Начало первой войны диадохов
К началу 321 года до н.э. все условия для начала первой войны диадохов уже сложились. Воровство тела Александра Македонского дало предлог Пердикке начать действия против Птолемея, а бегство Антигона к Антипатру рассорило регента и наместника Европы. На военном совете, созванном Пердиккой, обсуждались дальнейшие действия. В это время царская армия находилась в Малой Азии, Антигон и Кратер были в Греции. Они готовили свой поход против этолийцев, которых не смогли покорить в результате Ламийской войны. Птолемей оставался в Египте. Но куда первым делом должен быть направлен удар регента? Македония была ближе, там находилась Олимпиада - мать Александра, которая ненавидела Антипатра и могла подать руку помощи регенту. Можно было надеяться, что македоняне не будут сопротивляться. Но в Египте находились огромные финансовые ресурсы, Птолемей обладал большим флотом и превосходными стратегическими способностями. Из Египта можно было отрезать царское войско от азиатских владений Империи и даже препятствовать его возврату назад, в Малую Азию. Поэтому большинство голосов было подано за поход против Птолемея. В малой Азии должен был остаться кардиец Эвмен. Он уже успел доказать свою преданность царскому роду и Империи. А теперь он получил задачу задержать европейскую армию Антигона и Кратера до победы Пердикки над Птолемеем в Египте.
Весной огромное царское войско двинулось в путь. Эвмен формально должен был объединить под своим руководством всех остальных сатрапов Малой Азии, но в их лояльности он не был уверен, поэтому усиленно формировал собственную азиатскую армию. Понимая, что предпочтение македонской пехоты в будущей войне будет скорее на стороне его противников, Эвмен умелыми действиями сумел сформировать большой кавалерийский корпус в 6,5 тысяч всадников из каппадокийцев. Также он начал готовить местную азиатскую пехоту по македонскому образцу. Самым очевидным его действием было ожидать неприятеля около проливов, где они будут переправляться. Однако двусмысленные действия остальных сатрапов заставили Эвмена предпочесть другую тактику. Он решил ожидать европейское войско в преданной ему Каппадокии и угрожать флангу более сильного противника.
Антипатр и Кратер, узнав об окончательном разрыве с Пердиккой, немедленно заключили союз с этолийцами и с максимальной скоростью направились в Азию. Даже нарушение этолицами мира и их атака в Фессалии не заставили повернуть назад европейскую армию. Умелые полководцы понимали, что судьба всей державы будет решаться в самое ближайшее время. Эвмена они не считали равным противником и поначалу всё шло как нельзя лучше. Флот Клита и гарнизоны укреплённых пунктов на Геллеспонте переманить на свою сторону не составило особого труда. Македоняне презирали грека Эвмена и совершенно не хотели воевать против Кратера - ближайшего сподвижника Александра и наиболее любимого в войсках полководца. Сатрапы, бывшие боевые командиры также не хотели противостоять своим товарищам. Неоптолем - сатрап Армении недавно завоевал эту провинцию, потому имел большое македонское войско. Он также прислал к Антипатру послов, предлагая поднять восстание в тылу Эвмена. В подтверждение своих слов Неоптолем даже подослал к карийцу убийц, но покушение не удалось. В ответ Эвмен вызвал сатрапа Армении к себе и когда тот не явился, выступил со своими войсками против него.
Сражение между армиями Неоптолема и Эвмена показало мастерство грека, который не зря долгие годы был секретарём самого Александра Македонского. Македонская пехота оказалась сильнее азиатских рекрутов, однако решающим стало превосходство в кавалерии. Македоняне оказались окружены и были вынуждены сложить оружие и присягнуть Эвмену. Неоптолем еле успел скрыться и во главе небольшого кавалерийского отряда бежал в лагерь Антипатра. В результате этой победы Эвмен обеспечил себе тыл и озадачил противостоящих полководцев. Антипатр слишком торопился в Египет за Пердиккой, чтобы тратить много времени на борьбу с каким-то греком. Поэтому он направил к Эвмену послов с предложением оставить дело регента. В награду карийцу предлагалось сохранить армию и контроль над провинциями, которые передал ему Пердикка, и даже добавить новые территории. Но Эвмен отказался от сделки, понимая, что в этом случае очень скоро может быть лишён всего.
Эвмен как грек был наиболее последовательным сторонником единой Империи Александра. В отличие от многих других диадохов, которые всё более вели обособленную политику, он поддерживал ту сторону, которая стремилась к сохранению единого государства. Не единственный раз ему приходилось отказываться от очень заманчивых предложений и при этом терпеть необыкновенные лишения. Вот и сейчас он, в отличие от многих македонских военачальников, отказался капитулировать перед превосходящими силами противника, которого возглавляли такие командиры, перед чьим авторитетом склонялся и сам Эвмен. Он заведомо не мог выиграть в этом поединке, но решил до конца держаться своей присяги регенту.