Юрий Кнорозов - судьба гения, оказавшегося ненужным советской власти.
"Его дипломная работа в МГУ носила название «Мазар Шамун Наби. Срезнеазиатская версия легенды о Самсоне». В аспирантуру ему путь был закрыт, поскольку «его родственники в войну находились на оккупированной территории». Надгробный памятник ученому находится на краю Ковалевского кладбища С-Петербурга среди толчеи типовых захоронений, он скончался 30 марта 1999 г. возрасте 76 лет в одиночестве в коридоре одной из городских больниц. Пять лет его могила зарастала травой, только в 2004 г. был установлен памятник"
Оригинал взят у kosarex в Юрий Кнорозов - судьба гения
https://philologist.livejournal.com/10122849.html
После своей смерти в 1999 году Юрий Кнорозов 11 марта 2018 года даст очередную пощечину советской науке - ему в Мексике откроют памятник. Письменность майя он расшифровал в 1951-52 гг. Это была большая обида для ученых США. Расшифровал он тогда несколько десятков письмен, но это было достаточно, чтобы процесс расшифровки письменности майя мог начаться и продолжить. Было ему тогда 30 лет. Официально он стал гордостью советской науки. В реальности его не взяли в аспирантуру. Выручила мировая известность. В 1955 году ему присвоили звание доктора наук. За границу не выпускали. Выехал он за границу только в 1956 году, да и то только в Копенгаген по настоянию Окладникова. Окладников был силой, но старым человеком. Поэтому в Латинской Америке Кнорозов впервые побывал только 1989 году - приглашал президент Гватемалы. Уже были иные времена, приглашения от латиноамериканских государств уже нельзя было отвергнуть на уровне РАН. Кнорозов ещё несколько раз ездил в Латинскую Америку.
Если про Григория Перельмана любили пускать сплетни, будто он не стрижет ногти и ходит в грязных рубашках, которые не меняет по несколько месяцев, то про Юрия Кнорозова любили пускать сплетни, что он вечно пьян и находится в невменяемом состоянии. Ясно, что от такого отношения к себе невольно запьешь. Но Кнорозов прожил 77 лет и оставил после себя ещё ряд научных работ.
Наверно, вокруг Кнорозова вертелось много представителей КГБ, озабоченных идеей контроля над личностью. Работал Кнорозов без остановки. Перед собой он поставил много задач: чтение многочисленных текстов майя, дешифровка других систем письма, развитие связанных с головным мозгом теории сигнализации и фасцинации, а главной целью его исследований была системная теория коллектива. Системная теория коллектива это сознательное отвлечение гениального ученого от насущных задач. Но тогда у нас увлекались социологией и теориями контроля над коллективами по месту работы. Если на Западе хотели и по сей день хотят контролировать общество через тусовки, которые отрывали детей от родителей, то у нас была четкая задача - заставить членов производственных бригад дружить не только на работе, но и семьями, чтобы поменьше было общения с членами других бригад и коллективов. Поступил в бригаду плотников - общайся только с плотниками своей бригады. Стал работником ГАИ - общайся только с гаишниками своего подразделения и не более.
Насчет теории Кнорозова о заселении Америки через Курильскую гряду я согласен по элементарной причине. Приморская зона всегда была особой - много еды в виде рыбы и молюсков. Потребность в плавании по морю ради рыбной ловли требовала всегда напрягать мозги при создании плавательных средств. Другое дело, что имеющим плавательные средства в принципе было не важно, плыть ли через Чукотский пролив, пройти по льду или плыть через Алеутскую гряду. Население в зоне изобилия рыбы успешно размножалось, давило друг на друга и было заинтересовано в освоении более северных зон, поскольку и там рыба. Те, кто жили охотой и рыболовством в более скудных местах, очень долго не могли победить приморское население и тоже участвовать в выгодной рыбной ловле.
Вернемся к Кнорозову. Его судьба это одно из многих доказательств, что гениев у нас принципиально не любят. Международное признание бесит. Гений в наших условиях должен иметь жизненные силы, способность заводить связи и буквально стирать в порошок бездарных карьеристов. Но это противоречит природе гениальности - открытости миру, чуткости к разным явлениям в мире и к чужим мыслям, способности сомневаться там, где другие не сомневаются. Нынешний развал - естественное продолжение господства нахрапистых и неспособных сомневаться, неспособных ценить чужие идеи, но вовремя их воровать и так далее.
