ГУЛАГ при Гуталине (Сталине). Тюремная история Сковородина
Тюремная история Сковородина
Эпоха двух революций 1917 года в центральной России, Гражданская война и интервенция* (смотр. - Миф об "интервенции 14 государств" ) не прошли для Рухлова (ныне Сковородино) бесследно. Здесь, как и на всем Дальнем Востоке, побывали и белые, и красные, и японцы. Все они пытались удержать свою власть, подавляя оппозицию, тем не менее поселок собственным тюремным учреждением не обзавелся.
Фото: Архив АП
С кодовым названием «Север»
Дом заключения (домзак) в Рухлово появился только в 1920-м, во времена Дальневосточной республики. Комплекс деревянных зданий располагался в центре города, в 400 метрах от железной дороги. В 1935 году Рухловский домзак был переименован в тюрьму Зейского областного УНКВД, затем в Сковородинскую тюрьму УНКВД по Читинской области. Как и по всей стране, тут будут расстреливать «врагов народа».
С 24 июня 1941-го личный состав тюрьмы был переведен на казарменное положение. Пределы тюрьмы в вечернее время могли покидать только вольнонаемные уборщицы и повара. В целях самозащиты из состава надзирателей были созданы пулеметная, гранатометная и противопожарная группы. Вскоре были организованы четыре звена: охраны порядка и наблюдения, пожарное, противохимическое и медико-санитарное. Проверяли наличие заключенных дважды в сутки: в 10 и 22 часа.
Призыв военнообязанных в ряды РККА привел к тому, что в трех дежурных сменах тюрьмы осталось всего по шесть человек. При лимите тюрьмы в 130 заключенных в 1947 году численность доходила до 200 человек. Проблему скученности несколько разрешило строительство нового здания, но оно просуществует всего десять лет. А когда в 1958 г. тюремное учреждение было вынесено за пределы города и расположилось в комплексе зданий бывшего детского дома, то пришло настоящее раздолье, правда, с шестиметровой тесовой оградой.
Режимный корпус с кирпичными стенами имел 13 общих и 2 маломестные камеры, рядом находились постройки: дом административного персонала, бензохранилище, а также гараж, баня, дом привратки, конюшня, собачник. Тюрьма имела свой участок дровозаготовок на 16 км Рейновской железнодорожной ветки. Но были и существенные недостатки: вместо больницы работал лишь стационар на три койки. Канализация отсутствовала, и заключенных приходилось выводить по нужде из камер. Вода была привозной, а сточные воды сливались в марь реки Большой Невер.
После смерти Сталина из Сковородинской тюрьмы к середине года было освобождено 47 человек. И началась череда преобразований: это учреждение относилось то к УМВД по Амурской области, то Амурскому облисполкому. В ноябре 1963 г. Сковородинская тюрьма была переименована в следственный изолятор, получив кодовое название -учреждение «Север». К концу семидесятых годов СИЗО N 2 в Сковородине прекратил существование.
Завернутые в тряпье младенцы
Когда в 30-е годы в отдаленные уголки страны насильственно выселяли кулаков, большим подспорьем большевикам стала построенная при царе-батюшке Амурская железная дорога. В нашу область пошли спецвагоны из Средне-Волжского края, Белоруссии, Татарстана. В 1930-1931 годы в Дальневосточный край было выселено 2 922 семьи кулаков. В список 26 районов края, объявленных Совнаркомом зонами сплошной коллективизации, одним из первых попал Зейско-Алданский округ, центром которого было Рухлово. В конце 1931 года в город и его окрестности начали прибывать первые спецпереселенцы. Спецпоселки для бывших кулаков мало чем отличались от концлагерей. Спецконтингент работал на золотодобыче, а затем и лесозаготовках. Первыми поселками спецпереселенцев на территории Рухловского района стали прииски Ольдой, Стрелка, Нил, прииск (рудник) имени Кирова, поселки Бушуйка, Ларинский (бывший Большой Невер). Жили заключенные в самом Рухлове.
