Константин Данил - гениальный сербский живописец
Короткометражный фильм британского режиссера Майка Тота под названием "Путешествие одного портрета" повествует о старом полотне, найденном в горе безвестных сокровищ на чердаке давно уже не юной дамы. "Неужели это одна из работ великого мастера живописи Константина Данила?" - заинтересовалась съемочная группа и отправилась в путь. Колеся от одного знатока искусства к другому и заглядывая в музеи да галереи, телевизионщики все же узнали историю одного портрета.
Кем же был Константин Данил и почему его картина стала основой для целого фильма?
Роксана Jaгодић, Галерија Матице Српске
Тайна рождения Константина Григоровича-Данила, величайшего из сербских живописцев XIX века, ныне покрыта мраком. В сохранившихся церковных книгах Лугожа, указанного родиной живописца в некоторых источниках, его имя не найдено. Да и книги в Ечке, считающейся местом рождения Данила другим, не менее стройным и важным информационным рядом, погибли в огне во время Бунта 1848 года. Так что нам остается блуждать в неопределенности, зная лишь то, что художник был рожден где-то между 1792 и 1802 годом, а умер в 1873 году в Зренянине.
Јован Јагодић, Галерија Матице Српске
Его отец, Данил Григорович, был русским офицером, служившим под командованием Александра Суворова и решившим после отставки обосноваться в Тимише, расположенном на землях Баната и ныне относящемся к территории Румынии. Впрочем, как утверждал один старый румын из Ечки, своим происхождением Константин Данил едва ли мог гордиться. Старший Григорович, если верить слухам, зарабатывал на жизнь выпасом свиней какого-то местного богатея. О матери, сербке по происхождению, нам известно еще меньше.
Еуфемија Кезан, Галерија Матице Српске
С раннего детства родители прочили Константину Данилу литературную или ученую карьеру, но мальчик знал - его душа и сердце навеки отданы искусству. В 13 лет, взяв котомку с небогатым скарбом и попрощавшись с нищим прошлым, он оставил родной Лугож и отправился в Тимишоару. Здесь, вооруженный лишь тонкой кистью, неуемной энергией да великим талантом, он буквально "выгрыз" себе место в школе Арсения (Арсы) Теодоровича - знаменитого исконописца и портретиста, учившегося в Академии искусств в Вене и творившего в Новом Саде. А ведь мастер, вдохновивший целое поколение юных дарований, был очень придирчив!
Млади Павле Јагодић, Галерија Матице Српске
4 года, пользуясь безмерной поддержкой своего великого учителя, Константин Данил штудировал основы классического искусства и пробовал свои силы и в набросках, и в портретах, и в пейзажах, и в скульптуре. Совсем скоро его штрихи его стали столь точны, а работы настолько совершенны, что их было легко спутать с трудами прославленного Теодоровича. Больше учиться здесь было нечему.
Оставив дом своего названного отца, молодой художник отправился грызть гранит науки в ателье одного из трех известнейших в то время венских академиков и брал уроки в Академии искусств в Мюнхене и Вене. Тут, вдохновившись трудами немецких классицистов Асмуса Якоба Карстенса, Петера Фенди, Йозефа Антона Коха, Готлиба Шика и Бонавентуры Генелли, он отточил свое творчество, заставив его сиять новыми, неведомыми доселе гранями. Путешествуя по Банату и Трансильвании и останавливаясь на привал в Тимишоаре, Данил пробовал свои силы во всех известных ему жанрах - в портретной и пейзажной живописи, натюрмортах, бытовых и исторических сценах. Наконец, устав от экспериментов, он вернулся к стилю Арсе Теодоровича и, обретя покой, окончательно обосновался в Зренянине. Он промышлял написанием портретов зажиточных граждан и их домашних, и за каждую работу, отнимавшую много сил и капельку вдохновения, получал весьма скромный гонорар - 5 форинтов серебром.
