Александр Белый: "Переосмысливая Голодомор". Рецензия на мою книгу о голоде 1933 г.

[guralyuk]

Не помню, читал ли ее раньше. Попалась на глаза символично сегодня, как раз, когда приехал из Киева.
Ни одна моя книга не получила столь хорошего признания. Хотя на предыдущую вышло больше рецензий.

***

2009-02-08 Александр Белый
Переосмысливая Голодомор
Книга Ю.Шевцова «Новая идеология: Голодомор» представляет собой едва ли не первую

Comments

[guralyuk]

Миф о своего рода «перманентной Жакерии», безжалостном крестьянском восстании, уничтожающим как «паразитические» все институты городской цивилизации, делает основным, и даже чуть ли не единственным архетипом украинца, этакого кума с красным носом, меланхолически сидящим за бутылкой мутного самогона, у которого в укромном месте схоронены и шмат сала, и пулемёт. В городе этот кум превращается, вероятно, в цирюльника Свирида Петровича Голохвастова, героя бессмертной повести Старицкого «За двумя зайцами», раболепствующего перед всем заграничным, расцветающего в эпохи всемирного экономического бума, но в конечном итоге - неизменного банкрота. Существование самодостаточной украинской городской культуры, способной к генерации ценностей, признанных другими европейскими культурами, до сих пор остаётся под вопросом - и это несмотря на высочайшую степень урбанизации современной Украины. Миф о голодоморе-геноциде, как показывает Шевцов, не только антисоветский и антирусский, но и анти-городской. Очень ценно признание редактора русского перевода книги Р.Конквеста «Жатва скорби»:

«С духовной точки зрения, крестьяне понимали, что если они хотят владеть чужой собственностью [экспроприированной ленинским «Декретом о земле», во исполнений многолетних эсеровских мечтаний - А.Б.] и не выглядеть в своих глазах грабителями, эта собственность должна стать «общегосударственной», «общей», то есть как бы народной. Большевики победили белых потому (и это доказывает Конквест), что они посягали только на выращенный хлеб, но не самые основы порядка в деревнях, установленные мужиками… Может, с великим трудом и натугой восстановив сельское хозяйство по собственному разумению, крестьяне почувствовали - их путь не ведет никуда, а вернуться назад, к Столыпину, после грабежей гражданской войны оказалось немыслимо, и тут-то их и подстерегали Сталин и его команда, переведя их на другой путь, который якобы сулил величайшие блага всем, и деревне тоже…” Но ведь оба «этнографических» национализма в довоенном СССР, и белорусский, и украинский, были круто замешаны именно на эсэровском мифе об общине, на «черном переделе». Можно сказать, это фундамент обоих национализмов, почти лишённых городской составляющей (по крайней мере, отличной от русско-советской)! И вот здесь парадокс: оказывается, именно Советы, как это ни печально, возвращали мужика в царство действительности из царства романтических грёз. На короткое время, на 10 послереволюционных лет крестьяне-«передельщики» и выразители их психологии - романтические националисты действительно оказались в долго ожидавшемся общинном «раю», который вторая из упомянутых групп, дожившая до наших дней, до сих пор пытается воспроизвести. Кстати, нацистская коллаборация в годы Второй мировой войны тоже одна из ярко зарекомендовавших себя попыток нащупать путь для возврата в этот этнографический Рай…