Проверяя осенью 1931-го поселки спецпереселенцев Дальлага, заместитель начальника УНКВД по Дальневосточному краю Улыбышев сообщал: «Общее состояние спецпереселенческого дела... преступно безобразно... Выборы мест для поселков производились и производятся без всякого учета абсолютно необходимых на данный счет условий - на голых камнях, вечных топях и марях, на абсолютном безлесье или безводии, а в целом, в местах для поселения абсолютно невозможных... И, как следствие такового «строительства», уже ряд намеченных и частично построенных поселков забракованы (Зея, Рухлово). Расселение по баракам спецпереселенцев крайне скученное. Средняя площадь 1,6 м на человека, местами значительно меньше. Размещение по нарам больше чем уплотненное - кое-где по полторы четверти на человека. Всякие грани семьи, пола, возраста уничтожены. Спят, что называется, вповалку. Воздух отвратительный!.. Насекомые самых разнообразных пород и сортов везде и повсюду... Продовольственные запасы на местах крайне незначительны... Частичное общее недоедание имеет место исключительно у многосемейных, имеющих одного, а иногда и не одного нетрудоспособного. Снабжение таких семей по нормам нетрудоспособных явно недостаточное, и в части их жалобы на малый паек вполне обоснованные. Мануфактура кое-где (Соловьевское смотрительство) не выдавалась с апреля. Потребность в промтоварах очень большая, особенно для белорусов и украинцев, которых привезли в нашу область практически раздетыми. Среди последних есть семьи, где часть детей ходят совершенно голыми, а новорожденные ребята завертываются в тряпки, сделанные из юбок матерей. Уже сейчас, по не вполне точным данным, до 16 % трудоспособных не могут из-за отсутствия теплой одежды и обуви работать»...
Невыносимые условия для жизни приводили к тому, что часть спецпереселенцев пыталась бежать, покинуть суровый край. За один только зимний месяц 1930 года из 700 спецпереселенцев Бушуйского спецпоселка, в основном жителей Белоруссии, бежало 22 человека. Но это были одиночки.
Большинство же спецпереселенцев имели многодетные семьи и были связаны по рукам и ногам своими близкими, детьми и престарелыми родственниками. Это обстоятельство вынуждало их нести свой тяжкий крест на чужбине, вдали от родного края. Вспоминает Е. Осиповская, привезенная в Амурскую область из Белоруссии, о спецпоселке Бушуйка: «Жилья не хватало. Начальник лагеря заявил: «Хотите жить - стройте землянки». Питание было очень плохое, одежды никакой. Маленькие дети умерли все, выжили только ребятишки 8 лет и старше. Гробов не было, а сбивали в ряд несколько жердей и на них опускали в неглубокую могилку. Земли там не было, одни камни, которыми на 20 - 30 см закрывали похороненных. Весной вокруг стоял страшный трупный запах». В 1932 году из 15 регионов, охваченных «кулацкой ссылкой», Дальневосточный край занимал восьмое место по численности спецпереселенцев, размещенных на его территории, а вскоре переместился на пятое: здесь содержали около 47000 заключенных. Спецпоселки должны были снабжать исправительно-трудовые лагеря сельскохозяйственной продукцией, лесом, пиломатериалами, а также вносить свой вклад в золотодобычу. В конце 1949 г. в спецпоселках Амурской области оставалось 450 семей бывших кулаков, где жили 904 взрослых и 652 ребенка. Престарелые и инвалиды не способны были к физическому труду и жили на иждивении освобожденных из спецпоселков родственников. Тогда облисполком вышел с ходатайством в Совет Министров СССР, чтобы снять ограничения с бывших кулаков, находящихся в спецпоселках Амурской области на положении спецпоселенцев, и выдать им паспорта на общих основаниях.
Один «Прибой» сменял другой
Однако это не означало уничтожение института спецпереселенчества в регионе. Очень скоро появится новая категория ограниченных в свободе людей, так называемые пособники оккупантов - жители оккупированных немцами советских территорий, участники антисоветских националистических и иных вооруженных формирований («оуновцы», «власовцы» и т. д.), освобожденные из немецкого плена советские граждане, вынужденные до начала хрущевской «оттепели» находиться на чужбине и принимать участие в освоении дальневосточной окраины. Только в результате операции МГБ СССР под кодовым названием «Прибой» (депортация из прибалтийских республик) 28 марта 1949 года в Амурскую область было направлено 2028 семей из Литвы, Латвии и Эстонии, общей численностью 5451 человек.
Несколько раньше, в конце 1945-го, с территории Маньчжурии на Дальний Восток было депортировано много бывших жителей России - эмигрантов и их уже взрослых детей. И хотя они гражданами СССР не являлись, все равно были обвинены в шпионаже против Советского Союза или в оказании помощи международной буржуазии. Служивших когда-то в белой армии, невзирая на акты амнистии и ст. 14 УК РСФСР 1926 г. (максимальный срок давности привлечения к уголовной ответственности 10 лет), направили в спецпоселки и лагеря.
