Вилаят
Цикл лекций
Лекция 2: Мазлумият (угнетенность) вали Аллаха, Полюс добра
Мазлумият и гурбат вали Аллаха - угнетенность и одиночество наместников Бога - являлись неотъемлемой принадлежностью их земной жизни. Не было ни одного Пророка или Имама (мир им!), который не переживал бы тяжелейшие страдания, непонимание, изгнания и преследования. Большинство из них умерло мученической смертью, в том числе - все Имамы из Ахль уль-Бейт Последнего Пророка (С).
Как говорит поэт,
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Встает вопрос: почему авлия Бога при том, что они есть самые чистые, самые лучшие, самые близкие к Богу люди, всегда были одиноки, непризнаны и угнетены?
Одна из причин состоит в том, что их цели и задачи слишком высоки. Если бы они действовали с помощью привычных «мирских» средств, то, возможно, привлекли бы на свою сторону больше сторонников. При этом нет сомнения, что если бы власть действительно находилась в руках вали, все остальные люди также получили бы всевозможные земные блага - безопасность, богатство, процветание. Но сами по себе последние не являются целью. Цель вали Бога лежит за пределами земного мира. Царство вали - в грядущем, откуда он приходит, и куда он уходит. Одной ногой он стоит в мире этом, а другой - в мире ином.
Здесь корень их непризнанности и одиночества. Все земные властители, имевшие успех в ближнем мире, начинали и заканчивали также этим миром, и именно потому добивались в нем успеха. Тогда как начало деятельности любого вали - это зухд, то есть призыв отказаться от любви к земным благам (что не означает - отказаться от самих земных благ). Вали открывает окно в потустороннее и призывает своих сторонников жить в режиме взгляда в это окно. Но большинство людей или не выдерживает такого «дневного» режима бытия, или не интересуется им.
Вторая причина - вали не могут и не желают реализовывать поставленные перед ними высокие цели с помощью каких угодно средств - насилия, террора, обмана, клеветы, лжи, манипуляции, сколь бы эффективными те ни были. Тогда как другие - особенно противники вали - использовали для достижения своих планов абсолютно любые инструменты, и потому достигали успеха (только во временной жизни, разумеется). Это хорошо видно по истории Али (А) и Муавии. Второй использовал любые возможности в борьбе за власть. Например, он отравил ближайшего сподвижника Али (А) Малика Аштара с помощью яда, которое добавили в мед, что дал Малику один крестьянин по дороге.
В «Нахдж уль-Балага» приведен диалог Имама (А) с Маликом, по которому видно, насколько угнетен и одинок он был. Там он с душевной болью спрашивает Малика: Почему люди бегут от меня к Муавии, почему не остаются со мной? Малик говорит: Потому что вы всегда на стороне справедливости и не идете навстречу желаниям людей, не играете по их правилам. Если вы немного пойдете им навстречу, увидите, насколько они устремятся к вам.
Но вали Аллаха не может играть в чужие игры. Весь этот трагический диалог носит риторический характер: Имам (А) заранее знает ответ, и Малик не советует, а просто излагает то, что ему хорошо известно. Али (А) говорит: Муавия не хитрее меня, но если буду использовать эти средства, не исполню своей задачи.
Вали Бога не может с помощью любых средств сделать людей хорошими. Они сами должны избрать путь добра. Никто не в состоянии силой затащить людей в рай. Именно для того, чтобы они могли свободно выбирать между добром и злом, создано само зло. Ближний мир есть арена испытания, результаты которого проявятся только в будущем мире. Свобода является тем, что отличает человека от ангелов, с одной стороны, и животных, с другой. Благодаря ей один идет вверх, а другой идет вниз. Если бы не было Шимра, не было бы и Имама Хусейна (А).
