щупать пилить звучать летать
Вчера получился хороший день самых разных встреч и разговоров.
И если день и вечер были, в общем, понятны и ожиданны, то утро (то есть с 12 до 14) - это было что-то совершенно фантастическое. Весь дальнейший день прошёл под впечатлением утра.
Я поехала в гости к "бродячему оркестру", никогда раньше не была, только слышала. Это такие музыкальные занятия, которые преимущественно для детей (с родителями), но вообще туда может приходить кто хочет. Дети приходят разных возрастов, там бывает человек 30, бывает человек 10, а сегодня из участников приехала только я. То есть мы были втроём: руководительница этого действа - Арина, её четырёхлетний сын Алька и я.
Волшебство:
я сегодня играла на таких инструментах, к которым до того даже не прикасалась никогда. Даже не думала, что когда-либо смогу извлекать из них звук.
У Арины есть коробка всяких разных инструментов, они накопились потихоньку, за долгое время. Там и маленький детский металлофончик, и деревянные ложки, и лира (не колёсная, обычная), и разные блок-флейты, в том числе для совсем маленьких; а ещё там есть небольшая виолончель и ребек.
А сама Ари - скрипачка.
И вот во время занятий она распределяет инструменты по детям (а ещё кто-то из детей поёт, а кто-то танцует), и те учатся чувствовать инструмент, трогать, слушать, соотносить своё тело (позу, дыхание, движение) с инструментом, слушать другого, вести с ним музыкальный диалог.
Так вот.
Самое сильное впечатление дня.
Я ИГРАЛА НА ВИОЛОНЧЕЛИ И НА РЕБЕКЕ.
Тут сразу несколько штук надо пояснить, наверно.
1) Изначально я привыкла к струнно-щипковому взаимодействию. Гитара была с детства, и с ней всё было понятно и как-то прямолинейно: зажимаешь, дёргаешь - и вот он тебе звук. Ну, и ещё про клавиши было понятно, хотя на пианино я толком не играла, но с детства подбирала какие-то мелодии сначала одной рукой, потом в полторы руки (т.е. это был не полноценный аккомпанемент: правой играла, а левой просто подбирала и нажимала аккорды)
Потом когда-то открытием стало деревянно-духовое взаимодействие. Когда звук возникает от того, что дышишь в дудочку. И отдача иная, и ощущаешь воздух под пальцами, и она поёт нежным, тревожным, почти человеческим голосом: чувствующий тростник, а это ведь ещё круче, чем мыслящий тростник.
Но струнно-смычковое взаимодействие - я всегда была уверена, что даже если мне в руки попадёт смычок, я им ничего ни из чего извлечь не смогу. Что раздастся дикий скрип.
2) Вот ещё что: я же очень кинестетик. И то, что выше я назвала "взаимодействием", это штука не просто какая-то умозрительная, а очень тактильная, осязаемая. И любое общение с неким материалом и/или инструментом, отнюдь не только музыкальным, для меня - сильный опыт впечатленческий (вот с буковками всё иначе, потому что они в воздухе, не пощупаешь).
Когда я начала валять из шерсти - пришла на мастер-класс к Лие, она мне дала шерсть и иголку, показала, что и как; я сделала несколько осторожных тычков, и Лия говорит: "Чувствуешь космос, да?" Ну, может, сейчас на письме не очень понятно выглядит фраза, это надо было слышать интонацию, никакого нью-эйджа там и близко не было. То есть: конечно, речь не о том, что Тыкая Иголкой В Войлок, Мы Чувствуем Космос. Это она так назвала физическое ощущение от взаимодействия с материалом, "и лучше выдумать не мог".
В общем, для меня все "ручные" штуки: замешивание теста (никаких там миксеров и фуд-процессоров!!), раскрашивание холодильника кистями и валиками, валяние и шитьё игрушек, игра на музыкальном инструменте - это всё некий акт любви с материалом.
Щас все начнут писать, что я извращенец. Но вот у меня на одном концерте, сто лет назад, было ощущение, что гитарист занимается любовью с гитарой. Не потому что он принимал какие-то изогнутые позы, или там закатывал глаза и постанывал; ничего подобного и близко не было, но слияние у них было именно такого рода, он с ней что-то такое творил, изнурял её, и это было к их обоюдной радости. И к моей, слушательской.
И тут, короче говоря, Ари даёт мне виолончель.
А я даже взять её боюсь: благоговею. И потом, у меня довольно-таки кривые руки, постоянно всё роняю, разбиваю, ломаю.