В 1949 - 1950 годы в Сковородине отбывали наказание осужденные к исправительно-трудовым работам за прогулы. Так, в течение 1949-го сюда привезли 323 человека. Задействованы они были на Амурской железной дороге и подсобных работах треста «АЯМзолототранс». Кроме того, на 25 января этого же года в Сковородинском районе с населением 39274 человека проживало 150 семей, родственники которых были «репрессированы органами Советской власти».
После окончания войны в Большом Невере и непродолжительное время в Сковородине располагались спецкомендатуры по учету спецпереселенцев. Во второй половине пятидесятых годов последняя будет перенесена в пос. Джелтулак.
Эпоха лагерей
Во второй половине 1929 года по постановлению Совнаркома об использовании труда заключенных при колонизации отдаленных районов СССР и эксплуатации их природных богатств на территории Дальневосточного края был организован концентрационный лагерь особого назначения, вскоре переименованный в Дальневосточный исправительно-трудовой лагерь ОГПУ (Дальлаг). С него и началась эпоха лагерей на Дальнем Востоке. Первоначально лагерь состоял из четырех отделений, одно из которых базировалось на ст. Ерофей Павлович. Его небольшим подразделением была Рухловская железнодорожная командировка. Кроме того, в Рухлове существовал питательный пункт для заключенных, направляемых в другие лагерные подразделения Дальлага.
Окончание. Начало в номерах за 10, 17 ноября
В конце 1932 года на Дальнем Востоке возник самый крупный в стране исправительно-трудовой лагерь - БАМлаг. Его задача - «немедленно приступить к подготовке и производству работ» по постройке железнодорожной магистрали от ст. Уруша Забайкальской железной дороги через зимовье Тында к селу Пермскому, переименованному в Комсомольск-на-Амуре.
Трассу, по различным подсчетам от 1650 до 2000 км, планировалось построить за два года. Но вскоре оказалось, что лагерь из-за отсутствия всей необходимой документации и первоначальных изысканий не имеет возможности строить новый железнодорожный путь. Поэтому весной 1933-го директивным распоряжением лагерь получил новую задачу: в первую очередь сооружать вторые пути Транссиба и лишь по мере возможности осуществлять строительство новой железнодорожной ветки от ст. Бам до зимовья Тында. Этими работами занималось первое Тахтамыгдинское отделение, где тогда содержалось 3499 заключенных. Вскоре его подключили к сооружению вторых путей Транссиба.
Строили новую ветку в разное время лагерные отделения БАМлага, отделение со штабом в пос. Красная Заря. В это же время в Бушуйке возник отдельный лагерный пункт, в котором размещались слабосильные заключенные и инвалиды. В самом Рухлове уже подчиненная БАМлагу продолжала функционировать железнодорожная командировка с питательным пунктом, через который ежегодно пропускались тысячи следующих на восток заключенных. Среднестатистический железнодорожный состав в 30 вагонов доставлял на станцию от 900 до 1100 заключенных.
Просуществовав 5,5 лет, БАМлаг был расформирован в июне 1938 г. Но на его фундаменте было образовано железнодорожное строительное управление ГУЛАГа НКВД на Дальнем Востоке, в которое вошло шесть лагерей, в том числе Амурский железнодорожный ИТЛ, где содержалось в разные годы свыше ста тысяч человек.
Гуталинщик Сталин и его «собаки»
К концу 30-х годов растущий поток осужденных в лагеря и рост количества ИТЛ совпали с предвоенным развитием экономики СССР. Лагеря начали подчинять специальным отраслевым управлениям типа Главлеслаг, Главпромстрой, Главное управление лагерей горно-металлургической промышленности и т. д. Но, видоизменяясь, лагерная система сохраняла свою прежнюю сущность. В начале 1940 года Наркомат внутренних дел СССР создает нового лагерного «монстра» - Главное управление железнодорожного строительства НКВД СССР (ГУЖДС), переименованное в Главное управление лагерей ЖДС. С легкой руки заключенных аббревиатуру ГУЛЖДС расшифровали так: «Гуталинщик (Сталин) устроил лагерную жизнь, достойную собак».
В начале 1940 года был создан новый Амурский железнодорожный ИТЛ, непосредственно подчинявшийся ГУЛАГу. Его отделения находились на территории современного Сковородинского района: ст. Ерофей Павлович (1450 заключенных), Бушуйский отдельный лагерный пункт (2007 заключенных) и Центральный ремзавод N 1 в Тахтамыгде (882 заключенных). В Сковородине имелись небольшие временные подразделения лагеря (командировки) этих пенитенциарных учреждений. В начале 1941 г. было образовано Главное управление аэродромного строительства НКВД СССР, приступившее к строительству аэродромов для ВВС Красной армии.