Отношение вали к остальным людям - это отношение рафату ва рахма - доброты и милости, а не насилия и принуждения. Оно образует продолжение отношения Самого Бога к людям. Хотя сила Бога бесконечна, милость и милосердие идут прежде Его гнева. Поэтому на земле поставлен Полюс добра в виде вали, что подобен маяку, вокруг которого собираются добрые, и от которого отталкиваются злые. Благодаря существованию такого полюса происходит некая структурация, закручивается сюжет истории.
Когда Талха и Зубейр отправились из Медины в Мекку, чтобы вместе с Айшой начать войну против повелителя верующих Али (А), он встретил их на выходе из города и спросил: «Куда направляетесь?» Они сказали: «В Мекку». - «Зачем?» - «Нуриду ль-умра - Хотим совершить умру». - «Баль туридани ль-фитна - Нет, хотите сделать смуту», - сказал Али (А). Если он знает, что они идут собрать против него войско и начать войну Джамаль, то почему не останавливает их? Обычный правитель, без сомнения, тут же убил бы обоих, тем самым задушив угрозу своей власти в зачатке. Но логика вали Аллаха другая. Люди сами должны понять, что делают неправильно. Пока они не начали смуту, пока они не совершили преступление, вали не имеет права их касаться: возможно, они исправятся. И Али (А) отпускает их.
Когда Хурр со своим войском выступил против Имама Хусейна (тот самый Хурр, что в день Ашуры, выбирая между адом и раем, перейдет на его сторону), Имам (А) отрезал их от воды. Они стали просить напиться, и тогда он удовлетворил их просьбу. Когда все напились, остался один солдат, которому не хватило воды. Он испытывал сильную жажду, и Имам (А) своими руками напоил его. Тот сказал: «Я обязан тебе: все, что надо будет, для тебя сделаю». И что же он сделал в день Ашуры? В день Ашуры он взял камень и со всей силы бросил его прямо в лоб раненому Имаму (А), оставив глубокую рану. И самое потрясающее в том, что Имам (А) заранее знал об этом, но тем не менее своими руками напоил его.
Когда Муслим ибн Акиль, посланник Хусейна (А), находился в Куфе и прятался за завесой в доме Хани, и туда пришел наместник Язида Ибн Зияд, он мог напасть на него и убить. Ибн Зияд явился с одним телохранителем, и такой воин, как Муслим, легко справился бы с обоими. Если бы он убил его, возможно, история Кербелы приняла бы иной облик. Хани стал кашлять, давая ему знак, чтобы он сделал это. Тогда Ибн Зияд догадался, что его кашель на что-то намекает, заподозрил неладное, поспешно встал и ушел. Когда он ушел, Хани спросил у Муслима, почему он не убил его. Тот сказал: «Когда я был за завесой, мне вспомнились слова Пророка (С): “Аль-ислам гейру ль-фатк - Ислам запретил террор”». То есть если внешне какие-то средства принесут успех, прибегать к ним запрещено. Даже самый последний, вконец испорченный человек, враг Аллаха, каким был Ибн Зияд, не может быть просто так убит: каждый имеет шанс исправиться. Это - логика религии Аллаха, логика вилаята.
Эта история имела продолжение: через несколько дней все куфийцы, запуганные Ибн Зиядом, отвернутся от Муслима и предадут присягу со своим Имамом (А); Муслим будет схвачен, по приказу Ибн Зияда на крыше дворца наместника ему отрубят голову, и сбросят ее вниз вместе с телом.
