По поводу Крымнаш, или Дети о собственности
Через кого-то из друзей попала на диалог Андрея Мовчана со своим водителем о Крыме в ФБ.
Вспомнила свою беседу с третьеклассниками во время нашей работы над радиоуроками для малышей «Экономика в картинках»:
«Продолжение беседы о собственности.
Надежда Репина: А вот как вы думаете, можно сказать: мое солнце? Может солнце быть в собственности?
Наташа: Нет. Ведь солнце же всех освещает. А вот, например, один человек скажет, что это его - но не только же его оно освещает…
Репина: А вот как вы думаете, когда говорят: мой город - это собственность?
Саша: Это не собственность.
Репина: А что это?
Саша: Это то, что он сам в нем живет. Значит это как бы не его целый город, весь, а вот то, что его родина.
Репина: То есть, можно сказать, что мой город - это в переносном смысле мы так говорим, так?
Дети: Да…Так…Можно сказать…
Репина: А моя страна? Сибирь - наша? Кто ею владеет?
Максим: Государство.
Репина: А государство - это кто?
Максим: Тулеев.
Наташа: Президент Ельцин.
Репина: То есть получается, что мы живем на земле президента, да?
Саша: Тулеев - он владеет только Кемеровской областью, а Ельцин - он всей Россией владеет.
Репина: Получается, что Кузбасс - в России, Россией владеет Ельцин, а Кузбассом владеет Тулеев, а всеми остальными областями владеют тоже соответствующие губернаторы… Так что ли?
Ваня: Они вот это, согласуют все указы, приходят к Ельцину и говорят: я вот хочу издать такой-то указ. А Ельцин думает и говорит: нет, я не даю тебе издать такой указ.
Репина: А как тогда фермеры могут владеть землей, если Ельцин ею владеет? Могут фермеры тогда купить участок в собственность?
Наташа: Могут.
Репина: У кого?
Максим: Они могут договориться с кем-то, кто может передать это Ельцину. Или там, кто владеет этим.
Наташа: Они могут выкупить за очень большую сумму.
Репина: У кого?
Наташа: У президента.
Репина: А президент эти деньги себе возьмет?
Наташа: Нет, он отдаст государству и немножко себе возьмет.
Максим: Смотря какой президент. Если президент жадный, он себе больше возьмет, а государству меньше отдаст.
Ваня: А он просто обязан половину положить в государственную казну, то, что ему вот выплатили.
Репина: А почему половину?
Ваня: Ну, потому что, если б туда бы никто не ложил, то постепенно - из казны же берут, оттуда убавляется, убавляется - и совсем бы там ничего не осталось.
Наташа: А я считаю по-другому. Вот, Вань, если вот убавляется казна… Она не может [убавляться], потому что же деньги печатают на машинках.
Саша: А вот это же не он один, президент, живет на земле. А он имеет такое право, что … он отдать это государству должен.
Наташа: Ну, вот его же поставили на это государство, значит все, что он добывает, ему надо все государству отдать.
Репина: То есть всё, чем он владеет как президент, он владеет не сам по себе, а как представитель государства, как выбранный нами государственный деятель, да? И это не его личное, так или не так?
Дети: Так… Да…
Репина: Раз Ельцин продает не свое, может он хоть чуть-чуть от того, что он получил за проданное, взять себе?
Наташа: Он не может взять.
Репина: А можно продавать-то не свое?
Наташа: Нет. Потому что он не владеет. Он тогда должен попросить разрешение, чтоб продать.
Репина: То есть получается, что мы президента сделали посредником в торговле землей, а почему бы нам самим не продавать друг другу эту землю? А?
Вот, оказывается, как можно запутаться».
Сейчас бы я, конечно, по-другому провела весь этот разговор. Но на примере этой беседы особенно хорошо видно, что слово «собственность» слишком неясное, мутное, не проясняет, а запутывает проблему.
Слово «собственность» надо расчленить, расщепить на имущество и грани. Только так можно будет прийти к недвусмысленным выводам.