На территории Дальнего Востока заключенными строится 19 аэродромов, в том числе в районе станции Тахтамыгда. В этом же году Наркомат путей сообщения принял железнодорожную ветку БАМ - Тында во временную эксплуатацию, и 7 ноября по ней открылось движение. Линия работала почти два года. В конце 1942 г. начнется демонтирование верхнего строения пути на соединительном участке БАМ - Тында. Следуя через Сковородино, вагоны с рельсами направятся к месту сооружения рокадной дороги Саратов - Иловля, по которой шли грузы для защитников Сталинграда. В январе 1943 г. спецконтингентом Нижнеамурского ИТЛ разборка этой железнодорожной ветки будет продолжена - рельсы пойдут на строительство железной дороги между станциями Кулунда и Михайловское в Западной Сибири.
Вдали от родины
Исход наступательных операций советских войск против Квантунской армии общеизвестен. Япония капитулировала, понеся большие потери, как территориальные, так и людские. В плену у Советской армии окажется свыше 593 тыс. японских солдат и офицеров. Вскоре Государственный комитет обороны принял решение о завозе на восток страны военно-пленных японской армии, и появляется Управление по делам военнопленных и интернированных УНКВД по Хабаровскому краю. Так, в сентябре 1945 года появляется Амурский лагерь военнопленных N 2, состоящий из 16 отделений и подразделений в Юхте и Благовещенске. Отделения же базировались на кирпичном заводе при станциях Бам, Сковородино. В конце 1945-го 1013 военнопленных работали на железнодорожных работах и шпалозаготовке, на угольном складе, в «Дорстрое», вагоноремонтном и паровозном депо, на вокзале, эстакаде, электростанции, заготовке дров, обрушке риса и т. п.
Когда в 1946 году в Чите было сформировано свое управление по делам военно-пленных и интернированных, то штаб лагеря первоначально располагался в Тыгде, а затем был перенесен в Сковородино. Тут содержалось от 700 до 900 военнопленных. В мае было создано штрафное подразделение для военнопленных, склонных к побегу, злостных отказчиков от работы, расхитителей обмундирования, симулянтов и дезорганизаторов производства. На ст. Большой Невер в конце 1945-го работал спецгоспиталь N 1468, расположившийся на ул. Старика, 10. Там было четыре корпуса для контингента, а также столовая, прачечная и столярная мастерская.
В течение сентября 1945-го - марта 1946-го показатель смертности среди военнопленных японцев был высоким. Это результат недостаточного снабжения продовольствием, слабого медицинского обслуживания, плохих бытовых условий, отсутствия сезонной одежды и вытекающих отсюда болезней. В первую очередь следует назвать дистрофию и туберкулез. Людей выматывали также многокилометровые переходы и тяжелый труд в суровых климатических условиях. Постепенно, с налаживанием снабжения и медицинского обслуживания, с привыканием к новой обстановке и специфике строительного производства, стала снижаться заболеваемость и смертность. Тем не менее военнопленные и интернированные в массе своей не могли приспособиться к условиям содержания, быстро теряли трудоспособность и гибли.
Ставки на использование труда военнопленных японцев не оправдались. Для них оказался мучительным сам процесс адаптации к суровым природно-климатическим условиям Сибири и Дальнего Востока. Вскоре этот вопрос был поднят участниками антигитлеровской коалиции (прежде всего США). Процесс репатриации военно-пленных и интернированных начался с 1946-го и в массовом порядке продолжался в 1947 - 1949 годах. Лагеря военнопленных были ликвидированы.
Но напоминания об их существовании остались. Это кладбища. Сковородинское, размером 50 на 50 метров, расположено на окраине города. Тут обрели покой 86 японских военнопленных. На окраине Большого Невера (в 500 м от станции в направлении школы, на сопке) рядом с местным кладбищем расположен последний приют умерших в спецгоспитале. Здесь, согласно кладбищенской книге, располагается 85 могил, по актам захороненными значатся 97 человек. Аналогичные кладбища имеются на ст. Бам и Ерофей Павлович. ...К началу восьмидесятых годов прошлого столетия закончилась тюремная история Сковородина. Отголоском того времени осталось лишь пенитенциарное учреждение УВ-14/5 УФСИН по Амурской области в Тахтамыгде.
