Церковь Дмитрия Солунского на Страстной площади ¹
Храмов, где церковное здание Нового времени сочеталось бы со средневековой шатровой колокольней, в начале XX века в Москве было несколько. Сейчас не осталось ни одного, и потому стоит с особым вниманием вглядеться в старинные фотографии церкви Димитрия Солунского ² на Страстной площади. Она стояла на углу с Тверской улицей, на месте дома с магазином «Армения».
Посмотреть на карте
Фрагмент фотопанорамы Москвы 1915-1917 гг. с кровли дома Нирнзее
в Большом Гнездиковском переулке. Вид Страстной площади. На переднем
плане - церковь Дмитрия Солунского. Источник «Памятники архитектуры
Москвы. Земляной город». М., 1989. (Немножко замазанный вариант).
ЦАРЬ КОЛОКОЛЬНЯ
Колокольня церкви Дмитрия Солунского
на Страстной площади. Выходила на
Тверскую улицу. Фотография начала
XX века. (Немножко замазанный вариант).
Колокольня, построенная около 1653 года, была особенно замечательна тем, что в основании ее шатра - не привычный восьмигранник, а четырехугольник; соответственно и шатер был четырехскатным. Это большая редкость и для московской, и для русской архитектуры. Колокольня храма Димитрия Солунского была поистине уникальной, потому что представляла собою единственный образец переходного типа от древнерусских продолговатых звонниц к хрестоматийным шатровым колокольням XVII-XVIII веков. Строго говоря, это была еще не шатровая колокольня, а звонница, перекрытая шатром. В поперечной стенке четверика было два пролета для колоколов, в продольной три. Известный дореволюционный историк архитектуры Ф. Горностаев так говорит о колокольне храма Димитрия Солунского:
«Звонничный прием ее выражен в устройстве «звона» в виде очень продолговатого «четверика», прорезанного арками декорированными в духе обработки церковных галерей с ширинками и со столбами в виде полуколонн. Заслуживает внимания здесь окончание фасадных стен, исполненное в церковном духе «по-закаморному» - рядом кокошников, в который прямо врезается четырехскатный каменный шатер со «слухами». Дополним эту характеристику строками московского путеводителя 1917 года: «Четверик покоится на более широком основании, что вместе с сильным наклоном шатровой башни придает всей небольшой постройке своеобразный характер глубокой старины». Добавим еще, что колокольня не составляла, как обычно, единого целого с храмом. Она стояла отдельно, выходя на Тверскую улицу; в нижнем ее ярусе были ворота, которые вели на обширный участок Дмитриевской церкви, доходивший до Большого Гнездниковского переулка. К концу XIX века колокольня оказалась включенной в линию невысокой застройки Тверской улицы; над аркой ворот появился огромный киот для иконы.
ФОРА! ФОРА!
Старая церковь XVII века, которой принадлежала эта колокольня, также была исключительно редким зданием: ее венчали три шатра. Церковь эта находилась на месте исторического Киево-Печерского подворья XIV-XV веков. Трехшатровый храм не раз перестраивался, к концу XVIII века обветшал и в 1791 году был заменен новым - характерным образцом екатерининского классицизма.
Дошедшая до советского времени церковь Димитрия Солунского, со сферическим куполом на мощном барабане, одноглавая, с прямоугольной трапезной, отступавшей в глубь квартала от красной линии Тверского бульвара, несомненно, украшала Страстную площадь: в чертах ее декора проскальзывают запоздалые для конца XVIII пека отзвуки бароко. Облик храма (после перестроек 1832 года) запечатлели многочисленные рисунки и фотографии XIX-XX веков. Главный престол был посвящен св. Троице.