Еуфемија Веца Јагодић, Галерија Матице Српске
В 1827 году, когда Константин Данил еще не завоевал славы и с трудом перебивался случайными заработками, его работы попались на глаза богатому венгерскому аристократу Stephen von Karácsony. Знакомство оказалось судьбоносным: в этом же году безвестный художник женился на племяннице своего благотворителя, вскоре ставшего наместником Баната. Он много рисовал на заказ, а его работы, украшавшие поместье дяди, превратились в полноценную рекламу.
Рахила Теодори од Пештере, Галерија Матице Српске
Вращаясь в кругах высших офицерских чинов Австро-Венгерской империи, живописец создавал портреты и, демонстрируя мастерство, получал все новые задания. Так, в 1828 году, Панчевский протоиерей Арсенович, побывав в гостях у пограничного капитана Клюновича, был столь восхищен портретом оного, что предложил его автору, Константину Данилу, расписать иконостас новой Сербской православной обители - Святоуспенской церкви в Панчево. Договор был одобрен церковной общиной 26 июня 1829 года, и Данил, всецело увлеченный новой работой, занялся изучением Святого письма и правил иконописи.
Иконостас Святоуспенской церкви в Панчево
Святой Димитрий, фрагмент иконостаса
4 года гений трудился, не покладая рук, и, наконец, сдав готовое произведение искусства заказчику, обрел и деньги, и славу, за что был до конца жизни признателен своему благодетелю - протоиерею Арсеновичу. Получив 4000 форинтов серебром и прослыв отличным иконописцем, сербский художник взялся за роспись иконостасов в Уздине, Темишоаре, Добрице и Ярковце. За последний, наиболее масштабный проект, состоящий из 17 икон, живописец получил неслыханное вознаграждение - 16 000 форинтов.
Франц Ксавер Вилхелм Зеленкај, Галерија Матице Српске
Заказы текли непрерывным потоком: за большие деньги да по собственному усмотрению Данил увековечивал на полотнах церковных деятелей и меценатов, помещиков да аристократов. Самая известная серия портретов, запечатлевшая семью Ягодич из Крнячи, что на границе с Румынией, сейчас хранится в Галерее Матице Српской в Новом Саде. В маленькой комнатке, увешаннаой дивными картинами, кажется, обитают духи. С каждого полотна, излучающего жизнь и тепло, на нас глядят глаза давно почивших в земле людей. Куда там живым портретам со стен гаррипоттеровского Хогвардса!
Јован Јагодић, Галерија Матице Српске
До самой смерти в 1873 году Данил Константин жил и работал в богато обставленной мастерской, расположенной доме № 37 на улице Царя Душана в Зренянине. Среди 14 его учеников был Джура Якшич, еще один талантливый сербский живописец. Мастер был умен и образован, свободно говорил и писал по-немецки, но в быту предпочитал родной сербский. Одевался скромно и вел себя благопристойно, был аккуратен и всегда гостеприимен.
Константин Данил, портрет кисти Уроша Предича
В 1873 году Данил Константин, оставшийся бездетным, почил на склоне лет и был погребен на католическом кладбище по православному обряду. Над его гробом был установлен обычный деревянный крест. Совсем скоро он, подверженный влиянию стихий и времени, исчез с лица земли, уничтожив малейший намек о том, где обрел вечный покой великий сербский мастер живописи, гений и икона стиля.
Барбара Зеленкај, Галерија Матице Српске
Так и затерялись бы его останки глубоко в сырой земле, если бы не чистая случайность. В мае 1937 года во время земляных работ у капеллы на Петровградском католическом кладбище были обнаружены 2 металлических гроба. На одном из них, изрядно поврежденном временем, виднелась едва различимая надпись: "KONSTANTIN GRIGOROVIĆ - DANIJEL". Тогда, по просьбе доктора Иосифа Вайтершана, председателя римско-католической церковной общины, на место раскопок была приглашена полиция, зафиксировавшая столь важную находку и запретившая дальнейшие раскопки.
Портрет грађанина, Галерија Матице Српске
Сейчас художник вновь забыт: потрескавшийся надгробный памятник, установленный в 1950 году, склонился к земле, утопая в зарослях буйной кладбищенской зелени. Огромная часть его работ была повреждена, потеряна, уничтожена или забыта на чердаках престарелых дам, подобных героине "Путешествия одного портрета". Лишь оставшиеся картины, разошедшиеся по известным галереям, напоминают о том, что некогда на сербской земле родился, жил и творил великий человек - гениальный живописец Константин Григорович-Данил.