Источник: https://ampravda.ru/2006/12/08/print04226.html
Эпоха двух революций 1917 года в центральной России, Гражданская война и интервенция* (смотр. - Миф об "интервенции 14 государств" ) не прошли для Рухлова (ныне Сковородино) бесследно. Здесь, как и на всем Дальнем Востоке, побывали и белые, и красные, и японцы. Все они пытались удержать свою власть, подавляя оппозицию, тем не менее поселок собственным тюремным учреждением не обзавелся.
Фото: Архив АП
С кодовым названием «Север»
Дом заключения (домзак) в Рухлово появился только в 1920-м, во времена Дальневосточной республики. Комплекс деревянных зданий располагался в центре города, в 400 метрах от железной дороги. В 1935 году Рухловский домзак был переименован в тюрьму Зейского областного УНКВД, затем в Сковородинскую тюрьму УНКВД по Читинской области. Как и по всей стране, тут будут расстреливать «врагов народа».
С 24 июня 1941-го личный состав тюрьмы был переведен на казарменное положение. Пределы тюрьмы в вечернее время могли покидать только вольнонаемные уборщицы и повара. В целях самозащиты из состава надзирателей были созданы пулеметная, гранатометная и противопожарная группы. Вскоре были организованы четыре звена: охраны порядка и наблюдения, пожарное, противохимическое и медико-санитарное. Проверяли наличие заключенных дважды в сутки: в 10 и 22 часа.
Призыв военнообязанных в ряды РККА привел к тому, что в трех дежурных сменах тюрьмы осталось всего по шесть человек. При лимите тюрьмы в 130 заключенных в 1947 году численность доходила до 200 человек. Проблему скученности несколько разрешило строительство нового здания, но оно просуществует всего десять лет. А когда в 1958 г. тюремное учреждение было вынесено за пределы города и расположилось в комплексе зданий бывшего детского дома, то пришло настоящее раздолье, правда, с шестиметровой тесовой оградой.
Режимный корпус с кирпичными стенами имел 13 общих и 2 маломестные камеры, рядом находились постройки: дом административного персонала, бензохранилище, а также гараж, баня, дом привратки, конюшня, собачник. Тюрьма имела свой участок дровозаготовок на 16 км Рейновской железнодорожной ветки. Но были и существенные недостатки: вместо больницы работал лишь стационар на три койки. Канализация отсутствовала, и заключенных приходилось выводить по нужде из камер. Вода была привозной, а сточные воды сливались в марь реки Большой Невер.
После смерти Сталина из Сковородинской тюрьмы к середине года было освобождено 47 человек. И началась череда преобразований: это учреждение относилось то к УМВД по Амурской области, то Амурскому облисполкому. В ноябре 1963 г. Сковородинская тюрьма была переименована в следственный изолятор, получив кодовое название -учреждение «Север». К концу семидесятых годов СИЗО N 2 в Сковородине прекратил существование.
Завернутые в тряпье младенцы
Когда в 30-е годы в отдаленные уголки страны насильственно выселяли кулаков, большим подспорьем большевикам стала построенная при царе-батюшке Амурская железная дорога. В нашу область пошли спецвагоны из Средне-Волжского края, Белоруссии, Татарстана. В 1930-1931 годы в Дальневосточный край было выселено 2 922 семьи кулаков. В список 26 районов края, объявленных Совнаркомом зонами сплошной коллективизации, одним из первых попал Зейско-Алданский округ, центром которого было Рухлово. В конце 1931 года в город и его окрестности начали прибывать первые спецпереселенцы. Спецпоселки для бывших кулаков мало чем отличались от концлагерей. Спецконтингент работал на золотодобыче, а затем и лесозаготовках. Первыми поселками спецпереселенцев на территории Рухловского района стали прииски Ольдой, Стрелка, Нил, прииск (рудник) имени Кирова, поселки Бушуйка, Ларинский (бывший Большой Невер). Жили заключенные в самом Рухлове.
