Милый дедушка, забери меня отсюда
Я старался хоть как-то отвлечься, хоть немного оттянуть тот горестный миг расплаты. Тогда я начинал смотреть телевизор, слушать радио или читать книжку, чтобы хоть ненадолго забыть про гречку. Постепенно из моего обзора исчезли они все: телевизор, радио, книги. Осталась только напитанная солью и перцем, как анчар ядом, гречка.
Первым исчез телевизор. Он был спрятан за внезапно закрывшимися дверями в комнату. Двери в комнату у нас не закрывались сколько я себя помнил, но, видимо, меня ожидали перемены.
- Сожри, а потом смотри, - такой, похожий на некий рекламный слоган, ответ мне был дан на мою робкую попытку узнать, почему мне теперь недоступен телевизор.
Я недолго подумал и решил, что без телевизора смогу обойтись. Так даже лучше. Что я там не видел? Опять вон "Капитана Врунгеля" повторяют. Уже сто раз видел. Даже один раз из кафе, не доев мороженое, убежал, чтобы успеть посмотреть серию. Подумаешь.
Классно, кстати, там это... "Мы бандитто, ганстеритто, мы стрелянто, убиванто, то и это...". И это "А тем временем в замке у шефа" - тоже классно. Вообще, мультик клёвый. Ну да ладно, обойдусь.
Вообще, с телевизором у меня сложились особые отношения с самого раннего детства. Он был для меня всем: другом, советчиком, кладезем знаний. Раньше, если я чего-то не знал - я спрашивал у мамы.
Но я стал взрослеть, задавать всё больше ненужных ей вопросов и постепенно ответы "не знаю, отстань!" и "не трогай меня" стали преобладать. Мамино всемогущество и всезнание было разрушено. И теперь, когда я что-то хотел узнать я бежал включать телевизор. Со временем мама стала ревновать и тогда наступили тяжёлые времена. Мы с ним вынуждены были скрывать свою дружбу.
Смотреть телевизор мне в теории не запрещалось, но на деле все возможности его просмотра были хитро заменены мамой возможностью делать что-нибудь другое. Это происходило именно во время самых интересных передач.
Обычно я поступал так: я выходил из кухни, где, как всегда, был за что-то наказан. Выйти надо было очень тихо и тогда можно было простоять за спиной ещё не заметившей меня, сидящей в кресле мамы с минуту и совершенно безнаказанно (!) немного посмотреть телевизор. Я ведь вроде как к ней по делу вышел. Я ведь не виноват, что этот противный телевизор опять стал на моём пути? Нет, не виноват, это признавала даже мама и снисходительно мне прощала чудовищный мой проступок.
