Отпуск закончился.
Рабочий день начался с бодрой пробежки по перрону- о прибытии самолёта диспетчер доложил не за полчаса до посадки, а когда самолёт уже катился по ВПП) И вот я бегу по перрону к 22-й стоянке, самолёт катится к ней же параллельно мне, приветственно мигая всеми своими мигалками. Добегая к стоянке первым, я успеваю подумать- "Чёрт, как же здорово, как весело, нафиг был вообще этот отпуск?!".
Предстоящая стоянка- ровно один час. Сели из Вильнюса, заправились- и в Сочи, всё быстро и слаженно... Ага, щас. После осмотра самолёта и общения с экипажем мне на секунду кажется, что в самолёте сломалось вообще ВСЁ, и в Сочи этот самолёт не полетит. Однако, как это обычно бывает, если начать что-то делать, то пугающее ВСЁ более-менее быстро рассасывается, не оставляя после себя даже раздражающих мелочей. Самолёт уходит в Сочи по расписанию.
Через каких-то 15 минут послеотпускная разминочка продолжилась заменой колеса на другом CRJ. Завершая работу художественной завивкой контровочной проволоки, я смеюсь про себя- "Интересно, как они вообще без меня работали, ведь вся авиация в Беларуси держится на мне!".
...А после обеда сел ещё один CRJ, на котором обнаружился действительно неиллюзорный дефект, требующий ремонта в ангаре. Значит, рейс в Калининград выполнит другой самолёт, и надо ещё определить- какой. Но это буду определять не я, а моя задача- определить, как бы это "разорваться" между буксировкой одного самолёта, и обширной "картой смазки" на другом (том самом, который уже успел вернуться из Сочи). Тут наступил интересный момент, когда мне захотелось, чтобы нас стало двое, потому что иначе не уложиться ну просто никак. Однако, как это опять же постоянно бывает, если начать что-то делать, то дела всё-таки как-то укладываются во времени, ведь когда Господь создавал время- он создал его достаточно (ирландская, кажется, пословица).
Спустя каких-то несколько минут я уже сижу в пилотском кресле, получаю разрешение от диспетчера, и вот уже тягач бодро катит самолёт к ангару, где его ждёт аж целая делегация техников и начальства, и не успеваю я открыть дверь и выйти наружу, как с самолётом уже что-то делают. А рядом с ангаром- склад инструмента, и там надо получить мерзкий и противный инструмент для смазки, чтобы вернуться на перрон и сделать-таки мерзкую и противную "карту смазки". В процессе смазки сложнейше устроенной входной двери CRJ я обнаруживаю, что рабочий день очень плотно подошёл к концу, и ваще уже пора бежать мыться-переодеваться. Как всё это здорово.
Предстоящая стоянка- ровно один час. Сели из Вильнюса, заправились- и в Сочи, всё быстро и слаженно... Ага, щас. После осмотра самолёта и общения с экипажем мне на секунду кажется, что в самолёте сломалось вообще ВСЁ, и в Сочи этот самолёт не полетит. Однако, как это обычно бывает, если начать что-то делать, то пугающее ВСЁ более-менее быстро рассасывается, не оставляя после себя даже раздражающих мелочей. Самолёт уходит в Сочи по расписанию.
Через каких-то 15 минут послеотпускная разминочка продолжилась заменой колеса на другом CRJ. Завершая работу художественной завивкой контровочной проволоки, я смеюсь про себя- "Интересно, как они вообще без меня работали, ведь вся авиация в Беларуси держится на мне!".
...А после обеда сел ещё один CRJ, на котором обнаружился действительно неиллюзорный дефект, требующий ремонта в ангаре. Значит, рейс в Калининград выполнит другой самолёт, и надо ещё определить- какой. Но это буду определять не я, а моя задача- определить, как бы это "разорваться" между буксировкой одного самолёта, и обширной "картой смазки" на другом (том самом, который уже успел вернуться из Сочи). Тут наступил интересный момент, когда мне захотелось, чтобы нас стало двое, потому что иначе не уложиться ну просто никак. Однако, как это опять же постоянно бывает, если начать что-то делать, то дела всё-таки как-то укладываются во времени, ведь когда Господь создавал время- он создал его достаточно (ирландская, кажется, пословица).
Спустя каких-то несколько минут я уже сижу в пилотском кресле, получаю разрешение от диспетчера, и вот уже тягач бодро катит самолёт к ангару, где его ждёт аж целая делегация техников и начальства, и не успеваю я открыть дверь и выйти наружу, как с самолётом уже что-то делают. А рядом с ангаром- склад инструмента, и там надо получить мерзкий и противный инструмент для смазки, чтобы вернуться на перрон и сделать-таки мерзкую и противную "карту смазки". В процессе смазки сложнейше устроенной входной двери CRJ я обнаруживаю, что рабочий день очень плотно подошёл к концу, и ваще уже пора бежать мыться-переодеваться. Как всё это здорово.