К вопросу о происхождении "святости".
C. С. Кочергин в статье "АШЕРА, КЕДЕШИ И ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О "СВЯТОСТИ" У ДРЕВНИХ ЕВРЕЕВ В ДОПЛЕННЫЙ ПЕРИОД" говорит, что "евреи до Моисея поклонялись некоему божеству в виде тельца (Эл, Баал/Сутех/Адад), и этот языческий культ продолжил своё существование среди евреев и далее, при этом термин «баал» применялся к Яхве (YHWH) в значении «господин»".
"Помимо яхвизма-баализма в еврейской Палестине продолжалось почитание языческих богинь плодородия, в основном Ашеры (’ašērâh) (Исх. 34:13; Втор. 7:5; 12:3; Суд. 3:7; 6:25; 3 Цар. 15:13; 4 Цар. 13:6; 21:3; 2 Пар. 14:3; 15:16). Внешне это деревянный резной идол, популярный в народе и установленный, в том числе, в иерусалимском храме при Манассии (4 Цар. 21:7). При Соломоне (960-е - ок. 930 до н.э) культ Ашеры (Астарты) был общегосударственным. Ранние пророки относились к ашеризму с терпением (3 Цар. 18:19-40 убиты были только пророки Ваала). Но культ неоднократно преследовался яхвистами (Суд. 6:25-32; 3 Цар. 11:29-34, 18; 4 Цар. 18:4) и был сильно потеснён Иосией в VII в. до н.э. (4 Цар. 23:4-20). В тексте в связи с Ашерой употребляются производные qdš: «…и разрушил домы блудилищные (qādēš), которые были при храме Господнем, где женщины ткали одежды для Астарты…» (4 Цар. 23:7). Похожий пассаж связан с событиями царствования Асы (908-867 гг. до н.э.): «Он изгнал блудников… и даже мать свою Ану лишил звания царицы заь то, что она сделала истукан Астарты…» (3 Цар. 15:12-13). В негативном ключе сообщается о «блудниках» и в других текстах (3 Цар. 14:24; 22:46), в Девтерономическом кодексе (Втор. 23:17) (в женской форме qedēšâ), в Книге Иова (36:14) в одном ряду с гордыми лицемерами, в истории о Фамари (Быт. 38:21-22), у пророка Осии (4:14).
В функцию этих «блудниц» и «блудников» («кедешей») входило что-то, связанное с культом Ашеры. У пророка Осии (VIII в. до н.э.) упоминаются «любодейцы» qedēšâ в контексте обрядов идолопоклонства (4:12-14). Назначение «виноградных лепёшек» богов в Ос 3:1 сходно с описанием у Иеремии, где он обращается к евреям египетским, обещавшим кадить богине неба, считая, что так «…делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши…» (Иер. 44:17), «…делали мы ей пирожки с изображением её…» (Иер. 44:19; 7:18). Под «богиней неба», возможно, имеется ввиду Ашера, которой, судя по тексту, евреи могли поклоняться до Яхве, и в т.ч. на государственном уровне. Обряд подразумевал изготовление богослужебных литургических хлебов с изображениями.
Связанные с культом плодородия представления о «святости» и их языковое оформление восходят к очень древним временам и являются важнейшими для выживания человека и рода; монотеистический мужской яхвизм не мог исключать этот феномен, хотя традиция предпочитала ассоциировать «святость» с божествами женского рода. Можно предположить, что евреи переняли это у ханаанеев, слегка видоизменив. Адептам Яхве в борьбе с Ашерой была нужна её «святость», но вряд ли она сама. Ашера могла считаться супругой Яхве, что можно аргументировать текстами надписей из Кунтиллат ’Ажруд36 и Кирбет аль-Квом, где присутствует выражение «Яхве [и его] Ашера».
