Киноночь Луи Гарреля
Люблю я ночи кино. Люблю приезжать в кинотеатр к полуночи и топать в зал с чаем в одноразовом стаканчике. Иногда я люблю даже 6 часов арт-хауса подряд. И Луи Гарреля я люблю.
Первый фильм - «Замок в Италии» - смотрится на одном дыхании. Поэтичность стареющей и почти разорённой аристократии, погрязшей в жизненных неудачах, отдаёт прогорклым маслом. Тёмный, бессмысленный абсурд, много загубленных жизней, надежд. И на фоне банкротства и безнадёжности в больничной палате играют весёлую свадьбу, а на похоронах сажают огромное всеми забытое дерево. Новой жизни не будет, но старую надо дожить.
«Прекрасная смоковница» - это фильм про школьников. Про те самые «мутки» учеников (а иногда и учителей), которые я так люто ненавижу. Сцены, в которых позавчера познакомившиеся подростки выясняют отношения и клянутся в любви до гроба, раздражают меня до дрожи. Но тут вся эта ересь - просто фон, чтобы чётче проступили под чёрными кудрями Гарреля черты мятущегося характера главного героя. Это фильм, о котором хочется подумать. Арт-хаус, не доведённый до той точки, когда хочется вопросить, что курил автор.
А вот последний фильм был чудовищен. «Граница рассвета». Чёрно-белый с ужасными скрипичными запилами вместо саундтрека, с оттенком старого немого кино, фильм-фотография. Самоубийства, страдания, душевные терзания и последним кадром (и это не шутка) - ухмыляющаяся Чубакка в зеркале. Не хочу даже пытаться понять, что хотел этим шедевром сказать автор. А ведь он явно хотел.
В шесть утра всё закончилось, и я пошла пешком с Петроградки на Ваську. Постояла проветрилась на Тучковом мосту, глядя на гладкую чёрную воду, дико хихикая перелезла на своих каблуках через загородившую выход из туннеля трубу, синхронно оглянулась и поулыбалась с незнакомцем и сполна насладилась пустыми тёмными улицами. Дома ждала подушка.
Первый фильм - «Замок в Италии» - смотрится на одном дыхании. Поэтичность стареющей и почти разорённой аристократии, погрязшей в жизненных неудачах, отдаёт прогорклым маслом. Тёмный, бессмысленный абсурд, много загубленных жизней, надежд. И на фоне банкротства и безнадёжности в больничной палате играют весёлую свадьбу, а на похоронах сажают огромное всеми забытое дерево. Новой жизни не будет, но старую надо дожить.
«Прекрасная смоковница» - это фильм про школьников. Про те самые «мутки» учеников (а иногда и учителей), которые я так люто ненавижу. Сцены, в которых позавчера познакомившиеся подростки выясняют отношения и клянутся в любви до гроба, раздражают меня до дрожи. Но тут вся эта ересь - просто фон, чтобы чётче проступили под чёрными кудрями Гарреля черты мятущегося характера главного героя. Это фильм, о котором хочется подумать. Арт-хаус, не доведённый до той точки, когда хочется вопросить, что курил автор.
А вот последний фильм был чудовищен. «Граница рассвета». Чёрно-белый с ужасными скрипичными запилами вместо саундтрека, с оттенком старого немого кино, фильм-фотография. Самоубийства, страдания, душевные терзания и последним кадром (и это не шутка) - ухмыляющаяся Чубакка в зеркале. Не хочу даже пытаться понять, что хотел этим шедевром сказать автор. А ведь он явно хотел.
В шесть утра всё закончилось, и я пошла пешком с Петроградки на Ваську. Постояла проветрилась на Тучковом мосту, глядя на гладкую чёрную воду, дико хихикая перелезла на своих каблуках через загородившую выход из туннеля трубу, синхронно оглянулась и поулыбалась с незнакомцем и сполна насладилась пустыми тёмными улицами. Дома ждала подушка.