Мордор
В субботу ездила с волонтерами фонда "Старость в радость" в Мордовию. Одним днем, ночь туда, ночь обратно. Поездом до Потьмы. За день - три дома престарелых, один из которых, самый большой - для бывших ЗЭКов. ЗЭКов в Мордовии много. Вполне закономерно, что некоторые из них, выходя на свободу, попадают прямиком в интернат, поскольку идти им некуда, даже у тех, у кого есть родные, брать их не спешат, впрочем, пересылать передачки продолжают по инерции.
В Потьминском доме престарелых своя специфика - во-первых, дедушек больше, чем бабушек - обычно наоборот. 90% проживающих имеют за плечами отсидку за убийство(ва). Поэтому, в-третьих, положено иметь милиционера в штате. За порядком следит красивый милиционер Игорь. Разнимать стариков ему случается - недавно двое безногих подрались, один другого свалил на пол, какую-то ханку не поделили, но побитый упорно не выдавал обидчика - на зоне стучать не принято. "Сам упал", - и все дела. Большинство инвалидов не имеют конечностей (почти все отморозили по пьяни), но при этом лежачих мало. Коляски бывшие заключенные тоже почему-то не уважают, предпочитают мирно ползать по полу. Ну, чефир, наколки.. У женщин тоже наколки. Мы им конфет привезли традиционно, а они просят сигарет. В целом - точно такие же старики, как и везде, правда, они повеселее многих, все-таки, здесь для них воля, они себя чувствуют свободными. Не жалуются, не плачут.
Два других интерната - обычные, много бабушек говорят исключительно на мордовском (там оказывается еще и несколько своих разных языков, в Мордовии), о чем говорят - можно понять по некоторым вкрапленным русским словам. Кр-бр-бр... Богородица... бр-мр-мр Пасха. Киваешь им согласно - все правильно говорите, да, да. Бабушки чудные. Одна читает Евангелие от Иоанна и от Деяна (Деяния то есть). Вторая вместе с Библией хранит газету рекламных объявлений, причем ценит ее гораздо больше, читает вслух объявления, видя в каждом знамение: "Здесь могла бы быть ваша реклама"! И палец к небу подносит. "Ваша! Здесь! Могла бы быть!". Один старичок с болезнью Паркинсона - "Золотой голос Мордовии". Я не поняла, почему его так называют, пока он не спел от начала до конца "Я люблю тебя, Россия, дорогая наша Русь, нерастраченная сила, неразгаданная грусть". Правда, чудесный голос, а дедушка такой милый, добрый и чуть на ногах держится...
Блаженных много, как везде, они сюрные и добрые, им дал конфеточку и по головке погладил, и они рады. Вменяемых больше и им нужно больше. С ними разговариваем, поем песни, играем в шарик. Есть те, которые совсем как овощи, не разговаривают, входишь - ноль реации, некоторые после пары минут общения начинают реагировать, другие - нет. Очень по-разному.
В этот раз с нами ездило два семинариста из Троице- Сергиевой Лавры. Один молодой человек очень пламенный, в монахи готовится, миссионерил бабушек, миссионерил нас всю дорогу. Бабушкам понравилось, девушкам-волонтеркам - не всем. Ну, то есть, человек считает, что мы ездим людей спасать. Его прет от этого, что он спасает. Я вот не чувствую ни сколько, что спасаю или даже кому-то помогаю. Я еду в дома престарелых, потому что это нужно мне. Я еду туда, когда мне дико плохо и возвращаюсь всегда счастливая, спокойная и психически здоровая. В этот раз я уезжала в дичайшей депрессии, с гормональным сбоем, с температурой и начинающимся гриппом. Бабушки меня вылечили, вернули смысл жизни.
Не знаю я, как рассказывать про стариков, чтоб без пафоса было и чтобы передать хоть немного. Не могу найти нужную интонацию. Сами волонтеры обсуждают бабушек и дедушек в очень ироничной форме. Мне в первый раз было странно. Они обязательно передразнивают их, шутки отпускают ернические, даже циничные, и даже манера общения со стариками свойская, никакого почтения, так с родными только можно, кого сильно любишь. Таня входит в палату и говорит: "Так, мы привезли вам пледы, а тем, у кого есть ножки еще дадим шерстяные носки". И так весело это говорит, спокойно. Ну, вот такой потому что мир, здесь совершенно нормально быть без ножек. У одних они есть, а у других нет - ничего страшного. У кого есть ножки - получите носочки, у кого нет - значит нет. Все довольны, возня, проверка, сколько у кого ног. Некоторым одна пара носков на двоих, потому что ножек у каждого по одной. Тоже неплохо. Вот это спокойное отношение к жизни, такой, какая она есть и есть то, что ставит мои мозги на место. У меня пока две ноги и две руки, стало быть и спросу больше. Ниакое это не счастье и не радость - от того, что у меня две, а у кого-то недочет. Подумаешь. Мне кажется, у меня больше, чем нужно. Поэтому я, наверное, еду. Потребность отдавать все время, а иначе - вакуум. Персонал интерната пугается и машет, когда волонтеры говорят: "У вас так хорошо, прямо пожить хочется". А это не шутка совсем.