Роксана Jaгодић, Галерија Матице Српске
Кем же был Константин Данил и почему его картина стала основой для целого фильма?
Роксана Jaгодић, Галерија Матице Српске
Тайна рождения Константина Григоровича-Данила, величайшего из сербских живописцев XIX века, ныне покрыта мраком. В сохранившихся церковных книгах Лугожа, указанного родиной живописца в некоторых источниках, его имя не найдено. Да и книги в Ечке, считающейся местом рождения Данила другим, не менее стройным и важным информационным рядом, погибли в огне во время Бунта 1848 года. Так что нам остается блуждать в неопределенности, зная лишь то, что художник был рожден где-то между 1792 и 1802 годом, а умер в 1873 году в Зренянине.
Јован Јагодић, Галерија Матице Српске
Его отец, Данил Григорович, был русским офицером, служившим под командованием Александра Суворова и решившим после отставки обосноваться в Тимише, расположенном на землях Баната и ныне относящемся к территории Румынии. Впрочем, как утверждал один старый румын из Ечки, своим происхождением Константин Данил едва ли мог гордиться. Старший Григорович, если верить слухам, зарабатывал на жизнь выпасом свиней какого-то местного богатея. О матери, сербке по происхождению, нам известно еще меньше.
Еуфемија Кезан, Галерија Матице Српске
С раннего детства родители прочили Константину Данилу литературную или ученую карьеру, но мальчик знал - его душа и сердце навеки отданы искусству. В 13 лет, взяв котомку с небогатым скарбом и попрощавшись с нищим прошлым, он оставил родной Лугож и отправился в Тимишоару. Здесь, вооруженный лишь тонкой кистью, неуемной энергией да великим талантом, он буквально "выгрыз" себе место в школе Арсения (Арсы) Теодоровича - знаменитого исконописца и портретиста, учившегося в Академии искусств в Вене и творившего в Новом Саде. А ведь мастер, вдохновивший целое поколение юных дарований, был очень придирчив!
Млади Павле Јагодић, Галерија Матице Српске
4 года, пользуясь безмерной поддержкой своего великого учителя, Константин Данил штудировал основы классического искусства и пробовал свои силы и в набросках, и в портретах, и в пейзажах, и в скульптуре. Совсем скоро его штрихи его стали столь точны, а работы настолько совершенны, что их было легко спутать с трудами прославленного Теодоровича. Больше учиться здесь было нечему.
Оставив дом своего названного отца, молодой художник отправился грызть гранит науки в ателье одного из трех известнейших в то время венских академиков и брал уроки в Академии искусств в Мюнхене и Вене. Тут, вдохновившись трудами немецких классицистов Асмуса Якоба Карстенса, Петера Фенди, Йозефа Антона Коха, Готлиба Шика и Бонавентуры Генелли, он отточил свое творчество, заставив его сиять новыми, неведомыми доселе гранями. Путешествуя по Банату и Трансильвании и останавливаясь на привал в Тимишоаре, Данил пробовал свои силы во всех известных ему жанрах - в портретной и пейзажной живописи, натюрмортах, бытовых и исторических сценах. Наконец, устав от экспериментов, он вернулся к стилю Арсе Теодоровича и, обретя покой, окончательно обосновался в Зренянине. Он промышлял написанием портретов зажиточных граждан и их домашних, и за каждую работу, отнимавшую много сил и капельку вдохновения, получал весьма скромный гонорар - 5 форинтов серебром.
Еуфемија Веца Јагодић, Галерија Матице Српске
В 1827 году, когда Константин Данил еще не завоевал славы и с трудом перебивался случайными заработками, его работы попались на глаза богатому венгерскому аристократу Stephen von Karácsony. Знакомство оказалось судьбоносным: в этом же году безвестный художник женился на племяннице своего благотворителя, вскоре ставшего наместником Баната. Он много рисовал на заказ, а его работы, украшавшие поместье дяди, превратились в полноценную рекламу.
