Прогулка по Тель Авиву
В конце декабря в Тель Авив из Петербурга приехала моя подруга, с которой мы дружим с 8 класса. У нее здесь сын, внук и невестка. И я с огромной радостью повела ее и ее родственницу по Тель Авиву. С нами увязался и 4-летний малыш с мамой, который очень помог нам в одной затруднительной ситуации, но обо всем по порядку...
Был прекрасный июльский январский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно... Солнце - не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи... Для моих гостей такой день в середине зимы, когда улетая из Питера, они кутались в шубы и потирали замерзшие от 25-градусного мороза носы, был чудесным подарком судьбы.
Сначала они приехали в Сарону и я рассказала им о темплерах (немецких поселенцах, решивших ожидать пришествия Мессии поближе к бывшему месту жительства Иисуса), их идеях, их успехах в хозяйстве на Святой земле, взаимоотношениях с арабами и евреями, в общем, все, что я писала в своем посте "Поселок темплеров только что отреставрирован (2013). Мы отметили, как уютно и спокойно дышится среди 2-3 этажных домиков в благоустроенном пространстве, по сравнению с небоскребами, рядом с которыми не то что гулять, а находиться долго не хочется, рассмотрели апельсиновые и лимонные деревья, кипарисы, которыми помечали границы своих участков немецкие поселенцы, эвкалипты, высаженные по примеру французов, осушавших болотистые места в Алжире, а также совершенно заброшенный по сравнению с 2013 годом аптекарский огород доктора Исидора Ицхака Мамлюка и фикусы, спускающие ветви до земли, после чего они укореняются и становятся стволами.
Между таких ветвей-корней-стволов мы и сфотографировались.
У фикусов от ветки вниз начинает свисать какой-нибудь отросток, потом он дотягивается до земли и пускает там корни. После чего бывший отросток сам становится стволом, сам пускает ветки, от которых отходят отростки, тянущиеся к земле и т.д. Такое явление имеет научное название, но я его благополучно забыла.
Для оживления рассказа приведу несколько снимков Сароны, снимки увеличиваются по клику.
После Сароны, зайдя в торговый центр, мы направили свои стопы к бульвару Ротшильда, осмотрев внутренний дворик филармонии. Я очень люблю старинные сикоморы, которые там растут и к которым ведут живописные лестнички, и увитую глицинией беседку. К сожалению, в конце декабря глицинии еще не цвели, а плоды сикоморы, родственники инжира, были еще несъедобны (обычно я там наедаюсь до отвала).
מאת Ron Henzel - נוצר על־ידי מעלה היצירה, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=15476541
Оказывается, этот внутренний дворик называется Сад Яакова в честь Яакова Сораски, сына банкира, спонсировавшего строительство сада. Сикоморы было решено сохранить, хотя поначалу "на их костях" собирались построить музей. Сам сад находится между филармонией, театром и музеем Елены Рубинштейн (его-таки подвинули).
Пройдя между филармонией и театром, мы очутились на бульваре Ротшильда и мне пришлось рассказать, насколько красиво цветут делониксы королевские в июне-июле. К счастью, эти деревья, которыми усажен бульвар, достаточно живописны и не в пору цветения - за счет своих извилистых ветвей, кривых стволов и необыкновенно ярких, светло-зеленых перистых листьев.
Фото Алексей С. Железнов (grimnir74)
Мы шли и я все время пыталась рассказать своим гостям о баухаусе. И все время чувствовала, что надо дать им возможность просто гулять и впитывать в себя атмосферу, а не пичкать их сведениями (хотя они задавали вопросы и сами - а из преподавательского опыта я знаю, что учить эффективнее всего путем ответа на вопросы учеников). Поэтому из того, что я выучила о темплерах, я выдала процентов на 20, а про баухаус сообщила только, что у него три отличительные черты: опоясывающие балконы, закругленные углы и строительство на столбах. Про это я объяснила, что в начале было задумано в тени домов собираться на партсобрания, использовать землю и тень.
Как раз на Ротшильд баухауса было не так много, там особнячки в стиле эклектики, и домов на столбах нет вообще, но мы зашли в интересный дворик, и нам было красиво. На улице Нахмани я предложила своим спутницам сделать петлю и осмотреть дом-пагоду. Они с воодушевлением согласились. Приколом был даже не сам дом-пагода, а кумкваты, росшие на улицах, которые мы немножко подоборвали и поели, а также взяли с собой дать попробовать ребенку, ожидавшему с мамой на бульваре.
Кумкваты привели моих подруг в полный восторг, они сказали, что нигде в мире не ели таких вкусных плодов. И дом-пагода тоже понравилась. Вообще мне было очень приятно, что им все у нас тут нравится. Чувствовалось, что они просто отдыхают душой после зимней погоды в России.
Заодно я показала им один из сохранившихся в почти первозданном виде одноэтажный дом и площадь Короля Альберта, а про пагоду рассказала, что там был первый в Израиле лифт и поначалу жители пугались, заходя в него, а дети, жившие в этом доме, любили подшучивать над своими одноклассниками и катали их на этом лифте, приводя в ужас.