Война Сиффин длилась один с половиной год, пока, наконец, в решающей битве солдаты Имама Али (А) почти не добрались до палатки Муавии. И тогда Муавия пошел на хитрость: его солдаты прикрепили на свои копья свитки с Кораном. И некоторые сторонники Имама (А) воспротивились, не стали наступать: «Мы не можем сражаться с Кораном». Повелитель верующих (А) сказал: Идите вперед, они не имеют отношения к Корану, «хаза ль-Курану самит ва ана ль-Курану натик» - «это - Коран молчащий, а я - говорящий Коран». Они сказали: «Мы больше не с тобой». Это были хариджиты, «вышедшие». Внешне они, таким образом, защищали Коран. Но от кого? От вали Аллаха, Его наместника на земле? Рядом с вали Аллаха даже внешнюю сторону религию надо отбросить, потому что он - дух религии. Он - сама религия. Хариджиты не поняли слова Пророка (С): «Алийун маʻль хакк ва ль-хакку маʻ Али» - «Али с Истиной, и Истина с Али». Али (А) не на прямом пути, он - сам этот прямой путь (сират уль-мустаким). Его слова, дела, молчание - всё это худжжат, доказательство Бога. Хариджиты не поняли этого. Действия вали не могут быть измерены меркой, которая находится вне их, так как они сами есть мерка, которой надо мерить.
Мы не случайно приводим эти рассказы и примеры, потому что они имеют архетипичный характер, касаются всех времен и народов. Потому что есть современные хариджиты, называемые ваххабитами, которые также не принимают вали Аллаха, и защищают только внешнюю сторону религии, отбрасывая ее внутреннюю основу - тело принимают за сердце. И в этой защите они так же фанатичны, так же абсолютно убеждены в своей правоте, как и хариджиты времен Али (А). Хариджит Ибн Мульджам, убивший его, был фанатично верующим человеком, постоянно находился в молитве и посте, и умер, произнося аяты Корана, но тем не менее он - на самой глубине Ада, и всё его поклонение не имеет никакого смысла, оно даже хуже, чем отсутствие всякого поклонения. Внешне ваххабиты производят впечатление людей, которые следуют только за Писанием и полностью полагаются на Бога, тогда как на самом деле у них нет ни Писания, ни Бога. И именно потому, что они отвергают живое воплощение и худжжат Писания и Бога, то есть вали своего времени. «По делам узнаете их». Полагающиеся на буквальное толкование Откровения, они превратили Ислам в пугало, отталкивающее всех нормальных людей, в синоним терроризма, зверства и мракобесия. За оболочкой внешнего благочестия здесь скрывается полное отсутствие внутреннего живого ядра. Потому что ядро это - вали Аллаха и то глубинное измерение дина, которое связано с ним.
Итак, суть нахождения в системе вилаята состоит в полном подчинении вали. Не так чтобы мерить его действия своей меркой, а так чтобы формировать саму эту мерку по его действиям, ибо всё, что он делает - Истина. Это понял Салман Фарси, для которого каждое действие Али (А) было его действием, любое желание Али (А) - его желанием. Это понял Микдад. Это понял Малик, который в битве Сиффин почти добрался до цели, до шатра Муавии, но когда Али (А) сказал: «Вернись!», тут же возвратился.
Иблис шесть тысяч небесных лет совершал поклонение, но имел только один недостаток - гордость. И он был проклят. В чем же состояла эта гордость? Он отказался сделать то, что ваххабиты, не имеющие никакого представления о Единобожии, называют ширком, - по приказу Бога совершить земной поклон перед Его наместником на земле. Он сказал: «Я лучше его: Ты сотворил меня из огня, а его - из глины» (7: 12). Он не понял, что в Адаме был свет Ахль уль-Бейт (А) - первого творения Всемогущего, и отказ почтить этот свет оказался восстанием против порядка творения, против порядка вилаята.
Одна удивительная история произошла во время Имама Резы (А). К нему пришел некий араб и спросил: «Ты на самом деле Имам, наместник Аллаха на земле?» Тот сказал: «Да». Араб сказал: «Вот здесь индус, перс и германец - поговори с каждым на их языке». Тот начал говорить с ними, и все они подтвердили, что Имам (А) знает их язык лучше, чем они сами. Тогда араб сказал: «Все равно не верю: приведи еще какое-нибудь доказательство, чтобы убедить меня». Имам (А) сказал: «Иди и подожди три дня: через три дня ослепнешь». Проходят три дня, и тот действительно становится слепым. И вот уже к нему, слепому, приходят люди, чтобы посмотреть на него, как на чудо, и они говорят: «Разве ты до сих пор не понял, что это Имам нашего времени, разве не лучше для тебя признать его?». И он дает удивительный, также архетипичный в своем роде ответ. Он говорит: «Вы думаете, я на самом деле не понял это? Еще до своего первого вопроса, как только я увидел его, мне стало ясно, что он - Имам и доказательство Аллаха над Его творением. Но я все равно никогда не признаю его, потому что я гордый (ана мутакаббир)».
