Флеш-моб
Водящий выбирает у желающего из профиля какие-либо интересы, и желающий у себя подробно расписывает, что и почему и как.
annika_fluffy одарила меня любопытством о:
Гуляй-Поле, огонь и ветер, приручать и бросать, пересечение границ, структура хаоса, унылое говно
1. Гуляй-Поле
Ныне лишь облцентр в Запорожской области, рядом с которым родился мой дед (родовой хутор Жолтый перестал существовать - старики умерли, молодежь уехала, хаты обвалились).
Единственная территория мира, где существовало, пусть и недолго, государство, в котором анархия была государственным строем, и при этом анархия вовсе не означает разгула бесчинств.
Одно из ключевых мест Гражданской войны вековой давности.
Для меня это романтика. Романтика вольности, буйства, разгульства. Во мне силен внутренний гайдамак, бунтарь, разбойник, кто-то очень буйный, реактивный, тоскующий о войне, оружии, пороховом дыме. Это такой, внутренний Арес, бог войны, упрятанный, вопреки его воле, на пенсию. Скучающий Портос, "я дерусь потому что дерусь".
Это одни из самых красивых лично для меня мест - я родился тут рядом, мне навечно эти вольные степи с запахом горящей травы будут милее всего.
Поэтому мало того, что это романтика - в конце концов и кубинские геррильос это тоже романтика, но это романтика близкая мне в буквальном смысле по крови. Мои предки были гуляйпольскими. И - кровь говорит тогда, когда дух спрашивает - я чувствую самую сильную связь именно с этими местами. В каком-то смысле - моя Родина - она здесь.
Я мало привязан к каким-то материальным ритуалам, но для меня было в свое время делом чести набрать в бутылку земли из Гуляй-поля, и привезти ее к могиле, точнее ячейке колумбария, Нестора Махно в Париж, как дань памяти главному гуляйпольскому романтику.
Виктор Суворов-Резун, выдержки из "Аквариума":
Были времена! Но прошли. А ведь были же. Была Красная Армия, а против нее Белая армия. А еще была Зеленая армия. Командовал ею батько Фома Мокроус. Хорошо зеленые воевали. Да вот беда - поверили красным, соединились с ними в Красно-зеленую армию. Тут им и конец пришел. А армия снова Красной называться стала.
Хорошие были времена. Захотел к красным - пожалуйста. Не захотел - можешь к белым убежать или еще каким. Много всяких было: григорьевцы, антоновцы, петлюровцы.
А лучше: Революционно-повстанческая армия Украины - РПАУ. РПАУ - это Армия и государство. Философия простая: роль государства - защищать население от внешних врагов. Это и все. Внутри государства - каждый сам себе государь. Делай что хочешь, - только других не обижай. Если враги нападут, государство армию выставляет - только добровольцы. Не хочешь за свою свободу воевать - будь рабом. Вот такие были порядки в РПАУ.
У нас на хуторе все старики те славные времена помнят. И руководителя той армии помнят - Нестора Ивановича Махно. Говорят старики, что Нестор Иванович совсем не таким был, как его в кино красные показывают. Говорят, он был парнем молодым. Я потом в энциклопедии проверял. Не врут старики: в восемнадцатом году Нестору Ивановичу тридцати лет не было. Волосы у него длинные были, правда. По плечам распущены. Мужики его святым почитали.
Крестились, увидев.
Едет Нестор Иванович по Екатеринославу на четверке вороных. Хмур. Дума великая в глазах его. Четверкой вороных Великий Немой правит. Хромает Нестор Иванович, верхами не ездит: на тачанке, рядом с пулеметом. А Великий Немой завсегда рядом. Он батьке Махно и кучер, и ординарец, и телохранитель, и придворный палач: приговоры Нестора Ивановича совсем короткие.
