Психоделическая терапия
Данная перевод не предназначен для пропаганды использования психоделических наркотиков и не выполнялся с такой целью. Следует особо отметить, что в ходе исследований экспериментального метода терапии, описанных в настоящей статье, прием психоделических наркотиков осуществлялся под непрерывным контролем и руководством высокопрофессиональных фармацевтов и психологов. Самостоятельный прием психоделиков во всех случаях сопряжен со значительным риском и не может быть рекомендован никому. Помните, что изготовление, владение, распространение и прием психоделических наркотиков влечет уголовную ответственность как на территории Российской Федерации, так и в большинстве стран мира.
Автор: Майкл Поллан
Перевод: ichhantik.livejournal.com
Псилоцибин может быть полезен при лечении тревожности, зависимости и депрессии, а также для изучения нейробиологических свойств мистического опыта.
В понедельник в апреле 2010 года Патрик Меттс, пятидесятичетырехлетний руководитель службы теленовостей, проходящий курс лечения рака желчных протоков, прочел на заглавной странице "Таймс" статью, которая изменила его смерть. Диагноз был поставлен ему три года назад, вскоре после того как его жена, Лиза, заметила что белки его глаз стали желтыми. К 2010 году рак добрался до легких Патрика, и его изводил груз мучительного режима химиотерапии и растущий страх того, что он может не выжить. Статья под заголовком “ВРАЧИ СНОВА НАСТРАИВАЮТСЯ НА ГАЛЛЮЦИНОГЕНЫ,” рассказывала о клинических испытаниях в нескольких университетах, включая университет Нью-Йорка, в которых псилоцибин - активный компонент так называемых "волшебных грибов" - давался пациентам, страдающим от рака для уменьшения уровня их тревожности и "экзистенциального стресса".
Цитировалось высказывание одного из исследователей, который утверждал, что под влиянием галлюциногена "индивид теряет свою первичную идентификацию с телом и испытывает состояния свободы от эго ... возвращаясь с новыми взглядами и глубоким принятием своего положения". Патрик никогда не принимал психоделических наркотиков, однако немедленно решил участвовать в этой программе. Лиза была против этой идеи. "Я не хотела, чтобы это стало для него легким выходом", - сказала она мне не так давно. "Я хотела чтобы он боролся".
Тем не менее, Патрик позвонил и, после заполнения некоторых бумаг и ответов на длинный список вопросов, был принят в программу. Поскольку в некоторых случаях галлюциногены могут поднять скрытые психологические проблемы, исследователи стараются отсеять волонтеров, в отношении которых возникают сомнения, расспрашивая их относительно употребления наркотиков и о членах семьи, страдавших шизофренией или биполярными расстройствами. После проверок Меттс был закреплен за терапевтом Энтони Боссисом, бородатым, крупным мужчиной за шестьдесят, психологом, специализирующимся на паллиативной терапии (прим. перев. - то есть моральной поддержке безнадежно больных людей). Боссис является сооснователем данной программы исследований в Нью-Йоркском университете.
После четырех встреч с Боссисом Меттсу были назначены две дозы - одна из них была "активным" плацебо (в данном случае это была большая доза ниацина, который может вызывать ощущение покалывания), а другая - таблетка, содержащая псилоцибин. Оба приема, как было сказано Меттсу, пройдут в помещении, которое будет выглядеть скорее как гостиная, чем как палата медицинского учреждения, где будет удобный диван, картины на стенах, а на полках книги по искусству и мифологии, а также различные туземные и религиозные безделушки, включая изображение Будды и керамический гриб. Во время обеих сессий, которые будут продолжаться в течение доброй половины дня, Меттс будет лежать на диване в маске для сна, а в наушниках у него будет играть тщательно отобранная музыка - Брайан Ино, Филип Гласс, Пэт Метени, Рави Шанкар. Боссис и второй терапевт будут все время там, не вступая в разговоры, но всегда рядом чтобы помочь в случае неприятностей.
Я встретил Боссиса и его коллегу Стивена Росса, доцента кафедры психиатрии в Нью-Йоркском университете, который руководит проходящим тестированием псилоцибина, в прошлом году. Росс, которому пошел пятый десяток, был одет в костюм и мог бы сойти за банкира. Он, помимо прочего, является руководителем отделения по изучению злоупотребления психоактивными веществами в медицинском центре Бельвью, и он сказал мне, что немного знал о психоделиках - наркотиках, вызывающих радикальные изменения сознания, включая галлюцинации - пока как-то раз его коллега не упомянул о том, что в 1960-х годах LSD успешно использовался для лечения алкоголизма. Росс покопался в литературе и был ошеломлен тем, что узнал.
"Я чувствовал себя археологом, который раскопал совершенно новый корпус знаний", сказал он.
Начиная с 1950-х годов психоделики использовались для лечения самых разнообразных состояний, таких как алкоголизм и предсмертную тревогу. Американская психиатрическая ассоциация проводила съезды, посвященные ЛСД. "Некоторые из виднейших ученых в области психиатрии всерьез изучали эти вещества в качестве элементов терапевтических моделей, при этом их финансировало правительство", сказал Росс.
В период с 1953 по 1973 федеральное правительство потратило четыре миллиона долларов на финансирование ста шестнадцати проектов по изучению LSD, в которых участвовали более семнадцати тысяч субъектов. (Эти цифры не включают в себя засекреченные исследования.) В середине 60-х псилоцибин и LSD были легальны и довольно доступны. "Сандоз", швейцарская химическая компания, в которой работал Альберт Хоффман, впервые синтезировавший в 1938 году LSD, продавала крупные объемы "делюзида" - ЛСД - всем исследователям, которые просили об этом, в надежде, что кто-нибудь найдет ему коммерческое применение. Воздействие психоделических наркотиков испытывалось на алкоголиках, людях, страдающих обсессивно-компульсивными расстройствами, пациентах в состоянии депрессии, детях, которым был диагностирован аутизм, шизофрениках, пациентах, умирающих от рака и заключенных, а кроме того - на абсолютно здоровых художниках и ученых (для изучения творческого мышления) и студентах богословских факультетов (для изучения религиозной духовности).
Регулярно появлялись отчеты о положительных результатах. Однако многие из этих исследований были, по современным стандартам, плохо разработаны и не всегда хорошо контролируемы, если их вообще кто-то контролировал. В случаях, когда контроль присутствовал, было трудно скрыть испытуемых от исследователей - то есть скрыть от них, кто из добровольцев принимал наркотическое вещество, а кто нет. (Это остается проблемой.)
К середине 60-х ЛСД вырвалось из лабораторий и распространилось в контркультуре. В 1970 году Ричард Никсон подписал "Закон о введении контроля за оборотом определенных веществ", которым большинство психоделиков были переведены в Список 1, что запрещало их использование для каких-либо целей. Исследования вскоре остановились, а полученные результаты были стерты из поля психиатрии. "К тому времени, когда я учился в медицинском колледже, никто уже даже не говорил об этом", говорит Росс.
Сейчас проходит второй этап клинических испытаний в Нью-Йоркском университете, в которых псилоцибин используется для лечения алкогольной зависимости, и которые являются частью возобновленной программы по исследованию психоделиков, проводимой в нескольких университетах в Соединенных Штатах, включая Университет Джона Хопкинса и медицинский центр Арбор Калифорнийского Университета, а также Университете Нью-Мексико, а кроме того - в лондонском Имперском Колледже и Университете Цюриха. По мере снижения накала войны с наркотиками у ученых появляется возможность пересмотреть терапевтический потенциал этих наркотиков, начиная с псилоцибина. (В прошлом месяце The Lancet, самый известный медицинский журнал Великобритании, опубликовал заметку от приглашенного редактора в поддержку этих исследований.) Воздействие псилоцибина похоже на ЛСД, но, как пояснил один из исследователей, "он не несет политического и культурного наследия этих трех букв". Эффект ЛСД, кроме того, сильнее и длится дольше, и, как считается, чаще вызывает отрицательные реакции. Исследователи используют или планируют использовать псилоцибин не только для лечения тревожности, зависимости (от курения и алкоголя) и депрессии, но и исследовать нейробиологию мистического переживания, которое этот наркотик в высоких дозах вызывает довольно часто. Спустя сорок лет после того, как администрация Никсона практически закрыла возможности по исследованию психоделиков, правительство робко разрешило небольшому коллективу ученых вернуться к работе с этими могущественными и все еще хранящими свои тайны молекулами.
