(Ч257) Идущий против своего окружения взрослый находит особые награды
К вопросу о том, как раздувается чувство собственной грандиозности.
Обсуждая некоторые эпичные результаты дегенерации наших передовитых современников, упоминаемые мною вчера, нельзя пройти мимо темы того, откуда всё это берётся. Верно писал в середине августа мордорский ватник Савчук, что корни дегенерации лежат во вседозволенности:
Принёс вам чуточку американской дичи (речь о видео по ссылке, запечатлевшем эльфийского трансформера). С целью донести до всех простую мысль - современная доктрина воспитания детей, выстроенная на бесконечном потакании и вседозволенности - это путь в бездну, трек деградации, когда уже через поколение симпатики вот подобных идей обнаружат себя в дремучем средневековье и по уровню развития массового интеллекта, и по внезапному засилью смуглых ребят, не отягощённых подобной чушью.
Нет, детей нельзя ломать через колено, но и бесконечное сюсюканье приводит вот к такому. А потом их становится всё больше. Вспомните ременной механизм принуждения в нашем детстве в исполнении бати. В отдельных лёгких моментах порой хватало увесистого леща, чтобы мы, ненавидя этот несправедливый мир, горестно шли штурмовать учебник истории или раздел физики твердых тел.
ЛЮБОЙ РЕБЁНОК будет при любой возможности косить от учёбы, мяукать, гавкать, мазать голову известью - только чтобы не учиться. Ведь смотреть тик-токи всяко интереснее.
Однако тут, конечно же, сразу возникает вопрос подвида "ладно, в детстве с ребёнком сюсюкали, он косил и забивал, но постепенно вырос в физическом смысле - для этого ведь надо просто нормально питаться, а какие-то специальные усилия - прилагать не нужно, но дальше-то он получает возможность управлять собой, разве нет?".
Получает, ага. Только вот сию возможность ещё надо реализовать. Действуя в условиях, о которых коллега Мараховский неделю тому назад изложил следующее:
<...> …Фокус в том, что человек слаб.
Когда мы читаем или сами произносим данную фразу - нам самим чудится в ней что-то извинительное, вроде «все мы люди и даже принцессы ходят в уборную». Но на деле в этой фразе нет ничего ни извиняющего, ни осуждающего: она просто описывает качественное состояние нашей воли.
Но нужно подчеркнуть, что слабость, о которой идёт речь - не тождественна слабости физической. Это не про «невозможность поднять центнер железа». Это слабость-уязвимость, слабость - дырка в заборе, слабость - рассеянность часового.
Человек слаб в том смысле, что для всего, что он делает и чего не делает, для всякого его деяния и недеяния ему бывают необходимы мотивации. И эти мотивации, грубо говоря, делятся на две большие категории.
Категория номер один - это принуждение. Мы делаем что-то (или воздерживаемся от чего-то), когда жизнь отвешивает нам волшебного пендаля и мы просто не можем ей не подчиниться, потому что она сильней.
Категория мотиваций номер два - это награда. Мы делаем что-то (или воздерживаемся от чего-то), когда жизнь предлагает нам сахарок и мы при выполнении задачи испытываем наградное удовольствие (за кулисами уже встала наизготовку «Большая Четвёрка» в виде былинных дофамина, окситоцина, серотонина и эндорфина - понятно, что все эти названия условны. Нам не нужно их запоминать и незачем душно выяснять, какой из данных богатырей в данный момент действует в нас. Достаточно запомнить, что все они про награды).
Ну так вот. Награды требуются всем, и награды получают все. Человек побуждает себя вставать по будильнику отчасти по привычке, конечно - но также и потому, что его ждут кофе, экран и сигарета (или кофе, экран и завтрак. Или экран, душ и иван-чай с мятой. Или душ, экран и подкатывающий с голодными нежностями котик). Автор этих взволнованных строк сто раз слышал о том, что кофе на самом деле не бодрит, ведь в кофеине нет таких штук, чтоб бодрили. Скажите это котикам, в них тоже нет окситоцина - он весь генерируется в нас.