И шёпотом говорю Арине: "Я никогда в жизни не играла..." Она: "Я знаю".
Сначала долго не могла усесться правильно. Не могла удержать её так, чтобы не выскальзывала. Это врезается, то падает.
Но когда, наконец, уселась, и Ари показала как держать смычок... и мы полетели.
А само прикосновение смычка к струнам - вот это и был космос! Всегда думала, что оно должно ощущаться как нечто резкое. А оно такое мягкое, плавное. И звук такой же мягкий и плавный. Сразу зазвучало, как будто только того и ждало!
А оно же ещё и безладовое, чёрт, так интересно. К безладовому я вообще не привыкла, какая-то отдельная вселенная!
Сначала просто касалась струн, чтобы почувствовать инструмент. Потом мы с Ари начали играть по одной ноте: она на скрипке, я на виолончели. И Алик на ребеке. Потом Ари начала играть соло, а я осталась в качестве баса, просто летала и пилила его нежно.
Потом мы сделали перерыв, попели, похороводили втроём, после чего Арина дала мне ребек.
Он был не такой грушевидный, как в Википедии на картинке, а скорее как скворечник с грифом и двумя струнами. Но звук тоже интересный, тоже полный и мягкий.
А мне же ещё и по грифу хочется походить, интересно же почувствовать без ладов, оно всё такое там: требует точности, шаг вверх-шаг вниз как "шаг вправо-шаг влево". Интересно подстраиваться под Арину, находить её у себя на грифе. Хотя, конечно, рано было выпендриваться, надо бы сидеть днями и неделями и просто пилить открытую струну, чтобы звук научиться слышать и извлекать правильно, чтобы оно пело. Я бы с ребеком и сидела так неделями, он меня заворожил, скворечник этот.
И ещё: когда я начала на нём играть, Арина говорит: а ты же вообще на чём-то играешь, да? Я: нну, да... Она: это видно, потому что ты сразу напрягаешься и боишься сделать что-то неправильно, стараешься "сделать правильно". Когда приходят люди, которые вообще никогда ни на чём не играли, они открыты, и у них поэтому начинает хорошо звучать.
Вот так!
И ещё она всё время говорила: "Главное - не думай!"
В течение занятия, когда периодически у нас с Ари возникали странные интервалы и я дёргалась от звука, или вдруг сбивалась с ритма и говорила "Ой!", она улыбалась и поясняла, что никаких "ой" тут быть не может, мы диалог ведём.
Блин, как же это круто и как же именно это мне нужно.
• Умение расслабляться (как физически - сидя на краешке стула и держа между коленями виолончель и при этом не уставая - так и морально, отключая страх слажать).
• Умение не зарываться, не распускаться чересчур (то есть не пытаться, ещё толком не научившись чему-то одному, сразу лезть на следующую ступеньку, попутно комкая всё)
• Умение открываться инструменту и тому, с кем играешь.
• Умение слушать того, с кем играешь!!!, и одновременно слушать свою игру!!!
• ОТКЛИК! Отклик is what it is all about!
Никогда меня так не учили. Мои несколько лет классической гитары были очень железобетонными: я зубрила свои прелюдии с менуэтами, играла их на академконцертах, и всё. О том, чтобы чувствовать отклик своего инструмента, чтобы с ним можно было разговаривать и импровизировать - уже не говоря о том, чтобы играть с кем-то вместе, хотя бы попробовать - речь вообще не шла, была техника ради техники, и та никакая. Я, вероятно, тоже была ученицей нерадивой, но учитель и не делал ничего, чтобы меня заинтересовать. А с Арининого занятия я уходить не хотела, если бы можно было, я бы там поселилась!
Под конец вообще были какие-то чудеса.
Арина достала блок-флейты. Тогда меня почти совсем попустило, потому что тут я хоть как-то ориентируюсь, нет такого страха слажать, как с незнакомым инструментом. Алик сидел на подоконнике и ел бананы. А мы подошли к нему подудеть. И началось ещё одно непривычное. То есть диалог был и до того, со смычковыми, но теперь он стал совсем настоящий. Сначала мы играли так (не какие-то существующие мелодии, а просто из головы): один начинает, другой последнюю ноту подхватывает и развивает тему, и так по цепочке. Потом один держит одну ноту, а второй на его фоне что-то играет, потом останавливается на одной ноте, держит её, и тогда уже первый что-то на фоне второго вырисовывает. А затем начался вообще вот именно что космос: мы стали дуэтом играть что-то из головы, плясовое, и получилось слаженно и красиво!!! Я под конец от радости аж притопывать начала и припрыгивать.