Когда я говорил с Тони Боссисом и Стивеном Россом в процедурной комнате в Университете Нью-Йорка, их взволнованность результатами была очевидна. По словам Росса пациенты, страдающие раком, получив всего лишь одну дозу псилоцибина испытывали немедленное и сильное уменьшение уровня тревожности и депрессии, и эти улучшения продолжались не менее шести месяцев. Данные все еще проходят анализ и не были отправлены в научные журналы для обзора коллегами, но исследователи собираются опубликовать их позже в этом году.
"Я думал, что первые десять или двадцать человек были подставными - думал, что они все это имитируют", сказал мне Росс. "Они говорили что-нибудь вроде "Теперь я понимаю, что любовь это самая могущественная сила на планете" или "Я столкнулся со своим раком, это было черное облако дыма". Люди, которые явно боялись смерти, лишились этого страха. Тот факт, что всего лишь единичный прием наркотика может влиять таким образом в течение столь длительного времени - беспрецедентная находка. В области психиатрии у нас никогда ничего подобного не было".
Мне было удивительно слышать подобные речи, полные нескрываемого воодушевления, об уличном наркотике, который с 1970 года был классифицирован правительством как препарат не имеющий никакой признанной медицинской ценности и обладающий высоким потенциалом злоупотребления, из уст ученого и специалиста по наркотической зависимости. Однако новая программа исследований действия психоделических наркотиков получила широкое одобрение среди медицинских экспертов. "Сам я лично настроен за такие исследования", сказал мне Томас Р. Инсель, нейрохимик и руководитель Национального Института Психического Здоровья (NIMH).
"Если это приносит пользу страдающим людям, мы должны исследовать это. В наших глазах это вещество не становится хуже только от того, что это психоделик". Нора Волков, руководитель Национального Института по исследованию Злоупотреблений Наркотиками (NIDA), выразилась так: "важно, чтобы люди помнили, что эксперименты с наркотиками, вызывающими зависимость, вне лабораторного поля могут нанести серьезный вред.”
Многие исследователи, с которыми я говорил, описывали то, что они обнаружили с воодушевлением, некоторые использовали такие слова, как "сногсшибательный". Боссис сказал: "Люди не понимают, насколько мало у психиатров средств для лечения экзистенциальных болезней. "Ксанакс" не решение. Так как нам не заниматься такими исследованиями, если мы можем изменить отношение к тому, как мы умираем?"
Герберт Д. Клебер, психиатр и руководитель подразделения, изучающего проблемы лечения наркотической зависимости в Университете Колумбии - Психиатрическом Институте штата Нью-Йорк, который является одним из ведущих в стране экспертов по наркотической зависимости, высказывается более осторожно. "Вся эта область исследований просто поразительна", говорит он, "Однако следует помнить, что предлагаемые дозировки очень малы". Кроме того, он указал на риск неблагоприятных последствий и важность "присутствия в комнате руководителей, поскольку переживания могут быть и хорошими, и пугающими". Однако он добавил относительно исследований в Нью-Йоркском университете и Университете Джона Хопкинса: "Эти исследования выполняются весьма квалифицированными терапевтами, которые знают, что делают. Вопрос лишь в том - стоит ли это выпускать в люди?"
Предложение давать психоделические наркотики умирающим высказал писатель Олдос Хаксли. В 1953 году Хамфри Осмонд, английский психиатр, познакомил Хаксли с воздействием мескалина, и этот опыт он описал в книге "Двери Восприятия" в 1954 году. (Именно Осмонд придумал слово "психоделический", то есть "демонстрирующий разум", в письме, которое он написал Хаксли в 1957). Хаксли предложил проект исследований, включающий в себя "введение LSD раковым больным в терминальной стадии, предполагая, что это более тесно свяжет их смерть с духовным миром, она в меньшей степени станет физиологическим процессом". Когда Хаксли умирал от рака гортани в возрасте шестидесяти девяти лет, на смертном одре его жена вколола ему наркотик, это было 22 ноября 1963.
Псилоцибиновые грибы впервые привлекли внимание западной медицины (и популярной культуры) в 1957 году после статьи в журнале Life , которую написал любитель микологии - и вице-президент компании Моргана в Нью-Йорке - по имени Р. Гордон Уоссон. В 1955 году, после многолетних поисков таинственных волшебных грибов, использовавшихся, по различным сообщениям, мексиканскими туземцами, Уоссона с ними познакомила Мария Сабина, курандера - целительница или шаман - на юге Мексики. Восхищенный отчет Уоссона о своем психоделическом переживании во время ночной грибной церемонии вдохновил нескольких ученых, включая Тимоти Лири, уважаемого психолога, занимающегося исследованиями личности в Гарварде, заняться изучением псилоцибина. После того, как Лири в 1960 году попробовал магических грибов в Куэрнаваке, он начал Гарвардский проект по исследованию псилоцибина для изучения терапевтического потенциала галлюциногенов. Спустя несколько лет он начал заниматься LSD.
Вслед за исследованиями Уоссона и Альберт Хоффман экспериментировал с волшебными грибами в 1957. "Спустя тридцать минут после того, как мною были приняты грибы, внешний мир начал претерпевать странные трансформации", писал он. "Все приобрело мексиканский оттенок". Хоффман продолжал идентифицировать, изолировать, а потом синтезировать активный ингредиент, псилоцибин, вещество, используемое в текущих исследованиях.
Возможно, самым значительным и строгим из этих ранних исследований был эксперимент в Страстную Пятницу, проведенный в 1962 году Уолтером Панке, психиатром и священником, который работал над докторской диссертацией в Гарварде под руководством Лири. В эксперименте, проведенном двойным слепым опытом, двадцать студентов-богословов получили по капсуле с белым порошком прямо перед Пятничной службой в церкви Марша в кампусе Бостонского Университета; десять из них содержали псилоцибин, а десять - активное плацебо (никотиновую кислоту). Восемь из десяти студентов, принявших псилоцибин, сообщили о возникновении мистических переживаний, в то время как лишь один студент из контрольной группы утверждал, что испытал ощущение "святости" и "чувство покоя". (Отличить одних субъектов от других было не сложно, что сделало метод двойного слепого опыта несколько бессмысленным: получившие плацебо спокойно сидели на своих скамьях, в то время как остальные ложились на пол или бродили по церкви, бормоча что-нибудь вроде "Бог везде" или "О благодать!") Панке пришел к выводу, что переживания тех восьмерых, которые получили псилоцибин, были "неотличимы от, если не идентичны" классическим мистическим переживаниям, о которых в своих трудах сообщали Уильям Джеймс, Уолтер Стэйс и прочие.
В 1991 году Рик Доблин, руководитель Междисциплинарной Ассоциации по Исследованию Психоделиков (MAPS), опубликовал перспективное исследование, в котором он проследил за судьбой всех студентов-богословов, которые получили псилоцибин в церкви Марша, кроме одного, и взял интервью у семерых из них. Все они сообщили, что это переживание изменило их жизнь и труд в сторону большей глубины и стабильности. Однако Доблин нашел ошибки в опубликованном отчете Панке: он не упоминал, что несколько из подопытных субъектов во время эксперимента боролись с сильнейшей тревогой. Одного из них пришлось удерживать и давать ему торазин, мощный нейролептик, после того, как он выбежал из церкви и направился по Авеню Содружества, убежденный, что он был избран оповестить всех о пришествии мессии.
Первая волна исследований психоделиков была обречена слишком большими ожиданиями в отношении их возможностей. Для тех, кто работал с этими удивительными молекулами, было непросто не прийти к выводу, что у них в руках внезапно оказались новые средства изменить мир - психоделическое евангелие. Для них оказалось непростым делом оправдать исключительно лабораторное применение данных веществ и использование их лишь для лечения больных людей. Уже спустя короткое время некогда уважаемые ученые, такие как Лири, начали тяготиться волокитой объективной науки. Он начал воспринимать науку как еще одну социетальную "игру", традиционные ограничения, которые пришло время сломать - как и все остальные.
Было ли подавление исследований психоделиков неминуемым? Станислав Гроф, психиатр чешского происхождения, активно использовавший LSD в своей практике в 60-е году, полагает, что психоделики "выпустили дионисийский элемент" Америки, став угрозой для пуританских ценностей страны, и на это не могли не обратить внимания.