Как и угаритская богиня, израильская Ашера выполняла функцию посредника между божественным и человеческим мирами. Ещё Д. Фрэзер обращал внимание на роль священных дубов и связь их с Яхве (например, Быт. 18:1; 13:8; 12:6), что может дополнительно указывать на связь древнего яхвизма с поклонением Ашере (в синодальном переводе часто «дубрава, роща, дерево посвященное»). Живое священное дерево, ассоциируемое часто с древом жизни и ветхозаветной менорой, могло воплощать в себе богиню, символизирующую жизнь вообще. Почитание Ашеры, скорее всего, было частью общегосударственного культа в допленный период. Всё это может указывать на точку соприкосновения между «святостью» Ашеры и Яхве, исходя из которой «святость» монотеистического Бога вобрала в себя и «святость» богини и язык её описания.
Ашера упоминается у Иеремии (Иер. 17:2) и, вероятно, в списке «мерзостей» у жившего в эпоху вавилонского плена Иезекииля - «идол ревности» (8:3-5) (semel qānā’). В списке присутствует и Фаммуз (Tammûwz). Это отсылает нас к ритуалу священного брака, основанному на шумерском мифе об Инанне и Думузи. «Святая» Инанна (владевшая божественными силами МЕ), спасая своего мужа-человека Думузи от вечного пребывания в подземном мире, определила, что половину года там будет находиться его сестра Гештинанна, а половину он сам. Думузи стал божеством плодородия (как и Иннана), и весеннее празднование его священного брака с богиней, плач по его смерти летом - суть этого ритуала. По шумерским и вавилонским обычаям роль Думузи брал на себя правитель государства, а Инанной была жрица ее культа. Цель обряда - благословление урожая, скота, деторождения, продолжение жизни, легитимация и деификация царской власти, освящение мира божественностью через схождение на землю небесной царственности, предотвращающее его падение в пучину хаоса. Жрица-богиня становилась посредницей между божественным и человеческим мирами. Упоминая о Фаммузе, Иезекииль, очевидно, имел ввиду участие в этих обрядах живших в Вавилоне евреев. Мир человеческий приобщался миру божественному, в него входила «святость», без которой нет жизни.
Продвигаясь далее в рассмотрении вопроса о ритуале священного брака у израильтян и его отношении к «святости», мы подошли, наконец, к вопросу о роли этом обряде qādēš/qedēšâ. Под gebîrâh в Ветхом Завете понимается хозяйка, владычица, царица, леди. Чаще всего это супруга царствующего государя (3 Цар. 15:13; 4 Цар. 10:13; 2 Пар. 15:16; Иер. 13:18; 29:2) и царица-мать при своём сыне-царе (Песн. 3:11; 3 Цар. 2:19-20), связанная с Ашерой (как царицей-матерью богов в угаритской ретроспективе). Имела заметную власть (3 Цар. 2:14-20), могла самостоятельно править (4 Цар. 11). Обладала культовой ответственностью, начиная с ритуала «hieros gamos», где она была богиней-невестой и зачинала будущего царя от царя настоящего, помазанника Яхве. Этот ребёнок выделялся среди своих братьев как наследный принц. В качестве gebîrâh мы можем принимать Вирсавию, мать Соломона (2 Цар. 12:24; 3 Цар. 1:31; 2:13-20); Мааку, мать Асы (2 Пар. 15:16; 3 Цар. 15:13); Гофолию, мать Охозии (4 Цар. 8:26; 11:1-3, 13, 14, 20; 2 Пар. 22:2, 10-13, 21; 24:7); Иезавель, видимо, мать Охозии, царя Израиля (3 Цар. 16:31; 19:2; 21:5-25). Скорее всего, это царицы с именами Хамуталь (4 Цар. 23:31; 24:18), Зебудда (4 Цар. 23:36) и Нехушта (4 Цар 24:8) при правителях, делавших «…неугодное в очах Господних...» (4 Цар 23:37). Маака (Ану) покровительствовала Ашере, Иезавель - Ашере и Баалу, а Гофолия - Баалу, и, скорее всего, все они были связаны и с культами обоих божеств и могли относиться к «жрицам-кедешам», прежде чем стать gebîrâh. Священный брак продолжало священное рождение, бывшее, видимо, одной из целей церемонии. Метафорически отцом царя был Яхве и матерью была Ашера, ритуал служил монархической преемственности, а процесс обеспечивал культовый «персонал» qedēšâ и qādēš. Невеста становилась царицей-матерью божественного отпрыска gebîrâh и человеческим представителем Ашеры. С уничтожением Иудейского царства порядок разрушился, культ стал забываться и вскоре исчез.