Это, наверно, со стороны всё читается как дневник восторженного идиота. Но я объясню. Из тех немногих инструментов, на которых я бренчу, лучше всего я владею голосом - и то далеко не фонтан, но в случае с голосом я хоть как-то ещё уверенно себя чувствую - но даже и в этом случае импровизировать решаюсь очень редко, потому что потому. Например, второй голос мне нелегко петь даже в песнях, которые хорошо знаю и стопиццот раз повторяла - сбиваюсь.
А тут дудочка, которой я владею ещё хуже, чем голосом; и не знакомая мелодия, а что-то по ходу сочиняемое; и не просто один играл на фоне другого, как в начале, а уже мы обе на равных выводили каждая свою партию - что для меня есть вообще запредельная штука - и получилось не кто в лес кто по дрова, а красивая плясовая вещь! Пусть и простая.
Это значит: я почувствовала Арину, услышала её, а она - меня!
Изредка, оочень редко, когда у меня получается спеть с кем-то вдвоём на два голоса, и вот действительно получается - это одно из самых больших счастий в жизни. Так было этим летом в Кракове с Альпертом, с рекрутской песней "Дус ферцнте юр".
Вот, а потом Ари говорит: а ты слышала, что именно сейчас произошло? а произошло вот что: сначала один начал играть мелодию, а второй сначала просто поймал ритм первого. И начал в этом ритме наигрывать что-то своё. А потом на ритмическую основу нанизалось мелодическое.
А потом мы даже сели за стоявший в углу рояль. То есть я-то была преимущественно бурдоном :)
Арина рассказала: когда ей было три года, она залезала дома под рояль, нажимала педаль, дотягивалась рукой вверх, до клавиши, и наслаждалась долгим звуком. Позже открыла для себя аккорды, просто нажимала их и кайфовала.
И ещё сказала: "А в шесть лет сочинила вот это" - и начала наигрывать, такие лёгонькие нежные перезвоны, как утро 1 января. Я слушаю и говорю: "Такое новогоднее", а она посмотрела на меня, без удивления, а скорее со спокойной радостью узнавания, что ли, радостью диалога - и говорит: "Да! Когда я её сочиняла, в комнате стояла ёлка, и я на неё смотрела. Вот дети ловят такое..."
И если день и вечер были, в общем, понятны и ожиданны, то утро (то есть с 12 до 14) - это было что-то совершенно фантастическое. Весь дальнейший день прошёл под впечатлением утра.
Я поехала в гости к "бродячему оркестру", никогда раньше не была, только слышала. Это такие музыкальные занятия, которые преимущественно для детей (с родителями), но вообще туда может приходить кто хочет. Дети приходят разных возрастов, там бывает человек 30, бывает человек 10, а сегодня из участников приехала только я. То есть мы были втроём: руководительница этого действа - Арина, её четырёхлетний сын Алька и я.
Волшебство:
я сегодня играла на таких инструментах, к которым до того даже не прикасалась никогда. Даже не думала, что когда-либо смогу извлекать из них звук.
У Арины есть коробка всяких разных инструментов, они накопились потихоньку, за долгое время. Там и маленький детский металлофончик, и деревянные ложки, и лира (не колёсная, обычная), и разные блок-флейты, в том числе для совсем маленьких; а ещё там есть небольшая виолончель и ребек.
А сама Ари - скрипачка.
И вот во время занятий она распределяет инструменты по детям (а ещё кто-то из детей поёт, а кто-то танцует), и те учатся чувствовать инструмент, трогать, слушать, соотносить своё тело (позу, дыхание, движение) с инструментом, слушать другого, вести с ним музыкальный диалог.
Так вот.
Самое сильное впечатление дня.
Я ИГРАЛА НА ВИОЛОНЧЕЛИ И НА РЕБЕКЕ.
Тут сразу несколько штук надо пояснить, наверно.
1) Изначально я привыкла к струнно-щипковому взаимодействию. Гитара была с детства, и с ней всё было понятно и как-то прямолинейно: зажимаешь, дёргаешь - и вот он тебе звук. Ну, и ещё про клавиши было понятно, хотя на пианино я толком не играла, но с детства подбирала какие-то мелодии сначала одной рукой, потом в полторы руки (т.е. это был не полноценный аккомпанемент: правой играла, а левой просто подбирала и нажимала аккорды)
Потом когда-то открытием стало деревянно-духовое взаимодействие. Когда звук возникает от того, что дышишь в дудочку. И отдача иная, и ощущаешь воздух под пальцами, и она поёт нежным, тревожным, почти человеческим голосом: чувствующий тростник, а это ведь ещё круче, чем мыслящий тростник.
