Итоги первой войны диадохов
Итогом смерти Пердикки стала полная небоеспособность царской армии. Солдаты были деморализованы, командиры покидали лагерь и уезжали в свои сатрапии, либо перебегали на сторону Птолемея. Но египетский сатрап не стал продолжать борьбу, он немедленно прибыл в лагерь своих противников и там заявил, что не желает смерти своим боевым товарищам. В этом плачевном состоянии для царской армии Птолемей оказался на вершине власти. Он мог по своему разумению распоряжаться будущим всей державы. Гнев солдат был обращён против первых лиц противной партии, в первую очередь, Эвмена, брата Пердикки Алкета, командующего флотом мёртвого регента Аттала и его супруги Аталанты, сестры Пердикки. Последняя была немедленно казнена по решению войска.
Но нужно отдать должное Птолемею - в этот момент он постарался ограничить кровавые расправы только ближайшими сподвижниками Пердикки. Всего к смерти были приговорены 15 человек, большинство из которых были недоступны для жаждущего крови войска. Еще более благоразумны были политические решения египетского сатрапа: он отказался принять пост регента, т.е. номинального руководителя государства, а представил быть временными регентами Пифону, сатрапу Мидии, и Арридею, который руководил перевозкой тела Александра. Таким образом были награждены противники Пердикки. Первый - за ведущую роль в бунте войска, второй - за передачу тела Александра Македонского египетскому сатрапу. Они должны были представлять интересы царя до тех пор, пока на встрече диадохов не будут назначен постоянный регент.
Совершив все необходимые приготовления, царское войско покинуло Египет и двинулось в Сирию для встречи с Антипатром и Антигоном. В этот момент наконец-то заявляет о себе Евридика, дочь Кинаны. Избавившись от опеки Пердикки, царица начинает претендовать на большую роль, нежели ей была уготована прошлым регентом. Евридика потребовала от новых регентов своего права на участие в управлении государством. Сначала Пифон и Арридей не протестовали, но по мере приближения Антипатра, который давно враждовал ещё с матерью Евридики, права девушки вновь были ограничены. Впрочем, симпатии войска были на стороне Евридики, и она могла рассчитывать на поддержку македонских солдат.
Новый "конгресс", который должен был утвердить раздел власти по итогам первой войны диадохов, состоялся в 321 году до н.э. в Трипарадисе, на территории современного Ливана. Здесь произошло новое собрание войска, на котором уже присутствовал сам Антипатр. Как и следовало ожидать, именно он был назначен новым регентом. Но авторитет этого старого полководца уже был не так велик. Войска потребовали от него выплаты награды, которую обещал ещё Александр, однако в наличии таких денег не было. Дополнительно подогревала ситуацию царица, ненавидевшая Антипатра всей душой. В конце концов вспыхнуло настоящее восстание и для жизни нового регента возникла реальная опасность. Только активные действия Антигона и хилиарха Селевка позволили Антипатру покинуть взбудораженный лагерь. Вновь возникла угроза сражения между пехотой и конницей, но на этот раз солдаты вовремя спохватились и не стали продолжать выступления, царице тоже пришлось уступить.
Состоявшийся в Трипарадисе раздел власти, в отличие от Вавилонского, носил совершенно новый характер. Теперь появились сатрапы, которые уже могли диктовать свою волю центральной власти, например, Птолемей. Новое "право силы", с которым Антипатру приходилось считаться, диктовало совершенно иные отношения между ним и сатрапиями, делая взаимодействие по типу руководитель-подчинённый в отношении наместников невозможными. Теперь уже нельзя было назначать своим решением сатрапов, но нужно было учитывать соотношение сил в том или ином случае. Кроме того, необходимо было наградить отличившихся в деле свержения Пердикки командиров. Таким образом, большая часть сатрапов сохранила свои назначения. Из новых лиц можно выделить Селевка - бывшего главу гетайров, а впоследствии хилиарха государства при Пердикке. Теперь он стал сатрапом Вавилонии, бывшей резиденции царей. Антиген, возглавлявший аргираспидов, получил Сузиану. Никанор вместо Эвмена стал сатрапом Каппадокии. Клит теперь стал сатрапом Лидии. Антигон получил назад Великую Фригию и Ликию.
Интересно понимание Антипатром своей роли в государстве Александра. Первым делом он решил перенести столицу в подвластную себе Македонию. Его желание опереться, прежде всего, на знакомую и послушную провинцию говорит о том, что Антипатр хорошо понимал слабость царской власти после первой войны. Здесь он мог гарантировать безопасность царей как от сатрапов, так и от бунтующих войск. Во-вторых, Антипатр передал власть над царским войском Антигону, который должен был возглавить боевые действия против Эвмена и других сторонников Пердикки в Малой Азии. Однако вместе с ним он оставил назначенного хилиархом Кассандра, своего сына. Таким образом Антипатр разделил царицу Евридику с войском, избавился от строптивых солдат. Но не оставил целиком Антигону контроль над этой силой, а уравновесил его Кассандром. В-третьих, для царя Филиппа были назначены телохранители: Автолик, брат Лисимаха Фракийского; Аминта, брат сатрапа Персии Певкеста; Александр, сын стратега Полисперхонта, и Птолемей, сын Птолемея. Следовательно, ближайшие родственники наиболее влиятельных сатрапов оставались при царе, т.е. под контролем Антипатра и в случае необходимости могли стать заложниками во время предполагаемых возмущений. Ну и, в конце концов, было заключено соглашение о браке дочери Антипатра Евридики с Птолемеем.
Разделение провинций в Трипарадисе знаменует собой новое состояние государства, созданного Александром Македонским. Амбициозного и властного Пердикку сменили два осторожных и умелых политика: Антипатр и Птолемей. Птолемей сознательно отказался от верховной власти, понимая, что всё равно не сможет её удержать. Вместе с тем, своим назначением регентов и последующим закреплением за собой Киренаики он давал понять, что его египетская сатрапия подчиняется центру только номинально. Антипатр, признавая "право силы", тем не менее попытался создать новую систему балансов в этой шатающейся государственной конструкции. Он взвалил на себя тяжелейшую ношу, но при этом взял власти лишь столько, сколько реально мог удержать, опираясь более на политическое балансирование между сатрапами. Он подставил для центральной власти все "подпорки", какие только было возможно в той ситуации. Но надолго ли могло хватить этой конструкции? Ведь самый главный её недостаток был в том, что она могла быть только временной. Старый Антипатр, по всей видимости, уже не желал становиться новым объединителем государства Александра, а Птолемей этого просто не хотел.