MEDVED (III)
ОКОНЧАНИЕ:
В кабинет возвращается КОРСОВ, держа в руке стакан воды. Отхлебнув из него, он прыскает водой на КРУТИКОВУ. Она стонет, открывает глаза. Он помогает ей сесть.
ПАУЗА.
КРУТИКОВА. Кто вы?
КОРСОВ. Вы… не узнаёте меня ?
КРУТИКОВА. Отчего же, сударь… Я вполне вас узнала. Вы… негодяй! И еще обманщик! Извольте немедленно удалиться!
КОРСОВ. Да чем же я заслужил вашу немилость?
КРУТИКОВА. Вы пугаете меня!
КОРСОВ. И в мыслях не было, сударыня! За что мне такое обращение!
КРУТИКОВА. Ах, вы не понимаете?
КОРСОВ. Не понимаю! И никуда отсюда не уйду! Мне обязательно надо встретиться с вашим папенькой! Нынче же!
ПАУЗА.
КРУТИКОВА. Зато я всё поняла!
КОРСОВ. Что? Что вы поняли?
КРУТИКОВА. Матушка предупреждала меня о вас!
КОРСОВ. Обо мне?
КРУТИКОВА. О таких мужчинах!
КОРСОВ. Господи, о чем вы толкуете?! О каких-таких мужчинах?
КРУТИКОВА. О тех, кто под прикрытием благородных седин завлекают и губят неопытных девушек!
КОРСОВ. Сударыня, не переходите границ!
КРУТИКОВА. Не зря, не зря вы так хорошо изучили Мазепу! Вы!.. Вы сами как Мазепа! Вы даже чем-то на него похожи! Да-да! Старый развратный старик - вот вы кто!
ПАУЗА.
КОРСОВ. Так вот, значит, как вы меня трактуете, сударыня?!
КРУТИКОВА. Да, именно так!
КОРСОВ. Нет, какова логика! Настоящая женская, турнюрная логика! Потому-то вот я никогда не любил и не люблю говорить с женщинами. Для меня легче сидеть на бочке с порохом, чем говорить с женщиной!
КРУТИКОВА. Милостивый государь, прошу вас не кричать! Здесь не конюшня! Если вы не умеете держать себя в женском обществе, то лучше будет вам удалиться!
КОРСОВ. Нет-с, я умею держать себя в женском обществе!
КРУТИКОВА. Нет, не умеете! Вы невоспитанный, грубый человек!
КОРСОВ. Сударыня, на своем веку я видел женщин гораздо больше, чем вы воробьев! Три раза я стрелялся на дуэли из-за женщин, двенадцать женщин я бросил, девять бросили меня! Теперь меня не проведете! Очи черные, очи страстные, черт возьми, я простужен и на ми-бемоль рвусь… Посмотришь на иное поэтическое созданье: кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу - обыкновеннейший крокодил! (Вскакивает, расхаживает по комнате.) Вы имеете несчастье быть женщиной, стало быть, по себе самой знаете женскую натуру. Скажите же мне по совести: видели вы на своем веку женщину, которая была бы искренна? Не видели! Скорее вы встретите рогатую кошку, чем…
КРУТИКОВА (вскакивает). Что? Да как вы смеете говорить со мною таким образом?
КОРСОВ. Не кричите, пожалуйста, я вам не лакей!
КРУТИКОВА. Не я кричу, а вы кричите! Извольте оставить меня в покое!
КОРСОВ. Я не имею удовольствия быть ни вашим супругом, ни женихом, а потому, пожалуйста, не делайте мне сцен. (Садится на диван.) Я этого не люблю.
КРУТИКОВА. Вы сели? В присутствии дамы?
КОРСОВ. Сел. И намерен сидеть до прихода вашего папеньки!
КРУТИКОВА. Я не желаю разговаривать с нахалами! Извольте убираться вон!
Пауза.
КРУТИКОВА. Вы не уйдете? Нет?
КОРСОВ. Нет.
КРУТИКОВА. Нет?!
КОРСОВ. Нет!
КРУТИКОВА. Вы мужик! Грубый медведь! Бурбон! Монстр!
КОРСОВ. Как? Что вы сказали?