Проверяя осенью 1931-го поселки спецпереселенцев Дальлага, заместитель начальника УНКВД по Дальневосточному краю Улыбышев сообщал: «Общее состояние спецпереселенческого дела... преступно безобразно... Выборы мест для поселков производились и производятся без всякого учета абсолютно необходимых на данный счет условий - на голых камнях, вечных топях и марях, на абсолютном безлесье или безводии, а в целом, в местах для поселения абсолютно невозможных... И, как следствие такового «строительства», уже ряд намеченных и частично построенных поселков забракованы (Зея, Рухлово). Расселение по баракам спецпереселенцев крайне скученное. Средняя площадь 1,6 м на человека, местами значительно меньше. Размещение по нарам больше чем уплотненное - кое-где по полторы четверти на человека. Всякие грани семьи, пола, возраста уничтожены. Спят, что называется, вповалку. Воздух отвратительный!.. Насекомые самых разнообразных пород и сортов везде и повсюду... Продовольственные запасы на местах крайне незначительны... Частичное общее недоедание имеет место исключительно у многосемейных, имеющих одного, а иногда и не одного нетрудоспособного. Снабжение таких семей по нормам нетрудоспособных явно недостаточное, и в части их жалобы на малый паек вполне обоснованные. Мануфактура кое-где (Соловьевское смотрительство) не выдавалась с апреля. Потребность в промтоварах очень большая, особенно для белорусов и украинцев, которых привезли в нашу область практически раздетыми. Среди последних есть семьи, где часть детей ходят совершенно голыми, а новорожденные ребята завертываются в тряпки, сделанные из юбок матерей. Уже сейчас, по не вполне точным данным, до 16 % трудоспособных не могут из-за отсутствия теплой одежды и обуви работать»...
Невыносимые условия для жизни приводили к тому, что часть спецпереселенцев пыталась бежать, покинуть суровый край. За один только зимний месяц 1930 года из 700 спецпереселенцев Бушуйского спецпоселка, в основном жителей Белоруссии, бежало 22 человека. Но это были одиночки.
Большинство же спецпереселенцев имели многодетные семьи и были связаны по рукам и ногам своими близкими, детьми и престарелыми родственниками. Это обстоятельство вынуждало их нести свой тяжкий крест на чужбине, вдали от родного края. Вспоминает Е. Осиповская, привезенная в Амурскую область из Белоруссии, о спецпоселке Бушуйка: «Жилья не хватало. Начальник лагеря заявил: «Хотите жить - стройте землянки». Питание было очень плохое, одежды никакой. Маленькие дети умерли все, выжили только ребятишки 8 лет и старше. Гробов не было, а сбивали в ряд несколько жердей и на них опускали в неглубокую могилку. Земли там не было, одни камни, которыми на 20 - 30 см закрывали похороненных. Весной вокруг стоял страшный трупный запах». В 1932 году из 15 регионов, охваченных «кулацкой ссылкой», Дальневосточный край занимал восьмое место по численности спецпереселенцев, размещенных на его территории, а вскоре переместился на пятое: здесь содержали около 47000 заключенных. Спецпоселки должны были снабжать исправительно-трудовые лагеря сельскохозяйственной продукцией, лесом, пиломатериалами, а также вносить свой вклад в золотодобычу. В конце 1949 г. в спецпоселках Амурской области оставалось 450 семей бывших кулаков, где жили 904 взрослых и 652 ребенка. Престарелые и инвалиды не способны были к физическому труду и жили на иждивении освобожденных из спецпоселков родственников. Тогда облисполком вышел с ходатайством в Совет Министров СССР, чтобы снять ограничения с бывших кулаков, находящихся в спецпоселках Амурской области на положении спецпоселенцев, и выдать им паспорта на общих основаниях.
Один «Прибой» сменял другой
Однако это не означало уничтожение института спецпереселенчества в регионе. Очень скоро появится новая категория ограниченных в свободе людей, так называемые пособники оккупантов - жители оккупированных немцами советских территорий, участники антисоветских националистических и иных вооруженных формирований («оуновцы», «власовцы» и т. д.), освобожденные из немецкого плена советские граждане, вынужденные до начала хрущевской «оттепели» находиться на чужбине и принимать участие в освоении дальневосточной окраины. Только в результате операции МГБ СССР под кодовым названием «Прибой» (депортация из прибалтийских республик) 28 марта 1949 года в Амурскую область было направлено 2028 семей из Литвы, Латвии и Эстонии, общей численностью 5451 человек.
Несколько раньше, в конце 1945-го, с территории Маньчжурии на Дальний Восток было депортировано много бывших жителей России - эмигрантов и их уже взрослых детей. И хотя они гражданами СССР не являлись, все равно были обвинены в шпионаже против Советского Союза или в оказании помощи международной буржуазии. Служивших когда-то в белой армии, невзирая на акты амнистии и ст. 14 УК РСФСР 1926 г. (максимальный срок давности привлечения к уголовной ответственности 10 лет), направили в спецпоселки и лагеря.