Едет Нестор Иванович - мужики в пояс кланяются, свой он: крестьянский царь. На тачанке его пулеметной сзади серебряными гвоздиками девиз выбит: "Эх, не догонишь!". Спереди - "Эх, не возьмешь!". А рядом с батькиной тачанкой верхами: батько Макета, Николай Мельник, Гришка Антихрист, Никодим Пустовойт да Лев Андреевич Задов - начальник разведки.
Разведка в РПАУ на уровне высших мировых стандартов стояла. В невыгодных условиях Махно никогда боя не принимал. Уходил. Исчезал. Армия его рассыпалась. Пушки, пулеметы по оврагам да буеракам, кони на лугах пасутся, тачанки пулеметные девок на ярмарку возят. Мужики по дворам сидят. На солнышке. Улыбаются.
Махновская армия от всех других юмором острым отличалась да улыбками.
Сам Нестор Иванович - большой шутник был. Дума великая на челе его, а в глазах бесенята озорные. За хорошую шутку жаловал он, как за победу в бою.
Лихо Нестор Иванович воевал! В одну ночь собирал он всю свою армию в кулак и бил тем кулаком внезапно по самому уязвимому месту. В армии его семнадцать кавалерийских дивизий было. Трепетали города от грохота копыт его конницы. А если удача против него, свистнет батько - и вновь его армия рассыпалась, затаилась, до первой темной ночки исчезла.
Неуязвим был батько Махно. Но красным поверил. Зря, батько, поверил.
Нашел, кому верить. Махновская кавалерия вместе с красными в Крым ворвалась белых резать. А как белых порезали, развернулась внезапно Первая Конная армия против своего союзника. Конная армия. Голая степь. Конец ноября двадцатого года. Конная армия. Лавина. Грохот копыт на десятки верст. Степь уже морозом прихватило. Степь вроде бескрайнего бетонного поля. От горизонта до горизонта. Красные не стреляли и даже "ура" не кричали. Десятки тысяч клинков со свистом вылетели из ножен, засверкали на солнце. И пошла Конная армия. И пошла. Вой и свист. Человек в толпе звереет. И лошадь звереет. Пена клочьями. Кони - звери! Люди - звери! Свист клинков. Блеск нестерпимый.
Грохот копыт. Кавалерийские дивизии красных большим крюком махновскую армию обходят, отрезая пути, а вся Конная армия в лоб. Галопом. Внезапно. Против союзника! Руби! Даешь! Отдельная кавалерийская бригада особого назначения пленных тут же клинками рубит и своих тоже. Тех, кто в бою не звереет. Руби! Развернул Нестор Иванович триста восемьдесят пулеметных тачанок.
Четыреста шестнадцать его пулеметов стегнули Первую Конную армию свинцовым ураганом. Но поздно. Поздно. Кому ты, Нестор Иванович, поверил? Поздно.
Никогда ты боя в неравных условиях не принимал. Уходил, а тут куда же уйдешь от союзника? Руби! Захлебнулась 6-я кавалерийская дивизия красных собственной кровью. Трупов - горы. Раненых нет. Раненых кони топчут: Первая Конная армия лавиной идет! Ей не время своих раненых обходить. Руби! Зря ты, Нестор Иванович, им поверил. Зря. Я бы им не поверил. Я им и сейчас не верю.
Знаешь, Нестор Иванович, я бы к красным служить не пошел. Я бы под твои черные знамена. Да нет тебя, и нет других армий, кроме Красной. И никуда не убежишь. Прошли те славные времена.
В принципе, мало что изменилось. Каждый сам себе банду вербует. Только называется это - не банда, а группа. Правда, что группы друг друга шашками не секут, но от этого разве легче? Раньше хоть ясно было, кто белый, кто зеленый. А сейчас каждый себя для удобства к красным причисляет. Но каждый красный остальным красным не верит. Другие красные для него союзники, как Первая Конная армия для батьки Махно союзником была.
Плохие времена. Все товарищи. Все братья. А когда человек человеку друг, товарищ и брат, как тут угадаешь откуда по тебе удар нанесут? Откуда лавина внезапно развернется и затопчет тебя копытами?