КРУТИКОВА. Я сказала, что вы медведь, бурбон, монстр!
КОРСОВ. (наступая). Позвольте, какое же вы имеете право оскорблять меня?
КРУТИКОВА. Медведь! Медведь! Медведь!
ПАУЗА.
КОРСОВ неожиданно смеется. Громко, раскатисто, от души.
КРУТИКОВА недоуменно за ним наблюдает.
КОРСОВ (отсмеявшись). Это какой-то водевиль, ей-богу!
КРУТИКОВА (ледяным тоном). Так вам смешно, сударь?!
КОРСОВ. Да мне плакать хочется, сударыня!
КРУТИКОВА. Значит, это, по-вашему, водевиль?
КОРСОВ. Нет! Это не водевиль, это черт знает что!
КРУТИКОВА. Извольте не выражаться!
КОРСОВ. Знаете, сударыня, у меня есть приятель… Он всякие смешные штуки в газеты пишет. Чехов его фамилия… Не читали? Так вот он не поверит, если я расскажу ему, что сегодня со мной произошло!
КРУТИКОВА. И что же такого с вами произошло?
КОРСОВ. Вы, сударыня! (Пауза.) Уфф, и злость прошла… Вы удивительная женщина!
КРУТИКОВА. А вы… вы удивительно бестактны!
Чтобы скрыть, насколько ей приятны слова КОРСОВА, КРУТИКОВА идет за ширму, выносит оттуда его шубу, демонстративно бросает на пол.
КРУТИКОВА. Убирайтесь…. Медведь! (Отворачивается.)
КОРСОВ подымает шубу, отряхивает мех.
КОРСОВ. А ведь это действительно медведь. (Неожиданно громко рычит.) Р-р-р-р-р!
КРУТИКОВА взвизгивает, бьет КОРСОВА по лицу.
ПАУЗА.
КОРСОВ. Ну вот что мне с вами делать? Не на дуэль же вызывать?
КРУТИКОВА. А хотя бы и на дуэль. Думаете, я испугаюсь?
КОРСОВ. Да ничего я такого не думаю, даже в мыслях не было.
КРУТИКОВА. Вот оно и видно!
КОРСОВ. Что?
КРУТИКОВА. Что в голове у вас…
Входит АЛЕША.
АЛЕША. Александра Павловна! Из театра прислали сказать, что ваше прослушивание сегодня не состоится. Они-с завтра вас ожидают.
КОРСОВ. Что?!
АЛЕША. Не вас, сударь, ожидают. (Показывает на КРУТИКОВУ.) Их!
КОРСОВ. Сударыня, извольте объясниться! Вы кто? Вы актриса?
КРУТИКОВА. Я буду молчать, как рыба. Вы ведь именно этого хотели?
КОРСОВ. Отвечайте мне! Да? Или нет? Или да? Или что?!
КРУТИКОВА мычит, изображая немую.
КОРСОВ. Вы актриса?
КРУТИКОВА. Я певица.
КОРСОВ. Оно и видно! Как, однако, вы все здесь спелись! Но я выведу вас на чистую воду! Я вот что… я в суд подам!
АЛЕША. Барин, не губи! Заставь вечно бога молить!
КРУТИКОВА. Пусть подаёт, если шуток не понимает! Медведь!
КОРСОВ. Так это шутка была? Розыгрыш?
КРУТИКОВА. А что, уж и пошутить нельзя? Бурбон вы эдакий!
ПАУЗА.
КОРСОВ (взрывается). К барьеру! Я никому не позволю оскорблять себя и не посмотрю на то, что вы женщина, слабое создание!
КРУТИКОВА. Стреляться хотите? Извольте! С каким наслаждением я влеплю пулю в ваш медный лоб!
КОРСОВ. Пора, наконец, отрешиться от предрассудка, что только мужчины обязаны платить за оскорбления! Я не мальчишка, для меня не существует слабых созданий! Стреляться! С пятнадцати шагов!
КРУТИКОВА. Охотно! Когда?
КОРСОВ. Немедленно! У меня дома есть дуэльные пистолеты!
КРУТИКОВА. Едем к вам! Где вы живете?
КОРСОВ. В меблированных комнатах Бучумова.