В 1949 - 1950 годы в Сковородине отбывали наказание осужденные к исправительно-трудовым работам за прогулы. Так, в течение 1949-го сюда привезли 323 человека. Задействованы они были на Амурской железной дороге и подсобных работах треста «АЯМзолототранс». Кроме того, на 25 января этого же года в Сковородинском районе с населением 39274 человека проживало 150 семей, родственники которых были «репрессированы органами Советской власти».
После окончания войны в Большом Невере и непродолжительное время в Сковородине располагались спецкомендатуры по учету спецпереселенцев. Во второй половине пятидесятых годов последняя будет перенесена в пос. Джелтулак.
Эпоха лагерей
Во второй половине 1929 года по постановлению Совнаркома об использовании труда заключенных при колонизации отдаленных районов СССР и эксплуатации их природных богатств на территории Дальневосточного края был организован концентрационный лагерь особого назначения, вскоре переименованный в Дальневосточный исправительно-трудовой лагерь ОГПУ (Дальлаг). С него и началась эпоха лагерей на Дальнем Востоке. Первоначально лагерь состоял из четырех отделений, одно из которых базировалось на ст. Ерофей Павлович. Его небольшим подразделением была Рухловская железнодорожная командировка. Кроме того, в Рухлове существовал питательный пункт для заключенных, направляемых в другие лагерные подразделения Дальлага.
Окончание. Начало в номерах за 10, 17 ноября
В конце 1932 года на Дальнем Востоке возник самый крупный в стране исправительно-трудовой лагерь - БАМлаг. Его задача - «немедленно приступить к подготовке и производству работ» по постройке железнодорожной магистрали от ст. Уруша Забайкальской железной дороги через зимовье Тында к селу Пермскому, переименованному в Комсомольск-на-Амуре.
Трассу, по различным подсчетам от 1650 до 2000 км, планировалось построить за два года. Но вскоре оказалось, что лагерь из-за отсутствия всей необходимой документации и первоначальных изысканий не имеет возможности строить новый железнодорожный путь. Поэтому весной 1933-го директивным распоряжением лагерь получил новую задачу: в первую очередь сооружать вторые пути Транссиба и лишь по мере возможности осуществлять строительство новой железнодорожной ветки от ст. Бам до зимовья Тында. Этими работами занималось первое Тахтамыгдинское отделение, где тогда содержалось 3499 заключенных. Вскоре его подключили к сооружению вторых путей Транссиба.
Строили новую ветку в разное время лагерные отделения БАМлага, отделение со штабом в пос. Красная Заря. В это же время в Бушуйке возник отдельный лагерный пункт, в котором размещались слабосильные заключенные и инвалиды. В самом Рухлове уже подчиненная БАМлагу продолжала функционировать железнодорожная командировка с питательным пунктом, через который ежегодно пропускались тысячи следующих на восток заключенных. Среднестатистический железнодорожный состав в 30 вагонов доставлял на станцию от 900 до 1100 заключенных.
Просуществовав 5,5 лет, БАМлаг был расформирован в июне 1938 г. Но на его фундаменте было образовано железнодорожное строительное управление ГУЛАГа НКВД на Дальнем Востоке, в которое вошло шесть лагерей, в том числе Амурский железнодорожный ИТЛ, где содержалось в разные годы свыше ста тысяч человек.
Гуталинщик Сталин и его «собаки»
К концу 30-х годов растущий поток осужденных в лагеря и рост количества ИТЛ совпали с предвоенным развитием экономики СССР. Лагеря начали подчинять специальным отраслевым управлениям типа Главлеслаг, Главпромстрой, Главное управление лагерей горно-металлургической промышленности и т. д. Но, видоизменяясь, лагерная система сохраняла свою прежнюю сущность. В начале 1940 года Наркомат внутренних дел СССР создает нового лагерного «монстра» - Главное управление железнодорожного строительства НКВД СССР (ГУЖДС), переименованное в Главное управление лагерей ЖДС. С легкой руки заключенных аббревиатуру ГУЛЖДС расшифровали так: «Гуталинщик (Сталин) устроил лагерную жизнь, достойную собак».
В начале 1940 года был создан новый Амурский железнодорожный ИТЛ, непосредственно подчинявшийся ГУЛАГу. Его отделения находились на территории современного Сковородинского района: ст. Ерофей Павлович (1450 заключенных), Бушуйский отдельный лагерный пункт (2007 заключенных) и Центральный ремзавод N 1 в Тахтамыгде (882 заключенных). В Сковородине имелись небольшие временные подразделения лагеря (командировки) этих пенитенциарных учреждений. В начале 1941 г. было образовано Главное управление аэродромного строительства НКВД СССР, приступившее к строительству аэродромов для ВВС Красной армии.