2. Огонь и ветер
С ранних лет я видел сон, стену огня на горизонте, вестник надвижения чего-то грозного и опьяняющего.
Я и сейчас его вижу.
Я же говорил, что я, обладая фантазией, могу создавать практически материальные образы так, что никакого ЛСД не надо? Долгое время я думал, что так умеют все, и как-то не понимал зачем людям наркотики.
Это для меня ощущение определенной энергетики, неуязвимости. Когда я в дороге - я огонь и ветер. Жаркий и неуязвимый. Выход на определенную кочевую волну.
Я не люблю высокопарных разговорах о прошлых жизнях, но я верю, что существуют какие-то механизмы коллективной памяти рода, народа, семьи, определенная энергия - в энергии огня и ветра во мне просыпается весь мой кочевой пласт культуры. Я разом ощущаю себя ловким, умелым и смышленым в кочевом быте, при том что, спроси меня - а откуда я это знаю? Откуда я это умею? У меня нет ответа. Логикой на эти вопросы не ответить.
Я что-то помню такое, что было до меня, или не совсем мной.
3. Приручать и бросать
Это мой внутренний Снусмумрик.
Если уходить в психологию, то есть такой термин - избегающий. Это те, кто боятся близкого чувственного контакта. Это то, о чем я говорил в Не делай это - сильный внутренний запрет на принадлежность к чему-то и сильный запрет на чувственную близость.
Чувственная близость опасна, потому что есть опыт пережитого предательства, а опыта безопасной, верной привязанности нет.
Поэтому в моей жизни чувственные отношения практически всегда происходили по одному сценарию - я, нуждаясь в чувственной близости, приручаю человека. Я умею это делать - во мне много принятия и терпения. Я приручаю его, даю ему ощущение верности и надежности.
Но потом происходит следующее - в какой-то момент у меня у самого просыпается привязанность, близость. А тут для меня территория опасности. И я, осознанно или неосознанно, человека бросаю. Если он мне близок - он мне опасен.
Это некая игра на упреждение - я бросаю человека первее, нежели он успеет бросить меня - чтобы потом не было столь больно. То есть больно будет и сейчас, но здесь я хотя бы эту боль планирую и успеваю себя обезболить, а дальше-то будет еще больнее.
Любовь - это боль, такая заложенная программа.
Именно поэтому я не продолжаю контакта практически ни с кем, с кем у меня были интимные отношения - как правило, прекращались они тоже по этому сценарию, оставив много боли и обид.
Приручать и бросать - как способ взаимоотношений, кроме которого я долгое время никакого больше не знал.
4. Пересечение границ
О, ну это то, что я больше всего люблю делать в жизни, как истинный Гермес.
Мир - это скопище миров. Вселенная - это множество Вселенных внутри.
Каждый человек, каждое явление, каждое место на карте, каждая идеология - это всё отдельные миры, в которых есть свои законы, закономерности, правила, традиции.
Я не люблю подчиняться законам только одного мира и жить в одном мире - я так с ума сойду, это тюрьма. Мне нравится смешивать миры и путешествовать в них.
Пересечение границ - это состояние близкое к оргазму. Это как заново переживаемый миг рождения - оставляешь шкуру прошлого мира и перемещаешься в новый. А там, как у Туве Янссон - "Вдруг- бац! и ты попадаешь в совсем новый мир, и нет никого, кому хочется спросить, где ты жил прежде"
Умение пересекать границы - это свобода.
Для меня страшно как не уметь этого делать, запершись в одном мире, так и увлечься только этим - это начинается бродяжничество, жизнь без памяти, как у птиц
5. Структура Хаоса
Как-то один мой добрый друг поделился со мной скорбью, у него умерла бабушка, к которой он был привязан.
Я не люблю стандартных слов - я предложил с ней попрощаться и отпустить ее. И сказал ему - не относись к этому слишком серьезно. Мы здесь всего-лишь кратковременные гримасы энергетических сгустков.
