В сочельник
Людмила, в сочельник, Людмила, Людмила, в вагоне зажжённая ёлочка пляшет. Мы выйдем у Взморья. Оно нелюдимо. В снегу наши пляжи!
В снегу наше лето. Боюсь провалиться. Под снегом шуршат наши тени песчаные. Как если бы гипсом криминалисты следы опечатали.
>
В снегу наши августы, жар босоножек - всё лажа! Как жрут англичане огонь и мороженое, мы бросимся навзничь на снежные пляжи.
Сто раз хоронили нас мудро и матерно, мы вас "эпатируем счастьем", мудилы!.. Когда же ты встанешь, останется вмятина - в снегу во весь рост отпечаток Людмилы.
Людмила, с тех пор в моей спутанной жизни звенит пустота - в форме шеи с плечами, и две пустоты - как ладони оттиснуты, и тянет и тянет, как тяга печная!
С звездою во лбу прибегала ты осенью в промокшей штормовке. Вода западала в надбровную оспинку. (Наверно, песчинка прилипла к формовке.)
Людмила, ау, я помолвлен с двойняшками. Не плачь. Не в Путивле. Как рядом болишь ты, подушку обмявши, и тень жалюзи на тебе, как тельняшка...
Как будто тебя от меня ампутировали.
А.В. Рождественские пляжи