КРУТИКОВА. Возьмем извозчика!
КОРСОВ. Лихача! Я плачу!
КРУТИКОВА. Никогда! В ваших подачках не нуждаюсь!
КОРСОВ. Ах, вот вы какая?!
КРУТИКОВА. Какая?!
КОРСОВ. Настоящая женщина! Не кислятина, не размазня, а огонь, порох, ракета! Даже убивать жалко!
КРУТИКОВА. Мерзавец! Негодяй! Медведь! Стреляться!
КРУТИКОВА выбегает из комнаты, КОРСОВ спешит за ней.
АЛЕША. Шубу! Шубу забыли! (Хватает шубу КОРСОВА, убегает.)
Из-под дивана вылезает ЧАЙКОВСКИЙ.
ЧАЙКОВСКИЙ. Боже мой, что за день! Что за день! Неужто и правда будут стреляться? (Идет к окну.) О! Уже и лихача поймали. Что это? Целуются? Точно - целуются! Вот и пойми после этого женщин! Жаль, я водевилей не пишу - отличный вышел бы сюжет. (Направляет к роялю.) Нет, ну каков медведь! Арию тебе, говоришь?! Ну, я тебе сочиню… Я тебе такую арию сочиню… (Напевает.) «Смирю я злобу шумом казни»… (Кашляет.) Я тебе такую ми-бемоль пропишу - забудешь как дышать!
ЧАЙКОВСКИЙ садится за рояль, играет увертюру к опере «Мазепа».
Свет медленно гаснет.
Вместо послесловия: «Уехал к Крутиковой (не застал) и к Корсову. Посл[едний] забраковал мое ариозо Мазепы, нужд[ается] в любовной мелодии. Весь в хлопотах о свадьбе с А[лександрой] П[авловной]. И поделом.»
П. И. Чайковский. Записные книжки: 30 ноября 1983 года. (ГДМЧ, а2 № 7)
Конец.
/В пьесе использованы фрагменты комедии Н. Гоголя «Женитьба», водевиля
А. Чехова «Медведь» и стихотворение А. Плещеева «Лишь ты один…»/
В кабинет возвращается КОРСОВ, держа в руке стакан воды. Отхлебнув из него, он прыскает водой на КРУТИКОВУ. Она стонет, открывает глаза. Он помогает ей сесть.
ПАУЗА.
КРУТИКОВА. Кто вы?
КОРСОВ. Вы… не узнаёте меня ?
КРУТИКОВА. Отчего же, сударь… Я вполне вас узнала. Вы… негодяй! И еще обманщик! Извольте немедленно удалиться!
КОРСОВ. Да чем же я заслужил вашу немилость?
КРУТИКОВА. Вы пугаете меня!
КОРСОВ. И в мыслях не было, сударыня! За что мне такое обращение!
КРУТИКОВА. Ах, вы не понимаете?
КОРСОВ. Не понимаю! И никуда отсюда не уйду! Мне обязательно надо встретиться с вашим папенькой! Нынче же!
ПАУЗА.
КРУТИКОВА. Зато я всё поняла!
КОРСОВ. Что? Что вы поняли?
КРУТИКОВА. Матушка предупреждала меня о вас!
КОРСОВ. Обо мне?
КРУТИКОВА. О таких мужчинах!
КОРСОВ. Господи, о чем вы толкуете?! О каких-таких мужчинах?
КРУТИКОВА. О тех, кто под прикрытием благородных седин завлекают и губят неопытных девушек!
КОРСОВ. Сударыня, не переходите границ!
КРУТИКОВА. Не зря, не зря вы так хорошо изучили Мазепу! Вы!.. Вы сами как Мазепа! Вы даже чем-то на него похожи! Да-да! Старый развратный старик - вот вы кто!
ПАУЗА.
КОРСОВ. Так вот, значит, как вы меня трактуете, сударыня?!
КРУТИКОВА. Да, именно так!
КОРСОВ. Нет, какова логика! Настоящая женская, турнюрная логика! Потому-то вот я никогда не любил и не люблю говорить с женщинами. Для меня легче сидеть на бочке с порохом, чем говорить с женщиной!