Он поделился со мной потом, что это были очень умиротворяющие и своевременные для него слова.
Мы живем в Хаосе. Всё, что мы считаем чем-то упорядоченным - это всё кратковременные гримасы энергетических сгустков. Если и есть какие-то закономерности - они как волны в море. Никогда не угадаешь рисунок моря.
Наверное это каждый замечал, кто наблюдал за морскими волнами - идёт волна, и кажется, что сейчас с мощью обрушится - а она гаснет, до берега не доходя. Или напротив - поднимется в секунду и сердито хлопнет в прибрежные камни.
Если я начинаю излишне рационализаторствовать - чаще всего это симптом скрытой тревоги. Я пытаюсь структурировать Хаос, загнать море в рамки.
Это то, что говорил Тайлер из Бойцовского клуба - в этом мире нет ничего вечного. Все потихоньку рассыпается. И еще - иногда незачем обязательно всё завершать, приводить в соответствие - иногда шарм именно в незавершенности, несовершенстве, выпадении из структуры.
Для меня это еще один мой не поддающийся логике способ бытия - доверять Хаосу. Чувствовать его. Доверять иррациональному.
Это то, о чем поделился в наблюдениях обо мне мой добрый друг - тот самый, опять же, кстати, уже упомянутый ( здесь, в комментах)- "обладает интуицией и преимущественно иррациональным способом познания. Логика работает, но и она будто изначально опирается на иррациональное".
Должен признаться - это одно из самого лестного, что я о себе слышал.
6. Унылое говно
Настя, а что ты не знаешь о унылом говне такого, чего могу тебе сообщить я? Унылое говно - это унылое говно.
Я не помню, почему поместил это в список своих интересов - по моему мне не терпелось забить в интересы все возможные 150, а фантазия уже отказывала.
Да-да, совершенно верно - очень многое из того, что я пишу, совершенно не обязательно является плодом долгих философских рассуждений.
Пожалуй эту фразу оставлю и как эпилог.
Хто следующий?
annika_fluffy одарила меня любопытством о:
Гуляй-Поле, огонь и ветер, приручать и бросать, пересечение границ, структура хаоса, унылое говно
1. Гуляй-Поле
Ныне лишь облцентр в Запорожской области, рядом с которым родился мой дед (родовой хутор Жолтый перестал существовать - старики умерли, молодежь уехала, хаты обвалились).
Единственная территория мира, где существовало, пусть и недолго, государство, в котором анархия была государственным строем, и при этом анархия вовсе не означает разгула бесчинств.
Одно из ключевых мест Гражданской войны вековой давности.
Для меня это романтика. Романтика вольности, буйства, разгульства. Во мне силен внутренний гайдамак, бунтарь, разбойник, кто-то очень буйный, реактивный, тоскующий о войне, оружии, пороховом дыме. Это такой, внутренний Арес, бог войны, упрятанный, вопреки его воле, на пенсию. Скучающий Портос, "я дерусь потому что дерусь".
Это одни из самых красивых лично для меня мест - я родился тут рядом, мне навечно эти вольные степи с запахом горящей травы будут милее всего.
Поэтому мало того, что это романтика - в конце концов и кубинские геррильос это тоже романтика, но это романтика близкая мне в буквальном смысле по крови. Мои предки были гуляйпольскими. И - кровь говорит тогда, когда дух спрашивает - я чувствую самую сильную связь именно с этими местами. В каком-то смысле - моя Родина - она здесь.
Я мало привязан к каким-то материальным ритуалам, но для меня было в свое время делом чести набрать в бутылку земли из Гуляй-поля, и привезти ее к могиле, точнее ячейке колумбария, Нестора Махно в Париж, как дань памяти главному гуляйпольскому романтику.