На территории Дальнего Востока заключенными строится 19 аэродромов, в том числе в районе станции Тахтамыгда. В этом же году Наркомат путей сообщения принял железнодорожную ветку БАМ - Тында во временную эксплуатацию, и 7 ноября по ней открылось движение. Линия работала почти два года. В конце 1942 г. начнется демонтирование верхнего строения пути на соединительном участке БАМ - Тында. Следуя через Сковородино, вагоны с рельсами направятся к месту сооружения рокадной дороги Саратов - Иловля, по которой шли грузы для защитников Сталинграда. В январе 1943 г. спецконтингентом Нижнеамурского ИТЛ разборка этой железнодорожной ветки будет продолжена - рельсы пойдут на строительство железной дороги между станциями Кулунда и Михайловское в Западной Сибири.
Вдали от родины
Исход наступательных операций советских войск против Квантунской армии общеизвестен. Япония капитулировала, понеся большие потери, как территориальные, так и людские. В плену у Советской армии окажется свыше 593 тыс. японских солдат и офицеров. Вскоре Государственный комитет обороны принял решение о завозе на восток страны военно-пленных японской армии, и появляется Управление по делам военнопленных и интернированных УНКВД по Хабаровскому краю. Так, в сентябре 1945 года появляется Амурский лагерь военнопленных N 2, состоящий из 16 отделений и подразделений в Юхте и Благовещенске. Отделения же базировались на кирпичном заводе при станциях Бам, Сковородино. В конце 1945-го 1013 военнопленных работали на железнодорожных работах и шпалозаготовке, на угольном складе, в «Дорстрое», вагоноремонтном и паровозном депо, на вокзале, эстакаде, электростанции, заготовке дров, обрушке риса и т. п.
Когда в 1946 году в Чите было сформировано свое управление по делам военно-пленных и интернированных, то штаб лагеря первоначально располагался в Тыгде, а затем был перенесен в Сковородино. Тут содержалось от 700 до 900 военнопленных. В мае было создано штрафное подразделение для военнопленных, склонных к побегу, злостных отказчиков от работы, расхитителей обмундирования, симулянтов и дезорганизаторов производства. На ст. Большой Невер в конце 1945-го работал спецгоспиталь N 1468, расположившийся на ул. Старика, 10. Там было четыре корпуса для контингента, а также столовая, прачечная и столярная мастерская.
В течение сентября 1945-го - марта 1946-го показатель смертности среди военнопленных японцев был высоким. Это результат недостаточного снабжения продовольствием, слабого медицинского обслуживания, плохих бытовых условий, отсутствия сезонной одежды и вытекающих отсюда болезней. В первую очередь следует назвать дистрофию и туберкулез. Людей выматывали также многокилометровые переходы и тяжелый труд в суровых климатических условиях. Постепенно, с налаживанием снабжения и медицинского обслуживания, с привыканием к новой обстановке и специфике строительного производства, стала снижаться заболеваемость и смертность. Тем не менее военнопленные и интернированные в массе своей не могли приспособиться к условиям содержания, быстро теряли трудоспособность и гибли.
Ставки на использование труда военнопленных японцев не оправдались. Для них оказался мучительным сам процесс адаптации к суровым природно-климатическим условиям Сибири и Дальнего Востока. Вскоре этот вопрос был поднят участниками антигитлеровской коалиции (прежде всего США). Процесс репатриации военно-пленных и интернированных начался с 1946-го и в массовом порядке продолжался в 1947 - 1949 годах. Лагеря военнопленных были ликвидированы.
Но напоминания об их существовании остались. Это кладбища. Сковородинское, размером 50 на 50 метров, расположено на окраине города. Тут обрели покой 86 японских военнопленных. На окраине Большого Невера (в 500 м от станции в направлении школы, на сопке) рядом с местным кладбищем расположен последний приют умерших в спецгоспитале. Здесь, согласно кладбищенской книге, располагается 85 могил, по актам захороненными значатся 97 человек. Аналогичные кладбища имеются на ст. Бам и Ерофей Павлович. ...К началу восьмидесятых годов прошлого столетия закончилась тюремная история Сковородина. Отголоском того времени осталось лишь пенитенциарное учреждение УВ-14/5 УФСИН по Амурской области в Тахтамыгде.
Источник: https://ampravda.ru/2006/12/08/print04226.html