И есть основания полагать, ув. друзья, что огромная часть нашей жизненной самодеструктивности, из которой мы никак не можем вырваться, состоит в том, что в выборе наших жизненных опций гигантский перевес наград имеют штуки, которые нам вредят - моментально или в перспективе.
Рассмотрим пресловутые безудержные траты.
Вот дохлая правда жизни: ничто так не награждается, как они.
Отбросим прямое химическое стимулирование, обеспечиваемое пироженкой, бокалом или, простите, мелкомоторикой под предосудительный сюжет на экране. Это удовольствия и награды низшего уровня.
Сосредоточимся, например, на одобрении.
Это тоже банальность, но она заслуживает быть повторенной.
Наш медианный современник никогда не получает такой гигантской дозы одобрения, как в ходе трат.
(кстати, занятный факт: если вместо надоевшего «Общества потребления» писать «Общество трат», что функционально то же самое - то многое становится понятней).
Современник получает одобрение от большинства своего внутреннего жюри, определяющего его субъективную популяционную ценность, в самый момент, когда решает, что эту обувь он себе может позволить.
Современник получает одобрение от тех, кто ему всё это продаёт (тут как раз пригодились бы филологические навыки - посмотреть критическим взглядом на слова, которые пишет нам электронный болван шопа: «выгодное», «поздравляем», «сэкономила», «уважаемый», «получить право на», «элитный клуб» - блин, да где ещё с побудки и до отбоя нашего современника и современницу так облизывают? На работе, что ли? Или, может, дома?).
Современник получает одобрение, наконец, когда нацепляет на себя то, на что потратился, садится в то, на что потратился, и валяется в шезлонге в месте, на которое потратился.
Всё и внутри него, и снаружи него вопит о том, что его популяционная ценность высока в момент - и лишь в момент - траты.
…А теперь представим себе того же ув. современника, начитавшегося мотивационных текстов и насмотревшегося мотивационных роликов и решившего: всё, с нынешнего дня я урезаю расходы и начинаю жить не просто по средствам, но ещё и увеличивая ресурсность.
Первая же стена, в которую он на всём скаку впиливается - поджидает его от силы три дня спустя, когда выветривается инъекция самоодобрения за то, что он, умничка, решил наконец жить правильно.
Потому что он, конечно, живёт правильно, но где призы.
Из награждённого он превращается в обделённого, обнесённого и обойдённого. Электронный болван шопа уже неделю не поздравлял его с выгодным приобретением, его участие в элитном клубе покупателей не обновлялось, где-то сгорают миллионы очков, набранных им в ходе хитровычурных программ. Все встречные на улице смотрят на него и дружно думают:
- Вот идёт Василиса. Смотрите на неё, она наверняка очень бедная неудачница. Давайте все смеяться ей в спину, можно даже кидать в неё огрызки. Её жизнь не удалась, она не может себе ничего позволить, ха-ха-ха.
У наступающего угнетённого уныния есть тоже своё имя в современной «биохимической демонологии» - это Кортизол, я его даже нарисовал:
Но поп-биохим-магия не моя специализация, поэтому обойдёмся без ухода в её кабалистику. Назовём это просто унынием, и отсутствием одобрения, и резко упавшей субъективной популяционной ценностью, и отлучением от парижской олимпиады с весёлыми фриками.
Что делать?
Легко понять, что на стороне сил добра должны быть свои печеньки. Иначе мы не протянем на своих морально-волевых сколько-нибудь долго.
Автор этих взволнованных строк видел достаточно ув. современников, сумевших выйти из штопора трат и перешедших на сторону добра. И должен констатировать, что совсем уж без призов и медалей не обошёлся ни один и ни одна из них.
Печеньки должны быть.
Должно найти себе другую олимпиаду с другими членами жюри, которые начнут одобрять нас не за то, как ловко мы себе вредим, а за то, как ловко мы приносим себе пользу.
