нами зверь
по коридорам Эрмитажа.
* * *
Здесь над рябью столов Невы синтепоновые облака,
высей выколотых бокал осушают, немея, львы -
вижу выполотые усы и подветренные бока.
* * *
Жизнь оказалась труднее любых «в связи»:
верблюды свободно входят в стальные уши,
а если на то был князь -
из подноготной грязи,
и не лучше.
* * *
помнишь мы находили пустынный пляж
и залезали голые ночью в лодку
я объяснял все значения слова кряж
нет ты не помнишь
я помню
мы пили водку
* * *
я прохожу через камень в густую мглу
сквозь неприглядную улицу в створке мозга
в том месте памяти
где на сыром углу
сносят киоски
* * *
до поры до времени умри
до поры до времени исчезни
от любой психической болезни
электрические стало быть угри
всех полезней игры и углы
* * *
Нобелевскую премию мира вручили моей собаке,
не знаю за что конкретно, а так ли важно,
за объятия
жадные
Ау-ау
I
почему у папы шаг неровный
потому что стало быть уже
потому что словно заржавел
а убеждал за мной не заржавеет
а убежал и веки тяжелеют
ау-ау
II
ау-ау у мамы лисий хвост
ау-ау у черепахи шляпа
наш папа тот еще прохвост
и потому в багажнике и с кляпом
лежит сутулится мычит через шумы
* * *
Блеклый вечер укрывает иней,
свеклами украшен алюминий,
клубень ждет.
Сильный пошел дождь.
И не хочется возвращаться.
Ни туда, где теперь живешь,
ни в иное какое царство.
И сидишь, и до ночи пьешь.
* * *
Все реже сажусь за стол - все чаще под или на,
есть еще способов сто узнать какова длина
несчастной разумной жизни.
* * *
Собака из пледа совьет гнездо,
и скоро уснет, предварительно повздыхая,
будто она потерянное звено
ожерелья великой стаи.
* * *
На дне перевернутой лодки
неперевернутый ты.
Рыбак для редких молитв
перламутровые выбрал четки.
* * *
Зевс потерял ключи от горы Олимп,
Гера в неудомении: "Сколько можно!"
Отмычкой сверкает молния, брошен скипетр...
Новые боги займут старое ложе.
* * *
Лес не рубил, и с бумагой не ладил.
Поглощенный бурным потоком денег,
мальчик исчез.
С сигарой в зубах,
покачивая бутылкой,
где-то в Неваде.
* * *
На неприложенном снимке вид из окна.
Березы укрыли станцию водоочистки.
Бетонный ворот стены,
ожерелье колючей проволоки.
Звенящая мистика.
* * *
Я открыл книженцию - там строка,
и за ней другая, и дальше - куча,
а читаю, знаете, абы как...
Лучше буду писать,
лучше буду,
лучше...
* * *
Рабочие сделали дело, занавесили мебель пленкой.
Комната словно тело утопленного ребенка.
Ветер сквозит меж комнат, шевеля прозрачное легкое.
* * *
Ледовитый стакан воды
расщепляет свежо лучи.
Мой, оттаивая, конвоир
оброняет во сне ключи.
Цепь молчит
и расширен мир.
* * *
Угощали друг друга мыслями
и развинчивали болты,
было приятно.
Переходили быстро
от «вы» на «ты»
и тут же обратно.
* * *
Дождь собирается
на работу.
Полицейские сдерживают
икоту.
Время вышло
из-за угла.
* * *
Закавычен еловый лес,
в заколоченный дом залез.
* * *
На свидание со Вселенной
я надел деловой костюм.
Разливал по бокалам пену,
в океанской тоске тонул.
* * *
Родня богатой старушки
шепчет: "когда умрешь".
Парк закрыт на просушку,
и не кончается дождь.
* * *
В толще кембрийских глин,
в свете прожекторов -
как трилобит, один,
еду в пустом метро.
Под перестук времен
вижу пространный сон.
* * *
Улыбаюсь как рассматриваешь банкноту -
будто я ее напечатал (но так и есть),
что же, гляди на меня и какой я весь
да вышвыривай из анекдота.
* * *
Отводом в сторону взгрустнувших глаз
не опрокидывай звенящий таз.
Закаплет часто - подставлю сам -
сосуд набраться твоим слезам.