КРУТИКОВА. Милостивый государь, прошу вас не кричать! Здесь не конюшня! Если вы не умеете держать себя в женском обществе, то лучше будет вам удалиться!
КОРСОВ. Нет-с, я умею держать себя в женском обществе!
КРУТИКОВА. Нет, не умеете! Вы невоспитанный, грубый человек!
КОРСОВ. Сударыня, на своем веку я видел женщин гораздо больше, чем вы воробьев! Три раза я стрелялся на дуэли из-за женщин, двенадцать женщин я бросил, девять бросили меня! Теперь меня не проведете! Очи черные, очи страстные, черт возьми, я простужен и на ми-бемоль рвусь… Посмотришь на иное поэтическое созданье: кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу - обыкновеннейший крокодил! (Вскакивает, расхаживает по комнате.) Вы имеете несчастье быть женщиной, стало быть, по себе самой знаете женскую натуру. Скажите же мне по совести: видели вы на своем веку женщину, которая была бы искренна? Не видели! Скорее вы встретите рогатую кошку, чем…
КРУТИКОВА (вскакивает). Что? Да как вы смеете говорить со мною таким образом?
КОРСОВ. Не кричите, пожалуйста, я вам не лакей!
КРУТИКОВА. Не я кричу, а вы кричите! Извольте оставить меня в покое!
КОРСОВ. Я не имею удовольствия быть ни вашим супругом, ни женихом, а потому, пожалуйста, не делайте мне сцен. (Садится на диван.) Я этого не люблю.
КРУТИКОВА. Вы сели? В присутствии дамы?
КОРСОВ. Сел. И намерен сидеть до прихода вашего папеньки!
КРУТИКОВА. Я не желаю разговаривать с нахалами! Извольте убираться вон!
Пауза.
КРУТИКОВА. Вы не уйдете? Нет?
КОРСОВ. Нет.
КРУТИКОВА. Нет?!
КОРСОВ. Нет!
КРУТИКОВА. Вы мужик! Грубый медведь! Бурбон! Монстр!
КОРСОВ. Как? Что вы сказали?
КРУТИКОВА. Я сказала, что вы медведь, бурбон, монстр!
КОРСОВ. (наступая). Позвольте, какое же вы имеете право оскорблять меня?
КРУТИКОВА. Медведь! Медведь! Медведь!
ПАУЗА.
КОРСОВ неожиданно смеется. Громко, раскатисто, от души.
КРУТИКОВА недоуменно за ним наблюдает.
КОРСОВ (отсмеявшись). Это какой-то водевиль, ей-богу!
КРУТИКОВА (ледяным тоном). Так вам смешно, сударь?!
КОРСОВ. Да мне плакать хочется, сударыня!
КРУТИКОВА. Значит, это, по-вашему, водевиль?
КОРСОВ. Нет! Это не водевиль, это черт знает что!
КРУТИКОВА. Извольте не выражаться!
КОРСОВ. Знаете, сударыня, у меня есть приятель… Он всякие смешные штуки в газеты пишет. Чехов его фамилия… Не читали? Так вот он не поверит, если я расскажу ему, что сегодня со мной произошло!
КРУТИКОВА. И что же такого с вами произошло?
КОРСОВ. Вы, сударыня! (Пауза.) Уфф, и злость прошла… Вы удивительная женщина!
КРУТИКОВА. А вы… вы удивительно бестактны!
Чтобы скрыть, насколько ей приятны слова КОРСОВА, КРУТИКОВА идет за ширму, выносит оттуда его шубу, демонстративно бросает на пол.
КРУТИКОВА. Убирайтесь…. Медведь! (Отворачивается.)
КОРСОВ подымает шубу, отряхивает мех.
КОРСОВ. А ведь это действительно медведь. (Неожиданно громко рычит.) Р-р-р-р-р!
КРУТИКОВА взвизгивает, бьет КОРСОВА по лицу.
ПАУЗА.
КОРСОВ. Ну вот что мне с вами делать? Не на дуэль же вызывать?
КРУТИКОВА. А хотя бы и на дуэль. Думаете, я испугаюсь?
КОРСОВ. Да ничего я такого не думаю, даже в мыслях не было.
