(no subject)
В конце июня, середине июля автору этих строк вновь посчастливилось побывать на Карельском берегу Белого моря. Проплыть на байдарке от станционного посёлка Пояконда, который расположен в самом начале Ругозерской губы, до поселка Кузема, прогулочным ходом, без спеху. Море прекрасно в это время года. Отточенные древними ледниками и волнами прибоя, озаряемые низким солнцем скалы играют самыми разнообразными оттенками, от тех, в которых родила их сотни миллионов лет назад, исторгнув из недр на поверхность, мать Земля - бордовыми, розовыми, голубовато-серыми - до салатовых, изумрудных, бледно-желтых пятен покрывающих их ягеля, мхов, вереска. Бывает неспокойно, ветер нагоняет шторм, небо отливает свинцом, и белые, тяжелые волны прибоя не дают выйти лодкам в море. Есть своя красота в этом опущенном на землю небе, плотных туманах, мокрых скалах, пенистых волнах осерчавшего моря.
Птичье разноголосие не умолкает ни на минуту, даже в шторм, когда лучше прятаться, а не устраивать скандалы над отдыхающим на камне тюленем, кто-нибудь да обязательно подаст голос, выражая вечное птичье недовольство существующим порядком вещей и общей обстановкой в беспокойном птичьем мире. Гаубичными, выпущенными с какой-то скрытной позиции снарядами, над головой со свистом проносятся утки, короткими кряками повествуя о настигшем их где-то шухере. Играющие в брачном танце белухи, настороженные тюлени, разная береговая живность, выглядывающая из-за кустов или из-за камня глазами зайца, или кого покрупнее, и не столь наивного, все это проплывает мимо глаз немногих путешественников, скользящих на своих лодках, катамаранах, подхваченных ветром и течением, ежегодно наполняющих эти места своим присутствием.
Но не только, конечно, это. Здесь живут и трудятся люди. Жизнь и труд тут означают одно и тоже, пожалуй более чем во многих прочих местах. Люди, в основном, рыбаки. Промысловики. Живут с семьями, всей семьей и трудятся. Населенных пунктов на всем протяжении Карельского берега моря мало, можно пересчитать на пальцах рук, и пальцы еще останутся. Промысловики живут в отдельно стоящих домах, избушках, к которым с материка дороги нет, только по воде.
С некоторыми из них удается поговорить, выслушать их проблемы. И о проблемах, подслушанных в их рассказах, хочется сказать отдельно, начав с извечно русского: с государственного вопроса.
Слово "государство" в перечислении проблем, звучит чаще всего. Не жалуются, как это обычно у нас на чиновников, на исполнительные органы, а сразу, игнорируя бровь, указуют в глаз.
"Государство не дает нам нормально жить и работать" так это звучит как подытоживающее все вместе, и как вступление к перечислению нюансов тоже.
Проверки, штрафы, взыскания. Несправедливые квоты на вылов рыбы. Один кит полосатик, в Баренцевом море, рассказывают, за один вздох проглатывает нашу квоту, и через час снова голодный. Но к самым неприятным проблемам относят постоянно меняющиеся правила, о которых никого не информируют. Вышло новое распоряжение, возникло где-то в недрах государства, согласно распоряжению приезжает проверка, накладывает штраф. Мы бы приспособились, кабы знать что за правила, но информации нет. За последний год, как рассказали, четыре суицида случилось. Штрафы наложили такие, что промысловики разорились полностью. Четыре! По плотности здесь населения, это все равно что квартал в Москве стёрли с лица земли. Или, например, требование, чтобы на выделенном РПУ (промысловом участке) не было ни одной стоянки туристов. За нарушение- штраф. Как могут рыбаки контролировать туристов? Тем более что с точки зрения туристов тут тоже нет никакого нарушения. По крайней мере туристов тоже не информируют. Все это провоцирует конфликтные ситуации, тем более неприятные, что и сами рыбаки, и туристы в основном люди бесконфликтные. Выходит, государство своими нормами вынуждает конфликтовать людей к тому совершенно не склонных, создает социальную напряженность. Государству это надо? Байдарочники притираются к берегу и ставят лагерь тотчас, едва небо потемнело и грозит штормом. Да и нет здесь заповедника, то есть запрета ставить палатки. Но проверяющим достаточно зафиксировать факт, согласно документу и промысловикам не отвертеться. Оштрафуют. Если, как говорят у нас, "поймают" или"выявят".
И таких, во многом не справедливых, а то и попросту вредных распоряжений множество. Изменят сертификат на сеть - не той серию ловишь, не положено. А этой сетью с Петровских времен ловили. Но главное - запоздалое информирование о каких либо изменениях в документации. Узнают о новых правилах вместе с выписанным штрафом.
Сколько президент не требует, говорят рыбаки, не мучить работающих людей не нужными никому проверками, но новые правила возникают постоянно, и постоянно согласно им нас штрафуют. Мы хотим жить и работать в море, на этой земле, мы тут родились и выросли, но нас словно выживают. И возникает подозрение, что за всем этим стоит грядущая монополизация берега. Что кто-то хочет прибрать под себя всю экономику этих мест. В качестве симптома этого приводят примером сеть не реке Кереть. Сеть перегораживает реку всю, без всяких установленных на то норм, выбирает сёмгу и горбушу полностью. Но сеть принадлежит кому-то влиятельному. И по этой причине никаких квот там нет, рыбу вывозят "самосвалами".
Ребята грамотные, любознательные, ездили по обмену опытом в соседние Финляндию и Норвегию. Видели сами как там происходит урегулирование производственных и экономических отношений в рыбацком деле. В пример нашу действительность, говорят, и приводить стыдно.
И вот, возвращаясь к "государственному вопросу". Государство у нас для человека, или человек для государства? И так выходит, что для одних, немногих, актуален первый случай, а для всех прочих второй.
Люди здесь живут умные, трудолюбивые, доброжелательные, отзывчивые. Они знают свой край, любят его, они не "выживают" тут, а живут полноценной жизнью. Они по своему, своими силами, занимаются популяризацией края, организовывают спортивную рыбалку, походы, кемпинги.
"Государству", если оно для человека, пора бы перестать выискивать кого бы еще выдоить, кто еще не выдоен до оскудения вымени, а помогать развиваться людям согласно их природной склонности любить свою землю, свой край. По возможности помогая людям. Но ни в коем случае не мешая. Создать понятные, удовлетворяющие всех экономические отношения, чтобы и казне был прибыток, и людям, организующим этот прибыток, не было ущерба.
Для промысловиков государство это все, что давит на них сверху, без всякой от себя отдачи, то есть соотнесения своей, государственной, пользы с пользою людей. Да и врядли, если приглядеться пристальней, там за всем маячит польза именно государственная. Скорее всего частные, или корпоративные интересы, которые за государство прячутся. Вот и вызывает все это недовольство у работающих людей, и не только тут, по всей нашей стране. Здесь же, по причине локализации, видна вся разрушительность для уникальной социальной среды, всей такой "государственной" деятельности.
https://regnum.ru/news/society/2674658.html