Энгельс в Бармене
В начале сентября 1844 года Карл Маркс и Фридрих Энгельс вновь расстаются примерно на полгода. Первый пишет работу "Святое семейство", второй - "Положение рабочего класса в Англии". Впрочем, этим их деятельность не ограничивается.
Энгельс всё это время живёт в Бармене со своей семьёй. Он организует коммунистические собрания для интересующихся жителей города. В основном это представители средних и высших сословий. Коммунизм в Германии становится всё более популярен в качестве новой модной идеи. Правительство пока не принимает мер по отношению к формирующимся кружкам, поэтому на собрания валили целые толпы народа. По этому поводу Энгельс писал так:
"Вчера в самом большом зале, в лучшем ресторане города, у нас было третье коммунистическое собрание. На первом - 40 человек, на втором - 130, на третьем - 200 - самое меньшее. Весь Эльберфельд и Бармен, начиная с денежной аристократии и кончая мелкими лавочниками, был представлен, за исключением только пролетариата".
Такой интерес публики очень вдохновлял. Всё больше людей приходили, задавали вопросы, интересовались. Энгельс целиком отдавался пропаганде своих идей.
"А знаешь, стоять перед настоящими, живыми людьми и проповедовать им непосредственно, ощутимо, открыто - это совсем другое дело, чем заниматься проклятой абстрактной писаниной, имея перед своим «духовным взором» столь же абстрактную публику".
Но, с другой стороны, дома всё было куда менее радужно. Приходилось работать на фабрике отца, что в существенной степени противоречило воззрениям молодого человека.
"Торговля - гнусность, гнусный город Бармен, гнусно здешнее времяпрепровождение, а в особенности гнусно оставаться не только буржуа, но даже фабрикантом, то есть буржуа, активно выступающим против пролетариата. Несколько дней, проведенных на фабрике моего старика, снова воочию показали мне всю эту мерзость, которую я раньше не так сильно чувствовал. Я, конечно, рассчитывал иметь дело с коммерцией только до тех пор, пока мне это будет удобно, а там написать что-нибудь предосудительное с полицейской точки зрения, чтобы иметь благовидный предлог перебраться за границу. Но я не выдержу так долго".
Но и это ещё полбеды. Семья крайне негативно отнеслась к увлечению коммунистическими идеями. В особенности часто это показывал отец. С одной стороны, молодого человека поддерживали в занятиях наукой, но революционные идеи были в существенной степени чужды всем ближайшим родственникам Энгельса. Тем более, что и по своему статусу семья была вполне буржуазной.
"Мое заявление, что я окончательно отказываюсь заниматься торгашеством, еще более рассердило его, а мое открытое выступление в качестве коммуниста пробудило у него к тому же и настоящий буржуазный фанатизм. Ты можешь себе представить теперь мое положение. Так как недели через две я уезжаю, то не хочу начинать скандала и все покорно сношу. Они к этому не привыкли и потому становятся храбрее. Когда я получаю письмо, то его обнюхивают со всех сторон, прежде чем передают мне. А так как они знают, что все эти письма от коммунистов, то строят при этом такую горестно благочестивую мину, что хоть с ума сходи. Выхожу я, - все та же мина. Сижу я у себя в комнате и работаю, - конечно, над коммунизмом, это известно, - все та же мина. Я не могу ни есть, ни пить, ни спать, не могу звука издать без того, чтобы перед моим носом не торчала все та же несносная физиономия святоши. Что бы я ни делал - ухожу ли я или остаюсь дома, молчу или разговариваю, читаю или пишу, смеюсь или нет - мой старик строит все ту же отвратительную гримасу. К тому же старик мой так глуп, что для него все едино - он считает одинаково «революционным» коммунизм и либерализм и, несмотря на все мои возражения, постоянно вменяет мне в вину, например, все гнусности английской буржуазии в парламенте!"
Впрочем, пока шла агитационная работа, всё это можно было терпеть. Что представляла собой агитация можно представить по двум речам Энгельса, которые были переработаны для печати в журнале "Rheinische Jahrbucher" под названием "Эльберфельдские речи". В первой из них раскрываются суть коммунизма и его преимущества в сравнении с капиталистическим укладом общества. Вторая описывает то, в чём будут состоять эти преимущества конкретно для Германии. Вот небольшой отрывок из второй речи, которая демонстрирует силу убеждения этих речей. Какое огромное влияние она могла оказывать на современников.
"Итак, если мы не желаем кровавого разрешения социального вопроса, если мы не хотим довести растущее с каждым днём противоречие между умственным уровнем и жизненным положением наших пролетариев до такой остроты, при которой, как подсказывает нам наше знание человеческой природы, это противоречие будет искать своё разрешение в применении грубой силы, в отчаянии и жажде мести, - тогда, господа, мы должны серьёзно и беспристрастно заняться социальным вопросом; тогда мы должны приложить все усилия к тому, чтобы поставить современных илотов в положение, достойное человека. И если кому-нибудь из вас, быть может, покажется, что возвышение прежде униженных классов не может произойти без снижения его собственного жизненного уровня, то следует помнить, что речь идёт о создании для всех людей таких условий жизни, при которых каждый получит возможность свободно развивать свою человеческую природу, жить со своими ближними в человеческих отношениях и не бояться насильственного разрушения своего благосостояния; следует помнить, что то, чем придётся пожертвовать отдельным людям, есть не истинно человеческое наслаждение жизнью, а лишь обусловленная нашим дурным устройством видимость наслаждения, нечто такое, что противно разуму и сердцу тех, кто ныне пользуется этими мнимыми преимуществами. Мы вовсе не хотим разрушать подлинно человеческую жизнь со всеми её условиями и потребностями, наоборот, мы всячески стремимся создать её".
Особый интерес у публики возымели практические примеры реализации коммунистических принципов. Специально для освящения этого вопроса Энгельс на основании английских материалов пишет статью «Описание возникших в новейшее время и ещё существующих коммунистических колоний». В ней он приводит примеры существующих в мире коммун. К слову, большая часть их появлялась на основании религиозных воззрений участников.
Но благоприятная ситуация не могла сохранятся долго. К февралю 1845 прусское правительство обратило внимание на распространение странных идей на подвластной территории. Начались запреты на собрания и даже их разгон. Многие праздные интересующиеся решили, что коммунистические встречи становятся слишком опасными. В этой ситуации оставаться в Пруссии уже не имело большого смысла. Тем более, что к тому времени возникла новая идея о переводе на немецкий язык основных трудов социалистов Сен-Симона, Фурье и других.
У Маркса же ситуация складывалась не так благополучно. Всё это время он продолжал налаживать связи с французскими социалистами и коммунистами. Но под давлением Прусского правительства французы приняли решение о высылке Маркса из Парижа вместе с семьёй. Переезд происходил в спешке. Новым местом жительства был выбран Брюссель. Здесь его также ждал холодный приём. Бельгийское правительство взяло с Маркса обязательство не печатать политических статей.
5 апреля Энгельс также выезжает в Брюссель. Совместно с Марксом они продолжают устанавливать связи с представителями немецкой эмиграции и местными социалистами. Летом 1845 года Маркс и Энгельс совершают поездку в Англию, где налаживают отношения с чартистами и собирают необходимый для работы материал. А уже с сентября начинается работа над ещё одним важным совместным трудом: "Немецкая идеология".
Продолжение следует...