«Дмитриевская церковь, - сообщает культурно-исторический путеводитель 1924 года, - славилась своим хором, и в 1804 году в ней был такой случай, что восхищенные пением козаковского хора «молящиеся» принялись аплодировать, как в театре, и кричать: «Фора! Фора!» Съезд знатных богомольцев бывал иногда так велик, что кареты стояли вдоль всего Тверского бульвара» (храм находился в самой что ни на есть дворянской части Москвы, чем объясняется и замена в конце XVIII века древнего здания - новым, парадным, и «театральное» поведение в церкви. - К.М.).
Церковь Димитрия Солунского сыграла свою роль и в жизни знаменитого Елисеевского гастронома; ее влияние каждый из нас ощущает на себе до сих пор, когда храма уже шестьдесят с лишним лет нет на Тверской улице. В один прекрасный день в кабинет Григория Григорьевича Елисеева вошел скромно одетый молодой человек. Он представился акцизным чиновником участка и сообщил, что намерен запечатать магазин и составить протокол о незаконной торговле вином. Елисеев возразил, что винная торговля разрешена ему властями, но чиновник заявил: вход в заведение, торгующее вином, должен находиться ни в коем случае не ближе 42 сажен (чуть меньше 90 метров) от входа в ближайший храм. Вход в храм Димитрия Солунского был гораздо ближе... Елисеев попросил день отсрочки. Всю ночь в магазине кипела работа, а наутро винный отдел уже располагался в части дома, выходящей в Козицкий переулок, был отгорожен и имел отдельный вход, знакомый и каждому современному москвичу.
Церковь Дмитрия Солунского на Страстной площади.
Фотография 1880-х гг. (Немножко замазанный вариант).
РАДОСТНОЕ ДВИЖЕНИЕ
В советское время церковь, стоявшая на улице Горького - образцово-показательном полигоне «социалистической реконструкции» Москвы, - не имела шансов уцелеть. В ноябре 1929 года она уже значилась в списке храмов, обреченных на снос Москоммунхозом. Реставраторы протестовали против сноса храма на Страстной площади и в 1929-м, и в 1932-м, заявляя, что «настоящий памятник является ценнейшим звеном в истории развития архитектуры г. Москвы». Протесты позволили отсрочить его гибель. Но в феврале 1933 года, по данным историка В. Ф. Козлова, архитектурно-планировочное управление Мособлисполкома вновь включило Димитриевский храм в списки обреченных на уничтожение. В июне 1933 года президиум Мосгорисполкома распорядился отвести церковный участок под строительство здания ТАСС. 10 июля датировано решение Мособлисполкома о закрытии и сносе храма Димитрия Солунского, подписанное председателем М. Шефлером и секретарем Д. Кандыбиным.
В отчаянии реставраторы не возражали уже против сноса самой церкви, сосредоточив все усилия на спасении ценнейшей древней колокольни. Центральные реставрационные мастерские в 1933 году согласовали снос храма, поставив обязательным условием сохранение колокольни. Но это условие никто и не думал выполнять. В августе 1933 года были закончены обмеры колокольни, а реставратор П.Д. Барановский безуспешно отстаивал свой проект ее передвижки в глубь участка. Прихожане тем временем готовились перейти со своими святынями в сохранившийся доныне храм Иоанна Богослова близ Тверского бульвара. Храм Димитрия Солунского был обречен. После его закрытия с колокольни сняли «для нужд народного хозяйства» колокола. Снесена церковь осенью 1934 года.
На ее месте выстроен огромный серый дом с башенкой, на которой стояла некогда статуя: девушка-оптимистка с парусной яхтой в поднятых над головою руках. Нет уже на башенке этой девушки, «раскинувшей руки в счастливом, радостном движении навстречу восходящему солнцу», как писали в довоенных путеводителях. Сняли ее из опасения, что, обветшав, она совершит «радостное движение» вниз, на головы беспечных москвичей, спешащих мимо по своим повседневным делам и не подозревающих о погибшем храме Димитрия Солунского у Тверских ворот Белого города.
---
¹ - Из книги Михайлова К. «Москва погибшая. 1917-2007» М., 2007.
² - Святой великомученик Димитрий Солунский