(Он полагает, что то же самое могло бы произойти и снова). Роланд Гриффитс, психофармаколог на Медицинском Факультете Университета имени Джона Хопкинса, указывает на то, что наше общество не было первым, которое ощутило угрозу, которая исходит от психоделиков: причиной, по которой Гордону Уоссону пришлось немало потрудиться, чтобы обнаружить волшебные грибы в Мексике, было то, что испанцы очень тщательно подавляли их применение, полагая их опаснейшим инструментом язычества.
"Из первичного мистического опыта происходит такое сильное чувство уверенности, что оно может угрожать существующим иерархическим структурам", сказал мне Гриффитс, когда мы встретились в его офисе прошлой весной. "Все закончилось тем, что мы демонизировали эти вещества. Вы можете себе представить другую область науки, которую бы сочли столь опасной и запретной, что запретили бы всякие исследования на долгие десятилетия? В современной науке это беспрецедентный случай".
В начале 2006 года Тони Боссис, Стивен Росс и Джеффри Гасс, психиатр и коллега по Университету Нью-Йорка, начали встречаться после работы по пятницам, чтобы читать и обсуждать научные работы по психоделикам.
Они называли себя ГЧП - Группой по Чтению [про] Психоделики, но через несколько месяцев они стали ГИП - группой по исследованию психоделиков. Они решили попробовать организовать экспериментальное тестирование в Университете Нью-Йорка, используя псилоцибин совместно с терапией для снятия тревожности у больных раком пациентов. Препятствия для организации таких экспериментов были самые серьезные: позволят ли FDA, Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами, и DEA, Администрация по контролю за соблюдением законодательства относительно наркотических веществ, использовать этот наркотик? Позволит ли Совет по вопросам медицинской этики Университета Нью-Йорка, обязанностью которого является защита субъектов тестирования, давать раковым больным психоделики? Тогда, в июле 2006, журнал "Психофармакология" опубликовал знаковую статью Роланда Гриффитса с соавторами под названием "Псилоцибин может вызывать переживания, подобные мистическим, которые имеют значительное и долговременное личное и духовное значение".
"Мы все носились со статьей Роланда", вспоминает Боссис. "Она укрепила нас в уверенности, что мы можем выполнить эту работу. В Университете Джона Хопкинса доказали, что это можно сделать безопасно". Эта статья, кроме того, дала Россу средства убедить скептиков в комиссии по медицинской этике. "То, что исследования с психоделиками проводились в Университете Хопкинса - который считается главным медицинским центром в стране - облегчило получение разрешения на проведение их здесь. Это было замечательное исследование, очень элегантно разработанное. И оно открыло нам все поле". (Несмотря на это, исследования психоделиков очень строго регулируются и тщательно проверяются. Исследования в Нью-Йоркском университете не могли начаться до тех пор, пока Росс не получил разрешения сначала от FDA, потом от наблюдательного совета по онкологии в Нью-Йоркском университете, потом от комиссии по медицинской этике, комитета по экспертизе исследований в Бельвью, Блюстоунского центра клинических исследований, Института клинических и междисциплинарных исследований, и наконец от Администрации по контролю за наркотиками, которая должна была дать разрешение на применение вещества, которое входит в Список 1).
Исследование Гриффитса, проведенное двойным слепым методом, следовало работе Панке, проведенной в 60-х годах, но было значительно более строгим. Тридцать шесть добровольцев, никто из которых ранее не принимал галлюциногенов, получили по таблетке, содержащей псилоцибин или активное плацебо (метилфенидат, или риталин); в последующем эксперименте группы были обращены. "При приеме в комфортных условиях", говорится в отчете, "псилоцибин вызывал состояния, схожие со спонтанно возникающим мистическим опытом". Участники говорили об этих переживаниях как о самых многозначительных в своих жизнях, сравнимых с рождением ребенка или смертью родителя. Две трети участников определили эксперимент с псилоцибином среди пяти самых духовно важных переживаний в своей жизни; третья часть оценили его как самое важное переживание. Спустя четырнадцать месяцев эти оценки изменились лишь незначительно.
Кроме того, "полнота" этого мистического опыта тщательно оценивалась по улучшениям, произошедших в личном благосостоянии, удовлетворенности жизни и "положительной перемене в поведении", которая оценивалась спустя два месяца и затем спустя четырнадцать месяцев после тестирования. (Исследователи опирались на самооценку и на оценку коллег, друзей и семей тестируемых). Авторы исследования определяли полноту мистического переживания по двум опросникам, включая "Опросник по мистическим переживаниям" Панке-Ричардса, частично основанный на то, что пишет Уильям Джеймс в книге "Разнообразие мистического опыта". В опроснике измеряются ощущения единения, святости, неописуемости, мира и радости, а также впечатления, касающиеся выхода за пределы пространства и времени и "абстрактного ощущения", что опыт открывает некие объективные истины, касающиеся реальности. "Полным" мистическим переживанием является такое, в котором объединяются все шесть характеристик. Гриффитс полагает, что долгосрочная эффективность наркотика возникает вследствие его способности вызывать подобные преображающие переживания, а не из-за долгосрочных изменений в химии мозга, вызываемых обычными психиатрическими лекарствами, такими как Прозак. Пострегистрационные исследования, выполненные Кэтрин Маклин, психологом из лаборатории Гриффится, выявили, что переживания, вызываемые псилоцибином, оказывают длительный положительный эффект на личность большинства участников.
Это потрясающий результат, поскольку среди психологов традиционно считается, что личность устанавливается примерно к тридцати годам, после чего она не склонна к значительным переменам. Но спустя более чем год после проведения сессий с псилоцибином те добровольцы, которые испытали наиболее полные мистические переживания, продемонстрировали значительное увеличение собственной "открытости", одной из пяти основным черт, используемых психологами при оценке личностных качеств. (Другими являются сознательность, экстравертность, конформность и невротицизм). Открытость, включающая в себя эстетическое восприятие, воображение и толерантность к чужой точке зрения, является хорошим индикатором креативности.
"Я не хотел бы использовать слово "сногсшибательный", сказал мне Гриффитс, "но, как научный феномен того, что можно создавать условия, которые семьдесят процентов людей переживают как одно из пяти самых значительных переживаний в своей жизни, это, с научной точки зрения, просто невероятно".
Современное возрождение исследований с психоделиками многим обязано респектабельности своих новых сторонников. В свои 68 лет Роланд Гриффитс, получивший образование как бихевиорист и занимающий руководящие должности на кафедрах психиатрии и нейрологии в Университете Хопкинса, является одним из ведущих исследователей наркотической зависимости в стране. При двухметровом росте он худ как палка и прям как струна; единственное, что в нем есть недисциплинированного - это копна седых волос, столь густая, что она, кажется, с легкостью может сопротивляться расческе. В ходе его длительного и продуктивного сотрудничества с NIDA он опубликовал примерно триста пятьдесят статей, с такими названиями, как "Сокращение самостоятельного потребления героина бабуинами посредством манипуляции с поведенческими и фармакологическими условиями”.
Том Инсель, руководитель NIMH, описывает Гриффитса как "очень внимательного и аккуратного ученого", снискавшего славу "своим крайне щепетильным подходом к анализу полученных сведений. Поэтому поразительно, как он оказался теперь вовлечен в область исследований, которая другим показалась бы "за гранью".
Карьера Гриффитса сделала резкий поворот в 1990-х после двух случайных открытий в его жизни. Первое произошло, когда в 1994-м его друг рассказал ему о Сиддха-йоге. Он рассказал мне, что медитация познакомила его с "чем-то далеко, далеко выходящим за пределы материалистического взгляда на мир, о чем мне не поговорить со своими коллегами, поскольку это касается метафор и предположений, которые меня совершенно не устраивают как ученого". Он начал задумываться о "фантастических мыслях" о том, чтобы бросить науку и отправиться в Индию.
В 1996-м году его старый друг и коллега по имени Чарльз Роберт (Боб) Шустер, не так давно ушедший на пенсию с поста главы NIDA, посоветовал Гриффитсу пообщаться с Робертом Джесси, юношей, которого он недавно встретил в Изалене, в ретритном центре в Биг Сур, штат Калифорния. Джесси не был ни профессиональным медиком, ни ученым; он был компьютерщиком, вице-президентом компании Oracle, поставившим своей целью возрождение научных исследований психоделиков как инструмента не столько медицины, сколько духовности. Он организовал компанию исследователей и религиозных деятелей для обсуждения духовного и терапевтического потенциала психоделических наркотиков и того, как они могут быть реабилитированы.