Я несколько месяцев назад писал об интереснейшем американском феномене - фактической «общине экономящих» в североамериканских Соединённых Штатах. Они собираются на свои конференции, рассказывают друг дружке о своём опыте экономии, вдохновляют друг дружку спичами и аплодируют друг дружке за то, что кто-то сумел сломать и выбросить свою кредитную карточку и снёс шоп с телефона.
На днях мне довелось оказаться в обширной компании ув. граждан, каждый из которых располагал финансовыми средствами от удовлетворительных до головокружительных. Смею констатировать: ни один из участников не был одет во что-либо запоминающееся или говоряще статусное (пятничный паб с клерками ближайшего бизнес-центра дал бы этому собранию сто очков форы), но приятных гормонов над собранием летало множество - просто потому, что участники знали друг друга и друг о друге, знали, что среди них нет неумёх и лентяев, и поэтому само их общение носило характер признания добродетелей и одобрения их.
…И здесь следует сказать о ещё одной трудности, ожидающей на пути к прекращению тратозависимости.
В подавляющем большинстве случаев придётся идти против своих. В Библии дважды - в книге пророка Михея и в Евангелии от Матфея - фигурирует крайне жёсткая констатация. В ветхозаветном варианте она звучит так:
- Не верьте другу, не полагайтесь на приятеля (…) Сын позорит отца, дочь восстаёт против матери, невестка - против свекрови своей; враги человеку - домашние его.
В английском существует поговорка «misery loves company», что в переводе на русский понятийный звучит примерно как «под забором вам всегда рады». Люди далеко - далеко - не так рациональны и расчётливы, как хотят о себе думать, и для множества наших «домашних» наше пребывание в той или иной форме жалкости менее травматично и болезненно, чем внезапное ли, постепенное ли обретение нами надменной самостоятельности.
Если мы переходим от любой формы жалкости к любой форме самостоятельности, и ресурсности, и аскетической целеустремлённости - то последнее, на что мы можем рассчитывать от таких «домашних», это одобрение.
Чорта с два.
В лучшем случае они будут милостиво игнорировать тот факт, что мы теперь служим другим богам и получаем одобрение по другим каналам. Это будет означать, что они действительно к нам хорошо относятся.
В обычном же, он же худший, случае они будут испытывать боль и негодование от того, что мы больше не даём повода себя пожалеть, не нуждаемся в коллективных сеансах ресентимента на тему «не мы такие, жизнь/страна/Путин/времена такие» и не даём материала для весёлых историй про то, как Василий нажрался и пролюбил свою куртку/телефон.
Иногда таких «домашних» удаётся перевоспитать, дав им возможность (люди всегда люди, в людях есть добро) начать подражать нашим добродетелям и чтить нас как членов их внутренних жюри.
Иногда не удаётся, и с ними приходится рвать.
Замечу, что и то и другое подходит под формулу «менять компанию».
Новости о том, что бывает, если человек так и не повзрослел, не осилив найти для себя другую олимпиаду, а зациклился на самопотакании - регулярно сыплются на нас из медиа. Одной такой новостью я как раз поделился на днях с коллегой.
Вот она:
Небогатые люди в 2 раза чаще заказывают еду в доставке, чем люди с высоким уровнем дохода.
Так ещё и страдают от лишнего веса на 45% чаще именно те, кто пользуются сервисами доставки. Исследование проводили в Англии и Австралии - и результаты оказались идентичным.
То есть, эльфийские бодипозитивные нищеброды жалеют себя, потакают себе и продолжают деградировать под аккомпанемент коллективного одобрения таких же дегенератов, при полной поддержке нанятых ылитными рептилоидами передовитых дискурсмонгеров.
А свежий пост на тему практического человекостроения посвящён тому, как осилить движение в сторону особых наград, которые самостоятельно выбирают для себя взрослые люди, идущие против своего окружения, всегда имеющего при себе гвозди для распятия "отступников".