Виктор Суворов-Резун, выдержки из "Аквариума":
Были времена! Но прошли. А ведь были же. Была Красная Армия, а против нее Белая армия. А еще была Зеленая армия. Командовал ею батько Фома Мокроус. Хорошо зеленые воевали. Да вот беда - поверили красным, соединились с ними в Красно-зеленую армию. Тут им и конец пришел. А армия снова Красной называться стала.
Хорошие были времена. Захотел к красным - пожалуйста. Не захотел - можешь к белым убежать или еще каким. Много всяких было: григорьевцы, антоновцы, петлюровцы.
А лучше: Революционно-повстанческая армия Украины - РПАУ. РПАУ - это Армия и государство. Философия простая: роль государства - защищать население от внешних врагов. Это и все. Внутри государства - каждый сам себе государь. Делай что хочешь, - только других не обижай. Если враги нападут, государство армию выставляет - только добровольцы. Не хочешь за свою свободу воевать - будь рабом. Вот такие были порядки в РПАУ.
У нас на хуторе все старики те славные времена помнят. И руководителя той армии помнят - Нестора Ивановича Махно. Говорят старики, что Нестор Иванович совсем не таким был, как его в кино красные показывают. Говорят, он был парнем молодым. Я потом в энциклопедии проверял. Не врут старики: в восемнадцатом году Нестору Ивановичу тридцати лет не было. Волосы у него длинные были, правда. По плечам распущены. Мужики его святым почитали.
Крестились, увидев.
Едет Нестор Иванович по Екатеринославу на четверке вороных. Хмур. Дума великая в глазах его. Четверкой вороных Великий Немой правит. Хромает Нестор Иванович, верхами не ездит: на тачанке, рядом с пулеметом. А Великий Немой завсегда рядом. Он батьке Махно и кучер, и ординарец, и телохранитель, и придворный палач: приговоры Нестора Ивановича совсем короткие.
Едет Нестор Иванович - мужики в пояс кланяются, свой он: крестьянский царь. На тачанке его пулеметной сзади серебряными гвоздиками девиз выбит: "Эх, не догонишь!". Спереди - "Эх, не возьмешь!". А рядом с батькиной тачанкой верхами: батько Макета, Николай Мельник, Гришка Антихрист, Никодим Пустовойт да Лев Андреевич Задов - начальник разведки.
Разведка в РПАУ на уровне высших мировых стандартов стояла. В невыгодных условиях Махно никогда боя не принимал. Уходил. Исчезал. Армия его рассыпалась. Пушки, пулеметы по оврагам да буеракам, кони на лугах пасутся, тачанки пулеметные девок на ярмарку возят. Мужики по дворам сидят. На солнышке. Улыбаются.
Махновская армия от всех других юмором острым отличалась да улыбками.
Сам Нестор Иванович - большой шутник был. Дума великая на челе его, а в глазах бесенята озорные. За хорошую шутку жаловал он, как за победу в бою.
Лихо Нестор Иванович воевал! В одну ночь собирал он всю свою армию в кулак и бил тем кулаком внезапно по самому уязвимому месту. В армии его семнадцать кавалерийских дивизий было. Трепетали города от грохота копыт его конницы. А если удача против него, свистнет батько - и вновь его армия рассыпалась, затаилась, до первой темной ночки исчезла.
Неуязвим был батько Махно. Но красным поверил. Зря, батько, поверил.
Нашел, кому верить. Махновская кавалерия вместе с красными в Крым ворвалась белых резать. А как белых порезали, развернулась внезапно Первая Конная армия против своего союзника. Конная армия. Голая степь. Конец ноября двадцатого года. Конная армия. Лавина. Грохот копыт на десятки верст. Степь уже морозом прихватило. Степь вроде бескрайнего бетонного поля. От горизонта до горизонта. Красные не стреляли и даже "ура" не кричали. Десятки тысяч клинков со свистом вылетели из ножен, засверкали на солнце. И пошла Конная армия. И пошла. Вой и свист. Человек в толпе звереет. И лошадь звереет. Пена клочьями. Кони - звери! Люди - звери! Свист клинков. Блеск нестерпимый.