КРУТИКОВА. Вот оно и видно!
КОРСОВ. Что?
КРУТИКОВА. Что в голове у вас…
Входит АЛЕША.
АЛЕША. Александра Павловна! Из театра прислали сказать, что ваше прослушивание сегодня не состоится. Они-с завтра вас ожидают.
КОРСОВ. Что?!
АЛЕША. Не вас, сударь, ожидают. (Показывает на КРУТИКОВУ.) Их!
КОРСОВ. Сударыня, извольте объясниться! Вы кто? Вы актриса?
КРУТИКОВА. Я буду молчать, как рыба. Вы ведь именно этого хотели?
КОРСОВ. Отвечайте мне! Да? Или нет? Или да? Или что?!
КРУТИКОВА мычит, изображая немую.
КОРСОВ. Вы актриса?
КРУТИКОВА. Я певица.
КОРСОВ. Оно и видно! Как, однако, вы все здесь спелись! Но я выведу вас на чистую воду! Я вот что… я в суд подам!
АЛЕША. Барин, не губи! Заставь вечно бога молить!
КРУТИКОВА. Пусть подаёт, если шуток не понимает! Медведь!
КОРСОВ. Так это шутка была? Розыгрыш?
КРУТИКОВА. А что, уж и пошутить нельзя? Бурбон вы эдакий!
ПАУЗА.
КОРСОВ (взрывается). К барьеру! Я никому не позволю оскорблять себя и не посмотрю на то, что вы женщина, слабое создание!
КРУТИКОВА. Стреляться хотите? Извольте! С каким наслаждением я влеплю пулю в ваш медный лоб!
КОРСОВ. Пора, наконец, отрешиться от предрассудка, что только мужчины обязаны платить за оскорбления! Я не мальчишка, для меня не существует слабых созданий! Стреляться! С пятнадцати шагов!
КРУТИКОВА. Охотно! Когда?
КОРСОВ. Немедленно! У меня дома есть дуэльные пистолеты!
КРУТИКОВА. Едем к вам! Где вы живете?
КОРСОВ. В меблированных комнатах Бучумова.
КРУТИКОВА. Возьмем извозчика!
КОРСОВ. Лихача! Я плачу!
КРУТИКОВА. Никогда! В ваших подачках не нуждаюсь!
КОРСОВ. Ах, вот вы какая?!
КРУТИКОВА. Какая?!
КОРСОВ. Настоящая женщина! Не кислятина, не размазня, а огонь, порох, ракета! Даже убивать жалко!
КРУТИКОВА. Мерзавец! Негодяй! Медведь! Стреляться!
КРУТИКОВА выбегает из комнаты, КОРСОВ спешит за ней.
АЛЕША. Шубу! Шубу забыли! (Хватает шубу КОРСОВА, убегает.)
Из-под дивана вылезает ЧАЙКОВСКИЙ.
ЧАЙКОВСКИЙ. Боже мой, что за день! Что за день! Неужто и правда будут стреляться? (Идет к окну.) О! Уже и лихача поймали. Что это? Целуются? Точно - целуются! Вот и пойми после этого женщин! Жаль, я водевилей не пишу - отличный вышел бы сюжет. (Направляет к роялю.) Нет, ну каков медведь! Арию тебе, говоришь?! Ну, я тебе сочиню… Я тебе такую арию сочиню… (Напевает.) «Смирю я злобу шумом казни»… (Кашляет.) Я тебе такую ми-бемоль пропишу - забудешь как дышать!
ЧАЙКОВСКИЙ садится за рояль, играет увертюру к опере «Мазепа».
Свет медленно гаснет.
Вместо послесловия: «Уехал к Крутиковой (не застал) и к Корсову. Посл[едний] забраковал мое ариозо Мазепы, нужд[ается] в любовной мелодии. Весь в хлопотах о свадьбе с А[лександрой] П[авловной]. И поделом.»
П. И. Чайковский. Записные книжки: 30 ноября 1983 года. (ГДМЧ, а2 № 7)
Конец.
/В пьесе использованы фрагменты комедии Н. Гоголя «Женитьба», водевиля
А. Чехова «Медведь» и стихотворение А. Плещеева «Лишь ты один…»/