Паштет и ветер, часть 5
Как обычно после перехода школа разукрашивается развешанными и разбросанными повсюду деталями гардероба - на всех батареях сушатся штаны, носки, куртки, ботинки и варежки. На стуле в коридоре сидит насупленный Никита в термобелье, а рядом с ним стоит Катя и отчаянно пытается уговорить его переодеться в сухое белье. Никита уже близок к плачу, потому что перед ним стоит неразрешимая дилемма - мама взяла с него слово не снимать никогда термобелья, а Павел Анатольевич дал команду переодеваться в сухое.
Кекс и Антон собираются в магазин, принимают заказы на шоколадки, газировку и прочие сладкие мелочи. Кому-то надо докупить хлеб и печенье к чаю. Начинается мое дежурство. Дежурство - это такая повинность, с одной стороны все проходят через дежурство, с другой это достаточно тоскливо - сидеть на кухне, когда все вместе отдыхают или чем-то заняты. Дело даже не в том, что нужно рано встать, приготовить завтрак, обед и ужин, а в том, что на эти сутки ты отрываешься от отряда. Но ничего не поделать.
Вообще, когда я дежурю, то обычно выгоняю всех из кухни, чтобы не мешали. Палыч всегда ругается на меня за это, мол, я веду себя непедагогично. В этом году у меня очень удачная команда, поэтому, несмотря на то, что кошеварю я все же сама, Серега и Полина очень помогают. Обед готовится довольно быстро. Сразу после обеда мы начинаем повторять концерт.
Палыч ставит камеру на стул. Местных жителей забыли предупредить и народу в зрительном зале почти нет. Зато есть настоящая сцена, напротив которой стоит большая ёлка. Мы еще только вкатываемся в агитпоходовскую жизнь, в концерт. Первый концерт - это всегда такая проба, после первого концерта в программу нередко вносятся коррективы. Второй концерт тоже редко проходит без шероховатостей.
К крайнему концерту все встает на свои места. Так уж получилось, что в этом году этот концерт оказался крайним. Более того, он оказался единственным концертом, который мы сняли на видео. После концерта народ разбредается отдыхать, а я иду готовить ужин.
Из года в год меню в нашем агитпоходе не меняется. Поэтому во второй день у нас на ужин галушки. Когда я пошла в свой первый агит, я очень удивлялась, увидев в меню галушки. В моем понимании галушки, которые нужно замешивать и лепить, а потом еще и варить, не очень-то подходили для походных условий - слишком уж хлопотно. Но все оказалось просто и банально, как блин. Галушки в нашем агитпоходе - это нечто особенное. Это картошка и макароны, сваренные в одной кастрюле. Блюдо на любителя. С этими галушками у меня во втором моем агитпоходе случился казус...
Плита в школьной кухне греет очень плохо. Только мы об этом не знаем, потому что обед повара приготовили уже к нашему приходу и мы только накрывали на стол. После концерта мы ставим греть воду и закидываем в нее картошку. Через час вода чуть теплая. Еще через час просто теплая. Время идет, а вода закипать не думает, как будто достигнув некоторой температуры она просто перестала греться. Палыч несколько раз приходит и спрашивает как дела, но мы только разводим руками - плита старая и действительно греет очень плохо. Палыч приносит наш электрический чайник и мы начинаем кипятить воду в чайнике, а потом выливать ее в кастрюлю, в надежде, что так вода закипит быстрее. Только вода кажется совсем не хочет кипеть. К нашему счастью от обеда осталось много второго и мы кормим ребят гречкой с тушенкой. И по-прежнему надеемся, что эти несчастные галушки все же сварятся. Часов через шесть вода все-таки вроде бы закипела и мы радостно высыпаем в кастрюлю макароны. Кажется, это было фатальной ошибкой. Потому что процесс кипения тут же останавливается и этот кулинарный шедевр продолжает медленно доходить в теплой воде. Макароны и полусваренная картошка киснут в теплой воде. К середине ночи, когда мы уже закончили вечернее мероприятие, галушки превратились в сплошной крахмальный клейстер, в котором плавали сыроватые макароны. Мы выключаем плиту и идем спать. С утра пораньше я встаю и в одиночестве отправляюсь на кухню спасать это блюдо. Завтрак готовить не в чем - самая удобная кастрюля занята нашим чудо-варевом, да и нет надежды быстро раскочегарить плиту. Поэтому я просто достаю большую сковороду (какая удача, что она вообще есть на кухне!), плюхаю на нее пачку сливочного масла, и слив воду из нашего клейстера, пытаюсь довести это, с позволения сказать, блюдо до состояния готовности. Чтобы хотя бы макароны не хрустели на зубах. Короче галушки не удались. Часть ребят тогда все-таки мужественно ели эту крахмальную массу, а часть доели остатки вчерашнего обеда и залили это молоком, трехлитровую банку которого нам презентовала сердобольная женщина-повар.
