Последний страх
Девушки часто рисуют эскизы будущих свадебных платьев в своих фантазийных альбомах. И легко отвечают на вопрос, какие цветы составят их свадебный букет. Потом. Когда-нибудь. Но даже такое скучное знание предмета с большинства из них не снимает ответственности за то, что в сущности не многие из них по-настоящему о чем-то мечтают. А ведь мысли-обезьянки в головах настоящих фантазеров с легкостью становятся буквальными реальностями.
Я мечтала о друге, с которым всегда интересно и радостно. Интересно всегда, в любую секунду. Интересно вернуться домой, вдвоем сесть в домашних растянутых футболках, смотреть друг на друга и приветствовать окончание дня. А потом выяснится, что в доме нет какой-то самой ненужной мелочи, вроде чеснока. Тогда оба радостно подскакивают, натягивают джинсы и мчат в магазин. Не за чесноком, а просто. Потому что интересно в принципе не расставаться, а что делать в этом нерасстовании - капаться уже неинтересно, ведь делать вместе можно все, что угодно. Смеяться у полки с творогом, например. Потому что слева или справа обязательно будет рыскать в поисках обезжиренной сметаны какой-нибудь характерный персонаж. Или над нелепой упаковкой, какими в изобилии радуют нас сегодня производители. Или над грамматическими ошибками мерчендайзеров. Шутки настолько свои, одни на двоих, что цепляются за любой повод, а вы синхронно улыбаетесь одному и тому же, не сговариваясь. Потому что друг с другом интересно абсолютно все, тем более, смеяться.
И за ужином, для которого вообще не нужен был этот чеснок, интересно быть вдвоем взахлеб. Потом растягивать взахлеб чаем, еще подогнуть под себя ногу так, чтобы было удобно сидеть, и тогда можно вообще больше никуда не торопиться.
Еще этот мой прорисованный фантазиями мужчина очень умный. Можно долго собираться с мыслями, чтобы сообщить ему о своих планах, вернее, об отсутствии плана. «АаааА..ааА», - выдается поток мысли. Он внимательно слушает. Он вообще не болтлив и умеет слушать. Потому что - и ты в это веришь - ему интересно. А потом выдает: «АzgfКвлк434папFвDD», и ты вообще не понимаешь, откуда он все это взял. Откуда в мозге, который тоже человеческий, просто потяжелее, все эти буквы и цифры, и как он все это так легко придумал, ты не знаешь. Но становится еще интересней. С этим новым знанием еще легче, еще веселей живется.
Еще с тем любимым другом, о котором я всегда мечтала, вообще ничего не страшно. Не страшно за своих родителей и их старость. Не страшно за свой завтрашний день - последнее даже пресно, но все же. Вот когда действительно не страшно вообще больше ничего: испытывать себя, менять жизнь, прическу, привычки. Может быть, я вообще ничего не знала о любви, и все, что было до «мне с тобой совсем не страшно» было только репетицией. Может быть, даже сейчас это все какая-то большая подготовка перед самым главным, к чему все равно пришлось бы готовиться… и поэтому нужно потихоньку становиться бесстрашной.
Не время за полночь заставляет выдернуть из-под себя ту ногу, которая была под попой во время ужина, чтобы сменить стул на его колени, а потребность куда-то в любимую шею повествовать о том, что все - этот ужин, этот счастливый день, эти новые, прекрасные истины, которые ты благодаря ему познала - все подготовка. А он в ответ: «fdgfdFGАПДП544ы». Но его слова понятны, он все объясняет так, как будто правда что-то такое знает, чего не знаешь ты. И пока его не спросишь, он не будет лезть с советами и назиданием, это вообще не его стиль. Но стоит обратиться за помощью, как у него найдутся для тебя крепкое объятие, теплое слово и какая-то настоящая спасительная правда.
Хотя я вру, конечно, про ничего не страшно. С тех пор, как я встретила своего любимого человека со смелой душой, большим сердцем, со всем его предельным вниманием ко всему в моей/нашей жизни, моего безальтернативного, самого лучшего, один страх, один единственный, все же заставляет по-настоящему бояться: страх расставания - того, которое людям без достаточных сил и веры с земли кажется последним. Что за 50 лет или даже за 100, что мы собираемся быть рядом друг с другом, мы не насмеемся. Не начитаемся друг другу вслух. Не налетаемся в самолетах. Не набудемся вместе.