Мне кажется, что не менее, если не более, чем дом-пагода, внимание моих гостей привлек дом 48 на Монтефьори, он тоже на площади Короля Альберта. Мы там зависли надолго, рассматривая внутренность здания.
Мы вернулись на Ротшильд и приблизились к улице Алленби.
Перейдя ул Алленби, мы прошли мимо дома, где была провозглашена независимость Израиля, посмотрели на мемориальные доски в память о первопроходцах, на конную статую Меира Дизенгофа, на которую пожелал взобраться наш малыш, и подошли к кафе, зайти в которое было уже пора: желудок подавал сигналы.
(Про все это см. мой подробный рассказ по ссылке)
На бульваре у кафе стояло несколько столиков. Учитывая, что нас пять человек, я попросила свою подругу занять самый длинный столик, а сама с ее родственницей зашла внутрь, чтобы заказать еду. Мы выбрали салаты, бутерброды и кофе и вышли с ними на улицу. Моя подруга сидела и ждала нас. Мы стали устраиваться. Рядом стоявший господин, однако, заявил, что этот столик его: ведь он положил на скамейку рядом с ним свою куртку (а сам отошел). Я стала выяснять, как было дело. Подруга подтвердила, что куртка была, мужчина стоял, но когда она села, он ничего не сказал и ушел. Мы выразили свое недоумение и твердое намерение не искать себе другого столика. Он спорил. Мы раскладывали еду друг другу. Вдруг он громко сказал, что он уступает нам свой столик из-за ребенка. При этом мама ребенка сидела вся красная. Оказывается, пока мы переглядывались и обменивались репликами, Давидик выдал этому мужчине свой набор ивритских слов из садика, весьма неприличных, и именно поэтому наш господин счел за благо ретироваться.
После обеда мы прошли по Неве Цедек через центр Сюзан Даляль мимо новой станции метротрамвая к старой железнодорожной станции, где распрощались с малышом и его мамой, так как они собрались в гости к какому-то его другу на день рождения.
Пройдя вдоль моря до Яффо, мы сели на кораблик, который при садящемся солнце покатал нас вдоль набережной Тель Авива, это было приятным приключением.
Затем мы погуляли по Яффо с его потрясающими узкими улочками-переулочками, китом, лестницей, церковью Св. Петра, фонтаном знаков зодиака, мостиком удачи, горкой, с которой открывается вид на Тель Авив, и Славина, объехавшая всю Европу и много чего в мире, сказала, что этот вид ей кажется ничуть не хуже, а даже красивее, чем вид на Ниццу.
Был прекрасный июльский январский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно... Солнце - не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи... Для моих гостей такой день в середине зимы, когда улетая из Питера, они кутались в шубы и потирали замерзшие от 25-градусного мороза носы, был чудесным подарком судьбы.
Сначала они приехали в Сарону и я рассказала им о темплерах (немецких поселенцах, решивших ожидать пришествия Мессии поближе к бывшему месту жительства Иисуса), их идеях, их успехах в хозяйстве на Святой земле, взаимоотношениях с арабами и евреями, в общем, все, что я писала в своем посте "Поселок темплеров только что отреставрирован (2013). Мы отметили, как уютно и спокойно дышится среди 2-3 этажных домиков в благоустроенном пространстве, по сравнению с небоскребами, рядом с которыми не то что гулять, а находиться долго не хочется, рассмотрели апельсиновые и лимонные деревья, кипарисы, которыми помечали границы своих участков немецкие поселенцы, эвкалипты, высаженные по примеру французов, осушавших болотистые места в Алжире, а также совершенно заброшенный по сравнению с 2013 годом аптекарский огород доктора Исидора Ицхака Мамлюка и фикусы, спускающие ветви до земли, после чего они укореняются и становятся стволами.
Между таких ветвей-корней-стволов мы и сфотографировались.
У фикусов от ветки вниз начинает свисать какой-нибудь отросток, потом он дотягивается до земли и пускает там корни. После чего бывший отросток сам становится стволом, сам пускает ветки, от которых отходят отростки, тянущиеся к земле и т.д. Такое явление имеет научное название, но я его благополучно забыла.
Для оживления рассказа приведу несколько снимков Сароны, снимки увеличиваются по клику.
После Сароны, зайдя в торговый центр, мы направили свои стопы к бульвару Ротшильда, осмотрев внутренний дворик филармонии. Я очень люблю старинные сикоморы, которые там растут и к которым ведут живописные лестнички, и увитую глицинией беседку. К сожалению, в конце декабря глицинии еще не цвели, а плоды сикоморы, родственники инжира, были еще несъедобны (обычно я там наедаюсь до отвала).
