Пора прекратить игру на Кавказе. Часть 3
Многие из западных аналитиков рассматривали войну 2008 года как доказательство нео-империалистических планов России относительно доминирования на Южном Кавказе и в "ближнем зарубежье" вообще. На самом деле Москва провела большую часть прошедших двух лет, выдвигая стимулы и предлагая подарки Армении и Азербайджану, а президент Дмитрий Медведев лично уделял много времени и сил мирному процессу в Нагорном Карабахе. Недавнее упрочение военного союза России с Арменией не может завуалировать долгосрочное стратегическое отступление с Кавказа, где местные игроки, включая армян, предпочитают развивать партнёрские отношения не с кем-то одним, а со многими. Сегодняшний Кавказ - это сообщество, в котором Россия - один из нескольких международных игроков, и где имеют значение только экономические, а не военные инструменты.
Даже в отколовшихся Южной Осетии и Абхазии, которые обе восприняли де-факто российский контроль как цену за их отрыв от Грузии, влияние России не столь весомо, как это выглядит. Москва инвестирует миллионы долларов в территории, т. е. те деньги, которые ей нужны в другом месте. Практически ни одна страна не последовала примеру России в признании независимости этих двух территорий; поступок Москвы вызвал недовольство на своенравном Северном Кавказе.
В долгосрочном плане мирное разрешение этих замороженных конфликтов вполне возможно, прежде всего потому, что международный неспособность выработать решение по этим двум территориям сокращает дееспособность Москвы по ещё более срочной проблеме безопасности - сложности на её собственном неспокойном Северном Кавказе. Россия не может стабилизировать Чечню, Дагестан и Ингушетию самостоятельно, и, в конечном счёте, нуждается в помощи грузин, абхазцев, осетин и Запада, чтобы сделать это. Соглашение по Южной Осетии, которая экономически всегда была частью Грузии и связана с Россией только одним туннелем через горы, конечно же достижимо в следующее десятилетие.
Таким образом, всемогущий российский медведь - это что-то вроде иллюзии; Москва, конечно, остается колючей и непредсказуемой, но не всесильной.
Третий мираж - восприятие Южного Кавказа как области большого стратегического интереса Запада - подход, который, как это ни парадоксально, фактически приносит больше вреда, чем пользы.
-------------------------------------------
Даже в отколовшихся Южной Осетии и Абхазии, которые обе восприняли де-факто российский контроль как цену за их отрыв от Грузии, влияние России не столь весомо, как это выглядит. Москва инвестирует миллионы долларов в территории, т. е. те деньги, которые ей нужны в другом месте. Практически ни одна страна не последовала примеру России в признании независимости этих двух территорий; поступок Москвы вызвал недовольство на своенравном Северном Кавказе.
В долгосрочном плане мирное разрешение этих замороженных конфликтов вполне возможно, прежде всего потому, что международный неспособность выработать решение по этим двум территориям сокращает дееспособность Москвы по ещё более срочной проблеме безопасности - сложности на её собственном неспокойном Северном Кавказе. Россия не может стабилизировать Чечню, Дагестан и Ингушетию самостоятельно, и, в конечном счёте, нуждается в помощи грузин, абхазцев, осетин и Запада, чтобы сделать это. Соглашение по Южной Осетии, которая экономически всегда была частью Грузии и связана с Россией только одним туннелем через горы, конечно же достижимо в следующее десятилетие.
Таким образом, всемогущий российский медведь - это что-то вроде иллюзии; Москва, конечно, остается колючей и непредсказуемой, но не всесильной.
Третий мираж - восприятие Южного Кавказа как области большого стратегического интереса Запада - подход, который, как это ни парадоксально, фактически приносит больше вреда, чем пользы.
-------------------------------------------