Вестник чревоугодия. Кафе "Белочка" в Архызе
Есть на Кавказе три самых известных горных курорта - Архыз, Домбай и Терскол-Приэльбрусье.
И везде я был, мёд пиу-пиу.
Самые большие заочные ожидания были у меня от Архыза, но в итоге он впечатлил меня менее вторых двух.
Не-не, это ни в коем случае не значит, что он плох - Господь упаси.
В Домбае мне понравилось смешение колоритов и аналогии с Андоррой.
Терскол - место суровое, порой непричесанное, но оно и не кичится - оно для своих, для тех кто знает. Суровая мужская романтика, песни Высоцкого, люди в полном альпинистском облачении. "Кто здесь не бывал, тот сам себя не испытал".
Слоган "выше в Европе не катаются" - намек на Эльбрус, самую высокую гору Европы.
И в Домбае, и в Терсколе силен национальный фактор - основную мазу держат национальные мафии, карачаевцы и балкарцы соответственно.
А Архыз, особенно на их фоне, открыто интернациональный. И такой, более широкий - заходи кто хочет, селись кто хочет.
С одной стороны это хорошо - нет напряженности и передела сфер влияния. С другой стороны - как-то теряется колорит. Всё-таки это Кавказ, со всей его многослойностью, а так он получается слишком уж рафинированным.
Хотя вот уж что роднит абсолютно все места региона, так это еда.
Скажем абсолютно везде продают варенья из сосновых шишек и иголок, зеленый мед, варенье из грецких орехов.
Из супов первенство держат лагман и шулюм.
А самое расхожее блюдо - хычины. Просто едовой бренд региона.
Первый раз слово хычин я узнал, как это ни странно, в Тульской области, поселок Иншинский.
Там продавали нечто, именуемое хычином. На вопрос "а это вообще чё?", последовал надменный и несколько брезгливый ответ - "это хычин, пирог с мясом", типа стыдно, молодой человек, не знать таких вещей, которые любой нанайский школьник уже знает назубок, хоть в три ночи его с похмелья разбуди да спроси.
Тамошний хычин оказался обыкновенным беляшом - жирным, ватным, с запахом вокзала и вагонного тамбура, хотя и вполне съедобным.
Но только здесь, на Кавказе, я узнал, что такое настоящий хычин, а не то, что они за него выдавали.
Хычин достаточно плоский, печется на плоской жаровне, напоминающей блинницу, и не ограничивается одним только мясом - с не меньшей частотой и популярностью делаются хычины и с сыром, и с зеленью.
Зелень - вот прямо грубого помола, сочная такая.
На всех дорогах, на всех остановках - это такой весьма удачный способ перекусить, перехватить хычин. Он сытный.
В Архызе меня тоже догнал голод, который, известно, не тетка, и в лес не убежит.
Кафешек достаточно много, в целом совершенно однотипные - шулюм да хычин, вот и пища наша.
На качество еды, тем не менее, по региону жаловаться грех, готовить везде умеют хорошо. Поэтому можно без опаски идти куда угодно.
Смотрю - кафе "Белочка". Почти "Белая горячка".
Туда и заглянул.
Есть в кафешках в подобных местах особый кайф - во-первых совершенно точно свежая еда, а во-вторых - сумасшедшей красоты виды из окон.
Сидишь в избушке, запах сосен, кругом горы, невыразимо, как всегда, прекрасные.
Благоухают травы, горные чаи.
И даже Путин, что-то бубнящий по телевизору, так и тот вписывается в интерьер - люди там какой-то совершенной херней занимаются, кто-то кого-то убил, кто-то на кого-то напал, кто-то кого-то взорвал, печаль скорби и смерти на всех телевизионных лицах - а я сижу среди гор в кафешке, чувствую ликование близкого чревоугодия, и понимаю, что я их всех, демонов в телевизоре, оказался мудрее
Как и в любом месте - торгуют своими снадобьями да сластями.
Настойка мухоморов - в идеале от ревматизма, но на Руси испокон века использовали как средство травить бухающих мужей - ставит "черная вдова" настойку мухоморов на спирту, и строго-строго-настрого мужу наказывает ее не пить.
Алкоголик ее, естественно, выпивает - и богу душу, кеды в угол.
А жена вроде как и не при чем.
"Двух глаз и руки на груди покоятся прохладно.
Вдова от горя бигуди забыла снять, да ладно, всё под платком.
Река и пыль, фальшивый крик кларнета, а над рекой горит ковыль.
"Жаль, песня не допета", - сказал над гробом друг-артист,
Привычный к мизансценам." (с)
Так, вас, конечно-же, интересует, чего-же я заказал? (Прямо Веня Ерофеев вспоминается)
Лагман вестимо, он оказался очень хорош - с гроздьями домашней, яичной лапши, с жаром перца, с мясом без жадности.
На питие взял суусаб - это по-сути айран, подсоленный кефир, вместе с минералкой, взбитый до газированный пены - напиток богов, да еще в щедрой пивной кружке.
Но больше всего меня покорил хычин - с ботвой.
Ага, как в том анекдоте, впору спросить - "а чё ваще за ботва?!". Докладываю - ботва свекольная.
Вкусно! Прямо очень.
Хычин щедрый, сверху, прямо как в аджарский хачапури, дополнительный шмат масла
Блинов еще взяли с малиновым вареньем, но вот блины, надо сказать, я лучше делаю
А в остальном - лагман ошпарил душу, прямо как парная в бане - подготовил душу до восприятия вечных нравственных категорий, возвысил ее, а хычин лег на уже возвышенную душу, и ботва проросла на благодатной почве моей души, золотыми россыпями цветов удовольствий.
Из Архыза уезжал я просветленный. Даром что "Белочка" - белочка-белочкой, а удалая. Не белочка есть прицел познания, а ее содержимое, Козьма Прутков говаривал - в корень зри, вот я и узрил.
И хычин с ботвой тому венец творения. Аминь. Такая вот ботва.