Или все-таки…. Или все-таки можно смочь еще на земле разбить себя, преодолеть самость, преодолеть разъединение, прожить отведенные годы в любви, заботе, проникновении… и тогда повстречаться еще, и тогда вообще, никогда-никогда не расставаться?
Я мечтала о друге, с которым всегда интересно и радостно. Интересно всегда, в любую секунду. Интересно вернуться домой, вдвоем сесть в домашних растянутых футболках, смотреть друг на друга и приветствовать окончание дня. А потом выяснится, что в доме нет какой-то самой ненужной мелочи, вроде чеснока. Тогда оба радостно подскакивают, натягивают джинсы и мчат в магазин. Не за чесноком, а просто. Потому что интересно в принципе не расставаться, а что делать в этом нерасстовании - капаться уже неинтересно, ведь делать вместе можно все, что угодно. Смеяться у полки с творогом, например. Потому что слева или справа обязательно будет рыскать в поисках обезжиренной сметаны какой-нибудь характерный персонаж. Или над нелепой упаковкой, какими в изобилии радуют нас сегодня производители. Или над грамматическими ошибками мерчендайзеров. Шутки настолько свои, одни на двоих, что цепляются за любой повод, а вы синхронно улыбаетесь одному и тому же, не сговариваясь. Потому что друг с другом интересно абсолютно все, тем более, смеяться.
И за ужином, для которого вообще не нужен был этот чеснок, интересно быть вдвоем взахлеб. Потом растягивать взахлеб чаем, еще подогнуть под себя ногу так, чтобы было удобно сидеть, и тогда можно вообще больше никуда не торопиться.
Еще этот мой прорисованный фантазиями мужчина очень умный. Можно долго собираться с мыслями, чтобы сообщить ему о своих планах, вернее, об отсутствии плана. «АаааА..ааА», - выдается поток мысли. Он внимательно слушает. Он вообще не болтлив и умеет слушать. Потому что - и ты в это веришь - ему интересно. А потом выдает: «АzgfКвлк434папFвDD», и ты вообще не понимаешь, откуда он все это взял. Откуда в мозге, который тоже человеческий, просто потяжелее, все эти буквы и цифры, и как он все это так легко придумал, ты не знаешь. Но становится еще интересней. С этим новым знанием еще легче, еще веселей живется.
Еще с тем любимым другом, о котором я всегда мечтала, вообще ничего не страшно. Не страшно за своих родителей и их старость. Не страшно за свой завтрашний день - последнее даже пресно, но все же. Вот когда действительно не страшно вообще больше ничего: испытывать себя, менять жизнь, прическу, привычки. Может быть, я вообще ничего не знала о любви, и все, что было до «мне с тобой совсем не страшно» было только репетицией. Может быть, даже сейчас это все какая-то большая подготовка перед самым главным, к чему все равно пришлось бы готовиться… и поэтому нужно потихоньку становиться бесстрашной.
Не время за полночь заставляет выдернуть из-под себя ту ногу, которая была под попой во время ужина, чтобы сменить стул на его колени, а потребность куда-то в любимую шею повествовать о том, что все - этот ужин, этот счастливый день, эти новые, прекрасные истины, которые ты благодаря ему познала - все подготовка. А он в ответ: «fdgfdFGАПДП544ы». Но его слова понятны, он все объясняет так, как будто правда что-то такое знает, чего не знаешь ты. И пока его не спросишь, он не будет лезть с советами и назиданием, это вообще не его стиль. Но стоит обратиться за помощью, как у него найдутся для тебя крепкое объятие, теплое слово и какая-то настоящая спасительная правда.
Хотя я вру, конечно, про ничего не страшно. С тех пор, как я встретила своего любимого человека со смелой душой, большим сердцем, со всем его предельным вниманием ко всему в моей/нашей жизни, моего безальтернативного, самого лучшего, один страх, один единственный, все же заставляет по-настоящему бояться: страх расставания - того, которое людям без достаточных сил и веры с земли кажется последним. Что за 50 лет или даже за 100, что мы собираемся быть рядом друг с другом, мы не насмеемся. Не начитаемся друг другу вслух. Не налетаемся в самолетах. Не набудемся вместе.
Или все-таки…. Или все-таки можно смочь еще на земле разбить себя, преодолеть самость, преодолеть разъединение, прожить отведенные годы в любви, заботе, проникновении… и тогда повстречаться еще, и тогда вообще, никогда-никогда не расставаться?