Смерть Бориса Немцова
Борис Осенний
Левиафан. На смерть Немцова.
«чу́дище о́бло, озо́рно, огро́мно, стозе́вно и ла́яй»
Эпиграф к книге Радищева
Да, это чудище огромно -
начала нет и нет конца,
и уголовно, и погромно,
в нём сто голов - но нет лица,
тем и страшней всего: безлико!
Оно умеет жрать и красть.
Ни стона нашего, ни крика
оглохшая не слышит власть.
Жизнь ненавидит некрофил,
высасывает силы.
Смердит власть смерти. Тьма могил.
Какие рожи! Рыла!
Как быть с чудовищем родным,
с Горынычем любимым? -
сошло с ума, из пасти - дым,
и бредит третьим Римом.
Кого сдавил Левиафан -
тот жив едва и вечно пьян.
Перед Левиафаном
- стоять со словом бранным?
Того не одолел сей Гад
с воняющею тушей,
кто не соврёт, кто жизни рад,
кто сохраняет душу.
Кто вовсе не затем умён,
чтоб множить капиталы
…Цветы, цветы и тьма знамён.
Как много нас! Как мало…
2.03.15.
Борис Осенний - ещё одна ипостась живущего в Одессе поэта Рейдермана, недавнот он выпустил книгу сихотворенгий "Боль", связанную с событиями в Украине.
Левиафан. На смерть Немцова.
«чу́дище о́бло, озо́рно, огро́мно, стозе́вно и ла́яй»
Эпиграф к книге Радищева
Да, это чудище огромно -
начала нет и нет конца,
и уголовно, и погромно,
в нём сто голов - но нет лица,
тем и страшней всего: безлико!
Оно умеет жрать и красть.
Ни стона нашего, ни крика
оглохшая не слышит власть.
Жизнь ненавидит некрофил,
высасывает силы.
Смердит власть смерти. Тьма могил.
Какие рожи! Рыла!
Как быть с чудовищем родным,
с Горынычем любимым? -
сошло с ума, из пасти - дым,
и бредит третьим Римом.
Кого сдавил Левиафан -
тот жив едва и вечно пьян.
Перед Левиафаном
- стоять со словом бранным?
Того не одолел сей Гад
с воняющею тушей,
кто не соврёт, кто жизни рад,
кто сохраняет душу.
Кто вовсе не затем умён,
чтоб множить капиталы
…Цветы, цветы и тьма знамён.
Как много нас! Как мало…
2.03.15.
Борис Осенний - ещё одна ипостась живущего в Одессе поэта Рейдермана, недавнот он выпустил книгу сихотворенгий "Боль", связанную с событиями в Украине.