_________________________________________________________________________
Оригинал взят у v_murza в Человек и котэ. Памятник Юрию Кнорозову
Его зрачков огонь зеленый
Моим сознаньем овладел.
Я отвернуться захотел,
Hо замечаю удивленно,
Что сам вовнутрь себя глядел,
Что в пристальности глаз зеркальных,
Опаловых и вертикальных,
Читаю собственный удел (Шарль Бодлер)
Ковалевское кладбище Санкт-Петербурга интернационально, демократично и непрестижно. Находясь за городской чертой, оно занимает 110 га территории соседнего субъекта Федерации (Ленобласти). Есть тут мусульманский и еврейский участки, производятся и так называемые «безродные» захоронения - не востребованных родственниками умерших за госсчёт (около 150 в месяц).
Кладбище было открыто по указу Ленгорисполкома в конце 1984 г. Количество интересных памятников на Ковалевском можно пересчитать по пальцам, каким-то чудом порой увидишь надпись «Сей Крестъ поставленъ Лукой Ивановымъ деревни Егли 1903 г.». Однако судьбе было угодно, чтобы здесь нашел последнее пристанище великий ученый и одна из самых загадочных фигур научного мира XX в.
Имя Юрия Валентиновича Кно́розова (1922 - 1999) стоит в одном ряду с Жаном-Франсуа Шампольоном, расшифровавшим египетские иероглифы, а его главной заслугой является дешифровка письменности майя, последняя великая дешифровка, открывшая человечеству целую цивилизацию.
Надгробный памятник ученому находится на краю кладбища среди толчеи типовых захоронений, чем-то напоминающей коммунальную квартиру. Узнал я о нем совершенно случайно, навещая могилы своих родственников.
Кнорозов - лингвист, историк, этнограф, д.и.н. (1955), лауреат Государственной премии СССР (1977), кавалер ордена Ацтекского орла Мексики и Большой золотой медали Гватемалы. Круг его научных интересов был очень широк - от расшифровки древних систем письма до заселения Америки, археоастрономии, шаманизма, эволюции мозга и теории коллектива. Он скончался 30 марта 1999 г. возрасте 76 лет. в одиночестве в коридоре одной из городских больниц. Пять лет его могила зарастала травой, только в 2004 г. по инициативе С.М.Миронова, тогдашнего Председателя СФ, здесь был установлен памятник.
Автор проекта московский скульптор Николай Выборнов. Композиция выполнена в стиле архитектуры майя - платформа со стелой и алтарем из розоватого известняка.
По бокам стелы выполнена надпись иероглифами майя с датами рождения и смерти ученого. На реверсе стелы помещена копия рельефа из самого любимого Юрием Кнорозовым города майя - Паленке.
На аверсе стелы (фото в заголовке поста) барельеф Кнорозова с его любимой сиамской кошкой Асей, повторяющий фотографию, которую знают во всем мире.
MI CORAZÓN SIEMPRE ES MEXICANO
Ю.В.Кнорозов, 1995 г. Перед началом III Международной конференции майянистов в Четумале, Мексика (источник фото)
Биография Юрия Кнорозова полна мистических событий, тяжелых испытаний и парадоксов, как, видимо, и полагается каждому гению.
Среди его детских рисунков сохранилось изображение непонятного зверя с именем Танкас (что на языке майя означает Млечный путь), змеи со странным именем Поленка. Паленке - название развалин большого города майя в Мексике, где находятся самые важные майянские артефакты, в том числе, Храм надписей (Templo de las Inscripciones).
Во время войны Кнорозову непонятно как попадают в руки оставленные немцами книги «Сообщение о делах в Юкатане» францисканского монаха XVI в. Диего де Ланды и «Кодексы майя» в гватемальской публикации братьев Вильякорта.
Согласно официальной версии, он их «спас из пламени горящей библиотеки в Берлине». Но он там не был и победу встретил под Москвой телефонистом полка резерва ставки главнокомандующего. Майянистикой он в ту пору не интересовался, увлекался историей цивилизаций Востока, лингвистикой и шаманскими практиками. Его дипломная работа в МГУ носила название «Мазар Шамун Наби. Срезнеазиатская версия легенды о Самсоне». В аспирантуру ему путь был закрыт, поскольку «его родственники в войну находились на оккупированной территории».