Рахила Теодори од Пештере, Галерија Матице Српске
Вращаясь в кругах высших офицерских чинов Австро-Венгерской империи, живописец создавал портреты и, демонстрируя мастерство, получал все новые задания. Так, в 1828 году, Панчевский протоиерей Арсенович, побывав в гостях у пограничного капитана Клюновича, был столь восхищен портретом оного, что предложил его автору, Константину Данилу, расписать иконостас новой Сербской православной обители - Святоуспенской церкви в Панчево. Договор был одобрен церковной общиной 26 июня 1829 года, и Данил, всецело увлеченный новой работой, занялся изучением Святого письма и правил иконописи.
Иконостас Святоуспенской церкви в Панчево
Святой Димитрий, фрагмент иконостаса
4 года гений трудился, не покладая рук, и, наконец, сдав готовое произведение искусства заказчику, обрел и деньги, и славу, за что был до конца жизни признателен своему благодетелю - протоиерею Арсеновичу. Получив 4000 форинтов серебром и прослыв отличным иконописцем, сербский художник взялся за роспись иконостасов в Уздине, Темишоаре, Добрице и Ярковце. За последний, наиболее масштабный проект, состоящий из 17 икон, живописец получил неслыханное вознаграждение - 16 000 форинтов.
Франц Ксавер Вилхелм Зеленкај, Галерија Матице Српске
Заказы текли непрерывным потоком: за большие деньги да по собственному усмотрению Данил увековечивал на полотнах церковных деятелей и меценатов, помещиков да аристократов. Самая известная серия портретов, запечатлевшая семью Ягодич из Крнячи, что на границе с Румынией, сейчас хранится в Галерее Матице Српской в Новом Саде. В маленькой комнатке, увешаннаой дивными картинами, кажется, обитают духи. С каждого полотна, излучающего жизнь и тепло, на нас глядят глаза давно почивших в земле людей. Куда там живым портретам со стен гаррипоттеровского Хогвардса!
Јован Јагодић, Галерија Матице Српске
До самой смерти в 1873 году Данил Константин жил и работал в богато обставленной мастерской, расположенной доме № 37 на улице Царя Душана в Зренянине. Среди 14 его учеников был Джура Якшич, еще один талантливый сербский живописец. Мастер был умен и образован, свободно говорил и писал по-немецки, но в быту предпочитал родной сербский. Одевался скромно и вел себя благопристойно, был аккуратен и всегда гостеприимен.
Константин Данил, портрет кисти Уроша Предича
В 1873 году Данил Константин, оставшийся бездетным, почил на склоне лет и был погребен на католическом кладбище по православному обряду. Над его гробом был установлен обычный деревянный крест. Совсем скоро он, подверженный влиянию стихий и времени, исчез с лица земли, уничтожив малейший намек о том, где обрел вечный покой великий сербский мастер живописи, гений и икона стиля.
Барбара Зеленкај, Галерија Матице Српске
Так и затерялись бы его останки глубоко в сырой земле, если бы не чистая случайность. В мае 1937 года во время земляных работ у капеллы на Петровградском католическом кладбище были обнаружены 2 металлических гроба. На одном из них, изрядно поврежденном временем, виднелась едва различимая надпись: "KONSTANTIN GRIGOROVIĆ - DANIJEL". Тогда, по просьбе доктора Иосифа Вайтершана, председателя римско-католической церковной общины, на место раскопок была приглашена полиция, зафиксировавшая столь важную находку и запретившая дальнейшие раскопки.
Портрет грађанина, Галерија Матице Српске
Сейчас художник вновь забыт: потрескавшийся надгробный памятник, установленный в 1950 году, склонился к земле, утопая в зарослях буйной кладбищенской зелени. Огромная часть его работ была повреждена, потеряна, уничтожена или забыта на чердаках престарелых дам, подобных героине "Путешествия одного портрета". Лишь оставшиеся картины, разошедшиеся по известным галереям, напоминают о том, что некогда на сербской земле родился, жил и творил великий человек - гениальный живописец Константин Григорович-Данил.
Роксана Jaгодић, Галерија Матице Српске