Когда будет написана история второй волны исследований психоделиков, Боба Джесси будут помнить в качестве одного из двух чужих для мира науки людей, которые годами трудились, в основном тайно, для того, чтобы сдвинуть эти исследования с мертвой точки. (Другим является Рик Доблин, основатель MAPS.) Уйдя из Oracle в отпуск, Джесси основал некоммерческую организацию под названием Совет по Духовным Практикам, целью которой является "дать людям возможность более непосредственного восприятия священных переживаний". (Слову "психоделики" он предпочитает термин "энтеогены", то есть "содействующие [встрече с] Богом").
В 1996-м Совет по духовным практикам провел историческое собрание в Изалене. Многие из пятнадцати участвовавших во встрече людей были "психоделическими пастырями", исследователями, такими как Джеймс Фадиман и Уиллис Харман, которые оба занимались ранними исследованиями психоделиков в Стэнфорде, и религиозных авторитетов, таких как Хастон Смит, специалист по компаративному религиоведению.
Но по мудрому решению Джесси был приглашен и человек извне: Боб Шустер, эксперт по наркотической зависимости, работавший в двух республиканских администрациях. К концу встречи Изаленская группа выработала план: "провести открытые, научно достоверные исследования в составе организации, сотрудники которой, занимающиеся исследованиям, обладают безупречной репутацией" и, в идеале, "провести их не давая обязательств по разработке клинических лекарств". Джесси, в конечном счете, мало интересовался психическими расстройствами людей, но куда больше - их духовным благополучием - и использованием энтеогенов для того, что он называл "оздоровлением здоровых людей".
Вскоре после Изаленской конференции Боб Шустер (который умер в 2011 году) позвонил Джесси и рассказал ему о его старом друге Роланде Гриффитсе, который, как он сказал, и является тем "исследователем с безупречной репутацией" которого Джесси искал. Джесси вылетел в Балтимор, чтобы познакомиться с Гриффитсом, организовать серию обсуждений и встреч, касающихся медитации и духовности, для того, чтобы в конечном счете вовлечь Гриффитса в исследование психоделиков, что спустя несколько лет, в 2006 году, привело к появлению публикации в журнале Психофармакология.
Значение публикации 2006 года вышло далеко за рамки его открытий. Журнал пригласил нескольких известных исследователей наркотиков и нейрологов, чтобы они прокомментировали данное исследование, и все они заявили, что оно является убедительным поводом для дальнейших исследований. Герберт Клебер из Колумбии, высоко оценил публикацию и признал, что дальнейшие исследования психоделиков, некоторые из которых могут "получить поддержку Национального института здравоохранения", способны привести к появлению "значительных возможностей для терапии". Соломон Снайдер, нейролог из Университета Хопкинса, который в 1970-х года открыл опиоидные рецепторы мозга, подытожил то, чего Гриффитс добился в этих исследованиях: "То, что ученые смогли провести хорошо контролируемое исследование двойным слепым методом, говорит нам, что клиническим исследованиям психоделических наркотиков совершенно необязательно быть столь рискованными, чтобы отпугивать большинство исследователей".
Роланд Гриффитс и Боб Джесси открыли дверь, которая была плотно затворена в течение более чем трех десятилетий. Чарльз Гроб из Калифорнийского университета был первым, кто вошел в нее, получив разрешение FDA на первую стадию пробных исследований для оценки безопасности, дозировки и силы псилоцибина при лечении тревожности у раковых больных. После этого началась вторая фаза исследований, недавно закончившаяся в Университете Хопкинса и Нью-Йоркском университете, в которой использовались более высокие дозировки и более крупные группы (29 человек в Нью-Йоркском университете; 56 в Университете Хопкинса) - включая Патрика Меттса и еще около дюжины раковых больных в Нью-Йорке и Балтиморе, с которыми мне за последнее время удалось побеседовать.
С 2006 года в лаборатории Гриффитса были проведены пробные исследования потенциальных возможностей псилоцибина для лечения зависимости от табакокурения, результаты которых были опубликованы в прошлом ноябре в Вестнике психофармакологии. Группа тестируемых была невелика - пятнадцать курильщиков - но коэффициент успешности был поразительно высок. Двенадцать субъектов, каждый из которых много раз пытался самостоятельно бросить курить с использованием различных методик, спустя шесть месяцев после терапии были определены как абстинентные, что дает нам 80% успешности. (В настоящее время ведущим видом терапии является никотинозаместительная терапия; в недавней обзорной статье в BMJ - бывшем Британском вестнике медицины -сообщается, что обычная терапия позволяла курильщикам отказаться от курения в течение шести месяцев в менее чем семи процентах случаев). В исследовании университета Хопкинса субъекты прошли две или три сессии с псилоцибином и курс когнитивно-поведенческой терапии для того, помочь им справиться с пристрастием. Похоже, что психоделический опыт позволяет многим субъектам переоценить, а потом прервать многолетнюю привычку. "Курение стало казаться мне неуместным, поэтому я бросил", сказал мне один из субъектов. Волонтеры, сообщавшие о полноценных мистических переживаниях, более успешно справлялись с привычкой. Сейчас в университете Хопкинса проходит более масштабное второго этап тестирования, в котором псилоцибин сравнивается с никотинозаместительной терапией (обе терапии применяются совместно с когнитивно-поведенческой терапией).
"Нам отчаянно необходим новый подход к терапии зависимостей", сказал мне Герберт Клебер. "В правильных руках - и я особо настаиваю на этом, поскольку вся область психоделического привлекает людей, которые зачастую полагают, что знают истину раньше ученых - это может быть очень полезно".
На данный момент критических обзоров исследований психоделиков было немного. Прошлым летом Флориан Голсбёр, руководитель Психиатрического Института имени Макса Планка в Мюнхене заявил журналу Science, “Нельзя давать пациентам какое-то вещество только потому, что оно среди прочих своих эффектов обладает и антидепрессивным воздействием. Это слишком опасно". Нора Волков из NIDA, писала мне по электронной почте, что "для нас в NIDA важным поводом для беспокойства в связи с этими исследованиями является то, что публика получит только то послание, что псилоцибин является безопасным для всех наркотиком. На самом деле его неблагоприятные эффекты хорошо известны, хотя и не вполне предсказуемы". Она добавила: "Мы достигли определенного успеха в снижении потребления галлюциногенов, особенно у молодежи. Мы не хотим, чтобы это изменилось".
Использование психоделиков для развлечения часто связано со случаями психозов, флэшбэками и самоубийствами.
Однако эти отрицательные эффекты никак не проявили себя во время исследований в университете Нью-Йорка и университете Джона Хопкинса. Испытав влияние псилоцибина на почти пяти сотнях пациентов исследователи не обнаружили никаких серьезных отрицательных эффектов. Возможно, это менее удивительно, чем кажется, поскольку добровольцы вызвались сами, были тщательно отсеяны и подготовлены к этому переживанию, после чего ими в процессе приема руководили терапевты, достаточно квалифицированные для того, чтобы справляться с приступами страха и беспокойства, о которых сообщают многие волонтеры. Кроме используемого вещества у сеанса психоделической терапии и развлекательного психоделического опыта очень мало общего.
Лаборатория в Университете Хопкинса в настоящий момент проводит исследования, которые особо интересуют Гриффитса: исследование воздействия псилоцибина на людей, которые долгое время занимаются медитацией. В исследовании планируется использовать ФМРТ - функциональную магнитно-резонансную томографию - для изучения мозга сорока занимающихся медитацией людей до, во время и после того, как они приняли псилоцибин, для измерения изменений в активности мозга и мозговых связях, чтобы узнать, что могут "рассказать нам о своих переживаниях тренированные созерцатели". Кроме того, в лаборатории Гриффитса начинается совместное исследование с университетом Нью-Йорка, при котором наркотик будет предложен "профессионалам" из нескольких религиозных конфессий, чтобы увидеть, как этот опыт может повлиять на их работу. "Я чувствую себя как ребенок в магазине сладостей", сказал мне Гриффитс. "Исследование можно вести в стольких направлениях.
Это "эффект Рип ван Винкля" - после трех десятилетий без исследований мы, наконец, протерли глаза от сна."
