лето
(посмеиваясь)
Шла я, шла и упала.
Лето -- не лето, если хотя бы раз не навернёшься.
В 2018 году я в Сомбатхёе, летя к поезду, со всей дури впилялась лицом в стеклянные двери вокзала (как раз был мой день рожденья, вот и ознаменовала).
В 2019 году в Харькове, пробуя водичку резиновым сапогом, свалилась в фонтан в Покровском сквере и с головой ушла под воду, а потом шла по центру, вся струясь.
Нынче под рукой не оказалось ни фонтана, ни стеклянных дверей, поэтому упала я на ровном месте, сама не понимаю, как это могло произойти, но упала знатно.
При этом в сумке у меня было три стеклянных банки (я возвращалась из магазина, где, руководствуясь принципом "широко жил партизан Боснюк" -- зря я, что ли, до шести утра переводила эту леденящую душу финансовую отчётность?! -- вместо одной желанной консервы купила сразу три желанные: песто, артишоки и айвар), на носу очки, а в душе осень в руке дыня.
И что вы думаете: разбила обе коленки, порвала любимые шаровары, вся в репяхах (они в итоге не только равномерно распределились по всей моей поверхности, но оказались даже в трусах, как будто я не просто упала, а исступлённо каталась по траве!) -- но все три стеклотары, и очки, и дыня сохранили присутствие духа и домой доехали целенькими. Восхищаюсь ими.
Сейчас буду зашивать шаровары и выбирать, на какую ногу сегодня хромать.
(Мама: Если хочешь, в холодильнике стоит... карандаш с зелёнкой и карандаш с йодом.
Я: А какая-нибудь еда?
Папа: А карандаш с едой -- не стоит.)
Лето, вавки, синяки, детство, вино из одуванчиков!
Шла я, шла и упала.
Лето -- не лето, если хотя бы раз не навернёшься.
В 2018 году я в Сомбатхёе, летя к поезду, со всей дури впилялась лицом в стеклянные двери вокзала (как раз был мой день рожденья, вот и ознаменовала).
В 2019 году в Харькове, пробуя водичку резиновым сапогом, свалилась в фонтан в Покровском сквере и с головой ушла под воду, а потом шла по центру, вся струясь.
Нынче под рукой не оказалось ни фонтана, ни стеклянных дверей, поэтому упала я на ровном месте, сама не понимаю, как это могло произойти, но упала знатно.
При этом в сумке у меня было три стеклянных банки (я возвращалась из магазина, где, руководствуясь принципом "широко жил партизан Боснюк" -- зря я, что ли, до шести утра переводила эту леденящую душу финансовую отчётность?! -- вместо одной желанной консервы купила сразу три желанные: песто, артишоки и айвар), на носу очки, а в душе осень в руке дыня.
И что вы думаете: разбила обе коленки, порвала любимые шаровары, вся в репяхах (они в итоге не только равномерно распределились по всей моей поверхности, но оказались даже в трусах, как будто я не просто упала, а исступлённо каталась по траве!) -- но все три стеклотары, и очки, и дыня сохранили присутствие духа и домой доехали целенькими. Восхищаюсь ими.
Сейчас буду зашивать шаровары и выбирать, на какую ногу сегодня хромать.
(Мама: Если хочешь, в холодильнике стоит... карандаш с зелёнкой и карандаш с йодом.
Я: А какая-нибудь еда?
Папа: А карандаш с едой -- не стоит.)
Лето, вавки, синяки, детство, вино из одуванчиков!