В 1945 г. Кнорозову попалась на глаза статья немецкого ученого Пауля Шелльхаса «Дешифровка письма майя - неразрешимая проблема». Он оставляет шаманские практики, чтобы ответить на вызов Шелльхаса: «Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом не может не быть разгадано другим. <...> Неразрешимых проблем не существует и не может существовать ни в одной из областей науки!». Этой позиции он неизменно придерживался всю свою жизнь.
После войны с помощью проф. С.А. Токарева ему удалось устроиться на должность мнс в Музей этнографии народов СССР, что рядом с Русским Музеем. Так начался Ленинградский, основной период жизни Кнорозова. Поселился он в самом музее. Длинная, как пенал, комната от пола до потолка была забита книгами, по стенам были развешены прорисовки иероглифов майя. Из мебели были стол и солдатская койка.
В начале 50-х Кнорозов нашел ключи к древней письменности майя. Первая публикация о результатах дешифровки вышла в 1952 г. Успех молодого ученого позволил перейти ему на работу в Кунсткамеру - ленинградское отделение Института этнографии АН СССР. Предстояла защита кандидатской диссертации.
Но тут появились другие проблемы. В вопросе об индейцах майя марксистская ученость имела в своем распоряжении мнение Энгельса об отсутствии государств в доколумбовой Америке. Согласно той же догме, фонетическое письмо могло существовать только при возникновении классовых гособразований. Заявление о наличии у майя фонетического письма предполагало опровержение положений Энгельса. Сие могло повлечь за собой обвинения в ревизионизме и арест.
Юрий Валентинович шел на защиту и не знал, чем все закончится. Защита проходила в Москве 29 марта 1955 г. и уже на следующий день превратилась в легенду. Выступление Кнорозова на ученом совете, по образному выражению очевидцев, длилось ровно три с половиной минуты, а результатом стало присвоение звания не кандидата, а доктора исторических наук.
В советские времена после Конгресса американистов в Копенгагене в 1956 г. Кнорозов долгие годы был невыездным. При этом он горько шутил: «создавались бесконечные комиссии по вывозу его в Мексику и уже все члены комиссий там уже побывали».
Только в 1990 г. благодаря приглашению президента Гватемалы ему удалось провести в этой стране около двух месяцев. Уже далеко не молодой ученый смог подняться на вершину пирамиды Большого Ягуара в Тикале (во что никто не верил) и долго стоял там в одиночестве. Как всегда курил - и был погружен в свои образы.
Начиная с 1995 г. последовали поездки в Мексику по приглашению Национального Института Истории и Антропологии. Кнорозов посетил все заветные места - Паленке, Бонампак, Йашчилан, Чичен-Ица, Ла-Вента, Монте-Альбан, Теотиуакан, Шочикалько. Он был счастлив на земле майя.
В 1995 г. в посольстве Мексики в Москве ему был вручен серебряный Орден Ацтекского Орла. Эти ордена вручаются мексиканским правительством иностранным гражданам, имеющим исключительные заслуги перед Мексикой. Получив награду, Кнорозов сказал по-испански: «Mi corazón siempre es mexicano» («Сердцем я всегда остаюсь мексиканцем»).
Последние годы жизни Юрий Кнорозов провел в одиночестве в окружении котэ в маленькой квартире блочной хрущевки на ул. Гранитной. После его кончины Кунсткамера отказала в предоставлении помещения музея для прощания, и множество людей собралось в тесном больничном морге. Кнорозову очень нравилась Александро-Невская Лавра, но похоронили его на новом кладбище, фактически на пустыре за городской чертой. Чем-то его похороны напоминали неприкаянную кончину Паганини.
<...>
Основной источник:
ГАЛИНА ЕРШОВА.«Судьба, завидуй!» Парадоксы Кнорозова .
Авторские фото июля 2015 г.
З.Ы. Юрию Кнорозову посвящен прекрасный фильм «В поисках утерянного кода»:
часть 1;
часть 2,
который всем рекомендуется к просмотру. Во второй его половине вместо дома на Гранитной, в котором ученый провел последние годы, кажется, нам представляют двор на соседней Рижской улице.
Мне, как краеведу и жителю Малой Охты видеть сие весьма досадно. Привожу фотографии дома № 10 на ул. Гранитной, где жил ученый. Номер квартиры не указываю, чтобы не доставлять беспокойство ее нынешним жильцам.
Вот у этой парадной должна быть мемориальная доска.
Верю, что она здесь когда-нибудь появится, и что для этого не надо будет обращаться в посольства Мексики и Гватемалы. А также в то, что это место будет причислено к основным котовым достопримечательностям Санкт-Петербурга.