Итак, отталкиваясь от языческих истоков, уходящих корнями в ханаанейские культы плодородия, мы должны отметить, что в монолатрическом яхвизме большим влиянием пользовалась Ашера, возможно являвшаяся супругой Яхве, следы почитания которой в ветхозаветных текстах (оставшиеся после возможного девтерономического редактирования) обнаруживают связи с феноменом «святости» через термины qedēšâ/qādēš, являющиеся производными корня qdš, традиционно ассоциируемого с исследуемым явлением. «Святость» входит в мир вместе с экзистенциальным освящением мира «божественностью» для того, чтобы обновить и продлить жизнь через ритуал «hieros gamos» с участием царя - помазанника Яхве и жрицы qedēšâ - земного представителя Ашеры, результатом которого было также священное рождение. Постепенно «святость» монотеистического Яхве вобрала в себя «святость» богини Ашеры и язык её описания, в котором отделённость «человеческого» от «святого» определяется причастностью к ортодоксальному «божественному, культовому»."
----------------------------------------------------------------------------------------------
С. С. Кочергин, однако, совсем не затронул вопрос о связи «святости» Ашеры с самопожертвованием её храмовых служительниц, делавших «…неугодное в очах Господних...». Я много раз уже повторял эту «идею фикс» древнего язычества о том, что весь мир держится на жертве. Собственно, кормящая мать (лат. alma mater - буквально «кормящая, благодетельная мать» или «мать-кормилица») является вечной "иконой" этого самопожертвования. Без него, действительно, никакая жизнь невозможна. Но ведь и сам момент зачатия ребёнка также является жертвенным актом со стороны женщины, т. к. не всякая беременность завершается благополучными родами. Ежегодно в мире погибает 2,8 миллиона беременных женщин и новорожденных, а раньше материнская смертность была ещё выше. Так что «святость» Ашеры, надо полагать, происходила из того же места, откуда происходит пуповина. Кстати, оттуда же "проистекает" и мораль. "Сам погибай, а товарища выручай", - это "кавер-версия" материнского самопожертвования.
"Помимо яхвизма-баализма в еврейской Палестине продолжалось почитание языческих богинь плодородия, в основном Ашеры (’ašērâh) (Исх. 34:13; Втор. 7:5; 12:3; Суд. 3:7; 6:25; 3 Цар. 15:13; 4 Цар. 13:6; 21:3; 2 Пар. 14:3; 15:16). Внешне это деревянный резной идол, популярный в народе и установленный, в том числе, в иерусалимском храме при Манассии (4 Цар. 21:7). При Соломоне (960-е - ок. 930 до н.э) культ Ашеры (Астарты) был общегосударственным. Ранние пророки относились к ашеризму с терпением (3 Цар. 18:19-40 убиты были только пророки Ваала). Но культ неоднократно преследовался яхвистами (Суд. 6:25-32; 3 Цар. 11:29-34, 18; 4 Цар. 18:4) и был сильно потеснён Иосией в VII в. до н.э. (4 Цар. 23:4-20). В тексте в связи с Ашерой употребляются производные qdš: «…и разрушил домы блудилищные (qādēš), которые были при храме Господнем, где женщины ткали одежды для Астарты…» (4 Цар. 23:7). Похожий пассаж связан с событиями царствования Асы (908-867 гг. до н.э.): «Он изгнал блудников… и даже мать свою Ану лишил звания царицы заь то, что она сделала истукан Астарты…» (3 Цар. 15:12-13). В негативном ключе сообщается о «блудниках» и в других текстах (3 Цар. 14:24; 22:46), в Девтерономическом кодексе (Втор. 23:17) (в женской форме qedēšâ), в Книге Иова (36:14) в одном ряду с гордыми лицемерами, в истории о Фамари (Быт. 38:21-22), у пророка Осии (4:14).