מאת Ron Henzel - נוצר על־ידי מעלה היצירה, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=15476541
Оказывается, этот внутренний дворик называется Сад Яакова в честь Яакова Сораски, сына банкира, спонсировавшего строительство сада. Сикоморы было решено сохранить, хотя поначалу "на их костях" собирались построить музей. Сам сад находится между филармонией, театром и музеем Елены Рубинштейн (его-таки подвинули).
Пройдя между филармонией и театром, мы очутились на бульваре Ротшильда и мне пришлось рассказать, насколько красиво цветут делониксы королевские в июне-июле. К счастью, эти деревья, которыми усажен бульвар, достаточно живописны и не в пору цветения - за счет своих извилистых ветвей, кривых стволов и необыкновенно ярких, светло-зеленых перистых листьев.
Фото Алексей С. Железнов (grimnir74)
Мы шли и я все время пыталась рассказать своим гостям о баухаусе. И все время чувствовала, что надо дать им возможность просто гулять и впитывать в себя атмосферу, а не пичкать их сведениями (хотя они задавали вопросы и сами - а из преподавательского опыта я знаю, что учить эффективнее всего путем ответа на вопросы учеников). Поэтому из того, что я выучила о темплерах, я выдала процентов на 20, а про баухаус сообщила только, что у него три отличительные черты: опоясывающие балконы, закругленные углы и строительство на столбах. Про это я объяснила, что в начале было задумано в тени домов собираться на партсобрания, использовать землю и тень.
Как раз на Ротшильд баухауса было не так много, там особнячки в стиле эклектики, и домов на столбах нет вообще, но мы зашли в интересный дворик, и нам было красиво. На улице Нахмани я предложила своим спутницам сделать петлю и осмотреть дом-пагоду. Они с воодушевлением согласились. Приколом был даже не сам дом-пагода, а кумкваты, росшие на улицах, которые мы немножко подоборвали и поели, а также взяли с собой дать попробовать ребенку, ожидавшему с мамой на бульваре.
Кумкваты привели моих подруг в полный восторг, они сказали, что нигде в мире не ели таких вкусных плодов. И дом-пагода тоже понравилась. Вообще мне было очень приятно, что им все у нас тут нравится. Чувствовалось, что они просто отдыхают душой после зимней погоды в России.
Заодно я показала им один из сохранившихся в почти первозданном виде одноэтажный дом и площадь Короля Альберта, а про пагоду рассказала, что там был первый в Израиле лифт и поначалу жители пугались, заходя в него, а дети, жившие в этом доме, любили подшучивать над своими одноклассниками и катали их на этом лифте, приводя в ужас.
Мне кажется, что не менее, если не более, чем дом-пагода, внимание моих гостей привлек дом 48 на Монтефьори, он тоже на площади Короля Альберта. Мы там зависли надолго, рассматривая внутренность здания.
Мы вернулись на Ротшильд и приблизились к улице Алленби.
Перейдя ул Алленби, мы прошли мимо дома, где была провозглашена независимость Израиля, посмотрели на мемориальные доски в память о первопроходцах, на конную статую Меира Дизенгофа, на которую пожелал взобраться наш малыш, и подошли к кафе, зайти в которое было уже пора: желудок подавал сигналы.
(Про все это см. мой подробный рассказ по ссылке)
На бульваре у кафе стояло несколько столиков. Учитывая, что нас пять человек, я попросила свою подругу занять самый длинный столик, а сама с ее родственницей зашла внутрь, чтобы заказать еду. Мы выбрали салаты, бутерброды и кофе и вышли с ними на улицу. Моя подруга сидела и ждала нас. Мы стали устраиваться. Рядом стоявший господин, однако, заявил, что этот столик его: ведь он положил на скамейку рядом с ним свою куртку (а сам отошел). Я стала выяснять, как было дело. Подруга подтвердила, что куртка была, мужчина стоял, но когда она села, он ничего не сказал и ушел. Мы выразили свое недоумение и твердое намерение не искать себе другого столика. Он спорил. Мы раскладывали еду друг другу. Вдруг он громко сказал, что он уступает нам свой столик из-за ребенка. При этом мама ребенка сидела вся красная. Оказывается, пока мы переглядывались и обменивались репликами, Давидик выдал этому мужчине свой набор ивритских слов из садика, весьма неприличных, и именно поэтому наш господин счел за благо ретироваться.
После обеда мы прошли по Неве Цедек через центр Сюзан Даляль мимо новой станции метротрамвая к старой железнодорожной станции, где распрощались с малышом и его мамой, так как они собрались в гости к какому-то его другу на день рождения.
Пройдя вдоль моря до Яффо, мы сели на кораблик, который при садящемся солнце покатал нас вдоль набережной Тель Авива, это было приятным приключением.
Затем мы погуляли по Яффо с его потрясающими узкими улочками-переулочками, китом, лестницей, церковью Св. Петра, фонтаном знаков зодиака, мостиком удачи, горкой, с которой открывается вид на Тель Авив, и Славина, объехавшая всю Европу и много чего в мире, сказала, что этот вид ей кажется ничуть не хуже, а даже красивее, чем вид на Ниццу.