Озарение и реанимация утраченных культур
Озарение и реанимация утраченных культур
Возвращаюсь к одному своему старому интересу. Лет 15-20 тому назад меня очень интересовала проблема озарения. Я столкнулся с нею, когда познакомился с профессором В.Мартыновым.
Это был известный филолог-теоретик. Он создал язык УСК. Универсальный семантический код и всю жизнь его развивал. Сам язык я до конца не понял. Но некоторые повороты рассуждений Мартынова мне показались очень интересными.
Мы этот язык тогда оцифровали и получили возможность получать уникальный понятный компьютеру семантический
отпечаток любой личности и по сути любого реального текста.
Это создало множество возможностей. Можно было искать в Сети аналоги нужных отпечатков. И дальше уже сводить людей вместе, пользуясь обычными методами психологов при создании устойчивых производственных групп.
Найти будущего гения - производителя идеи или технологии, подобрать ему функциональные фигуры в окружение. Их набор относительно невелик: муза, мама, старый друг, учитель, оппонент... С достаточно высокой степенью гарантии теоретически было возможно на выходе озарение гения в нужной профессиональной сфере.
Идея меня тогда захватила. Получалось мы могли оптимизировать использование человеческого потенциала как раз в момент когда Интернет переходил к социальным сетям. И использовать эффект сетевого общения для резкого ускорения прогресса человечества по избранным направлениям.
Ну и начали экспериментировать.
Создали очень мощную по тем временам поисковую машины, подключились к основным сетевым каталогам ресурсов. Тогда их было немного и они еще использовали библиотечную по сути структуру каталога.
И начали индексировать прежде всего новостные тексты , библиотеки книг и форумы, виртуальных личностей прежде всего. Потом придумали анкету, ответив на которую реальный человек получал на выходе текст, который устойчиво соответствовал именно его личности. И стали искать аналоги нужных нам личностей в этом огромном море текстов.
И тут выяснилось, что семантические отпечатки реальных людей, как и групп текстов поддаются систематизации и можно извлечь семантический отпечаток устойчивой группы людей. И вот я ахнул: эти групповые отпечатки соответствовали отпечатку в основном священных книг и некоторых особо важных для человечества философских работ и художественных текстов. То есть мы походя вышли на цифровой отпечаток архетипов. Поиндексирвоали все основные священные книг. Стали проверять. Да. Индекс, задаваемый книгой лежал в основе групповых индексов разных устойчивых групп, то есть культуры.
Теперь задачей стало научиться разворачивать этот записанный машинным языком индекс в реальную личность и в реальную культуру. Надо было научиться разворачивать этот индекс в сознании реального человека и реальных групп. Если бы получилось, мы бы смогли не только создавать устойчивые профессиональные группы с программируемым озарением у ядра этой группы - гения. Но и разворачивать в живые явления целые культуры. В том числе уже угасшие. Тут во мне заговорил уже историк по образованию. Мне жаль угасшие культуры и , конечно, хотелось бы их реанимации.
У нас также в теории стал получаться искусственный интеллект как побочный продукт поисковых систем, использующих отпечаток реальной личности как фильтр для поиска нужной информации.
На этой фазе вокруг этой разработки начался уже политический процесс. И я понял, что изобрести-то на дымящихся руинах бывшей сверхдержавы, пользуясь тем, что над нами не довлел ни монополизм западных научных школ, ни бюрократизм остывавшего и разлагавшегося с головы общества рухнувшей сверхдержавы - изобрести-то возможно. Остатков накопленных той сверхдержавой знаний было на инерции достаточно.
Но реализация даже в устойчивый тестовый образец этой технологии требовала уже сознательной политической воли и всяческого обеспечения работ. Были хорошие варианты уехать с этой разработкой всем коллективом в США или Китай. Оттуда к нам приехали нужные люди.
Но не было уверенности, что эта разработка впишется в наметившиеся в США направления развития технологий. Уже было видно, что продолжится ставка на затратный механизм развития информационных технологий через развитие персонального компьютера и дивайсов. Наше изобретение не требовало слишком высоких вложений в развитие персоналок или телефонов. Оно работало и должно было работать обращаясь к сознанию человека напрямую, используя в качестве дивайса само тело.
Мы наступали на интересы очень могущественных сил, уже вложившихся инвестициями в тот тип научно-технологической пирамиды, который набрал свою инерцию.Отъезд лишал нас безопасности и не давал никаких гарантий развития технологии всерьез. Мы бы просто прибыли на территорию объективно враждебной силы, где не было бы даже родных стен рядом, которые как известно помогают...
Внутри же нашего общества стали накапливаться обычные проблемы реализации идеи в образец. Какие-то ушлые люди. Менеджеры и т.д. Надо бы становиться крепким хозяйственником и продавать этот продукт в еще неготовом виде. Это было и опасно. Так как кем-то управляемая творческая группа могла быть создана для прогресса в негативной сфере человеческой активности. Как раз тогда и произошли известные события в США 2001 года и опасность неконтролируемого развития таких технологий стала очевидной.
С другой стороны, на руинах сверхдержавы произвести что-то еще можно. Но общество-то уже вокруг дичало. И по большому счету интересовалось только проблемами выживания. Не было уверенности, что эта технология уже на уровня тестового образца не уйдет в излишне ушлые руки.
В общем, я разработку прекратил до лучших времен. Коллектив свой постепенно свернул. Люди разошлись. И я сам занялся другими вещами. Менее масштабными, хотя тоже вполне себе зрелищными. Тогда я и оказался в Москве, на Кавказе, в Центральной Азии.
Но сама идея контролируемой индустрии озарения в голове осталась... как и идея разворачивать утраченные культуры отталкиваясь от индекса оставленных ими текстов...