В функцию этих «блудниц» и «блудников» («кедешей») входило что-то, связанное с культом Ашеры. У пророка Осии (VIII в. до н.э.) упоминаются «любодейцы» qedēšâ в контексте обрядов идолопоклонства (4:12-14). Назначение «виноградных лепёшек» богов в Ос 3:1 сходно с описанием у Иеремии, где он обращается к евреям египетским, обещавшим кадить богине неба, считая, что так «…делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши…» (Иер. 44:17), «…делали мы ей пирожки с изображением её…» (Иер. 44:19; 7:18). Под «богиней неба», возможно, имеется ввиду Ашера, которой, судя по тексту, евреи могли поклоняться до Яхве, и в т.ч. на государственном уровне. Обряд подразумевал изготовление богослужебных литургических хлебов с изображениями.
Связанные с культом плодородия представления о «святости» и их языковое оформление восходят к очень древним временам и являются важнейшими для выживания человека и рода; монотеистический мужской яхвизм не мог исключать этот феномен, хотя традиция предпочитала ассоциировать «святость» с божествами женского рода. Можно предположить, что евреи переняли это у ханаанеев, слегка видоизменив. Адептам Яхве в борьбе с Ашерой была нужна её «святость», но вряд ли она сама. Ашера могла считаться супругой Яхве, что можно аргументировать текстами надписей из Кунтиллат ’Ажруд36 и Кирбет аль-Квом, где присутствует выражение «Яхве [и его] Ашера».
Как и угаритская богиня, израильская Ашера выполняла функцию посредника между божественным и человеческим мирами. Ещё Д. Фрэзер обращал внимание на роль священных дубов и связь их с Яхве (например, Быт. 18:1; 13:8; 12:6), что может дополнительно указывать на связь древнего яхвизма с поклонением Ашере (в синодальном переводе часто «дубрава, роща, дерево посвященное»). Живое священное дерево, ассоциируемое часто с древом жизни и ветхозаветной менорой, могло воплощать в себе богиню, символизирующую жизнь вообще. Почитание Ашеры, скорее всего, было частью общегосударственного культа в допленный период. Всё это может указывать на точку соприкосновения между «святостью» Ашеры и Яхве, исходя из которой «святость» монотеистического Бога вобрала в себя и «святость» богини и язык её описания.
Ашера упоминается у Иеремии (Иер. 17:2) и, вероятно, в списке «мерзостей» у жившего в эпоху вавилонского плена Иезекииля - «идол ревности» (8:3-5) (semel qānā’). В списке присутствует и Фаммуз (Tammûwz). Это отсылает нас к ритуалу священного брака, основанному на шумерском мифе об Инанне и Думузи. «Святая» Инанна (владевшая божественными силами МЕ), спасая своего мужа-человека Думузи от вечного пребывания в подземном мире, определила, что половину года там будет находиться его сестра Гештинанна, а половину он сам. Думузи стал божеством плодородия (как и Иннана), и весеннее празднование его священного брака с богиней, плач по его смерти летом - суть этого ритуала. По шумерским и вавилонским обычаям роль Думузи брал на себя правитель государства, а Инанной была жрица ее культа. Цель обряда - благословление урожая, скота, деторождения, продолжение жизни, легитимация и деификация царской власти, освящение мира божественностью через схождение на землю небесной царственности, предотвращающее его падение в пучину хаоса. Жрица-богиня становилась посредницей между божественным и человеческим мирами. Упоминая о Фаммузе, Иезекииль, очевидно, имел ввиду участие в этих обрядах живших в Вавилоне евреев. Мир человеческий приобщался миру божественному, в него входила «святость», без которой нет жизни.
