"И мальчики кровавые в глазах"?.. Историческая правда и гениальные домыслы
Среди множества отзывов на мою недавнюю колонку о "Заповеднике" Сергея Донатовича Довлатова прозвучало недоумение: Вы что - против права художника домысливать реальность? А как же Пушкин? Вы и его при случае начнёте критиковать?
Прежде всего, относительно критических отзывов. Повторяю, что писал вовсе не будучи равнодушен или ревнив к творчеству Довлатова. Читаю его периодически. Недавно смотрел и сопоставлял с повестью "Компромисс" последний (удивительный) фильм Говорухина "Конец прекрасной эпохи". Мог бы пропеть дифирамбы Сергею Донатовичу, но вряд ли тот обрадовался бы безусловному почитанию: ему, мне кажется, важнее была живая реакция. Он сам не боялся вступать в конфликт и рисковать, и нелинейная публикация о двух Заповедниках его бы вряд ли испугала. Но если кто-то прямо обиделся за Довлатова, искренне прошу прощения, что допустил такое истолкование. Цель не в этом, я её уже пояснил. И об одном жалею: большинство сейчас а приори мыслит в категориях "за" или "против". А я писал, чтобы можно было подумать в ином ракурсе.
Но теперь к вопросу о "неприкосновенном" Пушкине. Публикации "Фомы", даже посвященные тому же Пушкину, не исходят из того, что о нём нельзя критически помыслить. Даже если назвали Пушкина "наше всё". Можно. В комментарии я помянул несчастного Сальери. Гениальная маленькая трагедия, которая сделала в представлении многих одного из искренних друзей Моцарта завистником и отравителем. Хорошо ли это? Честно отвечу: это сомнительно. А если б Пушкин написал такое о живом человеке, своём современнике, то было бы с его стороны дурно. Для меня вопрос: что важнее - неосуждение человека или свобода художественного домысла - остаётся вопросом открытым.
К тому же, видимо, я отчасти имею проблему в том, что у меня историческое образование. Например, читая "Бориса Годунова", я знаю, что до сих пор мы не знаем, имел ли он отношение к смерти царевича Димитрия. Да: Борис Годунов вовсе не был правителем, какого можно было бы противопоставить Иоанну Васильевичу IV Грозному. Он был беспощадно жесток. В его царствование жестокие гонения обрушились на род Романовых, будущий царский род. Так что изображать его великодушным и гуманным Пушкину не было никакого резона. Это уже было бы погрешение против реальной истории.
Знаю также, что Пушкин-то исходил в данном случае, из мнения, сложившегося в связи с трудами великого Карамзина. То есть старался следовать новейшим достижениям исторической науки своего времени, которая сочла убийство доказанным фактом... А вопрос-то до сих пор остаётся, на самом деле, открытым. В конце концов, сомнительно даже то, а была ли от смерти младенца для Годунова хотя бы косвенная выгода. Сомнительно, что была, поскольку Димитрий по нескольким причинам не мог претендовать на высшую власть, несмотря на своё сыновство. А вот о проблемах, какие стали следствием гибели святого царевича всем известно: страшный бунт в Угличе, постоянные слухи, и наконец, начало эпохи самозванцев... Точка в вопросе до сих пор не поставлена. И возможно, только на суде Божием мы все узнаем истину.
Потому свободу художника, тем более гениального, использовать имя успопшего (а тем более, живого, реального) человека я воспринимаю с осторожностью. Художник не сможет удержаться и не пересечь черту между красотой мифа и исторической правдой. Его будет увлекать та мощь, с которой искусство может влиять на сознание читателя (или позднее зрителя). И в итоге, многие будут полностью уверены в подлинности пушкинского (а не строго исторического) Годунова, толстовского (ничтожного и бесталанного) Наполеона, которого много за что можно упрекнуть, но уж точно не за отсутствие политического и полководческого гения). И Кутузов у того же Толстого станет не опытным и изощренным в политических играх военным и политиком, а добрым народным дедушкой. Полезно и правильно ли это?
Не знаю. Пожалуй, читателям важно помнить и понимать, что герой художественного произведения может не иметь ничего общего со своим прототипом. И тем самым избегать того, чего всегда надо избегать. Не только, когда читаем книги или смотрим фильм. Нарушения заповеди: Не судите.
+
Художник Александр Головин. «Портрет Ф.И.Шаляпина в роли Бориса Годунова»
