Единая основа сознания
В определённый момент приходишь к пониманию, которое можно обозначить словами "единая основа сознания". Или какими-то другими, например "всё есть единое сознание". В этом понимании все явления оказываются феноменами сознания. Не "моего" сознания, а сознания вообще. "Объективное" или "субъективное", "я" и "не-я" оказываются не более чем конструктами, рождёнными всё в том же поле сознания, вне которого не может быть что-либо.
Здесь нет солипсизма. Солипсизм по сути декларирует крайний эгоцентризм. Есть только "я" и всё является плодом "моего" сознания. В обсуждаемом же случае само "я" оказывается ещё одним явлением сознания, не имеющим самостоятельной природы.
Когда мы впервые непосредственно переживаем прорыв в это понимание, это порождает огромное, какое-то фундаментальное облегчение. Оно рождается, кажется, освобождением от гнёта отделённости. Раньше мы всё воспринимали так: вот есть я, а "другие", "окружающий мир" - где-то там и всё это как-то "меня" беспокоит, дёргает, вызывает желание или отвращение.
А в момент прорыва вдруг понимаешь, что никакого разделения нет, что это разделение - пелена перед глазами, морок. И вот этот морок исчез. И не с кем и некому воевать, некого и некому бояться, не к чему и некому стремиться.
Однако, никакой пассивности при этом не возникает: наоборот, исчезают все внутренние препятствия для действий и становится понятно, что препятствия эти - всё, что нас тормозило или наоборот торопило, всё что вселяло нерешительность, апатию, беспокойство или нетерпеливость - всё это лишь следствия того морока, который сейчас рассеялся.
Может быть отголосок этого чувства ощущает тот, кто пробыл какое-то время в далёкой стране, холодной, гнетущей и чуждой, без надежды оттуда выбраться, и вот он вдруг возвращается в родные края, которые по-прежнему любимы и теплы, и вокруг родные приветливые лица. Это ошеломление, облегчение и радость, будто очнулся от долгого кошмара.
И вот родным теперь становится всё бытие и каждое существо. В каждом насекомом, в каждом дереве, в каждом человеке ты видишь всё тот же ровный свет Сознания. И даже неодушевлённые предметы, даже самый бэкграунд бытия до мельчайшего пикселя соткан из той же ткани. Разделения больше нет и оно уже не может вернуться.
Здесь нет солипсизма. Солипсизм по сути декларирует крайний эгоцентризм. Есть только "я" и всё является плодом "моего" сознания. В обсуждаемом же случае само "я" оказывается ещё одним явлением сознания, не имеющим самостоятельной природы.
Когда мы впервые непосредственно переживаем прорыв в это понимание, это порождает огромное, какое-то фундаментальное облегчение. Оно рождается, кажется, освобождением от гнёта отделённости. Раньше мы всё воспринимали так: вот есть я, а "другие", "окружающий мир" - где-то там и всё это как-то "меня" беспокоит, дёргает, вызывает желание или отвращение.
А в момент прорыва вдруг понимаешь, что никакого разделения нет, что это разделение - пелена перед глазами, морок. И вот этот морок исчез. И не с кем и некому воевать, некого и некому бояться, не к чему и некому стремиться.
Однако, никакой пассивности при этом не возникает: наоборот, исчезают все внутренние препятствия для действий и становится понятно, что препятствия эти - всё, что нас тормозило или наоборот торопило, всё что вселяло нерешительность, апатию, беспокойство или нетерпеливость - всё это лишь следствия того морока, который сейчас рассеялся.
Может быть отголосок этого чувства ощущает тот, кто пробыл какое-то время в далёкой стране, холодной, гнетущей и чуждой, без надежды оттуда выбраться, и вот он вдруг возвращается в родные края, которые по-прежнему любимы и теплы, и вокруг родные приветливые лица. Это ошеломление, облегчение и радость, будто очнулся от долгого кошмара.
И вот родным теперь становится всё бытие и каждое существо. В каждом насекомом, в каждом дереве, в каждом человеке ты видишь всё тот же ровный свет Сознания. И даже неодушевлённые предметы, даже самый бэкграунд бытия до мельчайшего пикселя соткан из той же ткани. Разделения больше нет и оно уже не может вернуться.