Грохот копыт. Кавалерийские дивизии красных большим крюком махновскую армию обходят, отрезая пути, а вся Конная армия в лоб. Галопом. Внезапно. Против союзника! Руби! Даешь! Отдельная кавалерийская бригада особого назначения пленных тут же клинками рубит и своих тоже. Тех, кто в бою не звереет. Руби! Развернул Нестор Иванович триста восемьдесят пулеметных тачанок.
Четыреста шестнадцать его пулеметов стегнули Первую Конную армию свинцовым ураганом. Но поздно. Поздно. Кому ты, Нестор Иванович, поверил? Поздно.
Никогда ты боя в неравных условиях не принимал. Уходил, а тут куда же уйдешь от союзника? Руби! Захлебнулась 6-я кавалерийская дивизия красных собственной кровью. Трупов - горы. Раненых нет. Раненых кони топчут: Первая Конная армия лавиной идет! Ей не время своих раненых обходить. Руби! Зря ты, Нестор Иванович, им поверил. Зря. Я бы им не поверил. Я им и сейчас не верю.
Знаешь, Нестор Иванович, я бы к красным служить не пошел. Я бы под твои черные знамена. Да нет тебя, и нет других армий, кроме Красной. И никуда не убежишь. Прошли те славные времена.
В принципе, мало что изменилось. Каждый сам себе банду вербует. Только называется это - не банда, а группа. Правда, что группы друг друга шашками не секут, но от этого разве легче? Раньше хоть ясно было, кто белый, кто зеленый. А сейчас каждый себя для удобства к красным причисляет. Но каждый красный остальным красным не верит. Другие красные для него союзники, как Первая Конная армия для батьки Махно союзником была.
Плохие времена. Все товарищи. Все братья. А когда человек человеку друг, товарищ и брат, как тут угадаешь откуда по тебе удар нанесут? Откуда лавина внезапно развернется и затопчет тебя копытами?
Click to view2. Огонь и ветер
С ранних лет я видел сон, стену огня на горизонте, вестник надвижения чего-то грозного и опьяняющего.
Я и сейчас его вижу.
Я же говорил, что я, обладая фантазией, могу создавать практически материальные образы так, что никакого ЛСД не надо? Долгое время я думал, что так умеют все, и как-то не понимал зачем людям наркотики.
Это для меня ощущение определенной энергетики, неуязвимости. Когда я в дороге - я огонь и ветер. Жаркий и неуязвимый. Выход на определенную кочевую волну.
Я не люблю высокопарных разговорах о прошлых жизнях, но я верю, что существуют какие-то механизмы коллективной памяти рода, народа, семьи, определенная энергия - в энергии огня и ветра во мне просыпается весь мой кочевой пласт культуры. Я разом ощущаю себя ловким, умелым и смышленым в кочевом быте, при том что, спроси меня - а откуда я это знаю? Откуда я это умею? У меня нет ответа. Логикой на эти вопросы не ответить.
Я что-то помню такое, что было до меня, или не совсем мной.
3. Приручать и бросать
Это мой внутренний Снусмумрик.
Если уходить в психологию, то есть такой термин - избегающий. Это те, кто боятся близкого чувственного контакта. Это то, о чем я говорил в Не делай это - сильный внутренний запрет на принадлежность к чему-то и сильный запрет на чувственную близость.
Чувственная близость опасна, потому что есть опыт пережитого предательства, а опыта безопасной, верной привязанности нет.
Поэтому в моей жизни чувственные отношения практически всегда происходили по одному сценарию - я, нуждаясь в чувственной близости, приручаю человека. Я умею это делать - во мне много принятия и терпения. Я приручаю его, даю ему ощущение верности и надежности.
Но потом происходит следующее - в какой-то момент у меня у самого просыпается привязанность, близость. А тут для меня территория опасности. И я, осознанно или неосознанно, человека бросаю. Если он мне близок - он мне опасен.