Но струнно-смычковое взаимодействие - я всегда была уверена, что даже если мне в руки попадёт смычок, я им ничего ни из чего извлечь не смогу. Что раздастся дикий скрип.
2) Вот ещё что: я же очень кинестетик. И то, что выше я назвала "взаимодействием", это штука не просто какая-то умозрительная, а очень тактильная, осязаемая. И любое общение с неким материалом и/или инструментом, отнюдь не только музыкальным, для меня - сильный опыт впечатленческий (вот с буковками всё иначе, потому что они в воздухе, не пощупаешь).
Когда я начала валять из шерсти - пришла на мастер-класс к Лие, она мне дала шерсть и иголку, показала, что и как; я сделала несколько осторожных тычков, и Лия говорит: "Чувствуешь космос, да?" Ну, может, сейчас на письме не очень понятно выглядит фраза, это надо было слышать интонацию, никакого нью-эйджа там и близко не было. То есть: конечно, речь не о том, что Тыкая Иголкой В Войлок, Мы Чувствуем Космос. Это она так назвала физическое ощущение от взаимодействия с материалом, "и лучше выдумать не мог".
В общем, для меня все "ручные" штуки: замешивание теста (никаких там миксеров и фуд-процессоров!!), раскрашивание холодильника кистями и валиками, валяние и шитьё игрушек, игра на музыкальном инструменте - это всё некий акт любви с материалом.
Щас все начнут писать, что я извращенец. Но вот у меня на одном концерте, сто лет назад, было ощущение, что гитарист занимается любовью с гитарой. Не потому что он принимал какие-то изогнутые позы, или там закатывал глаза и постанывал; ничего подобного и близко не было, но слияние у них было именно такого рода, он с ней что-то такое творил, изнурял её, и это было к их обоюдной радости. И к моей, слушательской.
И тут, короче говоря, Ари даёт мне виолончель.
А я даже взять её боюсь: благоговею. И потом, у меня довольно-таки кривые руки, постоянно всё роняю, разбиваю, ломаю.
И шёпотом говорю Арине: "Я никогда в жизни не играла..." Она: "Я знаю".
Сначала долго не могла усесться правильно. Не могла удержать её так, чтобы не выскальзывала. Это врезается, то падает.
Но когда, наконец, уселась, и Ари показала как держать смычок... и мы полетели.
А само прикосновение смычка к струнам - вот это и был космос! Всегда думала, что оно должно ощущаться как нечто резкое. А оно такое мягкое, плавное. И звук такой же мягкий и плавный. Сразу зазвучало, как будто только того и ждало!
А оно же ещё и безладовое, чёрт, так интересно. К безладовому я вообще не привыкла, какая-то отдельная вселенная!
Сначала просто касалась струн, чтобы почувствовать инструмент. Потом мы с Ари начали играть по одной ноте: она на скрипке, я на виолончели. И Алик на ребеке. Потом Ари начала играть соло, а я осталась в качестве баса, просто летала и пилила его нежно.
Потом мы сделали перерыв, попели, похороводили втроём, после чего Арина дала мне ребек.
Он был не такой грушевидный, как в Википедии на картинке, а скорее как скворечник с грифом и двумя струнами. Но звук тоже интересный, тоже полный и мягкий.
А мне же ещё и по грифу хочется походить, интересно же почувствовать без ладов, оно всё такое там: требует точности, шаг вверх-шаг вниз как "шаг вправо-шаг влево". Интересно подстраиваться под Арину, находить её у себя на грифе. Хотя, конечно, рано было выпендриваться, надо бы сидеть днями и неделями и просто пилить открытую струну, чтобы звук научиться слышать и извлекать правильно, чтобы оно пело. Я бы с ребеком и сидела так неделями, он меня заворожил, скворечник этот.
И ещё: когда я начала на нём играть, Арина говорит: а ты же вообще на чём-то играешь, да? Я: нну, да... Она: это видно, потому что ты сразу напрягаешься и боишься сделать что-то неправильно, стараешься "сделать правильно". Когда приходят люди, которые вообще никогда ни на чём не играли, они открыты, и у них поэтому начинает хорошо звучать.
Вот так!
И ещё она всё время говорила: "Главное - не думай!"
В течение занятия, когда периодически у нас с Ари возникали странные интервалы и я дёргалась от звука, или вдруг сбивалась с ритма и говорила "Ой!", она улыбалась и поясняла, что никаких "ой" тут быть не может, мы диалог ведём.
