Мой ювенальный ангел-хранитель
Современная западная цивилизация пришла к важной идее исключительной значимости человеческой жизни. Одновременно же была осознана и ценность личной свободы. Но что делать если они приходят в противоречия? Что если чья-то жизнь стоит воли другого человека? Именно такие вопросы были поставлены в фильме "Мой ангел-хренитель" (My Sister's Keeper) Ника Кассаветиса. Но скорее даже не поставлены, а намечены, задеты, но совершенно не раскрыты. Вместо этого мы увидели лишь очередную слезодавительную драму.
Наша локализация оказалась в очередной раз ужасающей, ибо оригинальное подчёркивает роль, которая была уготована с рождения Анне (героине Эбигейл Бреслин). Хранительница сестры, так буквально можно её назвать. Само определение носит характер придатка. Анна появилась на свет именно с миссией спасти уже живущую, вернее умирающую дочку. Вот только, выросшая, она осознаёт себя не как дополнение к сестре, но самостоятельная личность, со своими устремлениями и желаниями. Именно это является стержнем конфликта фильма. Наше название полностью этот конфликт элиминирует. Хорошо хоть пока наш перевод не способен так искажать фильмы.
Но что самое любопытное в фильме, так это то, что без нынешней ювенальной системы он был бы невозможен. Государство отныне имеет право вмешиваться в дела семьи, а ребёнок выступать при определённых обстоятельствах субъектом права. Поэтому Анна смогла не просто выразить протест родителям, но закрепить его законодательно. Семья перестаёт быть той преславутой ячейкой общества, что и ранее. Приведу отрывок из замечательной книги Леонида Ионина "Апдейт консерватизма":
"В основу ювенальной юстиции легла, как уже сказано, принятая ООН «Конвенция о правах ребенка». Это очень любопытный документ. Идеологически он представляет собой сочетание резко индивидуалистически звучащих либеральных тезисов, в частности о ребенке как носителе универсальных прав человека, и вполне социал-демократических (если не вообще коммунистических) по звучанию и происхождению идей о вмешательстве государства в отношения семьи и детей. В результате оказывается, что, согласно этой доктрине прав ребенка, есть две приоритетных инстанции - ребенок и государство. К семье же авторы документа относятся с подозрением и недоверием: она должна выполнять функцию предоставления ребенку необходимых для его развития ресурсов и в качестве таковой подлежит постоянному контролю со стороны государства. Молчаливо предполагается, что государство лучше знает, что нужно ребенку, и вообще может лучше, чем семья, выполнять функции семьи" (Ионин 2010, 204-205).
Отечественный философ рассматривает ювенальную юстицию в широком контексте огосударствления семьи. В выделенном фрагменте видно то важное противоречие, которое оно неизбежно несёт в себе, разрушая складывавшийся тысячелетиями институт. Данный же фильм ставит, пожалуй, даже более фундаментальную проблему частных и общественных интересов. Свободы и жизни. Пожертвования и её цены. Кассаветису попал в руки невероятно сильный сюжет, которым он, к сожалению, даже и не понял как распорядится. Поверхностный конфликт внутри одной семьи он может быть раскрыл и не так уж плохо, но базовый, о новых тенденциях в жизни общества, режиссёр, кажется, даже и не уловил.
Наша локализация оказалась в очередной раз ужасающей, ибо оригинальное подчёркивает роль, которая была уготована с рождения Анне (героине Эбигейл Бреслин). Хранительница сестры, так буквально можно её назвать. Само определение носит характер придатка. Анна появилась на свет именно с миссией спасти уже живущую, вернее умирающую дочку. Вот только, выросшая, она осознаёт себя не как дополнение к сестре, но самостоятельная личность, со своими устремлениями и желаниями. Именно это является стержнем конфликта фильма. Наше название полностью этот конфликт элиминирует. Хорошо хоть пока наш перевод не способен так искажать фильмы.
Но что самое любопытное в фильме, так это то, что без нынешней ювенальной системы он был бы невозможен. Государство отныне имеет право вмешиваться в дела семьи, а ребёнок выступать при определённых обстоятельствах субъектом права. Поэтому Анна смогла не просто выразить протест родителям, но закрепить его законодательно. Семья перестаёт быть той преславутой ячейкой общества, что и ранее. Приведу отрывок из замечательной книги Леонида Ионина "Апдейт консерватизма":
"В основу ювенальной юстиции легла, как уже сказано, принятая ООН «Конвенция о правах ребенка». Это очень любопытный документ. Идеологически он представляет собой сочетание резко индивидуалистически звучащих либеральных тезисов, в частности о ребенке как носителе универсальных прав человека, и вполне социал-демократических (если не вообще коммунистических) по звучанию и происхождению идей о вмешательстве государства в отношения семьи и детей. В результате оказывается, что, согласно этой доктрине прав ребенка, есть две приоритетных инстанции - ребенок и государство. К семье же авторы документа относятся с подозрением и недоверием: она должна выполнять функцию предоставления ребенку необходимых для его развития ресурсов и в качестве таковой подлежит постоянному контролю со стороны государства. Молчаливо предполагается, что государство лучше знает, что нужно ребенку, и вообще может лучше, чем семья, выполнять функции семьи" (Ионин 2010, 204-205).
Отечественный философ рассматривает ювенальную юстицию в широком контексте огосударствления семьи. В выделенном фрагменте видно то важное противоречие, которое оно неизбежно несёт в себе, разрушая складывавшийся тысячелетиями институт. Данный же фильм ставит, пожалуй, даже более фундаментальную проблему частных и общественных интересов. Свободы и жизни. Пожертвования и её цены. Кассаветису попал в руки невероятно сильный сюжет, которым он, к сожалению, даже и не понял как распорядится. Поверхностный конфликт внутри одной семьи он может быть раскрыл и не так уж плохо, но базовый, о новых тенденциях в жизни общества, режиссёр, кажется, даже и не уловил.