"Неописуемость" является визитной карточкой мистического опыта. Многие пытаются описать безумные видения в своем разуме во время управляемого психоделического путешествия так, чтобы описание не напоминало проповеди гуру эры Нью-Эйдж или бред лунатиков. Доступный словарь не всегда подходит для задачи описания опыта, при котором человек может выйти из собственного тела, пересечь неизмеримое пространство и время и лицом к лицу столкнуться с божествами, демонами и образами своей будущей смерти.
Автор: Майкл Поллан
Перевод: ichhantik.livejournal.com
Псилоцибин может быть полезен при лечении тревожности, зависимости и депрессии, а также для изучения нейробиологических свойств мистического опыта.
В понедельник в апреле 2010 года Патрик Меттс, пятидесятичетырехлетний руководитель службы теленовостей, проходящий курс лечения рака желчных протоков, прочел на заглавной странице "Таймс" статью, которая изменила его смерть. Диагноз был поставлен ему три года назад, вскоре после того как его жена, Лиза, заметила что белки его глаз стали желтыми. К 2010 году рак добрался до легких Патрика, и его изводил груз мучительного режима химиотерапии и растущий страх того, что он может не выжить. Статья под заголовком “ВРАЧИ СНОВА НАСТРАИВАЮТСЯ НА ГАЛЛЮЦИНОГЕНЫ,” рассказывала о клинических испытаниях в нескольких университетах, включая университет Нью-Йорка, в которых псилоцибин - активный компонент так называемых "волшебных грибов" - давался пациентам, страдающим от рака для уменьшения уровня их тревожности и "экзистенциального стресса".
Цитировалось высказывание одного из исследователей, который утверждал, что под влиянием галлюциногена "индивид теряет свою первичную идентификацию с телом и испытывает состояния свободы от эго ... возвращаясь с новыми взглядами и глубоким принятием своего положения". Патрик никогда не принимал психоделических наркотиков, однако немедленно решил участвовать в этой программе. Лиза была против этой идеи. "Я не хотела, чтобы это стало для него легким выходом", - сказала она мне не так давно. "Я хотела чтобы он боролся".
Тем не менее, Патрик позвонил и, после заполнения некоторых бумаг и ответов на длинный список вопросов, был принят в программу. Поскольку в некоторых случаях галлюциногены могут поднять скрытые психологические проблемы, исследователи стараются отсеять волонтеров, в отношении которых возникают сомнения, расспрашивая их относительно употребления наркотиков и о членах семьи, страдавших шизофренией или биполярными расстройствами. После проверок Меттс был закреплен за терапевтом Энтони Боссисом, бородатым, крупным мужчиной за шестьдесят, психологом, специализирующимся на паллиативной терапии (прим. перев. - то есть моральной поддержке безнадежно больных людей). Боссис является сооснователем данной программы исследований в Нью-Йоркском университете.
После четырех встреч с Боссисом Меттсу были назначены две дозы - одна из них была "активным" плацебо (в данном случае это была большая доза ниацина, который может вызывать ощущение покалывания), а другая - таблетка, содержащая псилоцибин. Оба приема, как было сказано Меттсу, пройдут в помещении, которое будет выглядеть скорее как гостиная, чем как палата медицинского учреждения, где будет удобный диван, картины на стенах, а на полках книги по искусству и мифологии, а также различные туземные и религиозные безделушки, включая изображение Будды и керамический гриб. Во время обеих сессий, которые будут продолжаться в течение доброй половины дня, Меттс будет лежать на диване в маске для сна, а в наушниках у него будет играть тщательно отобранная музыка - Брайан Ино, Филип Гласс, Пэт Метени, Рави Шанкар. Боссис и второй терапевт будут все время там, не вступая в разговоры, но всегда рядом чтобы помочь в случае неприятностей.
Я встретил Боссиса и его коллегу Стивена Росса, доцента кафедры психиатрии в Нью-Йоркском университете, который руководит проходящим тестированием псилоцибина, в прошлом году. Росс, которому пошел пятый десяток, был одет в костюм и мог бы сойти за банкира. Он, помимо прочего, является руководителем отделения по изучению злоупотребления психоактивными веществами в медицинском центре Бельвью, и он сказал мне, что немного знал о психоделиках - наркотиках, вызывающих радикальные изменения сознания, включая галлюцинации - пока как-то раз его коллега не упомянул о том, что в 1960-х годах LSD успешно использовался для лечения алкоголизма. Росс покопался в литературе и был ошеломлен тем, что узнал.
"Я чувствовал себя археологом, который раскопал совершенно новый корпус знаний", сказал он.
Начиная с 1950-х годов психоделики использовались для лечения самых разнообразных состояний, таких как алкоголизм и предсмертную тревогу. Американская психиатрическая ассоциация проводила съезды, посвященные ЛСД. "Некоторые из виднейших ученых в области психиатрии всерьез изучали эти вещества в качестве элементов терапевтических моделей, при этом их финансировало правительство", сказал Росс.
В период с 1953 по 1973 федеральное правительство потратило четыре миллиона долларов на финансирование ста шестнадцати проектов по изучению LSD, в которых участвовали более семнадцати тысяч субъектов. (Эти цифры не включают в себя засекреченные исследования.) В середине 60-х псилоцибин и LSD были легальны и довольно доступны. "Сандоз", швейцарская химическая компания, в которой работал Альберт Хоффман, впервые синтезировавший в 1938 году LSD, продавала крупные объемы "делюзида" - ЛСД - всем исследователям, которые просили об этом, в надежде, что кто-нибудь найдет ему коммерческое применение. Воздействие психоделических наркотиков испытывалось на алкоголиках, людях, страдающих обсессивно-компульсивными расстройствами, пациентах в состоянии депрессии, детях, которым был диагностирован аутизм, шизофрениках, пациентах, умирающих от рака и заключенных, а кроме того - на абсолютно здоровых художниках и ученых (для изучения творческого мышления) и студентах богословских факультетов (для изучения религиозной духовности).
Регулярно появлялись отчеты о положительных результатах. Однако многие из этих исследований были, по современным стандартам, плохо разработаны и не всегда хорошо контролируемы, если их вообще кто-то контролировал. В случаях, когда контроль присутствовал, было трудно скрыть испытуемых от исследователей - то есть скрыть от них, кто из добровольцев принимал наркотическое вещество, а кто нет. (Это остается проблемой.)
К середине 60-х ЛСД вырвалось из лабораторий и распространилось в контркультуре. В 1970 году Ричард Никсон подписал "Закон о введении контроля за оборотом определенных веществ", которым большинство психоделиков были переведены в Список 1, что запрещало их использование для каких-либо целей. Исследования вскоре остановились, а полученные результаты были стерты из поля психиатрии. "К тому времени, когда я учился в медицинском колледже, никто уже даже не говорил об этом", говорит Росс.
Сейчас проходит второй этап клинических испытаний в Нью-Йоркском университете, в которых псилоцибин используется для лечения алкогольной зависимости, и которые являются частью возобновленной программы по исследованию психоделиков, проводимой в нескольких университетах в Соединенных Штатах, включая Университет Джона Хопкинса и медицинский центр Арбор Калифорнийского Университета, а также Университете Нью-Мексико, а кроме того - в лондонском Имперском Колледже и Университете Цюриха. По мере снижения накала войны с наркотиками у ученых появляется возможность пересмотреть терапевтический потенциал этих наркотиков, начиная с псилоцибина. (В прошлом месяце The Lancet, самый известный медицинский журнал Великобритании, опубликовал заметку от приглашенного редактора в поддержку этих исследований.) Воздействие псилоцибина похоже на ЛСД, но, как пояснил один из исследователей, "он не несет политического и культурного наследия этих трех букв". Эффект ЛСД, кроме того, сильнее и длится дольше, и, как считается, чаще вызывает отрицательные реакции. Исследователи используют или планируют использовать псилоцибин не только для лечения тревожности, зависимости (от курения и алкоголя) и депрессии, но и исследовать нейробиологию мистического переживания, которое этот наркотик в высоких дозах вызывает довольно часто. Спустя сорок лет после того, как администрация Никсона практически закрыла возможности по исследованию психоделиков, правительство робко разрешило небольшому коллективу ученых вернуться к работе с этими могущественными и все еще хранящими свои тайны молекулами.
Когда я говорил с Тони Боссисом и Стивеном Россом в процедурной комнате в Университете Нью-Йорка, их взволнованность результатами была очевидна. По словам Росса пациенты, страдающие раком, получив всего лишь одну дозу псилоцибина испытывали немедленное и сильное уменьшение уровня тревожности и депрессии, и эти улучшения продолжались не менее шести месяцев. Данные все еще проходят анализ и не были отправлены в научные журналы для обзора коллегами, но исследователи собираются опубликовать их позже в этом году.