Блин, как же это круто и как же именно это мне нужно.
• Умение расслабляться (как физически - сидя на краешке стула и держа между коленями виолончель и при этом не уставая - так и морально, отключая страх слажать).
• Умение не зарываться, не распускаться чересчур (то есть не пытаться, ещё толком не научившись чему-то одному, сразу лезть на следующую ступеньку, попутно комкая всё)
• Умение открываться инструменту и тому, с кем играешь.
• Умение слушать того, с кем играешь!!!, и одновременно слушать свою игру!!!
• ОТКЛИК! Отклик is what it is all about!
Никогда меня так не учили. Мои несколько лет классической гитары были очень железобетонными: я зубрила свои прелюдии с менуэтами, играла их на академконцертах, и всё. О том, чтобы чувствовать отклик своего инструмента, чтобы с ним можно было разговаривать и импровизировать - уже не говоря о том, чтобы играть с кем-то вместе, хотя бы попробовать - речь вообще не шла, была техника ради техники, и та никакая. Я, вероятно, тоже была ученицей нерадивой, но учитель и не делал ничего, чтобы меня заинтересовать. А с Арининого занятия я уходить не хотела, если бы можно было, я бы там поселилась!
Под конец вообще были какие-то чудеса.
Арина достала блок-флейты. Тогда меня почти совсем попустило, потому что тут я хоть как-то ориентируюсь, нет такого страха слажать, как с незнакомым инструментом. Алик сидел на подоконнике и ел бананы. А мы подошли к нему подудеть. И началось ещё одно непривычное. То есть диалог был и до того, со смычковыми, но теперь он стал совсем настоящий. Сначала мы играли так (не какие-то существующие мелодии, а просто из головы): один начинает, другой последнюю ноту подхватывает и развивает тему, и так по цепочке. Потом один держит одну ноту, а второй на его фоне что-то играет, потом останавливается на одной ноте, держит её, и тогда уже первый что-то на фоне второго вырисовывает. А затем начался вообще вот именно что космос: мы стали дуэтом играть что-то из головы, плясовое, и получилось слаженно и красиво!!! Я под конец от радости аж притопывать начала и припрыгивать.
Это, наверно, со стороны всё читается как дневник восторженного идиота. Но я объясню. Из тех немногих инструментов, на которых я бренчу, лучше всего я владею голосом - и то далеко не фонтан, но в случае с голосом я хоть как-то ещё уверенно себя чувствую - но даже и в этом случае импровизировать решаюсь очень редко, потому что потому. Например, второй голос мне нелегко петь даже в песнях, которые хорошо знаю и стопиццот раз повторяла - сбиваюсь.
А тут дудочка, которой я владею ещё хуже, чем голосом; и не знакомая мелодия, а что-то по ходу сочиняемое; и не просто один играл на фоне другого, как в начале, а уже мы обе на равных выводили каждая свою партию - что для меня есть вообще запредельная штука - и получилось не кто в лес кто по дрова, а красивая плясовая вещь! Пусть и простая.
Это значит: я почувствовала Арину, услышала её, а она - меня!
Изредка, оочень редко, когда у меня получается спеть с кем-то вдвоём на два голоса, и вот действительно получается - это одно из самых больших счастий в жизни. Так было этим летом в Кракове с Альпертом, с рекрутской песней "Дус ферцнте юр".
Вот, а потом Ари говорит: а ты слышала, что именно сейчас произошло? а произошло вот что: сначала один начал играть мелодию, а второй сначала просто поймал ритм первого. И начал в этом ритме наигрывать что-то своё. А потом на ритмическую основу нанизалось мелодическое.
А потом мы даже сели за стоявший в углу рояль. То есть я-то была преимущественно бурдоном :)
Арина рассказала: когда ей было три года, она залезала дома под рояль, нажимала педаль, дотягивалась рукой вверх, до клавиши, и наслаждалась долгим звуком. Позже открыла для себя аккорды, просто нажимала их и кайфовала.
И ещё сказала: "А в шесть лет сочинила вот это" - и начала наигрывать, такие лёгонькие нежные перезвоны, как утро 1 января. Я слушаю и говорю: "Такое новогоднее", а она посмотрела на меня, без удивления, а скорее со спокойной радостью узнавания, что ли, радостью диалога - и говорит: "Да! Когда я её сочиняла, в комнате стояла ёлка, и я на неё смотрела. Вот дети ловят такое..."