Об экономике.
Некоторое уже время меня беспокоит один вопрос.
Хорошо известен эллинский (и не только) обычай вкладывать в рот покойному навлон - плату Харону за перевозку через Ахерон - как правило, серебряный обол (если вы пишете роман, действие которого происходит в Древней Греции, недурно ради описания данного обряда обзавестись парой-тройкой трупов. Даже если их наличие изначально не предполагалось).
Оставим в стороне нюансы, связанные с различной покупательной способностью, материалом, местом чеканки, порчей монет и т.д. Это важные детали, но не первостепенные. Но чего я не могу понять, так это то...
... над маслянисто-чёрной, покрытой мелкой зыбью водой задувает пронизывающий ветер. Где-то там, вдалеке, смутно угадывается тёмная масса другого берега - но кроме одних лишь очертаний ничего различить нельзя. К изъеденному червями деревянному причалу по эту сторону реки нескончаемой вереницей тянутся бесплотные тени. Не звучит ни единого слова, ни одной жалобы, лишь вздохи присоединяются к тоскливой песне ветра.
Перед причалом возвышается фигура седобородого, косматобрового старика. Уж он-то точно не тень; жилистый и крепкий, перевозчик кажется даже слишком материальным, чтобы принадлежать этому месту. Цепким холодным взглядом он провожает каждую монетку, что, сверкнув серебристым боком, ныряет в плошку у его ног. Всё больше совершающих путешествие в одну сторону теснится в лодке, а значит, очень скоро, резким выкриком заставив процессию остановиться, старик поднимет плошку, ссыпет содержимое в холщовый мешок на поясе, вступит на корму и, отталкивая берег шестом...
Ну на что, на что он их там тратит?!!
Хорошо известен эллинский (и не только) обычай вкладывать в рот покойному навлон - плату Харону за перевозку через Ахерон - как правило, серебряный обол (если вы пишете роман, действие которого происходит в Древней Греции, недурно ради описания данного обряда обзавестись парой-тройкой трупов. Даже если их наличие изначально не предполагалось).
Оставим в стороне нюансы, связанные с различной покупательной способностью, материалом, местом чеканки, порчей монет и т.д. Это важные детали, но не первостепенные. Но чего я не могу понять, так это то...
... над маслянисто-чёрной, покрытой мелкой зыбью водой задувает пронизывающий ветер. Где-то там, вдалеке, смутно угадывается тёмная масса другого берега - но кроме одних лишь очертаний ничего различить нельзя. К изъеденному червями деревянному причалу по эту сторону реки нескончаемой вереницей тянутся бесплотные тени. Не звучит ни единого слова, ни одной жалобы, лишь вздохи присоединяются к тоскливой песне ветра.
Перед причалом возвышается фигура седобородого, косматобрового старика. Уж он-то точно не тень; жилистый и крепкий, перевозчик кажется даже слишком материальным, чтобы принадлежать этому месту. Цепким холодным взглядом он провожает каждую монетку, что, сверкнув серебристым боком, ныряет в плошку у его ног. Всё больше совершающих путешествие в одну сторону теснится в лодке, а значит, очень скоро, резким выкриком заставив процессию остановиться, старик поднимет плошку, ссыпет содержимое в холщовый мешок на поясе, вступит на корму и, отталкивая берег шестом...
Ну на что, на что он их там тратит?!!