"Я думал, что первые десять или двадцать человек были подставными - думал, что они все это имитируют", сказал мне Росс. "Они говорили что-нибудь вроде "Теперь я понимаю, что любовь это самая могущественная сила на планете" или "Я столкнулся со своим раком, это было черное облако дыма". Люди, которые явно боялись смерти, лишились этого страха. Тот факт, что всего лишь единичный прием наркотика может влиять таким образом в течение столь длительного времени - беспрецедентная находка. В области психиатрии у нас никогда ничего подобного не было".
Мне было удивительно слышать подобные речи, полные нескрываемого воодушевления, об уличном наркотике, который с 1970 года был классифицирован правительством как препарат не имеющий никакой признанной медицинской ценности и обладающий высоким потенциалом злоупотребления, из уст ученого и специалиста по наркотической зависимости. Однако новая программа исследований действия психоделических наркотиков получила широкое одобрение среди медицинских экспертов. "Сам я лично настроен за такие исследования", сказал мне Томас Р. Инсель, нейрохимик и руководитель Национального Института Психического Здоровья (NIMH).
"Если это приносит пользу страдающим людям, мы должны исследовать это. В наших глазах это вещество не становится хуже только от того, что это психоделик". Нора Волков, руководитель Национального Института по исследованию Злоупотреблений Наркотиками (NIDA), выразилась так: "важно, чтобы люди помнили, что эксперименты с наркотиками, вызывающими зависимость, вне лабораторного поля могут нанести серьезный вред.”
Многие исследователи, с которыми я говорил, описывали то, что они обнаружили с воодушевлением, некоторые использовали такие слова, как "сногсшибательный". Боссис сказал: "Люди не понимают, насколько мало у психиатров средств для лечения экзистенциальных болезней. "Ксанакс" не решение. Так как нам не заниматься такими исследованиями, если мы можем изменить отношение к тому, как мы умираем?"
Герберт Д. Клебер, психиатр и руководитель подразделения, изучающего проблемы лечения наркотической зависимости в Университете Колумбии - Психиатрическом Институте штата Нью-Йорк, который является одним из ведущих в стране экспертов по наркотической зависимости, высказывается более осторожно. "Вся эта область исследований просто поразительна", говорит он, "Однако следует помнить, что предлагаемые дозировки очень малы". Кроме того, он указал на риск неблагоприятных последствий и важность "присутствия в комнате руководителей, поскольку переживания могут быть и хорошими, и пугающими". Однако он добавил относительно исследований в Нью-Йоркском университете и Университете Джона Хопкинса: "Эти исследования выполняются весьма квалифицированными терапевтами, которые знают, что делают. Вопрос лишь в том - стоит ли это выпускать в люди?"
Предложение давать психоделические наркотики умирающим высказал писатель Олдос Хаксли. В 1953 году Хамфри Осмонд, английский психиатр, познакомил Хаксли с воздействием мескалина, и этот опыт он описал в книге "Двери Восприятия" в 1954 году. (Именно Осмонд придумал слово "психоделический", то есть "демонстрирующий разум", в письме, которое он написал Хаксли в 1957). Хаксли предложил проект исследований, включающий в себя "введение LSD раковым больным в терминальной стадии, предполагая, что это более тесно свяжет их смерть с духовным миром, она в меньшей степени станет физиологическим процессом". Когда Хаксли умирал от рака гортани в возрасте шестидесяти девяти лет, на смертном одре его жена вколола ему наркотик, это было 22 ноября 1963.
Псилоцибиновые грибы впервые привлекли внимание западной медицины (и популярной культуры) в 1957 году после статьи в журнале Life , которую написал любитель микологии - и вице-президент компании Моргана в Нью-Йорке - по имени Р. Гордон Уоссон. В 1955 году, после многолетних поисков таинственных волшебных грибов, использовавшихся, по различным сообщениям, мексиканскими туземцами, Уоссона с ними познакомила Мария Сабина, курандера - целительница или шаман - на юге Мексики. Восхищенный отчет Уоссона о своем психоделическом переживании во время ночной грибной церемонии вдохновил нескольких ученых, включая Тимоти Лири, уважаемого психолога, занимающегося исследованиями личности в Гарварде, заняться изучением псилоцибина. После того, как Лири в 1960 году попробовал магических грибов в Куэрнаваке, он начал Гарвардский проект по исследованию псилоцибина для изучения терапевтического потенциала галлюциногенов. Спустя несколько лет он начал заниматься LSD.
Вслед за исследованиями Уоссона и Альберт Хоффман экспериментировал с волшебными грибами в 1957. "Спустя тридцать минут после того, как мною были приняты грибы, внешний мир начал претерпевать странные трансформации", писал он. "Все приобрело мексиканский оттенок". Хоффман продолжал идентифицировать, изолировать, а потом синтезировать активный ингредиент, псилоцибин, вещество, используемое в текущих исследованиях.
Возможно, самым значительным и строгим из этих ранних исследований был эксперимент в Страстную Пятницу, проведенный в 1962 году Уолтером Панке, психиатром и священником, который работал над докторской диссертацией в Гарварде под руководством Лири. В эксперименте, проведенном двойным слепым опытом, двадцать студентов-богословов получили по капсуле с белым порошком прямо перед Пятничной службой в церкви Марша в кампусе Бостонского Университета; десять из них содержали псилоцибин, а десять - активное плацебо (никотиновую кислоту). Восемь из десяти студентов, принявших псилоцибин, сообщили о возникновении мистических переживаний, в то время как лишь один студент из контрольной группы утверждал, что испытал ощущение "святости" и "чувство покоя". (Отличить одних субъектов от других было не сложно, что сделало метод двойного слепого опыта несколько бессмысленным: получившие плацебо спокойно сидели на своих скамьях, в то время как остальные ложились на пол или бродили по церкви, бормоча что-нибудь вроде "Бог везде" или "О благодать!") Панке пришел к выводу, что переживания тех восьмерых, которые получили псилоцибин, были "неотличимы от, если не идентичны" классическим мистическим переживаниям, о которых в своих трудах сообщали Уильям Джеймс, Уолтер Стэйс и прочие.
В 1991 году Рик Доблин, руководитель Междисциплинарной Ассоциации по Исследованию Психоделиков (MAPS), опубликовал перспективное исследование, в котором он проследил за судьбой всех студентов-богословов, которые получили псилоцибин в церкви Марша, кроме одного, и взял интервью у семерых из них. Все они сообщили, что это переживание изменило их жизнь и труд в сторону большей глубины и стабильности. Однако Доблин нашел ошибки в опубликованном отчете Панке: он не упоминал, что несколько из подопытных субъектов во время эксперимента боролись с сильнейшей тревогой. Одного из них пришлось удерживать и давать ему торазин, мощный нейролептик, после того, как он выбежал из церкви и направился по Авеню Содружества, убежденный, что он был избран оповестить всех о пришествии мессии.
Первая волна исследований психоделиков была обречена слишком большими ожиданиями в отношении их возможностей. Для тех, кто работал с этими удивительными молекулами, было непросто не прийти к выводу, что у них в руках внезапно оказались новые средства изменить мир - психоделическое евангелие. Для них оказалось непростым делом оправдать исключительно лабораторное применение данных веществ и использование их лишь для лечения больных людей. Уже спустя короткое время некогда уважаемые ученые, такие как Лири, начали тяготиться волокитой объективной науки. Он начал воспринимать науку как еще одну социетальную "игру", традиционные ограничения, которые пришло время сломать - как и все остальные.
Было ли подавление исследований психоделиков неминуемым? Станислав Гроф, психиатр чешского происхождения, активно использовавший LSD в своей практике в 60-е году, полагает, что психоделики "выпустили дионисийский элемент" Америки, став угрозой для пуританских ценностей страны, и на это не могли не обратить внимания.
(Он полагает, что то же самое могло бы произойти и снова). Роланд Гриффитс, психофармаколог на Медицинском Факультете Университета имени Джона Хопкинса, указывает на то, что наше общество не было первым, которое ощутило угрозу, которая исходит от психоделиков: причиной, по которой Гордону Уоссону пришлось немало потрудиться, чтобы обнаружить волшебные грибы в Мексике, было то, что испанцы очень тщательно подавляли их применение, полагая их опаснейшим инструментом язычества.