В тот год я зареклась дежурить во второй день, потому что большего кулинарного фиаско в моей жизни, наверное, не было никогда. А в этом году я просто забыла об этом и меня поставили дежурить во второй день. К счастью, в селе Телегино кухня новая и плита греет хорошо. Но галушки я все равно готовлю с большой осторожностью. Перво-наперво я выгоняю всех из кухни, чтобы в случае чего остаться со своим позором наедине. Вроде бы все варится как следует. Наши разбрелись по школе. Шебутной пристает к Палычу, чтобы тот дал ему свечки-таблетки для чего-то секретного. Девчата устроили на сцене в столовой, где только что был концерт, дискотеку. Неожиданно перед ужином в кухне появляется Шебутной и просит у меня посуду. Заметив на полке рюмки, он издает радостный вопль, наливает в две рюмки чай и выставляет их на отдельно стоящий стол. Туда же отправляются зажженные свечи и две тарелки галушек. Я предлагаю ему заменить галушки на гречку, оставшуюся от обеда, но Шеба не соглашается. Итак, предстоит романтический ужин для двоих - Шеба ухаживает за Катей Рыжовой.
Ребята очень быстро включаются в красивую игру, в столовой гасят свет, так что помещение освещается только неярким теплым светом свечей-таблеток. Кто-то включает какую-то романтическую музыку, народ постепенно собирается в столовой. Новость о предстоящем романтическом свидании Кати и Шебы распространяется молниеносно, но Катя ничего об этом не знает. Шеба приводит Катю к столовой, закрыв ей глаза. На пороге, Пашка отнимает руки, а Катя, увидев, всю обстановку, начинает плакать, растроганная. Ребята толпятся за спиной у Шебы с Катей и поют песню. Наконец, влюбленные усаживаются за свой стол, остальные ребята тоже рассаживаются за общий стол немного поодаль. Я стою за стойкой, изображая бармена, а девчата-дежурные разносят еду. Неожиданно ко мне подходит Катя со словами «Клаша, а положи мне еще галушек, очень вкусно!». Это настолько неожиданно, что у меня вырывается «Врешь!», на что Катя очень растерянно отвечает, что ей правда понравилось.
После ужина, после того, как убрана посуда, мы идем на вечернее мероприятие. Сегодня запланирована игра «Город тишины».
В агитпоходах время от времени мы играем в такие игры, целью которых является сплочение коллектива. Эти игры очень похожи на психологические тренинги и иногда результат может оказаться совершенно непредсказуемым. В мой первый агитпоход мы играли в игру «Ночь триффидов». В тот год ходило очень много школьников и мало взрослых, поэтому меня, как одну из самых старших, привлекли мастерить игру. Когда я прочитала правила игры, я испугалась, потому что игра построена так, что совершив вполне невинную ошибку, любой из игроков может оказаться в позиции предателя. Когда играешь в такие игры где-то на тренинге, с чужими людьми это не так страшно. Здесь же совсем иная ситуация. Человек, оказавшийся невольно в роли предателя - как он будет чувствовать себя потом? Как отряд будет смотреть на него? В тот год я была потрясена тем, что наши дети играли так, словно они знали заранее, что нужно сделать. Слабины не дал никто. Никто не предал друзей. Все сработали именно так, как надо. Я и теперь думаю, что было бы, если бы кто-то ошибся, что было бы, если бы я играла и ошиблась. К счастью, в отряде не бывает случайных людей. Все случайные отсеиваются еще на этапе подготовки.
В этом году игра менее сурова, но тоже требует сплоченности и взаимодействия.
Играет гораздо больше старших и старичков, поэтому поначалу игра идет достаточно легко. К концу игры нам становится все труднее справляться с заданиями, но все-таки мы побеждаем.
Часть народу отправляется спать, часть идет с Палычем на кухню слушать песни. Я заползаю в спальник, потому что с утра дежурить, и проваливаюсь в сон.
Я в Google+