можно
он лежал на моих коленях, всей своей непоколебимой механической тяжестью и пах стариной
он был настолько настоящим, что я была готова начать сомневаться в своей реальности
он был совершенным объектом
она сделала это снова, взяла и перекроила мою жизнь
это было не сложно, как любая Ведьма она чувствовала возможность и пользовалась этим не таясь
-- я должна подсадить [ее.../меня!] на этот наркотик, -- не без гордости сообщила она совершенно постороннему человеку
он, понимающе кивнул, соглашаясь
с ней все соглашались, или немедленно вычёркивались из ее жизни
там было довольно толпливо, в этом отсеке исключённых
пленка это между тобой и Светом, цифры все рутинное волшебство
ой) в этой фразе столь многое вывернуто на изнанку, что в пододеяльнике оказалась не только подушка, но и все комната...
мне нравиться фотографии с заваленным горизонтом
но когда сильно, когда выливается за грань, а не так, что бы глаз беспокоить
нравиться, когда небо наклонено, так создается ощущение, что оно течет
что все изменяется
а значит можно изменить
он был настолько настоящим, что я была готова начать сомневаться в своей реальности
он был совершенным объектом
она сделала это снова, взяла и перекроила мою жизнь
это было не сложно, как любая Ведьма она чувствовала возможность и пользовалась этим не таясь
-- я должна подсадить [ее.../меня!] на этот наркотик, -- не без гордости сообщила она совершенно постороннему человеку
он, понимающе кивнул, соглашаясь
с ней все соглашались, или немедленно вычёркивались из ее жизни
там было довольно толпливо, в этом отсеке исключённых
пленка это между тобой и Светом, цифры все рутинное волшебство
ой) в этой фразе столь многое вывернуто на изнанку, что в пододеяльнике оказалась не только подушка, но и все комната...
мне нравиться фотографии с заваленным горизонтом
но когда сильно, когда выливается за грань, а не так, что бы глаз беспокоить
нравиться, когда небо наклонено, так создается ощущение, что оно течет
что все изменяется
а значит можно изменить