"Из первичного мистического опыта происходит такое сильное чувство уверенности, что оно может угрожать существующим иерархическим структурам", сказал мне Гриффитс, когда мы встретились в его офисе прошлой весной. "Все закончилось тем, что мы демонизировали эти вещества. Вы можете себе представить другую область науки, которую бы сочли столь опасной и запретной, что запретили бы всякие исследования на долгие десятилетия? В современной науке это беспрецедентный случай".
В начале 2006 года Тони Боссис, Стивен Росс и Джеффри Гасс, психиатр и коллега по Университету Нью-Йорка, начали встречаться после работы по пятницам, чтобы читать и обсуждать научные работы по психоделикам.
Они называли себя ГЧП - Группой по Чтению [про] Психоделики, но через несколько месяцев они стали ГИП - группой по исследованию психоделиков. Они решили попробовать организовать экспериментальное тестирование в Университете Нью-Йорка, используя псилоцибин совместно с терапией для снятия тревожности у больных раком пациентов. Препятствия для организации таких экспериментов были самые серьезные: позволят ли FDA, Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами, и DEA, Администрация по контролю за соблюдением законодательства относительно наркотических веществ, использовать этот наркотик? Позволит ли Совет по вопросам медицинской этики Университета Нью-Йорка, обязанностью которого является защита субъектов тестирования, давать раковым больным психоделики? Тогда, в июле 2006, журнал "Психофармакология" опубликовал знаковую статью Роланда Гриффитса с соавторами под названием "Псилоцибин может вызывать переживания, подобные мистическим, которые имеют значительное и долговременное личное и духовное значение".
"Мы все носились со статьей Роланда", вспоминает Боссис. "Она укрепила нас в уверенности, что мы можем выполнить эту работу. В Университете Джона Хопкинса доказали, что это можно сделать безопасно". Эта статья, кроме того, дала Россу средства убедить скептиков в комиссии по медицинской этике. "То, что исследования с психоделиками проводились в Университете Хопкинса - который считается главным медицинским центром в стране - облегчило получение разрешения на проведение их здесь. Это было замечательное исследование, очень элегантно разработанное. И оно открыло нам все поле". (Несмотря на это, исследования психоделиков очень строго регулируются и тщательно проверяются. Исследования в Нью-Йоркском университете не могли начаться до тех пор, пока Росс не получил разрешения сначала от FDA, потом от наблюдательного совета по онкологии в Нью-Йоркском университете, потом от комиссии по медицинской этике, комитета по экспертизе исследований в Бельвью, Блюстоунского центра клинических исследований, Института клинических и междисциплинарных исследований, и наконец от Администрации по контролю за наркотиками, которая должна была дать разрешение на применение вещества, которое входит в Список 1).
Исследование Гриффитса, проведенное двойным слепым методом, следовало работе Панке, проведенной в 60-х годах, но было значительно более строгим. Тридцать шесть добровольцев, никто из которых ранее не принимал галлюциногенов, получили по таблетке, содержащей псилоцибин или активное плацебо (метилфенидат, или риталин); в последующем эксперименте группы были обращены. "При приеме в комфортных условиях", говорится в отчете, "псилоцибин вызывал состояния, схожие со спонтанно возникающим мистическим опытом". Участники говорили об этих переживаниях как о самых многозначительных в своих жизнях, сравнимых с рождением ребенка или смертью родителя. Две трети участников определили эксперимент с псилоцибином среди пяти самых духовно важных переживаний в своей жизни; третья часть оценили его как самое важное переживание. Спустя четырнадцать месяцев эти оценки изменились лишь незначительно.
Кроме того, "полнота" этого мистического опыта тщательно оценивалась по улучшениям, произошедших в личном благосостоянии, удовлетворенности жизни и "положительной перемене в поведении", которая оценивалась спустя два месяца и затем спустя четырнадцать месяцев после тестирования. (Исследователи опирались на самооценку и на оценку коллег, друзей и семей тестируемых). Авторы исследования определяли полноту мистического переживания по двум опросникам, включая "Опросник по мистическим переживаниям" Панке-Ричардса, частично основанный на то, что пишет Уильям Джеймс в книге "Разнообразие мистического опыта". В опроснике измеряются ощущения единения, святости, неописуемости, мира и радости, а также впечатления, касающиеся выхода за пределы пространства и времени и "абстрактного ощущения", что опыт открывает некие объективные истины, касающиеся реальности. "Полным" мистическим переживанием является такое, в котором объединяются все шесть характеристик. Гриффитс полагает, что долгосрочная эффективность наркотика возникает вследствие его способности вызывать подобные преображающие переживания, а не из-за долгосрочных изменений в химии мозга, вызываемых обычными психиатрическими лекарствами, такими как Прозак. Пострегистрационные исследования, выполненные Кэтрин Маклин, психологом из лаборатории Гриффится, выявили, что переживания, вызываемые псилоцибином, оказывают длительный положительный эффект на личность большинства участников.
Это потрясающий результат, поскольку среди психологов традиционно считается, что личность устанавливается примерно к тридцати годам, после чего она не склонна к значительным переменам. Но спустя более чем год после проведения сессий с псилоцибином те добровольцы, которые испытали наиболее полные мистические переживания, продемонстрировали значительное увеличение собственной "открытости", одной из пяти основным черт, используемых психологами при оценке личностных качеств. (Другими являются сознательность, экстравертность, конформность и невротицизм). Открытость, включающая в себя эстетическое восприятие, воображение и толерантность к чужой точке зрения, является хорошим индикатором креативности.
"Я не хотел бы использовать слово "сногсшибательный", сказал мне Гриффитс, "но, как научный феномен того, что можно создавать условия, которые семьдесят процентов людей переживают как одно из пяти самых значительных переживаний в своей жизни, это, с научной точки зрения, просто невероятно".
Современное возрождение исследований с психоделиками многим обязано респектабельности своих новых сторонников. В свои 68 лет Роланд Гриффитс, получивший образование как бихевиорист и занимающий руководящие должности на кафедрах психиатрии и нейрологии в Университете Хопкинса, является одним из ведущих исследователей наркотической зависимости в стране. При двухметровом росте он худ как палка и прям как струна; единственное, что в нем есть недисциплинированного - это копна седых волос, столь густая, что она, кажется, с легкостью может сопротивляться расческе. В ходе его длительного и продуктивного сотрудничества с NIDA он опубликовал примерно триста пятьдесят статей, с такими названиями, как "Сокращение самостоятельного потребления героина бабуинами посредством манипуляции с поведенческими и фармакологическими условиями”.
Том Инсель, руководитель NIMH, описывает Гриффитса как "очень внимательного и аккуратного ученого", снискавшего славу "своим крайне щепетильным подходом к анализу полученных сведений. Поэтому поразительно, как он оказался теперь вовлечен в область исследований, которая другим показалась бы "за гранью".
Карьера Гриффитса сделала резкий поворот в 1990-х после двух случайных открытий в его жизни. Первое произошло, когда в 1994-м его друг рассказал ему о Сиддха-йоге. Он рассказал мне, что медитация познакомила его с "чем-то далеко, далеко выходящим за пределы материалистического взгляда на мир, о чем мне не поговорить со своими коллегами, поскольку это касается метафор и предположений, которые меня совершенно не устраивают как ученого". Он начал задумываться о "фантастических мыслях" о том, чтобы бросить науку и отправиться в Индию.
В 1996-м году его старый друг и коллега по имени Чарльз Роберт (Боб) Шустер, не так давно ушедший на пенсию с поста главы NIDA, посоветовал Гриффитсу пообщаться с Робертом Джесси, юношей, которого он недавно встретил в Изалене, в ретритном центре в Биг Сур, штат Калифорния. Джесси не был ни профессиональным медиком, ни ученым; он был компьютерщиком, вице-президентом компании Oracle, поставившим своей целью возрождение научных исследований психоделиков как инструмента не столько медицины, сколько духовности. Он организовал компанию исследователей и религиозных деятелей для обсуждения духовного и терапевтического потенциала психоделических наркотиков и того, как они могут быть реабилитированы.
