ХРИСТОВ ДЕНЬ В ХАНТАНОВЕ
«Что Христов день - праздник, и дурак знает» - так говорят старожилы нашей деревни. Пасха, наверное, самый радостный и светлый праздник на Руси: закончился Великий пост, люди очистились душой и телом; пришла весна с ясным солнышком, прилетели птицы, всё в природе пробуждается, радуется жизни. Люди, одухотворённые Христовым воскресением, готовятся к страде. Дел много, впереди: посевная в колхозе и в личном хозяйстве - успевай, поворачивайся! К Пасхе готовились заранее. Пост соблюдали всей семьёй: ели капусту, грибы, картошку, щи, пироги с брюквой, ягодами и т. д. В вешних водах стирали и полоскали одежду, половики - всё до еди- ной тряпочки. Белое бельё выстилали на снег под весеннее солнышко, а затем полоскали в проруби на ручье. Самым важным и трудоёмким делом было вымыть избу щёлоком, которого варили не одну кадушку. Стены и потолки тогда не были оклеены обоями, полы не крашены. Мама приглашала трёх - четырёх подруг для помывки. Потом сама к ним ходила, отрабатывала. Из избы всё выносили, оставляли только стол, лавки да табуретки, с которых мыли потолок и стены. «Мероприятие» начиналось с утра пораньше, чтобы к вечеру всё закончить. Труд большой: надо было не один раз мочалкой да ножичком помыть и поскрести по потолку и стенам, промыть щёлоком углы и щели да не один раз смыть снеговой подогретой водой. Сколько разговоров, шуток -прибауток сказано между делом! Отец и мы, девчонки, тоже целый день при работе: чистим самовары медные тёртым кирпичом, носим воду из луж или пруда, обтираем цветы (фикусы, пальмы и др.) от пыли. Цветов в доме было очень много. После помывки такая чистота кругом: потолок, стены и полы отливают «куриным желтком», в избе светло и просторно. Кипит на столе самовар, а женщины уставшие, но такие радостные и счастливые, пьют ароматный чай, подувая на блюдечко, весело переговариваются.
Накануне Пасхи отец ставил пиво. Для этого заранее проращивалось зерно ржи. На дно огромного горшка -корчаги клали солому и лучинки (фильтр). Далее засыпали в него ржаной солод, переме- шанный со свекольными сухарями. Всё это заливалось кипятком. Корчага, закрытая кружком или чугунной сковородкой, ухватом задвигалась в самый зад жарко натопленной печки. Вечером, с любовью и осторожностью, корчага торжественно доставалась из печки. Через маленькое отверстие в низу этого глиняного сосуда выпускали сусло. Для нас, детей, это был божественный напиток, да и полезный притом. (Слава Богу, мы не знали тогда ни «фант», ни «спрайтов», которыми пичкают сегодня наших внуков). Но много сусла нам не давали, оно сливалось в большой алюминиевый бидон на 40 литров, в него клали хмель, и процесс продолжался. Вечером перед Пасхой, затворив тесто на пироги, мама уходила «встречать Христа» к Елене Геннадьевне Кукушкиной. Она в этом «знала толк», поэтому женщины деревни и шли к ней, ведь церкви в Хантанове не было. В Пасху почти всегда бывает солнце, которое будило нас рано утром, играя и отражаясь радостными лучами на чистых половицах избы. Вкусно пахло пирогами с множеством начинок, весело шумел «золотой» самовар, отливая рубиновым светом покрашенные в луковой шелухе яйца, на столе стоял гранёный графин с созревшим за ночь пивом. Отец весёлый разговорчивый, отведавший «первачка», приглашает к праздничному столу. Все по очереди христосуемся (целуемся), «кокаемся» крашеными яйцами. «Тётя Нюша, Христос Воскресе!», - то и дело вбегает в наш дом деревенская ребятня и уходит, награждаемая яичками. Такой был обычай: собирать яйца по деревне, а потом хвастаться, кто больше насобирал. Бывало, что и объедались ими не расчитавшие своих возможностей личности. Вечером в гости приходила вся родня. Когда мы с сёстрами были маленькими, любили забираться на печку, которая стояла посреди избы, и заслушивались старинными песнями: «Сама садик я садила», «Под душистою веткой сирени», «Златые горы» и много других. Бывал у нас в гостях сосед, друг моего деда Александр Михайлович Панов. Он всегда плакал, когда пели «Там в саду при долине», слёзы ручьём текли по щекам и черной бороде. В переднем углу у нас была большая и очень красивая икона «Георгий Победоносец», купленная вместе с домом, её мама украшала домотканым вышитым полотенцем. Под иконой горела лампадочка. И от этой духовной красоты исходила такая животворящая сила, что на сердце становилось легко, радостно и светло. Христос Воскрес! - радуются ангелы, и людям хочется радоваться и созидать.
Нина Фоминых
Фото Андрея Кошелева
Накануне Пасхи отец ставил пиво. Для этого заранее проращивалось зерно ржи. На дно огромного горшка -корчаги клали солому и лучинки (фильтр). Далее засыпали в него ржаной солод, переме- шанный со свекольными сухарями. Всё это заливалось кипятком. Корчага, закрытая кружком или чугунной сковородкой, ухватом задвигалась в самый зад жарко натопленной печки. Вечером, с любовью и осторожностью, корчага торжественно доставалась из печки. Через маленькое отверстие в низу этого глиняного сосуда выпускали сусло. Для нас, детей, это был божественный напиток, да и полезный притом. (Слава Богу, мы не знали тогда ни «фант», ни «спрайтов», которыми пичкают сегодня наших внуков). Но много сусла нам не давали, оно сливалось в большой алюминиевый бидон на 40 литров, в него клали хмель, и процесс продолжался. Вечером перед Пасхой, затворив тесто на пироги, мама уходила «встречать Христа» к Елене Геннадьевне Кукушкиной. Она в этом «знала толк», поэтому женщины деревни и шли к ней, ведь церкви в Хантанове не было. В Пасху почти всегда бывает солнце, которое будило нас рано утром, играя и отражаясь радостными лучами на чистых половицах избы. Вкусно пахло пирогами с множеством начинок, весело шумел «золотой» самовар, отливая рубиновым светом покрашенные в луковой шелухе яйца, на столе стоял гранёный графин с созревшим за ночь пивом. Отец весёлый разговорчивый, отведавший «первачка», приглашает к праздничному столу. Все по очереди христосуемся (целуемся), «кокаемся» крашеными яйцами. «Тётя Нюша, Христос Воскресе!», - то и дело вбегает в наш дом деревенская ребятня и уходит, награждаемая яичками. Такой был обычай: собирать яйца по деревне, а потом хвастаться, кто больше насобирал. Бывало, что и объедались ими не расчитавшие своих возможностей личности. Вечером в гости приходила вся родня. Когда мы с сёстрами были маленькими, любили забираться на печку, которая стояла посреди избы, и заслушивались старинными песнями: «Сама садик я садила», «Под душистою веткой сирени», «Златые горы» и много других. Бывал у нас в гостях сосед, друг моего деда Александр Михайлович Панов. Он всегда плакал, когда пели «Там в саду при долине», слёзы ручьём текли по щекам и черной бороде. В переднем углу у нас была большая и очень красивая икона «Георгий Победоносец», купленная вместе с домом, её мама украшала домотканым вышитым полотенцем. Под иконой горела лампадочка. И от этой духовной красоты исходила такая животворящая сила, что на сердце становилось легко, радостно и светло. Христос Воскрес! - радуются ангелы, и людям хочется радоваться и созидать.
Нина Фоминых
Фото Андрея Кошелева