Стоит хорошо задуматься над всеми этими историями, имеющими к нашему времени самое непосредственное отношение. У современных арабов есть такая притча об осле, который говорит: «Я осёл, да, я осёл, и я знаю, что я осёл. Но тот, который сидит на мне, - он более осёл, чем я, потому что он осёл и не знает, что он осёл». Это относится не только к сектантам, которых мы упомянули выше, но и к более серьезным вещам. Это касается всей современной цивилизации гордыни, кичащейся своими внешними достижениями по осуществлению господства над ближним миром и забывшей мир дальний. Она подобна тому слепому, который ничего не видит вокруг себя (или кроме самого себя), а потому говорит: «Я гордый».
Зубейр, который вместе с Талхой и Айшой восстал против Али (А) на битву Джамаль, был одним из лучших людей Ислама. Он стал мусульманином в четырнадцать или шестнадцать лет, он являлся одним из немногих, кто открыто поддержал Али (А), когда после смерти Пророка (С) у того отобрали халифат. Когда Али (А) был дома, несколько человек пришли к нему и сказали: «Обнажи свой меч и сразись с ними, мы поддержим тебя». Али (А) сказал: «Те, кто готовы быть со мной до последней капли крови, завтра обрейте свои головы и с обнаженными мечами приходите в мечеть». Сколько же пришло назавтра? Четыре человека - Салман, Абу Зарр, Микдад и Зубейр. Али (А) сказал: Идите домой, Пророк (С) сказал мне, что если будет сорок человек - восстань. С четырьмя нельзя.
Итак, при всем этом Зубейр имел лишь одно небольшое грязное пятно внутри себя, но из-за него он не только отделился от повелителя верующих (А), но и стал воевать против него. Только один недостаток, только одно неочищенное душевное пятно превращает человека во врага вали, а значит, врага Бога!
В суре «Араф» приводится аят о великом человеке из сыновей Израиля, который достиг такой степени благочестия, что ему было даровано знание тайного имени Бога, благодаря которому исполнялись любые его просьбы:
«Прочти им историю о том, кому Мы даровали Наши знамения, а он отбросил их. Сатана последовал за ним, и он стал заблудшим.
Если бы Мы пожелали, то возвысили бы его посредством этого. Однако он приник к земле и стал потакать своим желаниям. Он подобен собаке: если ты прогоняешь ее, она высовывает язык, и если ты оставишь ее в покое, она тоже высовывает язык. Такова притча о тех, которые считают ложью Наши знамения. Рассказывай эти истории, - быть может, они призадумаются» (7: 175-176).
Только один изъян имел этот человек: он во всем стремился быть главным. Не мог терпеть, чтобы кто-то был выше его. И вот когда он узнал о пророческой миссии Моисея (А), пошел делать дуа против него. Сел на осла и хотел взойти на гору. Осел сказал: «Не повезу того, кто идет против Божьего Пророка». Тогда он стал хлестать осла, и тот умер. Он пошел один, и уже знание величайшего имени было у него отнято, и его просьба не исполнилась. Аллах уподобил его собаке.
Если при всей самоотверженности, которую имел Зубейр, лишь один недостаток в критической ситуации превратил его во врага вилаята, если при всем знании и богобоязненности, которыми обладал этот родственник Моисея (А), только один изъян сделал его подобным собаке, то что случится с нами, если мы окажемся в подобной ситуации тяжелого испытания и искушения? Об этом надо думать.