Когда будет написана история второй волны исследований психоделиков, Боба Джесси будут помнить в качестве одного из двух чужих для мира науки людей, которые годами трудились, в основном тайно, для того, чтобы сдвинуть эти исследования с мертвой точки. (Другим является Рик Доблин, основатель MAPS.) Уйдя из Oracle в отпуск, Джесси основал некоммерческую организацию под названием Совет по Духовным Практикам, целью которой является "дать людям возможность более непосредственного восприятия священных переживаний". (Слову "психоделики" он предпочитает термин "энтеогены", то есть "содействующие [встрече с] Богом").
В 1996-м Совет по духовным практикам провел историческое собрание в Изалене. Многие из пятнадцати участвовавших во встрече людей были "психоделическими пастырями", исследователями, такими как Джеймс Фадиман и Уиллис Харман, которые оба занимались ранними исследованиями психоделиков в Стэнфорде, и религиозных авторитетов, таких как Хастон Смит, специалист по компаративному религиоведению.
Но по мудрому решению Джесси был приглашен и человек извне: Боб Шустер, эксперт по наркотической зависимости, работавший в двух республиканских администрациях. К концу встречи Изаленская группа выработала план: "провести открытые, научно достоверные исследования в составе организации, сотрудники которой, занимающиеся исследованиям, обладают безупречной репутацией" и, в идеале, "провести их не давая обязательств по разработке клинических лекарств". Джесси, в конечном счете, мало интересовался психическими расстройствами людей, но куда больше - их духовным благополучием - и использованием энтеогенов для того, что он называл "оздоровлением здоровых людей".
Вскоре после Изаленской конференции Боб Шустер (который умер в 2011 году) позвонил Джесси и рассказал ему о его старом друге Роланде Гриффитсе, который, как он сказал, и является тем "исследователем с безупречной репутацией" которого Джесси искал. Джесси вылетел в Балтимор, чтобы познакомиться с Гриффитсом, организовать серию обсуждений и встреч, касающихся медитации и духовности, для того, чтобы в конечном счете вовлечь Гриффитса в исследование психоделиков, что спустя несколько лет, в 2006 году, привело к появлению публикации в журнале Психофармакология.
Значение публикации 2006 года вышло далеко за рамки его открытий. Журнал пригласил нескольких известных исследователей наркотиков и нейрологов, чтобы они прокомментировали данное исследование, и все они заявили, что оно является убедительным поводом для дальнейших исследований. Герберт Клебер из Колумбии, высоко оценил публикацию и признал, что дальнейшие исследования психоделиков, некоторые из которых могут "получить поддержку Национального института здравоохранения", способны привести к появлению "значительных возможностей для терапии". Соломон Снайдер, нейролог из Университета Хопкинса, который в 1970-х года открыл опиоидные рецепторы мозга, подытожил то, чего Гриффитс добился в этих исследованиях: "То, что ученые смогли провести хорошо контролируемое исследование двойным слепым методом, говорит нам, что клиническим исследованиям психоделических наркотиков совершенно необязательно быть столь рискованными, чтобы отпугивать большинство исследователей".
Роланд Гриффитс и Боб Джесси открыли дверь, которая была плотно затворена в течение более чем трех десятилетий. Чарльз Гроб из Калифорнийского университета был первым, кто вошел в нее, получив разрешение FDA на первую стадию пробных исследований для оценки безопасности, дозировки и силы псилоцибина при лечении тревожности у раковых больных. После этого началась вторая фаза исследований, недавно закончившаяся в Университете Хопкинса и Нью-Йоркском университете, в которой использовались более высокие дозировки и более крупные группы (29 человек в Нью-Йоркском университете; 56 в Университете Хопкинса) - включая Патрика Меттса и еще около дюжины раковых больных в Нью-Йорке и Балтиморе, с которыми мне за последнее время удалось побеседовать.
С 2006 года в лаборатории Гриффитса были проведены пробные исследования потенциальных возможностей псилоцибина для лечения зависимости от табакокурения, результаты которых были опубликованы в прошлом ноябре в Вестнике психофармакологии. Группа тестируемых была невелика - пятнадцать курильщиков - но коэффициент успешности был поразительно высок. Двенадцать субъектов, каждый из которых много раз пытался самостоятельно бросить курить с использованием различных методик, спустя шесть месяцев после терапии были определены как абстинентные, что дает нам 80% успешности. (В настоящее время ведущим видом терапии является никотинозаместительная терапия; в недавней обзорной статье в BMJ - бывшем Британском вестнике медицины -сообщается, что обычная терапия позволяла курильщикам отказаться от курения в течение шести месяцев в менее чем семи процентах случаев). В исследовании университета Хопкинса субъекты прошли две или три сессии с псилоцибином и курс когнитивно-поведенческой терапии для того, помочь им справиться с пристрастием. Похоже, что психоделический опыт позволяет многим субъектам переоценить, а потом прервать многолетнюю привычку. "Курение стало казаться мне неуместным, поэтому я бросил", сказал мне один из субъектов. Волонтеры, сообщавшие о полноценных мистических переживаниях, более успешно справлялись с привычкой. Сейчас в университете Хопкинса проходит более масштабное второго этап тестирования, в котором псилоцибин сравнивается с никотинозаместительной терапией (обе терапии применяются совместно с когнитивно-поведенческой терапией).
"Нам отчаянно необходим новый подход к терапии зависимостей", сказал мне Герберт Клебер. "В правильных руках - и я особо настаиваю на этом, поскольку вся область психоделического привлекает людей, которые зачастую полагают, что знают истину раньше ученых - это может быть очень полезно".
На данный момент критических обзоров исследований психоделиков было немного. Прошлым летом Флориан Голсбёр, руководитель Психиатрического Института имени Макса Планка в Мюнхене заявил журналу Science, “Нельзя давать пациентам какое-то вещество только потому, что оно среди прочих своих эффектов обладает и антидепрессивным воздействием. Это слишком опасно". Нора Волков из NIDA, писала мне по электронной почте, что "для нас в NIDA важным поводом для беспокойства в связи с этими исследованиями является то, что публика получит только то послание, что псилоцибин является безопасным для всех наркотиком. На самом деле его неблагоприятные эффекты хорошо известны, хотя и не вполне предсказуемы". Она добавила: "Мы достигли определенного успеха в снижении потребления галлюциногенов, особенно у молодежи. Мы не хотим, чтобы это изменилось".
Использование психоделиков для развлечения часто связано со случаями психозов, флэшбэками и самоубийствами.
Однако эти отрицательные эффекты никак не проявили себя во время исследований в университете Нью-Йорка и университете Джона Хопкинса. Испытав влияние псилоцибина на почти пяти сотнях пациентов исследователи не обнаружили никаких серьезных отрицательных эффектов. Возможно, это менее удивительно, чем кажется, поскольку добровольцы вызвались сами, были тщательно отсеяны и подготовлены к этому переживанию, после чего ими в процессе приема руководили терапевты, достаточно квалифицированные для того, чтобы справляться с приступами страха и беспокойства, о которых сообщают многие волонтеры. Кроме используемого вещества у сеанса психоделической терапии и развлекательного психоделического опыта очень мало общего.
Лаборатория в Университете Хопкинса в настоящий момент проводит исследования, которые особо интересуют Гриффитса: исследование воздействия псилоцибина на людей, которые долгое время занимаются медитацией. В исследовании планируется использовать ФМРТ - функциональную магнитно-резонансную томографию - для изучения мозга сорока занимающихся медитацией людей до, во время и после того, как они приняли псилоцибин, для измерения изменений в активности мозга и мозговых связях, чтобы узнать, что могут "рассказать нам о своих переживаниях тренированные созерцатели". Кроме того, в лаборатории Гриффитса начинается совместное исследование с университетом Нью-Йорка, при котором наркотик будет предложен "профессионалам" из нескольких религиозных конфессий, чтобы увидеть, как этот опыт может повлиять на их работу. "Я чувствую себя как ребенок в магазине сладостей", сказал мне Гриффитс. "Исследование можно вести в стольких направлениях.
Это "эффект Рип ван Винкля" - после трех десятилетий без исследований мы, наконец, протерли глаза от сна."
"Неописуемость" является визитной карточкой мистического опыта. Многие пытаются описать безумные видения в своем разуме во время управляемого психоделического путешествия так, чтобы описание не напоминало проповеди гуру эры Нью-Эйдж или бред лунатиков. Доступный словарь не всегда подходит для задачи описания опыта, при котором человек может выйти из собственного тела, пересечь неизмеримое пространство и время и лицом к лицу столкнуться с божествами, демонами и образами своей будущей смерти.