Это некая игра на упреждение - я бросаю человека первее, нежели он успеет бросить меня - чтобы потом не было столь больно. То есть больно будет и сейчас, но здесь я хотя бы эту боль планирую и успеваю себя обезболить, а дальше-то будет еще больнее.
Любовь - это боль, такая заложенная программа.
Именно поэтому я не продолжаю контакта практически ни с кем, с кем у меня были интимные отношения - как правило, прекращались они тоже по этому сценарию, оставив много боли и обид.
Приручать и бросать - как способ взаимоотношений, кроме которого я долгое время никакого больше не знал.
4. Пересечение границ
О, ну это то, что я больше всего люблю делать в жизни, как истинный Гермес.
Мир - это скопище миров. Вселенная - это множество Вселенных внутри.
Каждый человек, каждое явление, каждое место на карте, каждая идеология - это всё отдельные миры, в которых есть свои законы, закономерности, правила, традиции.
Я не люблю подчиняться законам только одного мира и жить в одном мире - я так с ума сойду, это тюрьма. Мне нравится смешивать миры и путешествовать в них.
Пересечение границ - это состояние близкое к оргазму. Это как заново переживаемый миг рождения - оставляешь шкуру прошлого мира и перемещаешься в новый. А там, как у Туве Янссон - "Вдруг- бац! и ты попадаешь в совсем новый мир, и нет никого, кому хочется спросить, где ты жил прежде"
Умение пересекать границы - это свобода.
Для меня страшно как не уметь этого делать, запершись в одном мире, так и увлечься только этим - это начинается бродяжничество, жизнь без памяти, как у птиц
5. Структура Хаоса
Как-то один мой добрый друг поделился со мной скорбью, у него умерла бабушка, к которой он был привязан.
Я не люблю стандартных слов - я предложил с ней попрощаться и отпустить ее. И сказал ему - не относись к этому слишком серьезно. Мы здесь всего-лишь кратковременные гримасы энергетических сгустков.
Он поделился со мной потом, что это были очень умиротворяющие и своевременные для него слова.
Мы живем в Хаосе. Всё, что мы считаем чем-то упорядоченным - это всё кратковременные гримасы энергетических сгустков. Если и есть какие-то закономерности - они как волны в море. Никогда не угадаешь рисунок моря.
Наверное это каждый замечал, кто наблюдал за морскими волнами - идёт волна, и кажется, что сейчас с мощью обрушится - а она гаснет, до берега не доходя. Или напротив - поднимется в секунду и сердито хлопнет в прибрежные камни.
Если я начинаю излишне рационализаторствовать - чаще всего это симптом скрытой тревоги. Я пытаюсь структурировать Хаос, загнать море в рамки.
Это то, что говорил Тайлер из Бойцовского клуба - в этом мире нет ничего вечного. Все потихоньку рассыпается. И еще - иногда незачем обязательно всё завершать, приводить в соответствие - иногда шарм именно в незавершенности, несовершенстве, выпадении из структуры.
Для меня это еще один мой не поддающийся логике способ бытия - доверять Хаосу. Чувствовать его. Доверять иррациональному.
Это то, о чем поделился в наблюдениях обо мне мой добрый друг - тот самый, опять же, кстати, уже упомянутый ( здесь, в комментах)- "обладает интуицией и преимущественно иррациональным способом познания. Логика работает, но и она будто изначально опирается на иррациональное".
Должен признаться - это одно из самого лестного, что я о себе слышал.
6. Унылое говно
Настя, а что ты не знаешь о унылом говне такого, чего могу тебе сообщить я? Унылое говно - это унылое говно.
Я не помню, почему поместил это в список своих интересов - по моему мне не терпелось забить в интересы все возможные 150, а фантазия уже отказывала.
Да-да, совершенно верно - очень многое из того, что я пишу, совершенно не обязательно является плодом долгих философских рассуждений.
Пожалуй эту фразу оставлю и как эпилог.
Хто следующий?