Возвращаюсь к одному своему старому интересу. Лет 15-20 тому назад меня очень интересовала проблема озарения. Я столкнулся с нею, когда познакомился с профессором В.Мартыновым.
Это был известный филолог-теоретик. Он создал язык УСК. Универсальный семантический код и всю жизнь его развивал. Сам язык я до конца не понял. Но некоторые повороты рассуждений Мартынова мне показались очень интересными.
Мы этот язык тогда оцифровали и получили возможность получать уникальный понятный компьютеру семантический
отпечаток любой личности и по сути любого реального текста.
Это создало множество возможностей. Можно было искать в Сети аналоги нужных отпечатков. И дальше уже сводить людей вместе, пользуясь обычными методами психологов при создании устойчивых производственных групп.
Найти будущего гения - производителя идеи или технологии, подобрать ему функциональные фигуры в окружение. Их набор относительно невелик: муза, мама, старый друг, учитель, оппонент... С достаточно высокой степенью гарантии теоретически было возможно на выходе озарение гения в нужной профессиональной сфере.
Идея меня тогда захватила. Получалось мы могли оптимизировать использование человеческого потенциала как раз в момент когда Интернет переходил к социальным сетям. И использовать эффект сетевого общения для резкого ускорения прогресса человечества по избранным направлениям.
Ну и начали экспериментировать.
Создали очень мощную по тем временам поисковую машины, подключились к основным сетевым каталогам ресурсов. Тогда их было немного и они еще использовали библиотечную по сути структуру каталога.
И начали индексировать прежде всего новостные тексты , библиотеки книг и форумы, виртуальных личностей прежде всего. Потом придумали анкету, ответив на которую реальный человек получал на выходе текст, который устойчиво соответствовал именно его личности. И стали искать аналоги нужных нам личностей в этом огромном море текстов.
И тут выяснилось, что семантические отпечатки реальных людей, как и групп текстов поддаются систематизации и можно извлечь семантический отпечаток устойчивой группы людей. И вот я ахнул: эти групповые отпечатки соответствовали отпечатку в основном священных книг и некоторых особо важных для человечества философских работ и художественных текстов. То есть мы походя вышли на цифровой отпечаток архетипов. Поиндексирвоали все основные священные книг. Стали проверять. Да. Индекс, задаваемый книгой лежал в основе групповых индексов разных устойчивых групп, то есть культуры.
Теперь задачей стало научиться разворачивать этот записанный машинным языком индекс в реальную личность и в реальную культуру. Надо было научиться разворачивать этот индекс в сознании реального человека и реальных групп. Если бы получилось, мы бы смогли не только создавать устойчивые профессиональные группы с программируемым озарением у ядра этой группы - гения. Но и разворачивать в живые явления целые культуры. В том числе уже угасшие. Тут во мне заговорил уже историк по образованию. Мне жаль угасшие культуры и , конечно, хотелось бы их реанимации.
У нас также в теории стал получаться искусственный интеллект как побочный продукт поисковых систем, использующих отпечаток реальной личности как фильтр для поиска нужной информации.
На этой фазе вокруг этой разработки начался уже политический процесс. И я понял, что изобрести-то на дымящихся руинах бывшей сверхдержавы, пользуясь тем, что над нами не довлел ни монополизм западных научных школ, ни бюрократизм остывавшего и разлагавшегося с головы общества рухнувшей сверхдержавы - изобрести-то возможно. Остатков накопленных той сверхдержавой знаний было на инерции достаточно.
Но реализация даже в устойчивый тестовый образец этой технологии требовала уже сознательной политической воли и всяческого обеспечения работ. Были хорошие варианты уехать с этой разработкой всем коллективом в США или Китай. Оттуда к нам приехали нужные люди.
Но не было уверенности, что эта разработка впишется в наметившиеся в США направления развития технологий. Уже было видно, что продолжится ставка на затратный механизм развития информационных технологий через развитие персонального компьютера и дивайсов. Наше изобретение не требовало слишком высоких вложений в развитие персоналок или телефонов. Оно работало и должно было работать обращаясь к сознанию человека напрямую, используя в качестве дивайса само тело.
Мы наступали на интересы очень могущественных сил, уже вложившихся инвестициями в тот тип научно-технологической пирамиды, который набрал свою инерцию.Отъезд лишал нас безопасности и не давал никаких гарантий развития технологии всерьез. Мы бы просто прибыли на территорию объективно враждебной силы, где не было бы даже родных стен рядом, которые как известно помогают...
Внутри же нашего общества стали накапливаться обычные проблемы реализации идеи в образец. Какие-то ушлые люди. Менеджеры и т.д. Надо бы становиться крепким хозяйственником и продавать этот продукт в еще неготовом виде. Это было и опасно. Так как кем-то управляемая творческая группа могла быть создана для прогресса в негативной сфере человеческой активности. Как раз тогда и произошли известные события в США 2001 года и опасность неконтролируемого развития таких технологий стала очевидной.
С другой стороны, на руинах сверхдержавы произвести что-то еще можно. Но общество-то уже вокруг дичало. И по большому счету интересовалось только проблемами выживания. Не было уверенности, что эта технология уже на уровня тестового образца не уйдет в излишне ушлые руки.
В общем, я разработку прекратил до лучших времен. Коллектив свой постепенно свернул. Люди разошлись. И я сам занялся другими вещами. Менее масштабными, хотя тоже вполне себе зрелищными. Тогда я и оказался в Москве, на Кавказе, в Центральной Азии.
Но сама идея контролируемой индустрии озарения в голове осталась... как и идея разворачивать утраченные культуры отталкиваясь от индекса оставленных ими текстов...