Продвигаясь далее в рассмотрении вопроса о ритуале священного брака у израильтян и его отношении к «святости», мы подошли, наконец, к вопросу о роли этом обряде qādēš/qedēšâ. Под gebîrâh в Ветхом Завете понимается хозяйка, владычица, царица, леди. Чаще всего это супруга царствующего государя (3 Цар. 15:13; 4 Цар. 10:13; 2 Пар. 15:16; Иер. 13:18; 29:2) и царица-мать при своём сыне-царе (Песн. 3:11; 3 Цар. 2:19-20), связанная с Ашерой (как царицей-матерью богов в угаритской ретроспективе). Имела заметную власть (3 Цар. 2:14-20), могла самостоятельно править (4 Цар. 11). Обладала культовой ответственностью, начиная с ритуала «hieros gamos», где она была богиней-невестой и зачинала будущего царя от царя настоящего, помазанника Яхве. Этот ребёнок выделялся среди своих братьев как наследный принц. В качестве gebîrâh мы можем принимать Вирсавию, мать Соломона (2 Цар. 12:24; 3 Цар. 1:31; 2:13-20); Мааку, мать Асы (2 Пар. 15:16; 3 Цар. 15:13); Гофолию, мать Охозии (4 Цар. 8:26; 11:1-3, 13, 14, 20; 2 Пар. 22:2, 10-13, 21; 24:7); Иезавель, видимо, мать Охозии, царя Израиля (3 Цар. 16:31; 19:2; 21:5-25). Скорее всего, это царицы с именами Хамуталь (4 Цар. 23:31; 24:18), Зебудда (4 Цар. 23:36) и Нехушта (4 Цар 24:8) при правителях, делавших «…неугодное в очах Господних...» (4 Цар 23:37). Маака (Ану) покровительствовала Ашере, Иезавель - Ашере и Баалу, а Гофолия - Баалу, и, скорее всего, все они были связаны и с культами обоих божеств и могли относиться к «жрицам-кедешам», прежде чем стать gebîrâh. Священный брак продолжало священное рождение, бывшее, видимо, одной из целей церемонии. Метафорически отцом царя был Яхве и матерью была Ашера, ритуал служил монархической преемственности, а процесс обеспечивал культовый «персонал» qedēšâ и qādēš. Невеста становилась царицей-матерью божественного отпрыска gebîrâh и человеческим представителем Ашеры. С уничтожением Иудейского царства порядок разрушился, культ стал забываться и вскоре исчез.
Итак, отталкиваясь от языческих истоков, уходящих корнями в ханаанейские культы плодородия, мы должны отметить, что в монолатрическом яхвизме большим влиянием пользовалась Ашера, возможно являвшаяся супругой Яхве, следы почитания которой в ветхозаветных текстах (оставшиеся после возможного девтерономического редактирования) обнаруживают связи с феноменом «святости» через термины qedēšâ/qādēš, являющиеся производными корня qdš, традиционно ассоциируемого с исследуемым явлением. «Святость» входит в мир вместе с экзистенциальным освящением мира «божественностью» для того, чтобы обновить и продлить жизнь через ритуал «hieros gamos» с участием царя - помазанника Яхве и жрицы qedēšâ - земного представителя Ашеры, результатом которого было также священное рождение. Постепенно «святость» монотеистического Яхве вобрала в себя «святость» богини Ашеры и язык её описания, в котором отделённость «человеческого» от «святого» определяется причастностью к ортодоксальному «божественному, культовому»."
----------------------------------------------------------------------------------------------
С. С. Кочергин, однако, совсем не затронул вопрос о связи «святости» Ашеры с самопожертвованием её храмовых служительниц, делавших «…неугодное в очах Господних...». Я много раз уже повторял эту «идею фикс» древнего язычества о том, что весь мир держится на жертве. Собственно, кормящая мать (лат. alma mater - буквально «кормящая, благодетельная мать» или «мать-кормилица») является вечной "иконой" этого самопожертвования. Без него, действительно, никакая жизнь невозможна. Но ведь и сам момент зачатия ребёнка также является жертвенным актом со стороны женщины, т. к. не всякая беременность завершается благополучными родами. Ежегодно в мире погибает 2,8 миллиона беременных женщин и новорожденных, а раньше материнская смертность была ещё выше. Так что «святость» Ашеры, надо полагать, происходила из того же места, откуда происходит пуповина. Кстати, оттуда же "проистекает" и мораль. "Сам погибай, а товарища выручай", - это "кавер-версия" материнского самопожертвования.