* * *
Я думала что рассказать
тебе о придуманном мире...
Но я получила "пять",
а ты получил "четыре".
* * *
По паркету за птичьем морем,
из подушки рассыпав перья,
мне, подслушивая деревья,
в складках шторы менять обличья,
словно нищему в разговоре.
* * *
Вкруг островов вода, но острова не тонут.
Люди в постелях помнят тихую гладь пруда.
* * *
Человек становится чудовищно откровенен,
все его останавливают - сгоришь! -
а потом, когда он на кухню уйдет на время,
наступает глухая тишь.
* * *
Аэронавта-офицера воздухоплавательной части
разглядываешь ты несмело,
и это правильно - несчастна
ты будешь с ним - пустое дело.
* * *
Стану
бархатный,
мудрый,
будто тот
торт,
присыпанный
сахарной
пудрой.
* * *
Чувствую: мир утончается,
стало быть, - я умру.
Если теперь случается,
я попрошу - к утру.
Утром в начале осени
лес в благородной проседи.
* * *
Кусты цепляли за платье,
как сын, узнавая птицу -
заклятьем взывай такси,
петляющее в больницу:
мальчик-то и негромкий,
зубы сжал о поломке.
Стихи для дворничихи
I
Ножом срезая объявленья
с коробок серых и скамей,
ты украшаешь шорох пеньем,
как шею шепотом камей.
О дворничиха!
II
О дворничиха! Нежные стихи,
предположу, тебе услышать внове -
не я чихал,
и не мои «апчхи»
благословляешь ты теперь здоровьем,
сметая мусор.
* * *
Надломил себе руку в детстве -
узнать из чего состою.
Объясняя маме последствия:
- Я узнал, что сделан из боли,
- Хорошо еще не из любви.
* * *
Уверенность злится огнем,
разочарование настороже:
скорей бы пенистой ванне
отразиться в твоем ноже.
Незнакомым людям, что гладят и похлопывают по спине
Пожалуйста, перестаньте
Искренне,
L
* * *
Фотоаппаратом из прямоугольника пальцев
снял как ты улыбаешься
вылетающей птице-ладони.
Глядя на снимок, шепчу:
как наивна тогда ты была.
* * *
Не на острове этом крохотном
и не в памяти китобоя -
не укрыться теперь от грохота
обрушающегося прибоя.
* * *
В аптеке брали ихтиол, намазывали шубы,
и залезали на прикол помиловаться в губы.
А дома с голубых икон на нас дымили трубы.
* * *
Мы любили понюхать камни -
из реки, из травы, из бочки,
из земли, от костра, из торфа.
Промывая, во рту сосали:
тот соленый, а этот горький.
Начало резюме
«Я родился и вырос...»
А дальше не получилось.
* * *
Художник приоткрыл нам дверь,
и мы рассматриваем стражу,
и - нас - рассматривает стража,
и гонится за нами зверь
по коридорам Эрмитажа.
* * *
Здесь над рябью столов Невы синтепоновые облака,
высей выколотых бокал осушают, немея, львы -
вижу выполотые усы и подветренные бока.
* * *
Жизнь оказалась труднее любых «в связи»:
верблюды свободно входят в стальные уши,
а если на то был князь -
из подноготной грязи,
и не лучше.
* * *
помнишь мы находили пустынный пляж
и залезали голые ночью в лодку
я объяснял все значения слова кряж
нет ты не помнишь
я помню
мы пили водку
* * *
я прохожу через камень в густую мглу
сквозь неприглядную улицу в створке мозга
в том месте памяти
где на сыром углу
сносят киоски
* * *
до поры до времени умри
до поры до времени исчезни
от любой психической болезни
электрические стало быть угри
всех полезней игры и углы
* * *
Нобелевскую премию мира вручили моей собаке,
не знаю за что конкретно, а так ли важно,
за объятия
жадные
Ау-ау
I
почему у папы шаг неровный
потому что стало быть уже
потому что словно заржавел
а убеждал за мной не заржавеет
а убежал и веки тяжелеют
ау-ау
II
ау-ау у мамы лисий хвост
ау-ау у черепахи шляпа
наш папа тот еще прохвост
и потому в багажнике и с кляпом
лежит сутулится мычит через шумы
* * *
Блеклый вечер укрывает иней,
свеклами украшен алюминий,
клубень ждет.