В Потьминском доме престарелых своя специфика - во-первых, дедушек больше, чем бабушек - обычно наоборот. 90% проживающих имеют за плечами отсидку за убийство(ва). Поэтому, в-третьих, положено иметь милиционера в штате. За порядком следит красивый милиционер Игорь. Разнимать стариков ему случается - недавно двое безногих подрались, один другого свалил на пол, какую-то ханку не поделили, но побитый упорно не выдавал обидчика - на зоне стучать не принято. "Сам упал", - и все дела. Большинство инвалидов не имеют конечностей (почти все отморозили по пьяни), но при этом лежачих мало. Коляски бывшие заключенные тоже почему-то не уважают, предпочитают мирно ползать по полу. Ну, чефир, наколки.. У женщин тоже наколки. Мы им конфет привезли традиционно, а они просят сигарет. В целом - точно такие же старики, как и везде, правда, они повеселее многих, все-таки, здесь для них воля, они себя чувствуют свободными. Не жалуются, не плачут.
Два других интерната - обычные, много бабушек говорят исключительно на мордовском (там оказывается еще и несколько своих разных языков, в Мордовии), о чем говорят - можно понять по некоторым вкрапленным русским словам. Кр-бр-бр... Богородица... бр-мр-мр Пасха. Киваешь им согласно - все правильно говорите, да, да. Бабушки чудные. Одна читает Евангелие от Иоанна и от Деяна (Деяния то есть). Вторая вместе с Библией хранит газету рекламных объявлений, причем ценит ее гораздо больше, читает вслух объявления, видя в каждом знамение: "Здесь могла бы быть ваша реклама"! И палец к небу подносит. "Ваша! Здесь! Могла бы быть!". Один старичок с болезнью Паркинсона - "Золотой голос Мордовии". Я не поняла, почему его так называют, пока он не спел от начала до конца "Я люблю тебя, Россия, дорогая наша Русь, нерастраченная сила, неразгаданная грусть". Правда, чудесный голос, а дедушка такой милый, добрый и чуть на ногах держится...
Блаженных много, как везде, они сюрные и добрые, им дал конфеточку и по головке погладил, и они рады. Вменяемых больше и им нужно больше. С ними разговариваем, поем песни, играем в шарик. Есть те, которые совсем как овощи, не разговаривают, входишь - ноль реации, некоторые после пары минут общения начинают реагировать, другие - нет. Очень по-разному.
В этот раз с нами ездило два семинариста из Троице- Сергиевой Лавры. Один молодой человек очень пламенный, в монахи готовится, миссионерил бабушек, миссионерил нас всю дорогу. Бабушкам понравилось, девушкам-волонтеркам - не всем. Ну, то есть, человек считает, что мы ездим людей спасать. Его прет от этого, что он спасает. Я вот не чувствую ни сколько, что спасаю или даже кому-то помогаю. Я еду в дома престарелых, потому что это нужно мне. Я еду туда, когда мне дико плохо и возвращаюсь всегда счастливая, спокойная и психически здоровая. В этот раз я уезжала в дичайшей депрессии, с гормональным сбоем, с температурой и начинающимся гриппом. Бабушки меня вылечили, вернули смысл жизни.
Не знаю я, как рассказывать про стариков, чтоб без пафоса было и чтобы передать хоть немного. Не могу найти нужную интонацию. Сами волонтеры обсуждают бабушек и дедушек в очень ироничной форме. Мне в первый раз было странно. Они обязательно передразнивают их, шутки отпускают ернические, даже циничные, и даже манера общения со стариками свойская, никакого почтения, так с родными только можно, кого сильно любишь. Таня входит в палату и говорит: "Так, мы привезли вам пледы, а тем, у кого есть ножки еще дадим шерстяные носки". И так весело это говорит, спокойно. Ну, вот такой потому что мир, здесь совершенно нормально быть без ножек. У одних они есть, а у других нет - ничего страшного. У кого есть ножки - получите носочки, у кого нет - значит нет. Все довольны, возня, проверка, сколько у кого ног. Некоторым одна пара носков на двоих, потому что ножек у каждого по одной. Тоже неплохо. Вот это спокойное отношение к жизни, такой, какая она есть и есть то, что ставит мои мозги на место. У меня пока две ноги и две руки, стало быть и спросу больше. Ниакое это не счастье и не радость - от того, что у меня две, а у кого-то недочет. Подумаешь. Мне кажется, у меня больше, чем нужно. Поэтому я, наверное, еду. Потребность отдавать все время, а иначе - вакуум. Персонал интерната пугается и машет, когда волонтеры говорят: "У вас так хорошо, прямо пожить хочется". А это не шутка совсем.